— Высокий лорд, Повелитель вернулся!
— Что, Варлиссир здесь? — первый советник в панике оглянулся на дверь, прикидывая, открыть портал прямо из комнаты или всё-таки выбежать в коридор.
Посыльный заполошно замахал руками и затряс головой, стараясь поправиться.
— Нет, лорд Нойтенштеггер.
Воспоминания о минутной слабости и потерянном лице необходимо было чем-то затмить, а потому первый лорд прибег к известной практике. Зачем оправдываться, если можно самому перейти в наступление? Напустив на себя самый грозный вид, вампир навис над посыльным и грозно рыкнул:
— Так почему Совет ещё не собран?
— Я думал, что вы должны отдать распоряжения, — проблеял посыльный, зябко передёрнув плечами.
— Думать — это не твоя работа. Ты здесь поставлен, чтобы исполнять вверенные тебе обязанности, а потому даю тебе пять минут на то, чтобы известить всех лордов! Не хватало ещё опозориться перед первым представлением новому правителю.
Вместо того, чтобы беспрекословно выполнить приказание, посыльный осмелился на продолжение разговора:
— У меня имеется ещё одна новость…
— Ты испытываешь моё терпение, — первый лорд хоть и продемонстрировал угрожающий жест в сторону подчинённого, но всё же предоставил возможность высказаться.
— Анариссия мертва, — посыльный даже языком по губам провёл, настолько приятным было известие.
— Как, мертва? — растерянно посмотрел на собеседника лорд совета.
— Окончательно. Её тело было обнаружено в пещерах древнего.
Лорд понял, что все подробности стоит узнавать из первых уст, а потому сразу задал вопрос относительно того самого первоисточника:
— Кто её нашёл?
— Лорд Саавгир.
— Его сюда в первую очередь, остальных следом. Выполнять!
За Саавгиром посылать не пришлось. Едва его слух услышал своё имя, он тут же просочился в комнату.
— Рассказывай и без долгих предисловий, — приказал первый лорд совета.
— Я ре-решился на вопрос к неспящему, чтобы получить хоть какую-нибудь информацию касательно нового по-повелителя…
— Твоя смелость достойна похвалы, — благосклонно поощрил первый лорд начало разговора, видя, что собеседник сильно нервничает.
— Едва я шагнул в пещеру, сразу почувствовал неладное, — Саавгир сглотнул и вжал голову в плечи. Это только разожгло интерес советника, и он поторопил рассказчика вопросом:
— Что именно было не так?
— Свет в пе-пещере горел че-чересчур ярко, позволяя увидеть даже самые тё-тёмные уголки… — вампир задержал дыхание, будто бы ещё раз переживая испытанные чувства.
Яркий свет для мейвинов всегда был сигналом об опасности, поэтому не стоило удивляться, что Саавгир насторожился. Однако такая мелочь не могла напугать до заикания, в пещерах должно было произойти что-то, выходящее за грань реального. Впрочем, до страхов лорда надзора советнику не было никакого дела, его интересовала только суть произошедшего.
— Но ты, как я понимаю, несмотря на странности, не струсил и прошёл к жертвеннику?
— Н-нет, мой лорд… Я увидел, как огонь же-жертвенника вспыхнул с новой силой, казалось, его п-пламя перебросилось на п-пол, эта новая вспышка осветила бездыханное те-тело дочери Варлисстира.
— И тогда ты подошёл ближе, чтобы убедиться, что это не обморок?
— Н-нет, я не успел. На моих глазах случилось невероятное: за несколько мгновений тот самый огонь охватил те-тело, обглодав его до скелета, а потом и вовсе превратив в п-прах.
— Полное развоплощение? — первый лорд удивлённо вскинул брови.
— Да, господин, — выдохнул Саавгир.
— И что было дальше?
— Ничего. Я поспешил к вам, чтобы доложить о произошедшем, — опустил глаза лорд надзора.
Первый лорд догадался, что Саавгир так испугался, что удрал из пещер со всей доступной мейвину прытью, забыв даже первоначальную цель посещения.
— Хорошо, можешь быть свободен. Никому ни слова о произошедшем.
Саавгир поклонился и выпорхнул из комнаты. Ему не очень хотелось отвечать на вопросы после испытанного в пещере ужаса. А первый лорд понял, что его предостережение основательно запоздало. Во дворце наверняка уже все знают о случившемся.
***
— Жаль, что не получится как следует насладиться отдыхом и ужином, — Нойт отодвинул тарелки и вытер губы салфеткой.
— А почему?
— Потому что возле моих комнат топчется целая стая голодных до новостей мейвинов. И они уже поняли, что я на месте.
Я бросила любопытствующий взгляд в сторону двери и прислушалась. Да, действительно, кое-какие звуки можно было различить.
— Интересно, а как они догадались?
Мой вопрос ни к кому конкретно не был обращён, однако на него охотно ответил Фаррен.
— Я по пути на кухню столкнулся тут с одним… Ваальсгарт? Да, точно, так он мне и представился.
— О, тогда уже не только во дворце знают о вашем возвращении, — Шиих слегка приподнял верхнюю губу, что должно было означать усмешку.
— Ты так хорошо знаком с этим мейвином? — полюбопытствовал Нойт.
— Да, господин. Кто частенько бывает на кухне, не может не знать её служителя.
— А, тогда понятно. Почему-то подобного рода прислуга всегда обладает повышенной тягой ко сбору информации и дальнейшему её подробному и, конечно, правдивому распространению.
— Это ты так про сплетни? — уточнила я.
— Увы, среди мейвинов данный порок тоже хорошо известен. И, увы, неизбежно, что вскоре нас побеспокоят приглашением, осторожным и вежливым, на собрание высшего света.
— И что нам делать?
— Вам — ничего. Отдыхайте, наслаждайтесь жизнью. А мы с советником отправимся выслушивать искренние заверения в преданности и отчёты о горе накопившихся безотлагательных дел, решение которых отнимет немало времени и сил.
— Всё так плохо?
— А разве могло быть иначе, когда у власти в течение долгого времени находился мой драгоценный дядюшка с его искажёнными понятиями об управлении? А ещё не стоит забывать о том, что многие из высших лордов поддерживали политику Варлисстира, а теперь будут втихую пытаться вставлять палки в мои начинания.
— Но ты ведь справишься? — улыбнулась я. Настолько уже привыкла к манере общения Нойта, что даже не замечала той снисходительной надменности, с которой он частенько отвечал на вопросы.
— Конечно. У меня есть такие козыри, против которых бесполезно даже пытаться бороться. Кстати, подумай на досуге об эльфах.
— Ты хочешь вернуть им посох?
— Нет. Зато ты уже наверняка пожалела бедненьких косоглазиков. Я прав?
Глаза вампира сверкнули его обычным ехидством.
— С чего мне их жалеть? — ответила я, но взгляд отвела.
Что толку понимать, что доставшаяся мне реликвия — это весьма важный аргумент в спорах между двумя народами? Ведь даже то обстоятельство, что эльфы оказались редкостными зазнайками и гордецами, совсем не помогало справиться с не изжитым за время моих скитаний по чужим мирам чувством сопереживания.