— Расчёты показывают, что к воздействию подобранных мною комбинаций частот колебаний электромагнитного поля дети даже чувствительнее взрослых, — сообщил Заврыкин.
— Ну что же, пока информации достаточно. — Перекуров откинулся в кресле. — Теперь надо будет провести испытания вашего аппарата на практике.
Изобретатель немного замялся.
— Видите ли, у меня был только один экземпляр, и я его едва начал было испытывать, когда меня… — он замялся, — … это самое.
— Но сам прибор-то имеется? — спросил чекист.
— В немного повреждённом состоянии, — признался изобретатель. — Я, когда вернулся, сразу же бросился его восстанавливать, но ещё не довёл дело до конца.
— Напишите список всего, что требуется для доработки, — велел Перекуров. Подумал и добавил. — Делайте его в двух вариантах: один для индивидуального воздействия, а второй — для массового. — Он достал из ящика письменного стола чистый лист бумаги и подтолкнул его к Заврыкину.
— Для массового воздействия потребуется параболический отражатель, — сообщил изобретатель, берясь за авторучку.
— Значит, и его запишите тоже.
Заврыкин, склонившись над бумагой, трудолюбиво заскрипел пером. Закончив писать, он протянул довольно длинный список чекисту.
Перекуров бегло просмотрел листок. Ничего необычного в нём не значилось — радиодетали, линзы, соленоиды, провода, разная техническая мелочь. Он нажал кнопку вызова порученца.
— Сколько времени вам понадобиться для завершения работы? — спросил чекист.
— Пары недель хватит, — заверил изобретатель.
— Годится, — вынес вердикт Перекуров. Он протянул бумагу вошедшему в комнату Кирбазаеву.
— Ахмед, закупи, что здесь написано, — дал распоряжение подчинённому старший сотрудник. — Оплату проведёшь через наш хозяйственный отдел.
Когда за Кирбазаевым закрылась дверь, чекист снова повернулся к изобретателю.
— Итак, через две недели жду результатов. Нам надо будет произвести контрольные проверки работы вашего прибора.
— Конечно.
— На разных общественных группах. Индивидуально и массово. — Подумав, Перекуров решил уточнить:- На какое расстояние действует ваш прибор?
— Если индивидуально, то на три-пять метров. Достаточно держать его включенным пару минут. Для питания в этом случае хватит и батарейки, — сообщил изобретатель.
— Можно ли его будет при этом поместить в чемодан или портфель?
— Вполне. Через простые материалы радиоволны пройдут практически без потерь. Вот если экранировать металлом, алюминиевой фольгой, например, то действия он не окажет. Волны не проникнут через такую преграду.
— Так, а что нужно в массовом случае? На каком расстоянии будет действовать излучение, если вести его через отражатель?
— По расчётам, порядка сотни метров в радиусе. И тут энергии нужно побольше, так что для питания придётся подключаться к сети. Да, и сам излучатель потребуется разместить на чём-то высоком, типа радиовышки.
— Хорошо. Приступаем к работе, — заключил чекист. — Делайте доводку, а я пока набросаю план испытаний. Вашему прибору и всей этой спецоперации мы дадим название "Волшебная флейта".
Глава 2. Глубинные чувства.
Заврыкин управился с работой за неделю. Перекуров, получив сообщение от изобретателя, что к испытаниям всё готово, оформил в своём ведомстве командировку в небольшой подмосковный городок — проводить массовый эксперимент в столице он счёл слишком рискованным — затем отправил машину с порученцем за прибором и его автором.
В отделении ГПУ подмосковного городка чекист, пользуясь мандатом от секретариата ЦеКа, вытребовал для себя отдельный кабинет и красноармейца в подмогу. Прибор он решил разместить на вершине водопроводной башни, где имелась небольшая, ограждённая перилами, площадка.
За день Перекуров и Заврыкин смонтировали аппарат, установив его излучатель на шарнирах, чтобы он мог вращаться. На ночь чекист велел изобретателю и красноармейцуостаться в башне, в каморке сторожа на нижнем этаже, чтобы ничего не случилось с ценным оборудованием.
Назавтра местные электрики подвели к башне электропитание и к вечеру подготовка прибора к работе была окончательно завершена. Перекуров отпустил порученца и, пока тот спускался по винтовой лестнице на землю, оба экспериментатора присели покурить.
— Ну всё. — Увидев, что красноармеец вышел из дверей водонапорной башни, чекист швырнул окурок за перила и поднялся. — Запускайте кракена.
Изобретатель недоумевающе глянул на него.
Перекуров досадливо отмахнулся. — Включайте свой прибор, Викентий Авксентьевич, я хочу сказать. Вы — автор, вам и честь первому перерезать красную ленточку.
Заврыкин подошёл к аппарату и потянул на себя рубильник.
Большая диодная лампа перед отражателем засветилась слабым голубоватым сиянием, а сам прибор начал издавать тихий писк.
— Поверните вокруг оси, — велел Перекуров, встав сзади.
Заврыкин кивнул и начал медленно вращать установленную на шарнирах конструкцию, в то же время перемещаясь, вместе с Перекуровым, вслед за ней, чтобы не попасть под излучение.
Проделав эту процедуру три раза, изобретатель остановился, затем выключил рубильник и вытер со лба выступивший у него от волнения пот.
— Достаточно, — слегка охрипшим голосом сказал он. — Две-три минуты воздействия должны дать нужный эффект.
*
В выделенный для него кабинет чекист пришёл с утра пораньше и занялся предварительной подготовкой отчёта о проведённом эксперименте. Оставалось только дождаться его результатов. Но какими они должны быть? Каким окажется проявление глубинных чувств народа? Объяснения изобретателя на этот счёт были не слишком вразумительными. Время от времени у чекиста мелькала мысль — не является ли всё это дело шарлатанством? Хотя в людях бывший российский полковник спецслужбы разбирался, и интуиция говорила ему, что он находится на правильном пути.
Предаваясь размышлениям, Перекуров встал из-за стола и подошёл к окну. Провинциальный городок выглядел мирным и сонным. На тротуаре лениво клевали зёрна воробьи. На ветке дерева, росшего прямо под окном, неспешно чистила пёрышки синица. По дорогам, огибая лужи недавно прошедшего дождя, шагали редкие прохожие. Время от времени раздавались гудки автомобилей. Со стороны местной школы помчалась наперегонки, размахивая портфелями, стайка пионеров.
— Наверное, перерыв в занятиях, — машинально отметил Перекуров.
Однако школьники, вместо того, чтобы, радуясь долгожданной свободе, разбежаться в разные стороны по своим мальчишечьим-девчоночьим делам, свернули к зданию местного ГПУ и столпились перед приёмной.
Удивлённый Перекуров, продолжавший наблюдать за ними в окно, увидел, как к детворе вышел дежурный сотрудник, задал им какой-то вопрос, те вразнобой что-то ответили, он им что-то сказал, после чего толпа детишек перетекла к крылу здания, в котором располагался кабинет Перекурова и, к изумлению столичного чекиста, выстроилась возле его дверей.
Зазвонил телефон. Перекуров снял трубку.
— Пётр Матвеевич, к вам пионеры, хотят о чём-то поговорить, — послышался голос дежурного офицера.
— Да? — озадаченно откликнулся Перекуров. — Хорошо, сейчас открою.
Он пересёк комнату и отворил дверь. Перед ним стояла, держа в руках какие-то бумажки, дюжина детишек, кто с октябрятскими значками, кто в красных галстуках.