- Мать моя женщина, это какой уже? - немолодой уже человек в сержантской форме украдкой перекрестился.
- Михал Карпыч, чего такое? - на удивленный возглас повернулся молоденький солдатик.
- Ты, Леня, сам посмотри, - седой сержант ткнул рукой в сторону немецких позиций. По освещаемой ракетами нейтральной полосе украдкой крался человек с белой тряпкой, намотанной на руку.
- Опять что ль перебежчик, да? Надо, наверное, это, товарищу лейтенанту сказать...
- И чего они все у нас перебегают? Негде больше, что ли? А нам потом со всякими особистами разговаривать, - Михаил Карпович недовольно махнул рукой. Потом, вскинув винтовку, с тоской добавил:
- Мож пристрелить его? А то счас лейтенанта разбудим, а он нам втык даст...
- Да как ж так, Михал Карпыч? А вдруг он чего важное знает?
- Ну да, конечно, знаить он чего. Еще скажи, что это офицер из ихнего штаба - счас прийдет и все расскажет - где, кто, когда... Вот и на Империалистической - я б даже и тогда в такое не поверил, хотя молодой совсем был. А счас... обычный солдат это.
Недовольно посмотрев на разглаживающего пробивающиеся усы солдатика, сержант все же опустил винтовку.
- Ладно. Топай.
- Куды?
- Куды-куды. К командиру, будить. А ты чего думал?
- Да я ниче, я просто. Я это, в общем... есть, товарищ старший сержант!
- Не есть, а командира будить, давай уже.
Посмотрев в спину удаляющемуся парнишке, сержант удрученно помотал головой. И вот таких у него во взводе - каждый второй. Пацаны еще совсем, мозгов нет, ни ума, ни опыта... Тока детство в одном месте играет. Счас, конечно, поумнее стали, а то как вспомнишь, какими еще пару месяцев назад были - диву даешься, как не поубивались еще... Хотя, если вспомнить сколько таких вот ребятишек все-таки погибло - ведь не мало совсем.
Вспомнив свои первые дни в окопах Империалистической войны, сержант вздохнул и почесал старый шрам на ноге - оставшийся с тех давних времен след немецкого осколка.
Дождавшись, когда немец подберется поближе, Михаил Карпович тщательно в него прицелился и громко крикнул:
- Хенде хох!
Немец тут же замер, подняв над головой руки. Учитывая, что пробирался он в полусогнутом положении, поза выглядела забавной.
- Не стреляйт! Я ест офицерь! Я сдаваться!
Подошедший именно в этот момент злой лейтенант с парой солдат, включая отправленного за ним Леню, коротко бросил:
- Ком цу мир! - и затем тихо добавил, наклонившись к сержанту:
- Михал Карпыч, хрень какую выкинет - пристрелишь. А то, скоты эдакие, совсем задолбали, поспать уже нельзя.
Осторожно приблизившийся к русским окопам немец явно чувствовал себя неуютно. Тем не менее, он довольно уверенно спрыгнул к советским солдатам.
Опередив собирающегося что-то спросить лейтенанта, немец уверенно произнес:
- Я есть майор Иоахим Кун. У меня есть сообщение для вашего командования.