— Да он таких, как вы, вообще в расчет не берет, говорю же, у него тут свои дела были, а вы под ногами болтались.
— А ты, значит, у него шестерил.
— Он меня от тюрьмы, от второй ходки отмазал.
— И ты вместо тюрьмы — в морг.
— Пошел ты, интеллигент вшивый, ты на работу после зоны устроиться хоть раз пробовал?! Тут, между прочим, тоже кому-то пахать надо. Мой доктор вообще со стакана не слазит. На работу через раз выходит. Я уже за него все научился делать.
— Ты, наверное, чаял нас на этих столах увидеть, — грустно ухмыльнулся Платонов.
— Ничё я не чаял, не чайник я, чтобы чаять, мешали вы, на хрен лезть куда не надо. Слышь, че-то у меня совсем перед глазами темнеет. Отрублюсь щас.
— Ничего, тут «скорая» недалеко. Вызову.
— И ментов тоже?
— А ты чего ждешь? Войска ООН? Красный крест? Девочек по вызову? — Константин развернулся и поковылял к выходу.
— Слышь? — крикнул вслед Федор. — Не хотел я твоего старика мочить. Честно — не хотел. Шпала сказал: сделай так, чтоб под ногами не путались.
Платонов ничего не ответил. Больше всего ему сейчас хотелось снять гипс и увидеть Машу. В голове у него свербил неприятный вопрос к ней: «ты знала, что убийца работает в морге?». Он будто заранее на нее обиделся, но в то же время не мог понять — почему сам испытывает перед ней какую-то смутную вину, в том числе за тех, кто причинил ей боль.
— Гестапо, — вспомнил он страшные шрамы и содрогнулся.
На крыльце «вышел подышать» доктор Васнецов.
— На рентген очередь? — догадался он.
— Профилактика туберкулеза у трудящихся, — пояснил Платонов. — А там, — он оглянулся на морг, — Андрей Викторович, вас срочная работа ждет.
— Не понял, это шутка такая? — насторожился Васнецов.
— Да нет, санитар там, поскользнулся, что ли, руки-ноги переломал. Я услышал, зашел. Федор, вроде, зовут.
— Тьфу ж ты, думал, день как день, а тут... — Андрей Викторович досадно махнул рукой, вытащил из кармана мобильный телефон и по ходу движения к избушке морга скомандовал в трубку: — Лера, дуй в морг, и прихвати с собой еще кого-нибудь. Нет, я не оговорился. Анекдот, что ли, не знаешь: доктор сказал в морг, значит — в морг...
20
Происшествие в морге выбило Константина из колеи, которую он себе на день наметил. Правду говорят: хочешь увидеть улыбку Бога, расскажи ему о своих планах. Теперь Платонов пребывал в неком замешательстве, прострации, и эта задумчивая заторможенность позволила ему незаметно достоять очередь на рентген, затем так же высидеть в перевязочной, потом почти не заметить боль при попытке шагнуть на освобожденную от гипса ногу. Константину казалось, что он о чем-то думает, но, в сущности, мозг его воспринимал не какой-то четкий поток сознания, а мозаику образов, обрывков мыслей, настроений, рефреном к этому хаосу звучало незнание. Он не знал, что ему дальше делать. Заметно хромая, он вернулся в палату и сел на кровать. Навскидку оценив состояние Платонова, Иван Петрович и Виталий Степанович от каких-либо расспросов отказались.
— Все нормально, Костя? — только-то и спросил Бабель и удовлетворился ответом «не знаю».
Стоило Платонову подумать о милиции, и она тут же явилась к нему в образе капитана Никитина. Выглядела милиция все так же устало, равнодушно и относительно трезво.
— Добрый день, — приветствовал Никитин. — Слышал, вы собираетесь уезжать?
— Надеемся, — ответил Бабель.
— У меня тут к вам... — Никитин замялся, вытаскивая из потертой папки листы. — Вот, посмотрите, — сначала он подошел к Платонову, — вам знакомо это лицо?
С выведенной на бумагу копии фото на Платонова смотрел Виктор.
— Неужто нашли? — удивился Константин Игоревич, сбрасывая с себя недавний морок.
— Да... Почти...
— Что значит — почти?
— Кто? Где? — пытался включиться Бабель.
— Витя Шпала, — ответил ему Платонов.
— Какая шпала? — не понял Виталий Степанович, заметно волнуясь.
— Шпалой его прозвали потому, что на станциях в основном работал, — пояснил Никитин несведущему Бабелю. — Один из тех, благодаря кому вы попали в реанимацию.
— Ого! — обрадовался Бабель. — А я думал места у вас здесь «глухариные». Очередной висяк будет.
— Работаем, — без обид пожал плечами капитан.
— А что значит — почти поймали? — спросил Платонов.
— Нашли его мертвым на соседней станции с проломленной головой, — равнодушно сообщил милиционер.
— Во как! — первым оценил новость Иван Петрович. — Награда нашла героя.
— Когда? — спросил Платонов.
— Сегодня утром. Скорее всего, какие-то свои разборки.
— И вы так оперативно?..
— Я сам туда ездил, — опередил вопрос Никитин.
— Что, Костя, может, и это твоя Магдалина намолила? — прищурился вдруг Бабель.
Иван Петрович и Никитин посмотрели на него с явным непониманием и осуждением. Платонов — с сочувствием.
— Она здесь ни при чем, — твердо сказал он.
— А что! Сплошная мистика: нам выписываться, а тут, как говорил Конфуций, трупы врагов по реке проплывают! Созрели!
— Протокол надо подписать, — как-то неуверенно попросил Никитин. — Я уже заготовил. Прочтите. — Он вынул очередной лист.
— Вот ведь, действительно, совпадение, — не унимался Бабель.