— Нам известно, что вы занимались слежкой за советскими специалистами в области нефтяной промышленности и сбором информации, представляющей интерес для зарубежных спецслужб. — Голос спрашивающего ещё больше построжел. — Для кого вы добывали эти сведения? Вы работаете на лорда Бивербрука и капиталистов-банкиров лондонского Сити?
Ясенев-Перекуров оценил информированность собеседника, но риторический вопрос оставил без ответа, ожидая перехода к сути дела. Он уже уяснил, что происходит вербовка — сам проводил её не раз — и потому решил просто ждать конкретных предложений. Материал на него был собран качественный, следовало признать.
— А ещё с вашей стороныбыло крайне наивно предполагать, что нефтяная промышленность — стратегическая отрасль нашей экономики — находится без соответствующего присмотра со стороны компетентных органов, — усмехнулся комиссар, собирая фотографии и укладывая их в отдельную папку.
Ясенев понял, что его операция с Бодуном провалена — того крышевали более ответственные товарищи. По правде говоря, об этом можно было бы догадаться и раньше. Старший сотрудник сделал в памяти отметку — объявить выговор Кирбазаеву, который не заметил встреч работника "Нефтесиндиката" с чекистами — и, вздохнув, приготовился слушать неприятные известия дальше.
Однако его собеседник сменил тон.
— Вы провели очень грамотную работу с Бодуном, — похвалил он. — Вникли в суть дела, сделали точные расчёты. Я послушал его объяснения, посмотрел ваши материалы. Просто отлично!
Ещё меня очень впечатлил отчёт о вашем выступлении на совещании в МосЧеКа. Золотой унитаз как духовная скрепа, цель человеческого существования и метод борьбы с растлевающим влиянием иноагентов! — плешивый коротышка хохотнул. — Это было сильно!
Перекуров-Ясенев припомнил, что он действительно говорил что-то такое старому царскому полковнику.
— В общем, нам нужны такие люди, как вы. Инициативные, решительные. — Комиссар похлопал ладонью по папке с фотографиями. — С железной логикой и, одновременно, фантазией. — Откуда-то из потайного кармана он извлёк снимок золотого унитаза, семь лет назад устроенного Ясеневым в своей служебной квартире в Ровенской ГубЧеКа, и некоторое время любовался им.
— Что именно от меня требуется? — прервав молчание, осторожно спросил старший сотрудник по особым поручениям. Он понимал, что от сделанного предложения, каким бы оно ни стало, отказаться будет нельзя.
Чекист с двумя ромбами вернул фотографию золотого унитаза обратно в потайной карман и некоторое время барабанил пальцами по столу.
— До сих пор вы действовали как любитель, — наконец, сказал он.
Перекуров поморщился и его собеседник счёл нужным уточнить:- Ладно, не совсем любитель, скорее, как профессионал-одиночка. Все ваши операции — антиквариат, нефтянка, рыбное дело и прочее — это самодеятельность. Теперь вы будете работать в составе организации, группы. Моей группы. Вам нужно объяснять преимущества работы в группе единомышленников над одиночной самодеятельностью?
Бывший российский полковник облегченно выдохнул. Дела обстояли не так уж и плохо. Куда лучше, чем он вначале предположил.
— Итак, вы согласны войти в мою группу? — повторил комиссар, в упор глядя на собеседника.
— Вы можете на меня рассчитывать, — заверил тот. — Какие конкретно задачи будут передо мной ставиться?
— В основном те же, что ты решал и до сих пор, — комиссар вновь перешёл на "ты". — Но теперь не в одиночку, а в сотрудничестве с моими людьми. Сбор материала. Аналитика, учитывая твои способности. Иногда мы участвуем в рейдах на бандитов, в боевых акциях, в спецоперациях — при надобности будем к ним привлекать тебя и твоих сотрудников.
"Соперничество за крыши, стрелки, ликвидация конкурентов", — перевёл про себя на привычный язык бывший полковник. Вслух же он коротко произнёс:
— Надеюсь оказаться вам полезным.
Комиссар кивнул, словно и не ожидал другого ответа. — Твоя работа с Бодуном получила самую высокую оценку наших аналитиков, — сказал он. — Они определили, основываясь на твоих материалах, что Бодун, оказывается, утаивал от нас около тысячи долларов в месяц. Будем считать это твоим начальным вкладом в нашу совместную работу. Из него тебе будет отныне выдаваться двести долларов ежемесячно.
Бывший полковник про себя чертыхнулся. Он сам рассчитывал получать с Бодуна две-три тысячи баксов в месяц. Но спорить с вышестоящим товарищем, конечно, не имел возможности. Поэтому, изобразив на лице радостную улыбку, он вежливо поблагодарил за высокую оценку его способностей и оказанное доверие.
— Получать деньги будешь наличными, — продолжал комиссар. — Присылай за ними раз в месяц своего порученца. Бодуна больше не тревожь. И позаботься о надёжном хранении денежных средств — впрочем, этому, я думаю, тебя учить не нужно. А следующее твоё задание будет вот каким…
Глава 1. Аналогов нет.
На подмосковном артиллерийском полигоне близ Софрино испытывалась стохастическая реактивная пушка Панчевского. Её казённая часть представляла собой пристыкованную к стволу воронку, а сам ствол, вопреки всем артиллерийским канонам, четыре раза изгибался под прямым углом. Изобретатель невиданного устройства, Аристарх Мокеевич Панчевский, невысокий лысый человечек, озабоченно суетился возле своего детища, покрикивая на техников, подтаскивавших к дулу тяжёлыйконический снаряд, вставленный в латунный патрон с нитротканью. Несколько поодаль, наблюдая за процессом заряжания орудия, стояливысокие армейские чины, входившие в комиссию по военной приёмке Штаба РККА.
Наконец, общими усилиями техники втолкнули снаряд в пушку, после чего растянули фитиль и отошли на безопасное расстояние.
Изобретатель взмахнул рукой, сверкнула вспышка, по фитилю пополз огонь, он добрался до казённой части, раздался выстрел, и члены комиссии озадаченно завертели головами, провожая взглядами снаряд, который после вылета из пушки запетлял словно заяц, а потом и вовсе взмыл вертикально вверх и исчез из поля зрения.
Основным достоинством стохастической реактивной пушки Панчевского, представлявшей собой, по словам её изобретателя, новое слово в военно-инженерной мысли, являлось движение выпущенного из неё снаряда по непредсказуемой траектории — что и было продемонстрировано сейчас самым наглядным образом. Действительно, вихлявший при полёте из стороны в сторону снаряд был, после долгих поисков, обнаружен закопавшимся в огород за пределами полигона в прямо противоположном направлении относительно того, под которым он изначально вылетел из жерла орудия.
Потрясённые члены комиссии некоторое время чесали в затылках, потом раздалось несколько неуверенных хлопков, вскоре перешедших в общую овацию, вслед за чем командиры и комиссары стали подходить к раскрасневшемуся от гордости изобретателю и поздравлять его с грандиозным успехом. После чего армейские чины занялись оформлением бумаг — подписанием акта о приёмке, визированием заключений технических экспертов, и прочим подобным. По ходу дела все они выражали восхищение новым, не имеющим аналогов на Западе, грозным оружием, которое должно сделать Красную армию самой могучей в мире.
— Имеет ли ОГПУ замечания к проведённому испытанию или к заключениям экспертов? — спросил, обращаясь к старшему сотруднику по особым поручениям, командарм, председатель комиссии по приёмке.
Ясенев-Перекуров, усмехнувшись про себя, покачал головой. Поскольку именно он составлял заключения военных экспертов, которое те лишь подписывали, то, разумеется, замечаний у него никаких не было.
В официальных бумагах комиссии подпись представителя ОГПУ, как и полагалось по рангу, значилась последней, решающей.
Делая для проформы вид, что он вычитывает поданные ему документы, Ясенев прокручивал в памяти цепь событий, которая привела к сегодняшнему триумфу его протеже Панчевского, и которая началась с разговора, состоявшего у него недавно с новым начальником, комиссаром Остроуховым.
— Как считаешь, Пётр Матвеевич, какая область, после нефтянки, является самой подходящей для эффективного бизнеса? — спросил тот, прочтя составленную Ясеневым аналитическую обзорную записку. Комиссар легко усваивал терминологию, которую, понемногу прогрессорствуя, старался внедрять среди сотрудников ведомства, используя опыт своего прошлого мира, бывший российский полковник.
Перекуров-Ясенев, конечно, из прежней жизни хорошо знал ответ на этот вопрос, но для вида немного подумал.
— Оборонка, — ответил он, наконец. — Это бездонная кладезь.
Остроухов довольно кивнул.
— Отлично. Я и сам так думаю. У тебя уже есть какие-нибудь конкретные наметки?
Перекуров вспомнил популярный мем его времени, обладавший волшебной силой выбивать бюджетные деньги из самых скупых финансистов. У него появилось чувство уверенности, что и здесь, при правильной раскрутке, под этот мем можно будет срубить бабла немеряно. А имея за собой такое прикрытие как отдел внутренней безопасности ОГПУ, можнобудетразвернуться так, что все его прежние достижения — с антиквариатом, рыбой и прочие — покажутся жалкимидилетантскими потугами.
— Аналоговнет, — кратко сказал он.
— Как-как? — озадаченно переспросил Остроухов.
— Создание не имеющего аналогов на Западе оружия, — пояснил бывший российский полковник. — То есть такого, до которого не дошла мысль ограниченных служением эксплуататорскому классу инженеров буржуазного мира, но до которого додумался наш раскрепощённый свободный народ. Реальные расходы на такие проекты будут минимальными, но, поскольку их результаты не имеют аналогов в мире, и сравнивать их, таким образом, не с чем, то под них можно будет запрашивать из бюджета любые суммы.
Комиссар откинулся в кресле, сложил руки на животе и с интересом посмотрел на своего нового подчинённого. Он, несомненно, был прав, определив его как талантливого самородка, одного из тех самобытных дарований, которые иногда появляются на поверхности общественной жизни из глубин народа.
— Кандидатуры изобретателей не имеющего аналогов в мире оружия можно подобрать из контингента спецпоселенцев лагерей, — развивал тем временем свою мысль старший сотрудник ОГПУ. — Я, кстати, не так давно проводил там инспекцию.
— И взял кого-нибудь на заметку?
Ясенев кивнул. Он вспомнил лысого человечка, сидевшего за растрату и тщетно пытавшегося заинтересовать посещавших время от времени лагерь ревизоров проектом невиданнойпушки, аналогов которой, по его заверениям, в мире не было. Ясенев тоже, в одну своих из инспекций по линии ОГПУ, выслушивал этого человечка, сбивчиво толковавшего о реактивном движении, случайных процессах и нерегулярных траекториях, но тогда не заинтересовался его проектом, хотя и записал его данные на всякий случай. И вот теперь предоставилась возможность пустить этот проект в ход.
Он кратко объяснил своему начальнику идею Аристарха Мокеевича Панчевского — так звали изобретателя — насчёт орудия, запускавшего снаряд по непредсказуемой траектории — реактивно-стохастической пушки, как назвал её сам новатор.
— Такие пушки можно не только использовать в полевых условиях, но и ставить на танки, на бронетехнику, на самолёты. Они сгодятся и вместо зениток. В общем, имеют самые широкий спектр применения. По сути, это универсальное оружие.
— И такого оружия точно нет на Западе? Ни в Европе, ни в Америке? — спросил внимательно слушавший Ясенева комиссар.
— Нет и не предвидится, — заверил тот. — Гарантия сто сорок шесть процентов.