Шум, разбудивший Сендара среди ночи, был ужасен. Тяжелые глухие удары и человеческие крики доносились откуда-то снизу.
Не успел он распахнуть глаза, как почувствовал, что кровать под его телом вдруг запрыгала, словно живая. Паладин в страхе вскинулся, не понимая, что происходит. Когда же он осознал, что подпрыгивает не только кровать, но вся крепость содрогается подобно бьющемуся в предсмертных конвульсиях великану, стало еще страшнее.
За узким окном простерлась полуночная тьма, но в крепости давно не осталось ни одного спящего человека. Сендар слышал людские крики, раскатистый грохот, звон, и странный, набирающий силу, гул.
В первую очередь Сендар подумал о внезапном нападении. Возглавляемая им крепость стояла вблизи границы, и вражеские визиты в ее окрестности являлись обычным делом. Пару раз за свою бытность командиром гарнизона Сендару доводилось отражать настоящие попытки штурма, в ходе которых недруги ломали ворота тараном и лезли на сены по приставным лестницам. Не исключено, что ему придется проделать это и в третий раз.
Проворно вскочив с кровати, он подбежал к окну и выглянул наружу, рассчитывая увидеть под крепостными стенами мечущиеся тени вражеских солдат и яркие крапинки факелов. Но к его немалому удивлению там никого не оказалось. Лишь над темными кронами леса в ночное небо поднялась целая туча птиц, огласила окрестности своим многоголосым криком и устремилась прочь. Пернатые словно почуяли угрозу, и торопились убраться подальше от ее источника.
От нового удара крепость содрогнулась, как живая. По всему сооружению прокатился жуткий звук, смесь стона и скрежета — это огромные каменные блоки сдвинулись со своих мест. Чтобы не растянуться на пляшущем под ногами полу, Сендар крепко вцепился пальцами в подоконник.
Его доспехи сверкающей грудой лежали в углу, но облачаться в них было некогда. Сендар быстро натянул сапоги, схватил меч и бросился к выходу из комнаты. Что бы ни происходило с крепостью, источник вибрации и шума находился внутри нее. И Сендар уже начал догадываться о том, кто именно навлек беду на их головы.
Едва успев покинуть свои покои, Сендар столкнулся в коридоре с одним из рыцарей гарнизона. Тот имел жуткий вид: волосы его стояли дыбом, в глазах застыло выражение дикого страха.
— Там! Там! — с ходу закричал рыцарь, бестолково размахивая руками.
Видя, что подчиненный пребывает в состоянии паники, Сендар тут же воспользовался проверенным методом приведения личного состава в чувства — залепил бойцу крепкую отеческую пощечину.
— Говори, что случилось! — потребовал Сендар.
— Там, в подземелье, — всхлипывая, забормотал рыцарь. — Там что-то происходит. Что-то ужасное. Я слышал чудовищные крики, и видел….
Рыцарь запнулся, дико уставившись на командира круглыми, полными ужаса, глазами.
— Что?
Сендар сгреб бойца за грудки и крепко встряхнул слабонервную особу.
— Что ты видел?
— Огонь, — чуть слышно вымолвил тот.
Огонь!
Сендар побледнел.
У него и мысли не возникло, что причиной всеобщего переполоха мог стать обычный пожар. С обычным пожаром их гарнизонный маг справлялся легко и непринужденно, не отрывая зада от стула, а пивной кружки от губ. Да и к чему было беспокоить гарнизонного мага, когда всякого чародейского сброда в крепость слетелось больше, чем мух на подгнившего мертвеца?
Да, Сендар как чувствовал, что этим все закончится. Этим, в смысле — катастрофой. Он почувствовал это тотчас же, едва увидел подъезжающую к крепости колонну всадников и телег. Произошло это две недели назад, и с тех пор командир гарнизона не ведал покоя, тяготясь ожиданием неминуемой беды.
Вообще-то Сендар не питал никакой особенной неприязни к чародейской братии. В крепости постоянно находился прикомандированный к гарнизону маг, и Сендар успешно ладил с ним. Но те ребята, что нежданно-негаданно нагрянули к ним в гости, оказались не по душе командиру гарнизона. Заносчивые наглецы, молчаливые, привыкшие требовать, приказывать и не терпящие никаких возражений. Эти фрукты явились прямиком из столицы, и привезли с собой бумаги за подписью самого короля. Сендару нечего было противопоставить этим бумагам. В них содержался высочайший приказ оказывать предъявителям любое содействие, исполнять все их повеления и не чинить никаких препятствий. И еще — не задавать лишних вопросов.
Последний пункт королевского распоряжения Сендар все-таки рискнул нарушить. На второй день он отловил в коридоре главу прибывших чародеев, седого белобородого хрыча с обманчиво безобидной внешностью умудренного годами старца, и попытался вытрясти из него ответы. Сендар прямо спросил у деда, какого демона толпа магов забыла в его крепости. Ведь это же, фактически, пограничье. Если взобраться на башню, то в ясный день можно разглядеть с ее вершины темную империю. Отчего магам не сиделось в столице, или в ином месте королевства? Почему они избрали для своих темных дел пограничный форпост?
Но вопросы Сендара остались без ответа. Бородатый чародей высокомерно заявил ему, что выполняет приказ короля, и что если он, Сендар, имеет что-то против этого, то пускай отправляется в столицу, и выскажет свои претензии лично монарху, коли тот пожелает его слушать, а не отправит прямиком в темницу, или сразу на плаху.
Прибывшие маги доставили в обозе множество диковинного оборудования, которое, стараниями слуг, спустили в подземелье. Сендар честно пытался протестовать против творимого произвола. Все-таки подземелье исполняло роль последнего убежища, в котором гарнизон мог укрыться в случае удачного вражеского штурма. Внутри защитники могли пересидеть какое-то время, дожидаясь подхода подкрепления. Это было надежное убежище. Вход в него запечатывался огромной металлической плитой, которая в обычном состоянии была подвешена под полотком, а в случае необходимости, при помощи простого рычага, опускалась вертикально и преграждала путь внутрь катакомб. Согласно уставу, подземелье строжайше запрещалось использовать для каких-либо посторонних нужд. Там всегда должен был находиться запас пищи и воды, там стояли деревянные койки с брошенными на них тюфяками, набитыми свежей соломой. Все это обновлялось и поддерживалось в целости. По крайней мере, Сендар, в бытность свою командиром гарнизона, строго за этим следил.
Явившиеся чародеи силами прибывших с ними слуг вытащили из подземелья все: койки, тюфяки, бочки с водой, ящики с сухарями. И бросили гарнизонное имущество во дворе, будто некий мусор. А в подземелье принялись спускать свое таинственное добро. Делали это по ночам, тайно, будто преступники, и даже Сендар не смог подсмотреть, что же за груз привезли с собой столичные волшебники.
Чародеи не допускали в подземелье никого, кроме прибывших с ними слуг. Сендар пару раз едва не устроил драку, пытаясь спуститься вниз и лично выяснить, чем заняты незваные гости. Гарнизонный чародей тоже не мог ничего сказать по этому поводу. Прибывшие маги не считали его ровней себе, и не посвящали в свои тайны.
Еще несколько раз Сендар подкарауливал белобородого старика и пытался добиться от того объяснений. Наконец, чародей не выдержал, и нехотя сообщил паладину, что они закончат свою работу в течение месяца, а затем покинут крепость навсегда. И посоветовал Сендару набраться терпения, ибо работа их, как заверил старик, близка к успешному завершению.
Какая такая работа? О чем толковал бородатый негодяй? Сендар не знал этого, и знать не хотел. Он с нетерпением ждал того прекрасного дня, когда чародеи погрузят на телеги свое добро, и покинут его крепость. Уж он не поленится отметить этот день с размахом. Плюнет на устав, напьется сам и позволит сделать это всем своим подчиненным.
Теперь же Сендар понял, что долгожданной попойке едва ли суждено состояться. Не просто так чародеи пожаловали сюда, на самую восточную границу Ангдэзии, подальше от больших городов и населенных областей королевства. Они выбрали пограничную крепость целенаправленно, потому что не было вблизи нее ни населенных пунктов, ни важных торговых путей, ни судоходных рек. Повсюду, вокруг одинокой твердыни, темнели древние леса, а на востоке, милях в двадцати от крепостных стен, лежала мертвая земля, тянущаяся до самых пределов черной империи. Что бы ни произошло здесь, здесь оно и останется, не причинив никому вреда. Кроме, разве что, обитателей крепости. Но их жизнями, похоже, не особо-то дорожили в столице.
Грохот не умолкал. Пол под ногами продолжал ходить ходуном. Крепость тяжело вздрагивала, будто что-то огромное и живое шевелилось под ней в темных земных глубинах. Сендар мчался по коридорам, постоянно натыкаясь на перепуганных людей. Слуги метались в ужасе, солдаты, растерянные и неорганизованные, не знали, что им делать, и искали командира, который мог бы успокоить их и раздать приказы. Сендар пытался выяснить у них, куда пропал его заместитель, молодой паладин, недавно назначенный в крепость, но никто не видел его со вчерашнего дня. Наконец, старый ключник, заикаясь, сообщил Сендару, что паладин с несколькими солдатами спустился в подземелье сразу же, едва только началась вся эта тряска. Поднялся ли он обратно, старик не знал.
Сендар помрачнел еще больше. Его догадка оказалась верной. Что бы ни происходило в крепости, источник этого находился там, в подземелье. И являлся делом рук столичных чародеев.
Он схватил ключника за плечо, встряхнул чуть живого от страха старика, и приказал тому собирать всех слуг и уводить их в лес. А сам поспешил вниз, к входу в подземелье.
В большом главном зале, где обычно проводились трапезы, пиры и собрания, в воздухе повис едкий запах дыма. Часть столов была опрокинута, на других лежали людские тела, вокруг которых суетились целители. На глазах Сендара четверо слуг внесли в зал молодую волшебницу. Половина ее симпатичного лица обгорела до черноты, а от одежды остались обугленные лохмотья. Все ее тело покрывали пятна страшных ожогов, будто кто-то выплеснул на женщину расплавленный металл. Все прочие раненые тоже были обожжены. Они страшно кричали и содрогались от боли, дергаясь на столах, словно в жутком танце.
Сендар миновал зал. В тесных коридорах дыма стало заметно больше. Воздух сделался горячим и душным. А зловещий, сотрясающий стены, гул усилился.
На вершине лестницы, ведущей в подземелье, выстроились все уцелевшие маги. Уцелели немногие. Трое из них валялись на каменных ступенях со страшными ожогами, и не подавали признаков жизни. Остальные хором бормотали заклинания, простерши руки навстречу чему-то, что, как показалось Сендару, рвалось из подземелья. А там действительно что-то было. Сквозь дрожащий от жара воздух паладин разглядел алые отблески огня на каменных стенах и валящий кверху черный дым. И еще услышал какой-то странный звук, пробравший его до мурашек. Это было нечто, похожее на голос, пробивающийся сквозь рев набирающего силу пламени.
Старый чародей тоже был здесь. Наравне со всеми он стоял на ступенях, вскинув руки навстречу рвущемуся из подземелья огню, и распевно произносил заклинания. Пот катился градом по его раскрасневшемуся лицу, на руках старика Сендар заметил вздувшиеся волдыри свежих ожогов.
Паладин подбежал к старцу и грубо вцепился в его плечо.
— Что вы наделали? — заорал он, тряся бородатого чародея. — Что вы, гады такие, наделали?
Старик покосился на него, но заклинания не прервал.
Взбешенный Сендар силой развернул старика лицом к себе, и демонстративно занес для удара сжатый кулак.
— Что там такое? — прокричал он вновь. — Отвечай, старая гнида, что вы сюда притащили?
Чародей прервал заклинание, и в его глазах Сендар прочел страх и неимоверную усталость.
— Я не знаю, — чуть слышно вымолвил старик.
Паладин ушам своим не поверил.
— Что ты сказал? — закричал он в бешенстве. — Как ты можешь не знать? Это ваших рук дело!
— Оно пришло извне, — пробормотал старик. — Оно так сильно… Если оно вырвется наружу, тогда….
Он замолчал. Сендар вновь встряхнул его за грудки.
— Что — тогда? — закричал паладин. — Что? Отвечай!
— Тогда весь мир окажется под угрозой гибели, — выдохнул чародей.
Потрясенный Сендар разжал пальцы и выпустил мантию чародея. Затем, повернув голову, посмотрел на уходящую вниз лестницу. Оттуда поднимались волны жара, валил дым, а еще несся набирающий силу голос, роняющий незнакомые страшные слова. Не голос человека или монстра. То был голос самой смерти.
— Как это остановить? — спросил Сендар, обращаясь к старику. — Должен же быть способ. Есть железная дверь. Если опустить ее, мы сможем изолировать подземелье.
— Простая дверь не удержит это, — задумчиво проговорил старый чародей. — Но если мы сумеем создать защитный контур и замкнуть его на двери, возможно, это сработает. Да, надо попробовать. Как опустить дверь?
Сендар покосился вниз, и произнес помертвевшим голосом:
— Рычаг управления находится внутри. Закрыть ее снаружи невозможно.
Старик не раздумывал ни секунды.
— Я пойду, — сказал он, и обратился к прочим чародеям. — Как только опущу дверь, начинайте плести защитный контур.
Сендар схватил старика за плечо.
— Нет, — возразил он. — Ты не пойдешь. Ты понадобишься здесь, чтобы создать надежную защиту. Без тебя они не справятся. Я пойду вниз.
Даже наспех наложенные защитные чары не спасали от опаляющего жара, который рвался наружу из недр подземелья. Воздух при вдохе обжигал легкие, глаза непрерывно слезились. Дыма было столько, что Сендар почти ничего не видел вокруг себя. К счастью, он хорошо знал это место, поскольку много раз спускался в катакомбы прежде.
Когда ступени кончились, он пошел вперед вслепую. Здесь коридор вел все время прямо. Дверь была совсем рядом — она повисла над потолком толстой металлической плитой. Рычаг, опускающий ее, находился чуть дальше.
Сендар почувствовал, как кожа на его ладонях вздувается пузырями и лопается. Ощутил резкую вонь сгорающей бороды. Его шатало. Отравленные дымом и почти сожженные жаром легкие пылали болью. Сквозь клубящуюся черную пелену он разглядел впереди языки пламени, скользящие по полу и лижущие каменные стены. Рычаг должен был находиться где-то здесь. Увидеть его было невозможно, так что Сендар протянул руку, и стал искать его на ощупь, шаря пальцами по раскалившимся блокам стены.
Вдруг огонь вспыхнул ярче, озарив все подземелье и разметав густой дым. Сендару показалось, что в самом сердце бушующего пламени он видит нечто живое, идущее прямо к нему. В этот миг его пальцы легли на рукоять рычага и судорожно сомкнулись на нем. Из последних сил он надавил на него, утопив вниз. Сразу же вслед за этим за его спиной раздался страшный грохот — огромная металлическая плита опустилась и встала вертикально, полностью перекрыв выход из подземелья.
Защитные чары рухнули, и огонь, с жадной яростью охвативший паладина, в мановение ока обратил его тело в горсть серого пепла. Он уже не услышал, как чародеи, едва захлопнулась дверь, принялись ткать мудреный магический узор, произнося одно заклинание за другим и сплетая их в сложнейшую конструкцию. Не узнал, что старый маг, отдав все силы, в какой-то момент рухнул замертво на каменные ступени.
Крепость содрогнулась в последний раз, по всем ее окрестностям раскатился жуткий, идущий из-под земли, глухой рев.
А затем наступила тишина.