Маша открыла глаза в теле мимика Гомера. Она не спала, она вообще была не в этом теле, а решала кое-какие мелкие дела в теле Джерри. Но тут она почувствовала, как её другого мимика кто-то трогает, и она экстренно перенеслась в Гомера, а Джерри тихо уснул в подсобке. Это была Синтия, она нависала над мимиком Гомера и целовала его спящего в губы. Одета она была в коротенький сексуальный полупрозрачный халатик чёрных тонов. Под ним были заметны очертания белья такого же цвета. Подробно рассмотреть красивое нижнее бельё мешал полумрак помещения. Официально, Гомер много спал и был обессилен, после лечебной инъекции от Джерри, а Синтия уже два дня была предоставлена сама себе. К её удовольствию были все средства Джерри и Гомера. Она кушала, отдыхала, посещала гладиаторские бои в яме и, даже, делала ставки, в общем-гуляла. У неё не было никаких ограничений, и она могла делать что хочет. Но только не покидая пределы Ямы-здесь она была в безопасности. Для дальнейших планов Маши деньги были не нужны, так что, на Синтию было не жалко. «Пускай гульнёт девочка напоследок»-думала Маша, но в последнем заказом рыжей был комплект сексуального нижнего белья с доставкой. После инъекции амниотической жидкостью мимик Гомер стал выглядеть не так мерзко. И, видимо, Синтия решила взяться за соблазнение всерьёз. Ну не могла эта женщина доверять мужчине, от которого зависит, и не держать при этом за яйца.
Поцелуй был хорош: страстный, горячий, с языком. Целоваться Синтия умела, на Земле такой поцелуй называли «французским». Он даже понравился Маше, и она была бы не против повторить, несмотря на то, что девушки её не привлекали. Вот только, с Синтией она играть не собиралась. Это было бы совсем жестоко.
— Это было очень приятное пробуждение. — прошептал Гомер.
— Я только начала. — ответила Синтия, задирая мимику майку и целуя его грудь, медленно спускаясь ниже, к паху.
— Остановись. — Сказала Маша, принимая сидячее положение и заставляя Синтию прекратить начатое. — Включить освещение.
Полумрак моментально рассеялся. Теперь Синтию можно было рассмотреть повнимательнее: она сидела на кровати, сжав ноги в коленях. Под полупрозрачным халатиком грудь, вместо лифчика, прикрывала широкая облегающая чёрная лента, под которой торчали напряжённые соски. Стройные ножки были упакованы в чёрные чулочки. Для пущего эффекта и эротизма был добавлен чёрный пояс, придерживающий чулки на подтяжках, поверх подтяжек были облегающие чёрные трусики, и Маша была готова поспорить, что это стринги.
— Слушай, я не буду задавать тупой вопрос «что ты делаешь?» ибо это и дураку понятно. Я спрошу, зачем, ты это делаешь?
— А что я разве не хороша, и ты меня не хочешь?
Синтия слезла с кровати, скинула халатик и немного повертелась перед мимиком, принимая сексуальные позы. И она была хороша, очень хороша. Её фигура была не то, чтобы спортивная, но явно было видно, что девушка занимается. Жира на её округлостях ровно столько, чтобы придать им приятную мягкость с упругостью. Маша ошиблась-трусиков на Синтии вообще не было. То, что она приняла за трусики, сделано из того же материала, что прикрывал грудь. Ткань попросту прилипала к телу, облегала и надёжно держалась, пока не потянуть за край. Это, конечно, смотрелось очень необычно и впечатляюще. Но Машу пробивало на «хи — хи». Во — первых, ей было завидно, что у Синтии есть такая роскошная фигура. На Земле она бы легко могла сниматься для популярных журналов, а не работать каким — то вшивым диспетчером, на не менее завшивленной станции. Странным казалось только то, что у Синтии между ягодиц поблёскивали какие — то железные пластины, похожие на скреплённые магнитики. Во — вторых, Маше тоже хотелось носить такое нижнее бельё. Но если уж грудную ленту ещё есть куда нацепить, она даже будет неплохо смотреться, то поясок с чулочками на её паучьих лапках доведёт до инсульта даже прожжённого протосса. В-третьих, почему — то вспомнился анекдот: Жалуется женщина подруге на своего мужа еврея. «Чтобы я не делала, он всё время вспоминает свою маму. Мама бы так не сделала, мама бы так не поступила, в конце концов, мама бы так не подумала. Мама — мама — мама, ДОСТАЛО» а подруга ей советует: «А ты купи сексуальное нижнее бельё. Пусть он любит тебя и не думает о своей маме». Женатая послушалась подругу. Купила чёрную комбинацию, одела всё это и сидит, ждёт благоверного в одном белье. Муж приходит, смотрит на неё и говорит: «Сара, а почему ты вся в чёрном? С мамой что-то случилось?».
От своих мыслей Маша хрюкнула и посмотрела в сторону. Вид голой Синтии её смущал. Та истолковала это по-своему и попыталась продолжить ласки, но мимик удерживал её на расстоянии вытянутых рук, положив ладони на плечи.
— Синтия, ты же меня не любишь и даже не хочешь. Тогда, почему ты это делаешь?
Ненадолго рыжая опешила. Последнее время Гомер казался ей совсем непонятным-он сам на себя был непохож. Говорил не характерные для себя вещи, был очень щедр и рассудителен. А теперь ещё это. Раньше, он бы завалил её на постель первым и не отпустил, пока не натешился бы. А тут, разговоры вместо секса. За два дня после укола он должен был восстановить силы. Но чего тогда он добивается? В конце концов, Синтия подумала, что Гомер хочет «поиграть в любовь» и решила ему подыграть.
— Люблю и хочу. — Ответила Синтия, игриво при этом улыбаясь и поглаживая удерживающие её руки.
— Не любишь и не хочешь, я тебя даже не возбуждаю. Потому что точно знаю, как любящая женщина смотрит на своего мужчину. Ты не смотришь на меня так. Поэтому, я жду ответа на свой вопрос.
— О. Серьёзный разговор. — Прокомментировала Синтия, полностью теряя запал. — Ну, я подумала, что раз мы снова в одной связке, то старые договорённости действую. И неплохо бы начать платить по счетам.
— Старые договорённости отменяются. Ты добилась своего. Тебе больше не надо делать ничего, чтобы попасть на мой транспорт. Теперь ты можешь быть сама собой, не надо прогибаться и притворяться, делай только то, что тебе нравится.
— Я тут немножко поистратилась. Спустила много денег на ставках и прочее.
— Не страшно. Я разрешил тебе истратить хоть все очки.
— Да, но за это мне придётся заплатить.
— Считай, что ты уже за всё заплатила и теперь это для тебя бесплатно.
— В этом мире нет ничего бесплатного. Не знаю, чем тебя в патруле зерги по голове ударили, но вернулся ты совсем другим человеком. — Синтия уже не так сексуально слезла с постели и подобрала халатик, а потом набросила его себе на плечи. — Я уже боюсь ту цену, которую ты спросишь.
Рыжая ушла, оставив мимика предоставленного самому себе.
— А ведь она права. — Сказала сама себе Маша. — Цена будет действительно велика.
Второй день в Яме они торчали не просто так. Наёмники проходную обложили знатно. Маша надеялась, что им надоест эта осада, но каждый раз, когда она в облике Джерри шасталась туда — сюда мимо проходной, охотники за головами были на месте. Они организовали вахтовые дежурства со стороны гаража и ждали беглецов на выходе. Где надо, камеры были отключены, так что охотников за головами прикрывали сверху. Но это не значит, что они не догадывались, где они находятся. Просто, пока, их защищает место, в котором они укрылись. Непонятно какая договорённость была у хозяев Ямы, и кто их крышевал, но, видимо, кто — то влиятельный, раз наёмники даже не думали насильно их выковыривать отсюда. Один раз только Рекс пересёкся с Синтией на играх и предлагал по-хорошему сдаться: для этого он пытался всучить ей шприц с какой-то бурдой. Чтобы она сделала укол Гомеру. Та отказалась, и он ушёл. Со шприцами и уколами у Синтии вообще получилось непросто. Дело в том, что амниотическую жидкость для ремонта мимика удалось доставить только с третьей попытки. Первый раз шприц с подозрительной жидкостью в унитаз смыла Синтия. Она подумала, что Гомеру принесли дозу, какой-то убойной дряни, в слова о том, что это лекарство, а не наркотики, она не поверила. Поэтому избавилась от драгоценной жидкости. Долбанная «Мать Тереза», даже если так, а подумать своими рыжими мозгами о том, что человек попросту может умереть от ломки, если резко завяжет? Но нет, ей нужен чистенький и адекватный Гомер, который вытащит её из этой дыры. Второй раз Изюм не устоял и вколол жидкость себе, в результате омолодился лет на пятьдесят. Его сморщенное лицо разгладилось, словно пятка младенца и даже волосы начали расти. После такого финта прийти четвёртый раз Джерри было проблематично. Одно дело, качественная наркота, и совсем другое-это эликсир вечной молодости. И где?!! А главное, кто пользуется этой ценной жидкостью. Какие — то убогие смертники наркоманы. НЕТ! Источник жидкости, и вся жидкость до капли, должны принадлежать господам обременённым властью. И Джерри эту золотую курочку, которая несёт уже даже не золотые, а платиновые яйца, нужно всеми правдами и не правдами селить в свой курятник. Войти-то в Яму Джерри вошёл. К тому моменту как он добрался до Гомера и сделал ему живительный укол, тот уже походил на холодец и не брался под контроль. А вот, чтобы выбраться, пришлось повторить финт Гомера во время первого посещения станции. То есть, растворить мимика в туалете. В общем, засветились они знатно. И не стоить лишний раз обманываться и верить в благородство работников Ямы. Во — первых, им хорошо заплатили за то, чтобы беглецов укрыли от охотников за головами, во — вторых, владельцы Ямы сами надеялись нажиться на голове Гомера и Синтии-120 000 очков на дороге не валяются. Но главное, вытянуть всю информацию из Гомера о Джерри. Где этот крысёныш прячется, откуда берёт свой товар. Это гораздо важнее, чем выкуп за головы и полученная оплата. Но свои же правила работники Ямы нарушить не могли. Иначе, не проживут и дня. Клиент-есть клиент, он заплатил за защиту, и его надо защищать. А если они нарушат своё же слово, то похерят весь свой авторитет, и барыги с чёрного рынка мгновенно помножат их на ноль. Возле ямы охотников за головами не было-об этом месте знал только Рекс, и он держал язык за зубами. Потому что Яма-это как бойцовский клуб. Первое и второе правило которого, не говорить о бойцовском клубе. И внешне, всё выглядело спокойно, но Маша не сомневалась, что когда они покинут Яму, им тут же организуют погоню. Однако, маньяки-приключенцы не унывали, и, пока Синтия прогуливала деньги и отвлекала на себя внимание, Маша придумывала план, а Банзай активно вёл подготовку. Два дня в облике робота он ползал по техническому этажу и проводил махинации с датчиками водяного давления и термометрами, заменяя их исправные экземпляры на чуть — чуть подкрученные. Эта возня была нужна лишь потому, что он не смог хакнуть систему водоснабжения. Система безопасности станции была не так уж и плоха. Её можно было бы сломать, но не с тем оборудованием, что у них было. Искать более мощный компьютер на чёрном рынке было опасно: все Машины обличия, так или иначе, искали. Поэтому, систему обманывали по старинке-меняя железо, а не программы. И хоть, большую часть приготовлений делал Банзай, но Маша всё это время «держала руку на пульсе» и отслеживала каждый этап плана. Так что, когда пришёл момент Х. Гомер вытащил Синтию на крышу Ямы.
— Что мы тут делаем? Зачем нам дождевики и тёплая одежда? — Интересовалась Синтия, не понимая, что происходит.
— Тихо, подожди минуточку. Вон, смотри туда. — Гомер указал на главную площадь чёрного рынка. — Сейчас будет весело.
Синтия скептически на всё это смотрела. Два дня Гомер пролежал бревном. А тут вдруг вскочил и забегал. Сделал несколько очень странных заказов и потащил её на крышу Ямы. За последнее время у неё разыгралось чувство паранойи: ей казалось, что за ней постоянно кто — то следит. Отпускало только в снятой ими квартире или сейчас, на крыше. Но что они здесь делают? Гомер заставил напялить её термокомбинезон с устойчивостью от холода, а поверх него самый обыкновенный дождевик. И сам оделся также. Одетые как какие-то клоуны, вдвоём на крыше, они походили на каких-то фриков.
«Всё же, не надо было давать делать ему тот укол.» — Подумала Синтия, чувствуя как её начинает немного припекать в комбинезоне. — «Да, ему стало намного лучше, но похоже он окончательно рехнулся».
В этот момент Маша слушала доклад от Банзая.
«Камрад Старшая, давление в коллекторе достигнет критического уровня через: 3, 2, 1».
Первой не выдержала канализационная система. Прямо посреди площади, сорвав люк с пломб, поднялся фекальный гейзер метров шесть высотой. Он обдавал всех нечистотами и распространял непереносимую вонь. Люди на площади запаниковали. А потом весело забегали, топча друг друга и пытаясь укрыться от брызг стихийно возникшего фонтана нечистот. Но это было тщетно: сейчас из каждого унитаза чёрного рынка бил подобный гейзер. А также, от излишнего давления срывало краны в умывальниках, непроизвольно включалась система пожаротушения, и лопались трубы.
— Фу — у–у. — Сморщила Синтия носик, когда вонь докатилась до них. — Что происходит?
Яма сейчас также страдала от неожиданного наводнения. И под крышей уже были слышны панические вопли.
— Один мой друг сломал датчики водоснабжения. Этим он убедил систему, что в этом районе критически низкое давление воды. Система, согласно заложенной в неё программе жизнеобеспечения, перенаправила водные потоки сюда. Что привело к небольшому, как ты видишь, наводнению.
— Но ты же говорил что нулевой этаж-технический. Откуда здесь коммуникации для людей в таком количестве?
— Поправка. Я говорил, что его сделали техническим. Если бы наёмники регулярно его не засирали, то он был бы жилым. А так, все основные коммуникации, как климат контроль, вентиляция, вода и электричество-проведены. Как я уже говорил, станция типовая-видел одну, значит видел все. Тут просто не стали размещать жилые модули в таком количестве, как на верхних этажах.
— Ну и? — Не понимала Синтия. — Устроил твой друг потоп. Я всё равно не понимаю, в чём смысл? Сейчас сработает автоматика, и вода отключится.
— Не сработает. Местные сами побили все камеры. Главный компьютер базы не видит, что тут происходит и ориентируется на показания датчиков. Автоматика сработает только когда десять и более человек подадут сигнал о бедственном положении, через свои терминалы. Но насколько я понимаю, учений в случае ЧП администрация никогда не проводила. Так что, пока барыги с рынка вспомнят, как это делается, пройдёт достаточно времени, чтобы тут всё залило, нам — то надо всего минут пять, десять.
— А что произойдёт через десять минут?
— Свежо стало, не чувствуешь?
Синтия, одетая в тёплый комбинезон, не ощущала, как стремительно вокруг холодает. Но когда градус стал опускаться ниже нуля, она почувствовала. К тому моменту, система приняла заявки от барыг и нагнала целые стада ремонтных роботов. Теперь спешно восстанавливали коммуникации, но, чтобы протереть воду вокруг, не хватило бы и всех роботов станции. Да и не стала бы система это делать. Зачем? Всё само скоро высохнет, если хорошо провентилировать помещение. Не высохнет. Сейчас термометры показывали температуру снаружи. С утра там было +100. Где — то недалеко военные пустили по тоннелю магму, чтобы выкурить зергов. Система проанализирует ситуацию и решит, что тепло идёт снаружи, а значит, после аварии с системой водоснабжения станция разгерметизировалась, и на данном участке нужно вводить карантин. Это, в свою очередь, значит что, сектор оцепят и вентиляция будет отключена, чтобы остановить возможную эпидемию вируса зергов. А пока, чтобы люди не умерли от перегрева, главный компьютер будет поддерживать оптимальные жизненные условия и остужать сектор. Сейчас он наостужал воздух до –15, и над рынком шёл ледяной дождь, мешающий работать роботам. Рано или поздно компьютер, снимая показания с визиров роботов, разберётся в том, что здесь происходит и остановит охлаждение. Но температуру анализировать сложнее, чем прорыв канализации, да и процессор его перегружен поддержкой множества ремонтных работ. Ведь за всеми этими железными болванами, что чинили коммуникации на чёрном рынке, нужен глаз да глаз.
— Теперь пора. — сказал Гомер, когда всё вокруг покрылось льдом. Потом стал одевать на ноги какую-то странную обувь с вертикальными железными пластинами на подошве.
С того момента, как прорвало канализацию прошёл час. И весь этот час Синтия охреневала. То, что произошло сегодня на чёрном рынке, требовало многодневной тщательной подготовки. Но последние два дня Гомер провёл лёжа на кровати в полной изоляции. ОН НЕ МОГ все это устроить, не мог связаться с кем-то снаружи, чтобы всё спланировать. Разве что, с техником, который сделал ему укол, когда Гомер валялся в бреду. Однако, похоже, Гомер единственный в курсе, что тут происходит и знает, что делать.
— Что ты делаешь? — спросила Синтия, когда Гомер на своей неудобной обуви подошёл к краю крыши и свесил вниз ноги.
— Собираюсь съехать на спине вниз и удрать от преследователей на коньках. Ойда со мной?!
Синтия опасливо посмотрела вниз. По сравнению с прошлой пропастью, тут было всего-то метров семнадцать, но на этот раз, внизу точно не было мягкой подушки из мусора.
— Ты разобьёшься.
— Не разобьюсь, если буду скользить всем телом. Стена оледенела и находится под углом 80 градусов. А внизу подготовлен достаточно плавный спуск-он не даст нам разбиться.
— Мне страшно, я не смогу. — от одной мысли, что придётся прыгать, у Синтии тряслись колени. Она ещё помнила тот полёт вниз по этажам, и эти воспоминания усиливали еë страхи.
— Да ладно тебе, это будет просто, как скатиться с крутой горки в детстве.
— Скатиться с чего?!!
— Ну, с горки. — недоуменно ответил мимик, будто речь идёт о само собой разумеющемся. — неужели ты никогда не каталась зимой с горки вниз? Я вот часто катался.
— Тебя что, так наказывали за плохое поведение?
— Почему наказывали? — удивился мимик. — Мы катались сами, потому что это было весело.
— Вот у тебя детство было, как ты вообще дожил до своих лет? — Удивилась Синтия.
— Нормальное детство, как у всех на моей родине. А ты любишь кататься с горки?
— Не знаю, люблю ли я это. Я родилась и выросла на космической станции. Лёд я видела только в бокалах для виски.
— Тю. — Мимик сморщился от жалости. — Не каталась с горки, считай детства не было.
Они помолчали, наблюдая, как недалеко от Ямы люди пытаются ходить по льду и при этом не падать. Получалось у них это неважно.
«Да, по льду они ходить не умеют-не северяне» — подумала Маша.
Народы севера впитывают навыки хождения по льду с детства. И что для северян становится само собой обыденностью, для чужого человека-экстрим.
— Послушай, Синтия, на этот раз я не смогу взять тебя подмышку и прыгнуть вместо тебя. Ты должна решиться на это сама. Но знаешь, у меня на родине говорят: двум смертям не бывать, а одной не миновать. Единственное, чем я могу тебе помочь, это прыгнуть первым. Давай, не задерживайся, я буду ждать тебя внизу.
Больше Гомер не стал её убеждать, а тихо скользнул вниз. Синтия снова заглянула за край. Гомер уже съехал и лежал там, словно морская звезда. Потом встал, улыбнулся ей и помахал рукой. Ему явно было весело.
— Ладно. — сказала Синтия и медленно, на трясущихся ногах, села на край. Сердце колотило так, что собиралось выпрыгнуть из груди. — У него получилось, значит, и у меня должно.
Синтия снова посмотрела вниз и поморщилась. Там, в глубокой пропасти, словно маленький чёртик веселился Гомер. Может он махал руками, потому что пытался подбодрить, но ей казалось, будто он издевается над её трусостью.
— Ой, мама, лучше вниз не смотреть. Как он там говорил: «двум смертям не бывать, а одной не миновать». Дурацкая поговорка, но логичная. — Синтия выпрямила ноги и соскользнула вниз. — А-а-а-а!
Быстрое скольжение вниз, несколько секунд, и она сама не заметила, как оказалась лежащая на льду, раскинув руки в стороны.
— Молодец. — Похвалил Гомер, помогающий Синтии подняться. — Теперь, садись мне на спину и обхвати руками и ногами. Я повезу тебя.
Синтия ничего не понимала, но безоговорочно слушалась. Хотя, на вид та обувь, которую он одел, была крайне неудобной. Чёрт, да в них даже стоять нормально нельзя, не то, что бежать. Но когда Гомер быстро заскользил по льду, на этих, как они их назвал, «коньках», она изменила своё решение. Не каждый человек так быстро сможет бежать, как он сейчас скользил. В Яме их побег заметили и быстро организовали преследование. Но люди, в антискользящей обуви, не могли тягаться с юрким конькобежцем. Мимик с рыжеволосым грузом у себя на спине, буквально издеваясь, проехал у них перед носом, да ещё и ручкой помахал на прощание.
— Стой, стрелять буду. — Рявкнул им в спину один из модифицированных ресоцев, охранников. Кажется, «Тон» (Сокращение от тонны), но Маша была не уверенна. Они, как-то, все на одно лицо: что Тонна, что Гиря, что Глыба.
— Гомер, они стрелять будут. — Сказала на ухо мимику Синтия.
— Не будут. У них высококалиберные, пехотные винтовки. При попадании в человека, они проделаю в нём дыру, диаметром десять сантиметров. Это гарантированная смерть, а мы нужны им живыми.
И действительно. Горе преследователи сделали несколько предупредительных выстрелов в воздух и успокоились. Ну как, успокоились, убежали в Яму искать какой — то транспорт, на котором можно начать преследование. Маша видела у местных подобие двуместных багги, созданных Кулибиными с чёрного рынка. Собранные из мусора, лёгкие машинки работали от ядерных батарей и вид имели такой, будто на покусанного молью верблюда установили высокотехнологичный горб с голографическим интерфейсом. Вот только, машинки были чрезвычайно лёгкие и не имели шипованных шин. Отсюда, очень сильная неуправляемость на льду. Так что, когда один такой багги всё же настиг неуловимого конькобежца и попытался обстрелять его ловчими сетями, то мимик просто зашёл к багги сзади и отпихнул в ближайшую стену. Люди выжили, а их транспорт продолжать путь был неспособен.
Вскоре, мимик, и его «пассажирка» приехали к стенам склада трофеев, тут уже не было льда, поэтому какое-то время пришлось идти пешком. Скорее всего, компьютер базы к этому моменту создал карантин и выставил кордоны. Но даже если бы всё работало правильно, рядом со складами никто не должен жить и ограничивать в перемещении тоже некого. Поэтому, никакой машинной деятельности Маша не заметила. Зато увидели здесь забавную картину, когда они всё-таки дотопали до стен склада. Один паукообразный ремонтный робот пытался проварить в стене склада ход, другой, такой же робот, пытался этот ход заварить, третий робот валялся рядом с отпиленными ногами и предпринимал безуспешные попытки само ремонта.
«Банзай, это ты?» — спросила Маша у робота через телепатию.
«Мать моя инкубатор, я это, я» — Ответил крайне раздражённый телепатический голос Банзая.
«А что здесь происходит? Ты уже должен был прорезать ход на склад.»
«Камрад, я бы давно это уже сделал, но вот эти вот …» — Робот, в котором засел Банзай, не отрываясь от работы, “презрительно” посмотрел на такого же робота, который ход заваривал. — «Пидорасы железные, мне мешают. Трофейные склады-это привилегированная территория. Тут датчиков до жопы. Естественно, компьютер почувствовал разгерметизацию и прислал, мать его, процессор ремонтных роботов. Чтоб ему до конца его программный жизни спам с порнографией отфильтровывать.»
«Ну так, ты бы избавился от этих роботов» — Сказала Маша, переводя взгляд на железного трудягу, у которого не хватала манипуляторов. — «С одним я вижу ты так и поступил.»
«Нельзя! В следующий раз компьютер пришлёт на ремонт уже двух роботов. Центральный компьютер базы, хоть и сложная машина, но тупой, как среднестатистический менеджер высшего звена. Чтобы ускорить производительность он просто пошлёт больше рабочей силы, а не будет разбираться, почему рабочие на месте филонят. Но в этой ситуации, он, чёрт побери, прав.»
«Ладно. Скажи просто, как нам тебе помочь?»
«Э — ну» — Банзай задумался и даже ненадолго оторвался от работы, и почесал манипулятором железный корпус. — «Просто оттащите его за задние лапы. Тогда он не пошлёт сигнал о своей неисправности.»
— Синтия, ну — ка, помоги. — Сказал мимик и первым взялся оттаскивать железного робота от стены.
Ремонтник упирался, возмущённо что — то пищал и недоумённо мигал на людей фонариком.
— Чёрт, неудержим. — Простонала Синтия, сжимая зубы и удерживая ремонтника за одну из задних лап. Ей приходилось тяжелее всего. Девушка была самой лёгкой, и, при желании, паук без труда мог бы её тащить.
«Эх, не удержите.» — Согласился с ней Банзай, стоя на двух из четырёх лапах, двумя задними лапами он отпихивал конкурента, а ещё двумя проделывал проход.
— Должны, а то нам писец наступит.
«Кстати, насчёт писца. Камрад Старшая, тут к нам гости едут, человек двадцать.»
«А ты откуда знаешь?»
«Их случайно заметил проходящий мимо ремонтный робот. Сейчас скину картинку.»
У мимика что — то зажужжало в кармане, и он извлёк от туда МобТер. Экран показывал как группа людей вооружённая, дубинами и ножами, передвигается на антигравитационных скейтах. Почему-то Маше они очень сильно напоминали «хулиганов будущего», из фильма Машина времени «назад в будущее». Папа был фанатом этого фильма, и Маша, хочешь не хочешь, а периодически попадала на киносеанс. Это было неизбежно, как если пережить Новый год и ни разу, хотя бы краем глаза, не увидеть комедию «С лёгким паром». Возглавлял преследователей Рекс-Маша узнала его по красной бандане.
«Опять этот критин! Как он нас вообще постоянно находит?» — телепатически спросила Маша.
«Не знаю, Камрад, вероятно, какое-то следящее устройство. Я бы порекомендовал вам полностью избавиться от одежды.»
«Как скоро они здесь будут?»
«Минуты две-три.»
«Успеешь дырку сделать?»
«Успел бы точно, если бы мне никто не мешал.»
— Чёёёрт! — Простонал мимик.
— В чём дело? — Поинтересовалась Синтия.
Вместо ответа мимик просто протянул ей МобТер.
— Они скоро будут здесь, а наш робот не успевает проделать нам ход, потому что ему мешает этот робот. — Гомер пнул ремонтника по корпусу, тот вообще никак на это не отреагировал.
— Так что, надо просто одного робота держать на расстоянии от другого? — удивилась Синтия.
— Да. Так что напрягись, постарайся.
Синтия посмотрела на Гомера как на идиота, а потом отпустила лапку робота. От резкого рывка, Маша чуть не отпустила свою лапку. Синтия влезла между роботами, и ремонтник отступил, боясь причинить вред человеку. Робот попытался обойти девушку и сделал несколько шагов в сторону. Синтия поступила также, не давая роботу приступить к работе по заделке дыры.
— Почему ты не сделала так раньше? — Раздражённо спросил мимик.
— А я знала, чего ты хочешь добиться? — Возмущённо всплеснула руками Синтия. — Ты же мне свой план не рассказывал.
Скейтеры на гравидосках уже появились в прямой видимости, когда Банзай закончил со своей работой. Потом он развернулся к всё ещё топчущемуся рядом ремонтнику, отпихнул людей и с большим удовольствием вбил ему дисковую пилу прямо между двух визиров.
— Ох, как же я хотел это сделать сразу. — Побулькал через динамики Банзай. — «Тут мы разделимся-я быстрее перемещаюсь по техническим коммуникациям. Бегите, Камрад Старшая.»
Маша даже не утруждалась с ответом- время поджимала. Постелив куртку под раскалённые края, она впихнула сначала Синтию, потом юркнула сама, а за ними Банзай попытался закупорить ход сломанным роботом. Приваривать его и надёжно перекрыть ход времени не было-ему бы самому унести свои манипуляторы. Но на какой-то срок, это их должно было задержать. Они побежали через коридоры склада, пару раз им встретились удивлённые трофейщики и оценщики того хлама, что стаскивали на базу наёмники. Вообще, у них не должно было возникнуть проблем с проходом через склад. Тут всё так устроено, чтобы не пускать посторонних внутрь, а не на оборот. Банзай знал, где делать ход, и он проварил дыру прямо в главный коридор склада, протянувшийся вдоль всего хранилища. А если бы они попали в один из «боксов», с описанным барахлом, то попросту не смогли бы из него выбраться без пропуска кладовщика. Пробегая мимо одной из десятков запертых дверей, Маша почувствовала нечто странное. Что — то коснулось её разума. Это знакомое чувство, она уже когда — то ощущала, причём, не так давно. Да, она вспомнила, безвольного зерглинга на арене. Он тянулся к ней, словно бездомный щенок, жаждущий ласки от тёплой человеческой руки. А сейчас, там, за этой дверью, сотни и тысячи таких щенков, они спят в своих коконах с яйцами. Они зовут её и тянутся к ней, как тогда. Но они как будто спят, что — то на них мешает им проснуться. Да, вероятно, это кольца-нейроблокираторы. Учёные люди, когда-то посчитали, что останавливать активность пленённых зергов холодом очень дорого. Да и замороженный зерг не вырабатывает амниотическую жидкость, которую люди могут использовать как лекарство. Поэтому, были придуманы нейроблокираторы, погружающие мозг зерга в сон. Натяни такое кольцо на кокон или яйцо, и от туда никто никогда не вылупится. С активными зергами всё посложнее, но если его сначала усыпить лекарствами, потом поместить в колбу с амниотической жидкостью, то организм решит, что он в коконе до состояния выздоровления. А если оборудовать колбу блокиратором, то зерг внутри не будет бунтовать. В их броневике колец этих было штук двадцать-удобные вещи. Натянул на яйцо нейроблокиратор и упаковал в специальную раскладную коробку из пластика.
— Гомер! Пошли отсюда, Гомер, нам нельзя здесь находиться, надо идти! — Синтия пыталась вразумить остолбеневшего Гомера, но тот полностью не обращал на неё внимания.
Машу сейчас поглощали собственные чувства и желания. Инстинкты королевы велели ей сделать что — то и не оставлять в плену зергов. И потихоньку, это желание оформлялось в действие.
«Моя королева, я ощущаю странную энергию исходящую от вашего кокона. Что вы делаете?» — пришло телепатическое сообщение от обеспокоенной Кристины.
— Тут зерги. — Произнесла Маша и продублировала сообщение телепатически. — Я должна их разбудить.
Постепенно, Маша поняла, что хочет от неё её тело, и она сидя в своём коконе закричала. Закричал и мимик, работая как ретранслятор.