До сегодняшнего дня все мое общение с деньгами проходило как-то совершенно незаметно. Говоря другими словами, раньше они мне были совершенно не нужны, а вот сейчас пришлось познакомиться. Я взял одну пачку в руки и стал ее рассматривать. Размеры немного непривычные, да надписи нанесены не слева направо, а сверху вниз.
— И сколько же мне полагается? — разглядывая пачку пятирублевых купюр, задумчиво поинтересовался я
— Полторы тысячи, я специально взяла разные, что бы вам удобнее расплачиваться было — дюймовочка пододвинула ко мне оставшиеся пачки
— Ой! Прошу меня великодушно извинить, но я до сих пор не знаю вашего имени-отчества — ну не называть же ее «эй ты» или «товарищ кассир»
— Валентина Петровна, можно просто Валя — почему-то засмущалась она
— Валентина Петровна, вот вы умеете обращаться с деньгами — немного лести никогда не мешает — а вот посоветуйте, где тут можно костюм приобрести, а то я совершенно поизносился в больнице, а тут все-таки серьезная организация…
— Ой, да что тут думать! Можно в «галантерею» пойти, там отдел недавно открыли, но лучше всего на центральный рынок…
Попросив листик бумаги, я пытался записать все явки и пароли, которые вывалила на меня Валентина. Адреса с приметами магазинов и ателье ложились строчка за строчкой на бумагу. Мне кажется, в порыве помочь мне даже слили какой-то полулегальный комиссионный магазин. По крайней мере, теперь у меня есть описание некой Антонины Ивановны, к которой надо подойти от какого-то Нестор Петровича и предо мной откроется как минимум пещера Алладина.
Однако вскоре я услышал тяжелые шаги за дверью и прижав палец к губам, заставил замолчать Валентину
— Почему так долго? — раздался голос главбухши от двери
— Ирина Олеговна, ну мне прямо странно слышать от вас такое — повернулся я к ней — деньги же учет любят, необходимо пересчитать и проверить, что бы никаких накладок не образовалось.
— И…? — точно она не в духе
— И проверил разумеется. В профессионализме Валентины Петровны нет сомнений — я поднялся со стула.
— Я рада — он отодвинулась, давая проход. Весь ее вид говорил о том, что чем быстрее я исчезну, тем лучше станет ее жизнь. Ну что же, не буду ее пока расстраивать. Быстренько собрав в стопку выданные деньги, я протиснулся мимо бухгалтера, и помахав на прощание рукой женщинам, вышел в коридор.
Поглядев в обе стороны коридора, я решил вернуться и часть денег положить в сейф. Ну вот как-то не наблюдается у меня желания таскаться со такой суммой по городу.
— … И тут она поворачивается, а у меня в руках… — стоило мне приоткрыть дверь дежурной, как голоса тут же замолчали. Зайдя, я успел увидеть исчезающую под столом бутылку. Вот ведь, пока я ходил в бухгалтерию, Андрей вместе с Игорем соорудили небольшой стол и легонько разминались в отсутствии начальства.
— Вот говорю же тебе, что-то странное со мной творится — секретчик повернулся к соседу — ведь я абсолютно уверен, что дверь была закрыта!
— В следующий раз может так не повезти — согласился с ним мой начальник и обратился ко мне — ты чего вернулся?
— Да не охота с такой суммой по городу ходить. Сейчас в сейф положу и сделаю так, что меня тут никогда не было — успокоил я их.
— Кстати, раз тут такое — я открыл сейф и начал выкладывать пачки ровной стопочкой — почем нонеча костюм с пинджаком? А то надо соответствовать раз денег дали.
— Ну… Тут, брат, по-разному получается. Магазинный легко и за 70 рублей взять, а в ателье пару-тройку тысяч можно отдать.
— Не, мне пока обычный — сразу обозначил я рамки
— Тогда тебе в универмаг, он там на перекрестке с трамвайными путями будет…
***
Все-таки наличие в кармане приличной суммы денег заставляет глядеть на окружающий мир немного снисходительно. Дескать, не покупаю не потому что не могу, а потому что не хочу. И сразу на лицо улыбка лезет и на душе приятно становится. Хоть я и решил ничего не тратить до заселения в квартиру, но приятная тяжесть все равно создавала хорошее настроение.
Дом номер 7 по новоторжской улице я нашел легко. Даже страдающий топографическим кретинизмом человек не смог бы промахнуться: идешь все время прямо, а как слева начинается сад, так по правую руку и будет искомое. Но что больше всего порадовало — от работы недалеко. А это значит, что никаких подъемов в 6 утра и толкучки в общественном транспорте мне не грозит.
Посмотрев на номер квартиры в ордере, я поначалу намеревался просто зайти в нужный подъезд и попробовать открыть дверь вторым ключом. Однако стоило мне открыть монументальную дверь подъезда и войти, как дорогу мне преградила вскочившая из-за стола старушенция. Седые волосы, сморщенное возрастом лицо с носом выдающейся остроты. Вся эта буйная старушачья плоть была одета в строгое черное платье в пол, украшенное белым узорчатым воротничком… Еще шляпку с вуалью и получится Шапокляк из мультика
— Не положено! Ну сколько раз говорить, что рабочим вход со двора! — мне показалось, что от негодования она даже притопнула ножкой.
— Так я не рабочий, у меня даже ордер есть — я попытался успокоить консьержку
— У всех ордеры есть! Не пущу без разрешения домкома! — напрыгивающая на меня старушка пыталась вытеснить меня с охраняемой территории.
— Хорошо-хорошо! Только где мне искать его?
— Не его, а ее! Около первой парадной — сухие старушечьи руки выталкивали меня к двери на улицу
— Ладно. Жди меня и я вернусь!
— Охальник, да тебя…
Закрывшаяся дверь отсекла от меня окончание фразы. Но дом-то явно не простой: на каждый подъезд по церберу посадили, плюс вон дворник метлой чистую улицу полирует, и на меня косо поглядывает. Надо срочно легализовываться в глазах этих людей, а то чую, если буду и дальше тупить, то милицию вызовут. Начнем с дворника, ему по должности надо знать всех вокруг.
— Добрый день вам! А как мне найти управляющую — я покрутил рукой — всем этим зданием?
— И вам здравствовать — он оперся на метлу — а нашто она тебе?
— Да жилец я новый, с ордером — я чуть приподнял папку с документами — надо все формальности уладить.
— Это да, это по правилам, без этого никуда — согласился он и продолжил экспресс-допрос — а работаешь где?
— Электриком на почтамте. Расширяемся — я развел руками, показывая насколько сильно
— А, так это к вам москвичи всю неделю шастают как прокаженные?
— Наверное к нам. Мне не докладывают.
— Это и верно, не по чину ишшо вырос. Ну и хорошо, пойдем тебя провожу — внезапно свернув допрос, дворник показал черенком метлы, куда надо идти. Но этот в общем-то обычный жест у него получился настолько властным, что ноги сами понесли меня в указанном направлении.
Идти было совсем недалеко и вскоре меня с рук на руки сдали домоуправительнице. Здоровенная и крепкая даже на первый взгляд фемина сидела за столом и дымила папиросой. Вот не знаю как, но мне сразу стало понятно, что испачканные чернилами пальцы, перебирающие сейчас стопку каких-то бланков, могут завтра с той же легкостью обхватить шпалу или свернуть врагу голову.
— Брянцев? — один взгляд прищуренных от дыма глаз и меня опознали прямо с порога — почему сегодня, я Вас ждала вчера.
— Не имел физической возможности, проводили работы с товарищами! — немного вытянувшись, отрапортовал я
— Где воевал?
— Не знаю. Память потерял, а документов не нашли.
— Это как же так? — она затушила папиросу в пепельнице.
Да, давненько не требовалось вспоминать свою легенду. Но ничего, немного позапинавшись в начале, я быстренько изложил свою историю. В конце даже немножко собой погордился — до того складно все получилось на словах.
— Вот ведь как бывает — задумалась она, переваривая мою краткую биографию — но все, что не делается, все к лучшему.
— Итак! — она легонько прихлопнула ладонями по столу — довожу обстановку. Зовут меня Антонина Петровна. Фамилия — Клячкина. Поставлена главной в этом блоке. Тут у нас все необходимое есть в полном количестве. Живу я в квартире номер 18, так что если что случилось, то можно обращаться в любое время. Сейчас я заполню документы и мы вместе проверим состояние выделенной Вам квартиры. Вопросы?
— Пока никаких нет — сознался я.
Антонина изучила мой паспорт, отобрала у меня ордер, оторвала от него кусок снизу и тут же вклеила его в какой-то журнал. Потом достала домовую книгу и тщательно переписала все данные туда. Стукнув кулаком в стену, она вызвала какую-то худосочную девицу из соседней комнаты. Молча ткнув пальцем в только что написанное, она передала ей книгу с паспортом. В такой тишине мы просидели еще минут пятнадцать. Управдомша что-то заполняла, я изредка по ее указке расписывался в подсунутых документах, подтверждая, что никаких отношений с данным домуправлением раньше не имел, задолжностей не образовывал и вообще я очень ответственный квартиросъемщик, не имеющий даже малюсеньких замечаний в своем личном деле.
Все закончилось, когда с моим паспортом вернулась другая, но столь же молчаливая девица. Приняв паспорт, Антонина Петровна полистала его и убедившись в чем-то, сделала пару закорючек в очередных журналах.
— Ну что же, вот ваш паспорт, пойдемте принимать квартиру — серо-зеленая книжечка вернулась ко мне.
Увидев меня выходящего в сопровождении домкома, дворник, наводящий чистоту около входа, кивнул сам себе, видимо занося в список жильцов и развернувшись, начал гнать невидимый мусор в сторону стоящей неподалеку урны.
— Михаил Антипович, наш дворник — уведомили меня мимоходом.
Шапокляк, увидев меня, снова было вскинулась защищать вверенный ей подъезд, но при виде управдомши тут же сменила гнев на радость. Реально цербер, который при виде хозяина виляет хвостом. Ну естественно, с поправкой на человеческое обличье
— Светлана Игоревна, вот ваш новый жилец, Вячеслав Владимирович
— Да мы уже в некотором роде знакомы — бабулька просканировала меня с ног до головы — заходил недавно, так я его не пустила и к вам направила.
— Все правильно сделали. Молодец — ну точно, хозяин, вернее хозяйка и ее собака. Шапокляк после этих слов аж растаяла вся, дескать «кто хороший песик? Я хороший песик!». Со стороны это выглядело довольно смешно.
Мы поднялись на третий этаж. На лестничную площадку выходило две двери, а на косяке правой виднелось что-то белое с синим пятном.
— Вячеслав Владимирович, прошу убедиться, что пломба не нарушена — официально обратилась ко мне управдомша.
Я пригляделся — толстая нитка была обмотана несколько раз вокруг дверной ручки и оба ее конца были под приклеенной на косяк бумажкой с печатью. В результате дверь не открыть без разрыва нити или бумажки. Старая и надежная система, особенно если поблизости нет детей с их шаловливыми руками.
— Убедился, не нарушена. — кивнул я
— Тогда открывайте и заходите — скомандовали мне.
Совершенно не удивительно что выданный мне ключ подошел без проблем. Сыто клацнув, замок уведомил меня об открытии. Я разорвал нить и толкнув дверь, вошел внутрь.
Стоило чуточку осмотреться, как внутри меня зашевелился червячок сомнения. За какие такие красивые глаза мне такое отвалили? Раздельный санузел, отдельная кухня. Целых три комнаты, правда одна своими размерами больше напоминает половинку поездного купе. И даже балкон в наличии, хоть он и миниатюрный до безобразия — просто дверь во двор, где проход закрыт решеткой. Но самое главное — квартира была обставленной. Все необходимое для жилья было в наличии: от шкафов с кроватями до подушек и тарелок.
— Это как это? — я ошарашено оглядывался, стоя посередине большой комнаты
— Что-то не так? — поинтересовалась управдомша
— Антонина Петровна, да все не так — решил я сразу высказать свои сомнения — я ожидал гораздо более… Скромных условий, что ли…
— Решение по поводу выделения данной квартиры было принято не мной, а жилищной комиссией при райкоме. Так что здесь никакой ошибки нет — припечатали меня
Ничего себе влияние у Малеева наверху. Я совершенно не знаю сейчас состояние с жильем, но в больнице многие завидовали нам с Михаилом. Дескать, живем на всем готовом и в ус не дуем. А тут такое…
— Девушку брать будете?
— Что? — я поначалу решил что показалось. Может, «двушку»? Хотя комнаты вроде три…
— Девушку, говорю, брать будете?
Нет, не ослышался. В голове сразу всплыли картины выстроившихся в ряд представительниц древнейшей профессии. Ладно бы я попал в разгул перестройки и прочего капитализма. Но сейчас же 50й год на дворе и у меня в голове управляющая никак не вписывается в образ бордель-маман. Проглотив фразу «а можно всех посмотреть», я вопросительно посмотрел на нее.
— Приходящую помощницу по хозяйству приглашать будете? — мне ответили удивленным взглядом — ну… домработницу!
— Ну скорее всего да — осторожно ответил я. В прошлой жизни я раз в неделю обращался в компанию, которая специализировалась на уборке помещений и они присылали женщин со всякими чистящими средствами и прочими тряпками-швабрами. Нет, я конечно и сам могу не утонуть в грязи, но все-таки предпочитаю делегировать подобную работу. И людям заработок и мне не мучаться.
— Тогда как найдете, сразу же отправьте ко мне. Без регистрации не положено — ее колючий взгляд заморозил меня.
— Хорошо — кивнул головой я — Но, Антонина Петровна, может Вы поможете мне в этом деле? Я тут новенький, а брать неизвестно кого… Могут быть неприятные последствия, даже если будут хорошие рекомендации.
— Хорошо, есть у меня на примете кое-кто… И прекрасно, что Вы осознаете данный аспект, ибо в моем доме подобные происшествия недопустимы! — развернувшись, она прошествовала в прихожую.
— Итак, поздравляю вас с вселением! Больше в моем нахождении здесь нет необходимости, поэтому я вас покидаю — проинформировали меня казенным языком и я остался один.
— О-ба-а-лдеть — протянул я, задвигая щеколду на двери.
Ладно, дареному коню в зад не смотрят, поэтому надо определиться со списком того, что необходимо купить. Начал я с самого важного в жизни любого городского человека — с туалета. Умилившись вбитому гвоздику с нанизанными на него кусками газеты, я обследовал унитаз. Бачок сверху, ручка с цепочкой сбоку. Нигде ничего не течет и ничего не капает. Для проверки функционирования спустил воду и пронаблюдал за небольшим водоворотом. Тут пока моих рук не требуется.
Следом прошелся по другим комнатам. В принципе, положение дел было абсолютно привычным для любого, кто хоть раз снимал квартиру или комнату: в наличии было все, кроме личных вещей и продуктов. И если с личными вещами я вопрос сейчас начну решать, то с продуктами пока совершенно ничего не понятно: на кухне я не обнаружил ничего похожего на холодильник. То есть купил, приготовил и тут же съел, пока не испортилось? Почесав в задумчивости затылок, я попытался вспомнить, когда начали производить такие пузатые холодильники с вертикальной хромированной ручкой. Один из этой когорты окончил свою трудовую жизнь у меня на даче и то лишь по причине ржавчины, разъевшей поцарапанную мной же в детстве дверь. Так ничего и не вспомнив, я решил вернуться к своему первоначальному плану и приобрести костюм.
Закрыв дверь, я миновал молча проводившую меня взглядом цербершу и вышел на улицу. Время еще было, поэтому я решил совместить приятное с полезным и обойти район по часовой стрелке. Сделаю через магазин круг и вернусь домой.
Сделав буквально несколько шагов по новой для меня местности, я тут же наткнулся на здоровенную тумбу с шарообразной крышей. Ну-ка, чем живет город Калинин в плане культуры? Однако кроме многослойных наслоений обрывков старых афиш, моему взгляду предстал только плакат про какой-то ансамбль песни и танца. Обойдя тумбу, я дополнительно узнал, что в каком-то кинотеатре под названием «Звезда» демонстрируется фильм «заговор обреченных». Что это за фильм, я не помню, а рисунок тетки в окружении суровых мужиков на афише не добавил ясности. Подойдя поближе, по месту разрыва стало понятно, что на тумбе от изначального плаката остался только кусок. «Ну и ладно» — пожав плечами я двинулся дальше.
Будучи уже морально подготовленным к культуре, я совершенно не удивился, обнаружив что с моим домом соседствует драматический театр. Подобные заведения меня и в прошлой жизни не привлекали, поэтому я просто обогнул здание и пошел по улицам, разглядывая окружающих. Вот все-таки чувствуется, что я где-то близко к власть держащим. Вроде все то же, что я видел из окна автомобиля при аресте, но как-то более чистое и ухоженное…
Наконец я дошел до первого на моем маршруте магазина. «Универмаг». Опять очередная монументальная дверь, которую даже мне надо открывать, держась обеими руками за ручку. Однако судя по оживлению внутри магазина, подобное доставляло неудобство только мне. Значит вывод какой? Правильно, качать мускулы…
Внутри магазин мне показался мне очень странно устроенным. Несколько длинных рядов с продавщицами, за спинами которых под потолок уходили витрины с продаваемым ассортиментом. В общем, этакий цивилизованный базар под крышей. На всякий случай я огляделся — такого привычного мне «возьми что надо и подойди к кассиру» не наблюдалось.
Еще раз взглянув на указатель, я поднялся на второй этаж и немного поплутав, обнаружил отдел «шляпы, рубашки, костюмы». За прилавком, склонив голову куда-то вниз, сидела белокурая девушка. Однако стоило мне подойти поближе, как она встала и положив какую-то книгу на прилавок, оправила юбку
— Вы что-то хотели приобрести? — окинув меня оценивающим взглядом, она не смогла не подпустить в голос легкую шпильку.
— Да. Мне необходимо полностью сменить свой вид — я провел ладонями от груди вниз, как будто отбрасывая что-то в сторону — и мне необходима в этом ваша помощь.
— Имеющаяся в Вашем распоряжении сумма? — она сразу как-то подобралась. На процентах что ли сидит?
— На данный момент только 150 рублей — на самом деле я взял с собой 200, но полтинник я оставил в резерве на всякий случай.
— Ну тогда выбор будет не очень большим — она окинула меня оценивающим взглядом и повернувшись, начала рыться на полках.
— А мне пока большого и не нужно — ответил я и повернул к себе книгу, лежащую на прилавке. «Большая Дорога» некого Ильенкова. Немного задумался — нет, ничего не вспоминается и не откликается и вернул книгу назад.
— Вот, держите пока костюмы, примерочная вон там — она выложила на прилавок гору серой ткани на плечиках — а рубашки я вам прямо туда поднесу.
Подхватив за крючок вешалки, я двинулся в сторону примерочной. Развесил все и принялся примерять предложенное. На общую балахонистость кроя уже не обращал внимания — тут все так ходят, поэтому меня интересовало только то, что бы голыми щиколотками и запястьями не сверкать. Где-то на третьей или четвертой примерке звезды сошлись и я стал выглядеть не как пугало на огороде.
— Рубашки — чуть отодвинув занавес, в щель просунулась рука с озвученным.
С рубашками получилось все гораздо лучше — подошли все. Оставив надетой темно-синюю, я аккуратно подцепил все не подошедшие костюмы и вернулся к прилавку.
— Вот это не подошло, а остальное вроде хорошо. Давайте, если я уложился в отведенную сумму, то прямо так и уйду — предложил я, передавая плечики назад.
— Костюм 78 рублей, рубашка 25, так что еще много остается — проинформировали меня
— Отлично, тогда еще одну рубашку — я пододвинул еще одну однотонную рубашку — и давайте на оставшуюся сумму шляпу подберем.
Ну а чего не шикануть, тем более давно назрело? На улице все в шляпах, кепках и косынках ходят. Прям иногда чувствую себя ущербным от бросаемых украдкой взглядов на мою не покрытую голову.
— Итого сто сорок восемь рублей. Уложились — улыбнулась мне продавщица.
— Да, хорошо получилось — согласился я, принимая от нее сдачу — как только зарплату получу, снова к вам зайду, уж больно мне у вас понравилось.
— Конечно, приходите еще — она сложила мою прежнюю одежду в квадратный сверток и добавив рубашку, ловко завернула его в коричневую бумагу и перетянула шпагатом.
— Еще раз большое спасибо — я подхватил покупку за узелок и легонько покачивая им, двинулся в продуктовый отдел. Сейчас возьму чего-нибудь перекусить и жизнь заиграет новыми красками.
Ага, заиграла, как же. Пройдясь вдоль прилавка и изучив ценники, я немного озадаченно попытался прикинуть стоимость еды себе на месяц. Булка белого хлеба — 3.50. Литр молока чуть дешевле — 3.20. Килограмм какой-то завяленной картошки — аж десять рублей. Зато консервы продавались почти по одинаковой цене — рубль с копейками. Кажется, я снова наткнулся на неизвестную мне сторону жизни, ведь даже быстрые прикидки в уме говорили, что я с оставшимися деньгами рискую умереть от голода, так и не дождавшись первой зарплаты…