Недолго Стасику пришлось гадать о том, кто же такой зазывала и в чем состоят его служебные обязанности. Зархад охотно объяснил ему все.
Как выяснилось, гоблины промышляли разбоем, каковое ремесло было единственным, способным обеспечить пропитание на нейтральной полосе. Жертвами их становились отряды новичков-героев, которые отправлялись в эти земли на заработки.
— Есть тут одно место, — по секрету рассказал Зархад, — куда люди частенько захаживают. Старый могильник.
Стасик вздрогнул. Раз уж он пребывает в мире меча и магии, то от всяческих могильников следует держаться подальше. Известно ведь — где могильники, там и нежить.
Заметив, как побледнело лицо собеседника, Зархад поспешил успокоить его.
— Не-не, не бойся. Могильник ерунда. Лезут, конечно, оттуда эти…. Ну, ты понял. Понял, да? Вот эти….
Гоблин выставил перед собой руки, склонил набок голову, вывалил язык и весьма талантливо изобразил типичного зомби.
— Но они совсем дохлые, — продолжил Зархад. — Иного из них камнем можно зашибить. Нам-то с парнями они без надобности, ибо не употребляем в пищу тухлятину, а вот люди туда постоянно захаживают.
— Зачем? — удивился Стасик.
— Я так понял, что кости этих мертвецов хороших денег стоят. Алхимики их скупают, и платят золотом. Вот и пытаются молодые да зеленые наскоро деньжат срубить. А оно ведь и вправду несложно. Руби их, мертвецов этих, или магией окучивай. Они же совершенно безобидные, неповоротливые, ни куснуть с душой не могут, ни поцарапать.
Затем Зархад объяснил, что они с парнями устраивают засады на отряды новичков, и если видят, что группа им по зубам, нападают на них.
— С этих героев всегда прибыток, — пояснил вожак гоблинов. — У каждого одежда, оружие, сумка, туго набитая едой или даже зельями.
— Да и сами они из мяса, — счел нужным добавить Грыбан.
Зархад метнул на подчиненного строгий взгляд, и посоветовал тому пуще беречь оставшиеся зубы.
— Ты не подумай, мы знаем, что людей кушать плохо, — виноватым тоном признался Зархад. — Нам и самим не очень хочется. Иной раз ешь кого-то, и слезы наворачиваются.
— У меня тоже такое было, — опять встрял Грыбан. — Тому назад две недели ел похлебку из наваристого лучника, так весь слезами истек. Это все потому, что кто-то из вас в котелок целую банку перца высыпал.
— Кончай, Грыбан! — прорычал на него Зархад. — Не пугай нашего нового зазывалу. Его мы никогда не съедим. Больше этому не бывать!
Стасик уставился на собеседника с нескрываемым страхом.
— Что значит — больше? — пропищал он.
— Да не бери ты в голову. Вышел несчастный случай с бывшим нашим зазывалой. Прямо беда. Трагедия, я бы сказал. Но впредь этого не повториться.
Однако Стасика не устроил подобный ответ. Он потребовал конкретики. Его чрезвычайно интересовали обстоятельства гибели своего предшественника.
— Да что там старое вспоминать, — махнул рукой Зархад. — Кто из нас без греха?
— Так что же, все-таки, с ним случилось?
— Да я и сам точно не знаю, — признался вожак гоблинов. — Взяли мы тогда знатную добычу, в том числе и пять бутылок крепкого вина. Отметили, значит, операцию. Я утром просыпаюсь, глядь — а от зазывалы нашего одни обглоданные косточки остались. Кто его съел, зачем — ума не приложу. Я этих вон и так и сяк допрашивал. Признавайтесь, говорю, у кого рука поднялась! Молчат, паразиты. А ведь точно кто-то из них.
Заметив, что Стасик находится в шаге от трусливого обморока, Зархад заверил его:
— Нет-нет, такого больше не повторится. С тех пор у нас в коллективе сухой закон. Больше никаких попоек. Тебе не о чем волноваться.
Стасик так не считал. Трагическая судьба своего предшественника ужаснула его. Он понял, что гоблины, это не самая лучшая компания. К сожалению, иной у него не было.
Затем Зархад наконец-то объяснил, в чем состояли обязанности зазывалы. Зазывалой в их отряде называлась живая приманка.
Нападения осуществлялись следующим образом: устраивалась засада, в центре, вместо приманки, помещался зазывала, и начинал талантливо, полным ужаса и отчаяния голосом, звать на помощь. Молодые и неопытные герои спешили на его зов, искренне веря, что человек попал в беду, и гибли, угодив в тщательно расставленную западню.
— Только ты не думай, что зазывала, это так, ерунда, — наставительно произнес Зархад. — Это дело не каждому по силам. Тут талант нужен. Я бы даже сказал — дар. Вот прошлый наш зазывал был настоящим гением. Когда он принимался на помощь звать, то так это делал, что даже мне самому хотелось из засады выскочить и спасти его.
— Не знаю, смогу ли я так же, — неуверенно произнес Стасик.
— Сможешь! — заверил его Зархад. — Ты сможешь. Я когда твой визг там, в роще, услышал, сразу понял, что передо мной прирожденный зазывала. Никто не сможет проигнорировать твои вопли.
Стасик не был уверен в том, что его так уж манит карьера зазывалы. Ведь ему предстояло стать соучастником убийств. Заманивать на верную смерть таких же людей, как и он сам. То есть, не совсем таких же. Он был отверженным изгоем, жертвой этого жестокого мира. А герои, ходящие в рейды на могильник, напротив, получили все то, о чем он мечтал. И Стасик вдруг с удивлением понял, что ему не особо-то жалко этих людей. Они были ничуть не лучше Кольки, а тот уже успел показать себя во всей своей подлой красе. Вначале публично унизил отвратительным подарком, а затем еще и оклеветал с головы до ног, выставив Стасика серийным маньяком и подельником самого императора Дакроса.
Зархад, кажется, понял его без слов.
— Знаю, решиться непросто, — сказал он. — Нам тоже все это не нравится. Но как иначе тут выжить? Вся нейтральная полоса — выжженная земля. Корешков да орешков, и тех нет. А на здешнюю живность охотиться себе дороже. Вот и остается старый добрый разбой. Ну, так ты с нами?
Будь у Стасика хоть какая-то альтернатива, он бы отказался. Но обстоятельства не оставили ему иного выбора.
— Да, с вами, — безрадостным тоном ответил он.
Ночь они провели в подземном логове, а ближе к утру, еще до рассвета, выдвинулись в путь. Шли гуськом, ведомые Зархадом, часто останавливаясь и прислушиваясь к доносящимся звукам. В одном месте Стасик зазевался, и едва не скатился в глубокую яму, наполненную зловонной черной жижей. Но Зархад успел вовремя схватить его за руку и предотвратил падение.
— Будь осторожнее, человек Стас, — посоветовал он, угрюмо глядя на дно ямы. — Окунаться в эту жидкость не стоит.
— А что будет? — задал глупый вопрос Стасик.
— Ничего хорошего. Был у нас в отряде один невнимательный юнец. Очень он любил считать ворон. Однажды, как и ты, оступился и упал в такую яму, прямо в эту черную дрянь. Передать тебе не могу, как он, бедный, орал.
— Он умер? — тихо спросил Стасик.
— Добили его, из жалости. Потому как он так орал, что….
Зархад покачал головой.
— Так, как вообще не орут, — добавил он. — Не могу представить, какую боль нужно испытывать, чтобы так орать.
Стасик со страхом посмотрел на черную гладь лужи, скрывавшей дно ямы. Возможно, по своему воздействию на живой организм эта субстанция была сродни кислоте. Или даже хуже. В любом случае, погружаться в черную жижу Стасику расхотелось навсегда.
Путь их занял часа три. Стасик с трудом поспевал за гоблинами, которые, при своей кажущейся неуклюжести, передвигались с удивительным проворством. Он уже хотел вымолить небольшой привал, поскольку совершенно выдохся, но тут Зархад сказал:
— Мы на месте, человек Стас. Вон, видишь?
С невысокого холма, утыканного пеньками, Стасик разглядел впереди какое-то рукотворное строение. До него было метров пятьсот, и с такого расстояния трудно было понять, что это такое. Одно было ясно — сооружение окружал высокий, но сильно поврежденный, каменный забор. Над ним возвышались крыши каких-то строений и голые скелеты мертвых деревьев.
— Могильник, однако, — сообщил Зархад.
— То есть, кладбище? — уточнил Стасик.
— Можно и так сказать. Там древние погребения, старинные склепы. Остались с давних времен.
— А тамошние обитатели сюда не придут? — забеспокоился Стасик.
Вожак гоблинов усмехнулся.
— Об этом не тревожься, — посоветовал он. — Они никогда не покидают пределов могильника.
Затем Зархад отправил часть своих гоблинов на разведку, а остальные, растянувшись на земле, отдались отдыху. Стасик лежал вместе с новыми соратниками и глядел в небо, по которому медленно ползли плотные белые облака. Правильный мир действительно был тем местом, о котором он мечтал. Тут отважные герои боролись с силами зла, в диких землях обитали чудовища, а в древних могильниках водилась злобная нежить. Были в этом мире и подземелья, полные опасностей и сокровищ и прекрасные волшебницы. Вот только сам Стасик оказался лишним в этом правильном мире. Настолько лишним, что не прижился ни в королевстве добра, ни в империи зла. И вот он, тот, кто мечтал о карьере великого мага и отважного героя, очутился в составе шайки гоблинов, промышляющей разбоем. Докатился, что называется. Еще хорошо, если на этом завершится его падение. Хотя, хуже, как казалось Стасику, уже и быть не может.
Ждать пришлось долго, и в процессе Стасик задремал. Разбудили его уже за полдень. Зархад растолкал его, а когда Стасик продрал глаза, то обнаружил на физиономии вожака широкую счастливую улыбку.
— Вставай, вставай человек Стас! — требовал он, и в голосе его слышалось возбуждение. — Нам повезло.
Стасик, ничего не понимая, послушно сел и умыл слипающиеся глаза послюнявленным пальцем.
— Что случилось? — спросил он.
— Разведка сообщила, что отряд героев вошел в могильник, — сообщил Зархад. — Вроде как зелень, сильных бойцов нет.
— Сколько их?
— Всего пятеро. Мало. Обычно новички ходят большими группами. Эти, похоже, совсем глупые. О, смотри!
Он указал в сторону могильника, и Стасик, повернув голову, увидел, как над оградой кладбища вспыхивают разноцветные всполохи.
— Да, вот так, — заулыбался Зархад. — Тратьте, тратьте магическую энергию. Чем больше ее израсходуете, тем нам лучше.
Вскоре возвратились последние разведчики. Они дерзнули подойти к самому могильнику и заглянули внутрь сквозь дыру в ограде. По их словам, отряд героев был с головой погружен в истребление нежити.
— Один воин, — доложил разведчик, — два мага, лучник и целитель. Воин крепкий, с хорошим щитом. Остальные — ничего особенного.
— Главное, что среди них нет паладина, — заметил Зархад. — Так, ребята, пора выдвигаться. Кто знает, когда они наиграются и двинут обратно.
Место для засады выбрали несколько в стороне от тропы, ведущей к могильнику. То была небольшая яма, окруженная с трех сторон холмиками. Зархад, осмотрев место, остался им доволен.
— Ты будешь здесь, — сказал он Стасику, указав на дно ямы. — Мы спрячемся вокруг. Когда подам сигнал, начинай кричать.
— А что кричать? — спросил Стасик, которому все меньше и меньше хотелось принимать участие в этом сомнительном мероприятии.
— Ну, что обычно кричат люди, когда оказываются в беде. Стенай, рыдай, зови на помощь. Не мне тебя учить. Только с душой, с талантом. Понимаешь?
— Вроде того.
— Нет, ты к этому делу подойди со всей ответственностью. Тут нужно хорошо звать, искренне. Чтобы люди поверили. Если сфальшивишь, они могут что-то заподозрить.
— Я постараюсь, — пообещал Стасик.
— Верю в тебя, человек Стас! — произнес Зархад, и потрепал его лапой по плечу. — Сразу понял, что ты нам подойдешь. Ну, удачи.
После чего гоблины скрылись из виду, затаившись за холмиками, а Стасик остался один. Он сидел на дне ямы и ждал. С каждой секундой в его душе нарастал страх. Он опасался, что отряд героев сумеет справиться с гоблинами, а его или прибьют на месте, как пособника монстров, или, что куда хуже, доставят в Форинг. А в Форинге его уже ждут Колька и камера пыток.
Одновременно с этим Стасику было не по себе от того, что он собирался заманить в ловушку таких же людей, как и он сам. Кто-то из них, возможно, его земляк, призванный из того же мира. Не попытаться ли как-то предупредить группу героев и спасти их?
Но эта идея не показалась Стасику умной. Теперь он житель нейтральной полосы, и должен играть по ее правилам. Гоблины, по крайней мере, приняли его в свой коллектив. Кроме них ему не к кому податься. А перспектива вновь остаться в одиночестве пугала больше, чем предстоящие угрызения совести.
Время шло. Он сидел и напряженно ждал команды. Герои увлеклись зачисткой могильника. Вероятно, радовались тому, что удастся набить мешки трофеями и по возвращению в Форинг обменять их на звонкую монету. И даже не подозревали, какая опасность нависла над ними.
Вдруг откуда-то сверху донесся сдавленный крик Зархада:
— Человек Стас, давай! Начинай кричать. Они уже вышли из могильника. Кричи!
Пробил час принять решение. Стасик колебался пару секунд, а затем распахнул рот и разразился самым талантливым криком, на какой только был способен:
— Помогите! Кто-нибудь! Я ранен! Не могу идти! Спасите! Не бросайте меня на верную смерть!
— Ты великий зазывала! — донесся до слуха Стасика восхищенный голос Зархада. — Тебе нет равных в этом искусстве. Они услышали тебя. Они идут. Кричи еще!
И Стасик послушно закричал, вкладывая в это дело весь талант и всю душу.