Алиса с удовольствием налегала на найденную в чудом уцелевшем самолётном холодильнике провизию, а то время как Арлетт смотрела на подругу сияющими глазами. Мне было понятно почему — одно дело слышать мои увещевания о том, что с Алисой всё в порядке, а другое — самостоятельно в этом убедиться.
— Никогда не думала, что самолётные обеды могут быть такими вкусными, — заметила наконец блондинка, открывая третий по счёту лоток.
— Это не обед вкусный такой, это ты проголодалась, — заметила Арлетт, — Только непонятно почему, мы же одно время на ногах.
— Потому что капитан использовала силу истока намного интенсивнее, — ответил я, — Без специальной тренировки, магия сильно тратит энергию организма.
— А ты разве не использовал свой исток, чтобы сюда добраться? Да и чтобы выжить при падении? — Арлетт удивлённо посмотрела на меня.
— Использовал. Но я и тренируюсь всю жизнь, — усмехнулся я в ответ.
— Погоди, это интересный вопрос — как именно ты выжил? — спросила Алиса, — Мне удалось слегка замедлить падение обломка и спланировать на поле используя воздушный противоток, а ты же не обладаешь таким истоком.
Я неопределённо пожал плечами. Собственно, как я выжил, мне самому было неведомо, хотя имелись догадки. Делиться же последними я посчитал… преждевременным. Даже не из-за недоверия или паранойи, просто мысль материальна, и даже более материальна если дело обстоит именно так, как я думаю. Поэтому я предпочёл ответить обтекаемо:
— Моё тело гораздо крепче ваших, — это было правдой, хотя конечно всей этой крепости абсолютно недостаточно для выживания после падения с такой высоты. Но чтобы эти вопросы у спутниц не возникали, я задал собственный, — Меня другое интересует — почему мы, собственно, упали? Капитан, разве не вы говорили, что на той высоте и том векторе входа нет никаких опасностей?
Алиса кивнула:
— Так и было. То, что с нами произошло было для меня такой же неожиданностью, как и для вас, Святослав. Мы попали в… я даже не знаю, во что именно, — девушка откинулась на спинку стула и помассировала лоб обеими руками, — Я как раз была в кабине и видела, как мы влетели в это. Будь мы ниже, я бы предположила, что мы оказались перед «кривым зеркалом» — так мы на профессиональном жаргоне называем особую гравитационно-пространственную аномалию, создающая словно бы отражение объекта. Зеркало существует недолго, но когда оно исчезает, разбиваясь под собственным весом, с объектом происходит тоже самое, что произошло с отражением. Поэтому самолёт и порубило на кусочки.
Я погладил пальцами подбородок и кивнул:
— Да, и правда похоже. Но почему ты сказала «будь мы ниже»?
— Потому что кривые зеркала не образуются в воздухе, только близко к поверхности, обычно — в тоннелях и замкнутых помещениях без доступа света. Это не одна аномалия — есть разные типы, множественные отражения, калейдоскопы, фракталы… Ой, что случилось?
— Да ничего, вилку уронил, — сказал я, поднимая с металлического пола предмет обихода.
«Надо как-то аккуратнее с эмоциями.»
Появившаяся из вечернего тумана девушка была мало похожа на ослепительную красавицу, встреченную мной на площади Бастилии. Ещё меньше она походила на строгую, точно с плаката сотрудницу спецслужб, которая допрашивала меня. На лице потёки грязи и крови, но ни ран ни шрамов нет — я знал почему, почувствовав знакомый запах исцеляющего заклятья. Колдовство, являющееся обращением вспять течения времени и таким образом закрывающее большинство ран широко применялось и в моём мире, мы, как и местные, предпочитали использовать его в артефактных формах.
Рука девушки сжимала длинноствольный автоматический пистолет, но магазины в кармашках на широком поясе-разгрузке были уже пусты, это я видел. Тёмно-зелёный полевой китель помялся и местами порвался, демонстрируя металлические нити внутренней поддёвки антимагического контура.
«Объясняет, как она умудрилась пережить магическую схватку, о которой говорила Арлетт» — осознал я, подходя к блондинке.
— Капитан, я вижу вы успешно расшифровали мой сигнал.
— Ну, это было не так уж сложно, — пожала плечами девушка, — Куда проще, чем, собственно, сюда добраться.
— Боюсь, дальше легче не станет, — заметил я и показал француженке большой палец.
— Эли, слава богу ты в порядке! — воскликнула подбежавшая брюнетка, и заключила подругу в объятья — Я боялась, что ты…
— Да ладно, всё в порядке, — ответила капитан слегка неловко обнимая девушку и косясь на меня. Я же в ответ отвернулся и отошёл к краю воронки. Слышать я их конечно продолжал, но зато предоставил хотя бы иллюзию уединённости.
— Мне надо было с тобой остаться… — всхлипнула Арлетт.
— Слушай, не вини себя, я просто была больше готова к противостоянию. У тебя даже оружия толком не было, — ответила подруге Алиса, — Значит мне и надо было отвлекать.
— Но…
— Никаких «но!» Ты на моём месте поступила бы также.
Я поймал краем глаза алый луч, пробивавшийся через низкие облака (видимо, на облака за пределами самой Верденской аномалии, странности вроде всегда чистого неба не распространялись) и повернулся к спутницам. Те всё ещё обнимались.
— Не хотелось бы прерывать ваше воссоединение, дамы, но я скоро закат, а я бы хотел оказаться внутри самолёта до того, как он наступит.
— Почему? — спросила Алиса, неохотно отпуская Арлетт из объятий.
— Потому что моё чутьё вопит, что ночью лучше не станет, а скорее наоборот, — я пожал плечами, — И поэтому лучше бы нам найти наш багаж, нет?
— Чутьё вас не обманывает, Стас, — кивнула Алиса, — ночью и правда регистрируются куда более высокие уровни аномальной активности. Пойдём к самолёту? — последнее она спросила, повернувшись к парижанке.
— Да, пойдём… жаль, что нам было не до багажа, когда мы убегали, — вздохнула Арлетт, тоже отпуская подругу, — простите, я сегодня слишком… эмоциональна.
Хвост, а точнее — задняя треть самолёта закопались в землю на добрую треть. К счастью, местные обитатели успели потерять к самолёту интерес, и мы добрались до неё без приключений. Вот-то и выяснилось, что кроме багажного отделения уцелела и кухня, на которой обнаружился запас быстрых обедов, поэтому первое что мы сделали — это соорудили ужин из уцелевшей провизии, поели, а потом уже спустились в багажный отсек. Правда я когда говорил «отсек» подразумевал что-то привычное, вроде грузовой палубы, в то время как в этом небольшом самолёте багажное отделение представляло собой что-то вроде глубокого шкафа. Впрочем, оно и хорошо, потому что этот самый шкаф уцелел при падении и потери в экипировке были не так чтобы велики.
Я извлёк из своего чемодана жилет-разгрузку, надел, после чего достал из защищённого отделения револьверные барабаны и пачку крупнокалиберных патронов, затем распихал это богатство по карманам жилета. Алиса вооружилась короткорылым автоматом с длинным изогнутым рожком магазина (у меня всё ещё не дошли руки разобраться в точности какое именно оружие использовали местные, так что аббревиатура АКСУ мне ничего не сказала, хотя, судя по лицам обоих девушке должна была) и облачилась в полноценный противопульный жилет. Такой же жилет она отдала Арлетт, вместе с амулетом на серебряной цепочке, после надевания которого у парижанки пропало из глаз выражение затравленности — видимо, артефакт имел какое-то успокаивающее зачарование. Мне оставалось только вздохнуть — очень жаль, что девушкам требуются артефакты для столь базовых вещей как контроль эмоций и защита от наведённого страха. Когда капитан предложила защитный жилет мне, я только покачал головой.
— У меня свои методы защиты от пулевого оружия.
— Уверен? — прищурилась Алиса, — Будет поздно жаловаться, если пулемётным огнём накроет.
— Абсолютно уверен, — кивнул я, — В ваших примитивных жилетах слишком сложно двигаться.
Блондинка покачала головой и посмотрела на подругу. Арлетт как раз застегнула свой жилет и теперь надевала свой то ли китель, то ли плащ (форма у французской армии странная). Та встретила взгляд контрразведчицы и развела руками:
— А что ты на меня смотришь? Думаешь я смогу переубедить господина князя?
— Вот именно, не сможет, — я рубанул воздух рукой, — И хватит об этом. Давайте лучше выберем место для наблюдения за изменением.
— С эти успеем, гораздо лучше сначала подумать о другом, — сказала Алиса, — Что мы, собственно, будем делать дальше?
— А у нас есть выбор? — грустно заметила Арлетт, — Как я помню, из Вердена пути наружу нет.
— Люди выбирались, — парировала Алиса.
— Не из самой глубины. Тут зеркальное озеро в пределах видимости, так что мы разве что не в центр вляпались.
— Да, но…
Я поднял руки, останавливая спор:
— Стоп. Я ничего не знаю о ваших зеркальных озёрах и прочем, так что давайте не бросаться жаргонными словечками. А ещё лучше — просто перечислим возможные варианты.
Девушки замолчали на некоторое время, потом Арлетт заметила:
— Мы можем попробовать выбраться. Если достаточно долго идти по траншее, то мы выйдем к границе.
— Идти только придётся тридцать километров почти, — Алиса покачала головой, — даже по асфальтированной дороге это займёт несколько дней, а мы пойдём по забитой аномалиями местности. Удача рано или поздно нам изменит. Лучше попробовать изучить проблему — вернуться к самолёту, найти оборудование, вычислить точку напряжённости и выбраться так.
Девушки обменялись взглядами, после чего Алиса повернулась ко мне.
— Стас, а вы что думаете? — меня веселило как девушка постоянно перепрыгивала с «вы» на «ты», казалось, безо всякой логики, — Какой из этих вариантов предпочитаете?
— Хм, — у меня на языке вертелось ехидное «ты же офицер, вот и приказывай», но я проигнорировал подобное ребячество. Самому впору у Алисы амулет просить, честное слово, — Я не вижу тут разных вариантов, только варианты одного и того же: Арлетт предлагает идти к границе аномальной зоны налегке и без подготовки, в то время как вы, капитан, хотите сначала разведать местность.
— Вас удивляет такой подход?
— Да нет, просто кажется странным, что никто из вас не подумал о том, чтобы продолжить выполнение задания. Мы же пришли сюда за Виктором. Очевидно, что Виктор поспособствовал падению нашего самолёта, и судя по логике этого места, Виктор в том или ином виде здесь присутствует. Так почему бы нам не разобраться с ним и не выбить способ вернуться наружу из господина графа?
Девушки ошарашенно замолчали на добрый десяток секунд, после чего Алиса осторожно спросила:
— Князь, даже если мы решимся на такое безумие, с чего вы взяли, что мы найдём пристанище вашего визави?
— Ну… у меня хорошее предчувствие на этот счёт, — улыбнулся я. Но поймав встревоженные выражения на лицах девушек тут же посерьёзнел, — Слушайте, вы обе сошлись на том, что выбраться отсюда будет почти невозможно. Ну так давайте хотя бы попробуем достать козла, за которым мы сюда пришли!
— Это… не самая плохая мотивационная речь, — вздохнула Арлетт, — Учитывая обстоятельства, так точно.
— Что ж, значит ищем графа Фон Меттина, — Алиса пожала плечами, — Но где именно?
— Думаю, ваше «зеркальное озеро» звучит как хорошее место чтобы начать.
— Почему?
— Потому что аспект Меттина — это отражения.
Ждать ночи сидя на корпусе самолёта было опасно, да и внутри могло произойти непонятно что, поэтому после некоторых раздумий, Алиса предложила соломоново решение. Теперь мы втроём сидели на покосившейся палубе перед самым местом, где магия Виктора разрезала самолёт. Алиса даже хотела сесть прям там, где кончался пол, но я возразил:
— То, что мы думаем, что действие заклятья, поймавшего наш самолёт закончилось, не означает, что оно закончилось на самом деле.
— Ты очень уверенно говоришь о его заклятьях. Много знаешь о том, как Меттин использует свой исток?
— Нет. Почти ничего не знаю, ровно, как и он про мой. И именно поэтому настаиваю не лезть на рожон — и я и граф трактуем «идею» наших истоков достаточно вольно и поэтому как спектр использования для них весьма широк.
Как ни странно, этот аргумент сработал. Алиса кивнула и встав на ноги, отошла вглубь остатков салона, поближе к уцелевшим креслам вдоль стены. Когда девушка садилась слева от меня, я заметил мелькнувшую на её губах улыбку и понял, что Алиса опять почти незаметно вытащила из меня немного интересующей её информации.
«Впрочем, возможно я просто слишком люблю разглагольствовать,» — позволил я себе толику самокритики, закинул ногу за ногу и начал наблюдать за тем, как последний краешек солнца скрывается за горизонтом.
Арлетт глядя на медленный закат поёжилась и дёрнулась, явно желая схватить меня за руку, но поборола страх.
— А нам не слишком опасно вообще быть здесь? Всё-таки самолёт для этих мест — чужеродный объект…
— Именно поэтому лучше находиться в нём, — ответила подруге Алиса до того, как я успел открыть рот, — Всё-таки самолёт неплохо экранирован от чужеродного воздействия и по крайней мере от части опасностей корпус может защитить даже в таком плачевном состоянии.
Я кивнул, подтверждая слова блондинки:
— Я ощущаю, что внутри нам грозит меньше опасностей, чем снаружи. По крайней мере в ближайший час, — скорректировал я собственный прогноз, прислушавшись к чуйке.
Арлетт покосилась на меня.
— Хотела бы я понять, как твоё чутьё вообще работает, Святослав.
— Хотел бы я иметь возможность это вам объяснить, — ослепительно улыбнулся я, но тут же стёр с лица все эмоции, — Так, похоже начинается. Я ощущаю напряжение в течении нематериального потока…
Конец моей реплики потонул в грохоте, как и ответ на неё то Алисы. По обшивке самолёта застучали камешки и бетонная крошка. Мы с капитаном вскочили на ноги, а вот Арлетт наоборот — припала на одно колено, подняла винтовку и выстрелила куда-то в темноту. Один из загоревшихся огней в далёкой траншее тут же погас.
Алиса что-то крикнула, но не смогла перекричать грохот артиллерии. Помотав головой, девушка сосредоточилась, коснулась торчавшего из кармашка жилета верньера и спросила уже на том, что местным сходило за псио:
— Что это было?
— Не знаю, Эли. Но вроде оно мертво…
Я быстро устремил свой разум к жертве меткого выстрела и тут же отдёрнул мысль обратно.
— Думаю, ты права лишь отчасти. Оно мертво да, но вряд ли это его остановит.
— А?
— Вы увидите. А пока… — я прислушался к звенящему в ушах чувству опасности. В силу природы моей службы, чутьё было намного точнее, когда вокруг шёл бой, в конце концов, оно именно на предсказание связанных с войной проблем и было заточено, — Нам пора отсюда убираться.
— Назад? — я узнал мысль Алисы, — В сторону французских укреплений?
— А зеркальное озеро там?
— Нет, оно рядом с городом, на немецкой части укреплений, — ответила за подругу Арлетт, — Оно там, где бомба попала в старый замок.
Я вздрогнул и посмотрел на француженку:
— Я же спрашивал, есть ли тут замок поблизости?
— Стас, он ещё в прошлую войну был разрушен, — пришла на помощь подруге Алиса.
Мне оставалось только покачать головой и отвесить себе мысленный подзатыльник — за то, что не догадался сразу.
— Поверь, тот факт, что он был разрушен, не особо помешает опытному магу. Но зато мы знаем, куда идти, — я поднял катану и наклонил голову, — За мной!
Не успел я прыгнуть на землю, как рядом застучали выстрелы. Удачи господам солдатам — мне даже не нужно было доставать клинок чтобы защититься от столь примитивного оружия. Пули разлетались в воздухе, испарялись до атомов, подпитывая сеть моей интуитивной защиты. Я мог бы просто заставить отлетать их в стороны, но кто знает, не попал бы кто-нибудь из ретивых стрелков в бежавшую следом за мной Алису?
А так никакого риска. Я пронёсся на очень низком уровне и буквально влетел в немецкую траншею. В мою сторону повернулась проржавевшая винтовка, которую сжимали полупрозрачные гниющие пальцы. Беззубый рот давно мёртвого солдата раскрылся в то ли в ругательстве, то ли в крике, но на этом его роль закончилась: огненная пуля Арлетт расцвела в мёртвой голове, отправив отголосок войны обратно во тьму.
— Теперь ясно, что тут по ночам происходит! — раздался в моей голове голос Алисы, за секунду до того, как девушка следом за мной упала в траншею и не вставая с корточек прошила стоявших слева от неё солдат длинной очередь из автомата, отчего те вспыхнули как спички, — Огонь должен сработать, попробуй!
Я ничего не стал отвечать, просто взмахнул трофейной катаной, и воины на «моей» половине траншеи исчезли в рёве огненного вихря, на мгновение заглушившего даже рокот артиллерии. Я тоже умею учиться.