Николетта
Кали долго смотрела в горящее закатом небо. Может, мне и показалось, но ее выцветшие от старости глаза в этот момент блестели особенно сильно. Я ее не торопила. Гутя была ее подругой столько лет, сколько мне и представлялось-то с трудом! Наконец, Кали отмерла и медленно перевела взгляд на меня.
— Немножко затормозила время для твоих дружков, — кашляюще усмехнулась она. — Нечего им нас подслушивать, внучка. Прибить их я всегда успею, а только тебе они ещё всяко пригодятся.
Я приподняла брови, демонстрируя свою готовность слушать и всячески внимать. Чего же такого важного я должна еще узнать? Вроде бы и так все ясно. Понятно, что геометку, где мать спрятала ожерелье она мне не даст — придется искать вручную. Тогда что?
— Я же подружилась с Эларой, когда искала Гертруду, — начала старуха издалека. — Хорошая она была марена. Сильная, красивая и решительная — отцом твоим пожертвовала без сожаления, а вот тебя сберегла. Это правильно. Ну, и я в долгу не осталась… М-да, — она вздохнула и посмотрела мне в глаза. — Ты должна знать, Летта, почему и Гертруда, и твоя мать сбежали из этого мира. Это началось задолго до них. Из нашего мира ушла любовь. Та, что объединяет, дает силу и поддерживает даже тогда, когда умирает все остальное. Стоило мужчине и женщине полюбить друг друга и попытаться стать единым целым, как возникали непреодолимые преграды — они ссорились на ровном месте, как твоя бабка и Василий, они умирали, как… не важно, — ведьма тряхнула головой и нервно, с силой, погладила недовольно заворчавшего кота. — Много чего происходило…
— Обстоятельства непреодолимой силы, — прошептала я, завороженно слушая тетю Кали.
Ее список я могла дополнить некоторыми человеко-эльфийскими конфликтами, а, судя по согласному ворчанию Фенрира, у волколаков (кто это вообще? надо будет уточнить) тоже было с этим не все так гладко, что бы там волчара не пел про свободную любовь под полной луной. Старуха кивнула.
— В общем, всегда начиналось со ссор и глупых недопониманий, но если влюбленные преодолевали эти препятствия, как… — она снова запнулась и рвано вздохнула. — Дальше становилось только хуже.
Я протянула руку и накрыла сморщенную суставчатую лапку старухи. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что счастье Кали не состоялось очень, очень давно. И ей до сих пор было больно. Потому что они преодолели все, кроме смерти. Понимая, что за этой чертой все слова утешения бессильны, я просто смотрела на нее со всей любовью, на которую была способна. Наверное, крайне обидно найти в себе мудрость для понимания, силу для принятия, желание для прощения и не найти способа остановить уходящую в вечность родную душу.
Конечно, ведьма все поняла. Она всегда понимала меня и без всяких слов.
— Я не знаю, по чьей вине это случилось, но вижу, что ее уже давно нет в переплетении стихий… Я же самая сильная стихийница в этом мире, — она горько усмехнулась. — Да и тогда видела. Просто мы все были молоды и глупы. Как это ни странно, Элара догадалась первой. Она долго искала способ восстановить недостающую стихию, а потом… наверное, она просто не выдержала и сбежала. Мы часто разговаривали об этом с Гертрудой, почему так вышло. В том, мире, где родилась ты, их счастье было возможно. Просто нужно было оставить магию здесь. Моя названная сестра считала, что находясь внутри проблемы ее сложно решить и нужно смотреть извне, но, видимо, Василий счел невозможным оставить Пущу без князя, а другого способа они не нашли.
Вообще-то, моя подруга-психолог тоже частенько об этом говорила. Так что, наверное, бабка была права.
— Но ты же говоришь, что моя мать без колебаний подставила отца… Да и Гутя тоже что-то такое упоминала.
— Просто когда пришло время, Элара сделала выбор в твою пользу, — пожала плечами Кали. — А ее ожерелье хранилось у меня все те несколько лет, которые они были счастливы. Потом я отвезла его туда, где было положено расставаться с бессмертием, и запечатала тайник своей магией. Океан принял мои объяснения и… счел их достаточными, чтобы не трогать тебя.
А вот тут у меня челюсть слегка отпала. То есть, Кали сделала все, чтобы загадочное божество этого мира не считало меня отступницей, но Ловца за мной все равно отправил? Что-то не складывалось…
— Кали, — позвала я задумавшуюся о чем-то старуху. — Тогда почему этот… как его… вышел на охоту?
— А вот это, — старуха хищно улыбнулась, — я предлагаю спросить у самого Джехена. Я вижу два варианта, внучка. Или малыш Кемстер занялся самодеятельностью, или кто-то еще в курсе твоего существования и нанял его. А вот это уже вызывает массу вопросов и дает пишу для размышлений.
— Каких, например? — мне это давало только тревожность и чувство, что все так просто не закончится.
— А это зависит от того, кому и зачем ты понадобилась, — вместо старой ведьмы проскрипел волк. — Видишь ли, то, что ты родилась в любви, и, более того, в мире, где она есть, а теперь приперлась сюда, может помешать очень многим…
— Правильно, Фенрир, — кивнула Кали и снова подняла взгляд на меня. — Тебе по силам восстановить этот недостающий элемент нашего мира. Только вот понять бы, где и когда он выпал…
— Да ты ее спроси, ведьма, — хмыкнула ездовое животное, мнение которого стоило явно больше эльфийско-ведьмачьего, раз тетка его не прогнала. — Может, ей и не сдался наш мир и наш проблемы…
А вот сейчас стало обидно. Не то, чтобы я отличалась альтруизмом, но совесть-то у меня была! И чувство справедливости тоже. И… и… и вероятность чудесным образом встретить того, кто снился мне всю жизнь, здесь явно была выше.
Я возмущенно посмотрела на гигантского волка:
— Ну, знаешь ли!.. — из цензурного сходу у меня получилось только это, а ругаться при старухе всегда было не интересно — ее это не шокировало. К тому же, она все равно знала больше слов.
— Знает, знает, — захихикала Кали. — не ведись, Летта! Он специально тебя подначивает, этот волчара не меньше, чем твои дружки заинтересован в том, чтобы я оказалась права, и у тебя все получилось…
— Что получилось? Тетя Кали, у эльфов мне примерно то же говорила сестра Паэлиаса Агимателя, Лирасель… — я окончательно растерялась, потому как с трудом могла представить себя в роли спасительницы целого мира.
Честно говоря, в роли невольной жертвы обстоятельств было не проще. С другой стороны, сейчас или я их, или они, но уже — меня. Все просто и понятно. Но… вернуть им любовь? Массовый бред какой-то! Откуда я им ее возьму? Тем более, на целый мир.
— Я не знаю, — развела руками старуха. — Могу только отвезти вас туда, где все начинается и заканчивается. В пещеру, где марены прощаются с бессмертием…
— Кали, мы не нашли там никаких стульев, — неожиданно раздалось рядом с нами.
— Но мы готовы внимать стоя, — добавил эльф, почтительно склоняясь перед ехидно улыбающейся ведьмой.
Кажется, действие ее заклятия закончилось.
— А что мне внимать? — Кали почесала под подбородком поднявшего широкую серьезную морду кота. — Сейчас вернется из города Михаил, мы поужинаем и поедем.
— Куда? — не понял Габриэль.
— Ведьмак, я понимаю, что среди наделенных разумом бывают и обделенные, но не настолько же! — возмутилась тетка.
Я прикусила язык. Кажется, пора смириться, что в этом сказочном мире у каждого есть своя роль.
— Кали проводит нас до берега Океана, — снисходительно пояснил для обделенных разумом волколак Фенрир.
Эльф и ведьмак переглянулись и синхронно поклонились старухе, но в этот торжественный момент за воротами раздался обычный автомобильный сигнал.
Кони, привязанные неподалеку и о которых я совершенно забыла в связи с последними откровениями, всхрапнули и загарцевали. Мужчины дернулись и выпрямились. Я вздрогнула от такого привычного, но совершенно неожиданного звука здесь. А кот со старухиных коленей прыснул куда-то в ближайшие к террасе кусты.
Ворота разъехались и во двор въехал ярко-розовый кабриолет.
— Бабуль, все сделал, что ты просила, — пробасил здоровяк, с трудом выбираясь из-за руля.
Его льняная шевелюра и аккуратно подстриженная борода отливали красным в лучах заходящего солнца. Но вот желтые глаза с вертикальными зрачками, огромные ручищи с короткими когтями и размах плеч были слишком характерными.
Слишком похожими, чтобы это было случайностью…
Ловец
Пиритка выгнала из гаража старенький, но ухоженный и отполированный до блеска, ярко-красный пикап.
— Трамбуйтесь лучше, — решительно рявкнула она. — Не такие уж вы и толстые!
Мы с Алексом возмущенно переглянулись. Он вообще был тощий, как палка, а я… ну плечи широкие, да, а в остальном — вес набирать было не с чего, при моей-то работе!
Приняв решение, Лилит развила такую бурную деятельность, что я только успевал тушить огненные следы, остававшиеся за старухой на паркете.
Найти ужин ведьма предложила нам самостоятельно в погребе, куда вели такие стертые ступеньки, что создавалось впечатление, что это самое используемое помещение во всем доме. К тому моменту, когда мы не только нашли, чем поужинать, но и нарезали бутербродов в дорогу, Лилит переоделась в дорожный костюм и нервно расхаживала по комнате.
— Не могу дозваться Кали! — буркнула она, бросив взгляд на наши припасы. — Пока я машину выгоню, наберите воды из колодца за домом… Только пить не вздумайте! Для питья есть источник на кухне.
— Я слишком хорошо знаю, на что способен этот г…к, который тебя нанял, — наконец, пояснила она свою спешку.
Даже не дождавшись, когда я закрою дверь, Лилит вдавила педаль газа в пол. Нас мотнуло так, что меня едва не выкинуло из салона, а вампир снова приложился лбом о приборную панель. Тихонько взвыв, он сжал пальцами переносицу. Но послушать, что скажет старая ведьма было интереснее.
— Если даже Деверель догадался, куда могла отправиться не осознавая себя толком марена, — продолжила она, ловко маневрируя по бездорожью, — остальные наемники точно дошли до этого раньше.
— Это вряд ли, — презрительно бросил я.
Точнее, попытался сделать это презрительно и равнодушно, но в трясущейся по ухабам на приличной скорости машине получилось с трудом.
— Аргументируй, — ведьма вывернула на относительно ровную дорогу, но неожиданно сбросила скорость.
— Мир слишком большой, а людей там, как я слышал, миллиарды, — я пожал плечами. — Никаких координат девчонки у них нет. Все, что мне передал связной в качестве задания, это амулет переноса в мир без магии и изображение десяти-пятнадцатилетней давности. Похоже, Икиель сам толком ничего о ней не знает.
— Но ты-то перешел точно в наш город, — возразил Алекс. — И контору нашел быстро!
— На то я и Ловец, — язвительно напомнил я вампиру. — А с конторой мне просто повезло. Я старину Готлиба знаю уже лет двести, тот еще мерзавец.
Алекс потрясенно присвистнул. Да, вот такое везение, зло подумалось мне. Должно же что-то это темное проклятие уравновешивать!
На самом деле, злиться было не на что. Великая Праматерь все же ответила на призыв и не только город указала, но чуть не на порог юридической конторы подкинула. Готлиб, опять же, помог по старой памяти, а ведь мог и послать в далекое пешее. Правда, помог бы он в любом случае, но пришлось бы применять Силу, а ее и так — жалкие крохи. Ну, а то, что именно в его конторе работала Николетта — вообще запредельное везение!
— Кстати, — покосился я на спутника. — Не хочешь рассказать, за что на тебя наложили печать запрета?
Хоть моя Сила не позволяла видеть эти печати, об этом виде магии я знал не понаслышке. У самого лет двадцать стояла, пока не отработал. Редкостная дрянь — перейти из мира в мир не можешь даже с амулетом. Даже с активированной силой. Даже с кем-то. Однажды пришлось лет семь одну марену караулить и подманивать, пока она обратно в родной мир не сунулась.
— Кемстер, — болезненно поморщился Алекс. — Вот как ты умудряешься одним вопросом все настроение испоганить?
— Расскажи, расскажи, — гаденько захихикала старуха.
— А может, лучше ты? — огрызнулся вампир, опасно сидящий рядом с пириткой.
— Конечно, я лучше, — хмыкнула вредная бабка, лихо переключая передачу. — Поэтому ты и рассказывай!
Алекс Деверель тяжко вздохнул.
— Не так давно дело было, — неохотно начал он. — Лет, может, сорок-пятьдесят назад. У меня еще был доступ в этот мир и решил я приударить за одной тут… Ну и приубился. Красивая она была, как ведьма… и затейница такая же, — Лилит одобрительно хмыкнула. — Только вот попросила она меня кое о чем… В подходящий момент.
— Жениться, — ехидно вставила пиритка.
— Да если бы! — взмахнул рукой вампир, и тут же получил от меня тычок под ребра — нечего в тесной машине руками махать, чуть глаз не выбил.
— Конечно, ты бы на ней, поди, не только б жениться обещал! — похабно осклабился старуха.
А мне что-то очень уже в начале этой истории не понравилось и я изо всех сил пытался понять, что именно? Ну, полюбливал какой-то вампир какую-то девицу… За это печать не ставят, преступление должно быть посерьезнее, чем, пусть даже и сильно непростая, отлюбленная жена. Вот и интуиция кричала об этом.
— Будешь ты слушать? — возмутился Алекс. — Она попросила, раз уж я вампир, сохранить в моем фамильном склепе одну штучку… Маленький пузырек, типа кулона, с какой-то светящейся жидкостью…
— А ты? — ведьма резко ударила по тормозам, машину на полной скорости повело, но Лилит продолжала напряженно вглядываться в лицо побледневшего до синевы вампира.
— Т…ты на-нас уг…гробишь, — проклацал зубами тои.
— Договаривай, не отвлекайся! — рявкнула огненная ведьма, глаза которой вспыхнули самым настоящим огнем, продолжая оттормаживаться, выравнивая пикап вслепую. — Ты взял его? Какого цвета был свет?!
Но заговорить перепуганный вампир смог только когда машина окончательно остановилась.
— Б…белого, — нервно кивнул он.
Ну как заговорил? Как смог… Сидел, бледный до серости, и смотрел в одну точку. Старуха с протяжным стоном откинулась на спинку сиденья и закатила глаза. Под полуприкрытыми веками зловеще виднелись белки, без каких-либо признаков радужки.
Ведьма тяжело дышала, но не издавала ни звука, но я и сам уже догадался, что подружка вампира предложила ему сохранить.
— Я взял этот ее кулон, — проклацал зубами он уже более внятно. — Только склепа у меня фамильного не было никогда — Деверели в этом мире еще не умирали… Я убрал эту штуку в свою банковскую ячейку и благополучно забыл лет на пятнадцать.
С каждым словом голос Алекса креп и становился увереннее, хотя нервные интонации все еще проскальзывали.
— Так а печать тебе за что поставили? — не дал сбить себя с толку я.
— А через пятнадцать лет ее тело нашли на пляже одного из курортов безмагического мира со следами темной магии, — опустил глаза он. — Тогда-то я и узнал, что она марена, а отец лично наложил на меня запрет покидать безмагический мир и отправил работать к Готлибу… Клянусь Бессмертными предками, я оказался там случайно и, уж конечно, пальцем ее не тронул!..
— Слышь, Ловец, — хрипло позвала Лилит, не открывая глаз. — Ты веришь в такие случайности?
Я молча покачал головой, пытаясь прикинуть, погрузился я в это д…о уже с головой или продолжаю барахтаться на поверхности. Что-то мне подсказывало, что второй вариант я проскочил тогда, когда воззвал к Праматери…
Ведьма то ли все-таки увидела, то ли ей не особенно и нужно было мое согласие, только в темноте машины тлеющими углями замерцали ее глаза. Она повернула ключ в замке зажигания и покрутила вправо-влево рулем.
Только после этого Лилит бросила на меня обжигающий взгляд и многозначно приподняла брови:
— Вот и я не верю, старик. И я не верю…