Облегченно вздохнув, Гермиона улыбнулась ему: — Все в порядке.
В этот момент распахнулась дверь подвала и возникла Джинни, грязная и раздраженная. — Есть что-нибудь? — бросила на нее взгляд Гермиона.
Джинни покачала головой: — Я нашла коллекцию журналов Фреда и Джорджа под камнями. И когда я говорю «коллекция», то именно ее я и имею в виду. Я узнала много нового… — она опять покачала головой. — Подвал огромен. И полон маленьких петляющих коридорчиков, разбегающихся в разные стороны.
По лестнице в топотом протрусил Рон. Он подбежал к холодильнику, вытащил пакет молока и начал пить прямо из него.
— Рон… — предупреждающие произнес Чарли, махнув фартуком.
— Прости, — Рон сунул пакет обратно и повернулся к Гарри, Джинни и Гермионе, смотревшим на него с одинаковым выражением неуемного любопытства. — Что?
— Он извинился? — спросила Гермиона.
— Без лишних слов. Он сказал речь, потом я бросил в него нож, потом я начал учить его играть в шахматы и в середине второй партии он уснул и снес головой все пешки.
Все хлопали глазами.
— Ну, насчет ножа ты, конечно, пошутил, — предположил Гарри.
— Может быть, — чуть улыбнувшись, ответил Рон. Засунув руку в карман, он вытащил нож и кинул его Гарри. Тот поймал его с совершенно растерянным выражением на лице.
— То есть Драко все же не такая ужасная скотина, каким ты его считал? — с победным видом поинтересовалась Гермиона.
Рон вытаращил глаза: — Вовсе нет. Он по прежнему ужасная скотина. Но теперь — ужасная скотина, которая должна мне тридцать галлеонов.
— Ты выиграл их в шахматы?
Рон промолчал.
— Если вы засыпаете в середине игры, полагается штраф?
— Он уснул? — переспросил Чарли. — И никто не предполагает подежурить около него?
— Я не собираюсь сидеть и любоваться на спящего Малфоя, — твердо заявил Рон. — Проснувшись на мгновение, он произнес «Отвали отсюда, Висли, ты урод…». Не думаю, что ему хотелось, чтобы я смотрел, как он спит.
Джинни вскинула глаза: — Пойду проверю его. Между прочим, он не ел со вчерашнего дня, может, он захочет ленч?
Поспешно стряхивая с джинсов подвальную пыль, она исчезла. Рон глянул ей вслед и покачал головой.
А он спал.
Он шел по узкому горящему мосту между темнотой и беспросветной мглой. И по обе стороны от его пути все пропадало, словно обрываясь, — так круто, что он не видел ни дна пропасти, ни ее границ. Посередине моста стоял человек. Приблизившись к нему, Драко без всякого удивления увидел собственное лицо — ну, разве что всего несколькими годами старше. Он мог быть его близнецом: стройный, с серебристыми волосами, с поблескивающими, словно драгоценные камни, глазами, в которых не было ни сострадания, ни страсти.
Драко застонал и закрыл руками лицо: — Я думал, что сумел отделаться от тебя.
Тот, другой, засмеялся: — Верно, я почти потерял тебя. Я уже думал, что мне, вероятно, придется последовать за тобой в Серые Долины… но ты вернулся обратно.
Драко не надо было искать слова, они приходили сами: — Но почему это должен быть я? Ведь есть же и другие с твоей кровью, другие, похожие на тебя…
— Но нет других, похожих на тебя…
— Во мне нет ничего особенного…
— Какие пораженческие настроения, мальчик, — сказал тот, другой, и губы его растянулись в недоброй улыбке. — Неудивительно, ты вторишь темноте в твоей душе…
— Что я должен сделать, чтобы избавиться от тебя? — сорвался на крик Драко.
— Попробуй уничтожить меня, если хочешь. Ты совершишь ни что иное, как саморазрушение…
— Я не верю, — Драко поднял меч — в этом, другом мире он был горящим пером — и махнул им в сторону человека перед ним, махнул резко и сильно, рубя его пополам…
Меч взлетел… коснулся…
Раздался звон бьющегося стекла. Драко отскочил назад, и его, словно снегом, осыпало осколками зеркала, перед которым он стоял…
Драко резко сел на кровати, слыша свое хриплое дыхание, словно бы источником его был кто-то другой. Грудь разрывала боль, он сжал ее, и боль начала медленно отпускать. Мокрая от пота, пижама неприятно облепила его. Он свесил ноги с кровати и начал отдирать ее от себя, когда его глаза уловили вспышку света в другом конце комнаты…
Меч был все так же прислонен к стене — там, где его оставил Гарри. Свет, отражавшийся от клинка, был подкрашен красноватым.
Драко смежил веки. Оно снова вернулось — это ощущение сна без отдыха, пробуждения еще более усталым, чем когда ложился. Надо писать Снэйпу и попросить у него побольше Неусыпного зелья вместе с Волеукрепляющим… но сейчас у него совсем не было сил. Его охватило отчаяние, в нем нарастал гнев.
И он был совершенно измучен и обессилен…
Он упал на кровать, накрылся одеялом и снова рухнул в пучину кошмаров.
Джинни тихо притворила дверь в спальню Перси и некоторое время присматривалась, чтобы привыкнуть к сгустившимся в комнате сумеркам, которые не мог рассеять тусклый свет ночника. Она различила очертания мебели, кровать и под покрывалами — очертания съежившейся фигуры Драко.
Она тихо подошла к кровати.
— Драко… — тихо позвала она, — эй… просыпайся…
Драко не ответил. Склонив голову, она смотрела на него, ее глаза уже привыкли к полутьме. Он спал, подложив кулак под голову, на боку, без рубашки, в опутавших его по пояс простынях, положив вторую руку поверх покрывала. Она могла заметить полоску на горле, где заканчивался еле видный уже летний загар, и незаметный шрам под глазом от осколка взорванной Гарри чернильницы.
«Все люди совсем другие, когда спят, — подумала она, — моложе, мягче, беззащитнее… Но Драко даже во сне такой же, как наяву: собранный и бдительный».
Она коснулась рукой его плеча, собравшись потрясти его и разбудить — его реакция была мгновенной: его рука взметнулась так быстро, что она не успела даже дернуться, схватив ее за руку, он перебросил ее на кровать, одной рукой придавив горло, а второй готовый нанести удар.
— Как ты думаешь, что ты делаешь? — зашипел он, яростно сверкая глазами.
— Ой! — возмущенно вскрикнула Джинни. — Ой!!! Ублюдок, убери свой локоть у меня с горла!
Похолодев, Драко убрал руку и захлопал глазами. Она еще не видела его таким удивленным.
— Ой, я подумал, что это кое-кто другой…
— И кто? Волдеморт? Слезь с меня, нахал! — испуганно вскрикнула Джинни, начав ерзать под ним, пытаясь выбраться.