— Если операция пройдёт успешно, то всем будет поощрение от руководства. Имеютсяли какие-нибудь пожелания? Кроме оружия, конечно, это само собой. Гранаты для вас я выбью, не сомневайся.
— Сапоги новыенадобно бы, пар десять для бойцов. Ситцу — бабам ихним на подарки. Да и хоть занавески справить на окна. Чего-нить из мануфактуры. Может, стаканы ещё, — перечислил нехитрые пожелания деревенского люда парень.
— Доставим в лучшем виде, — заверил уполномоченный. — У вас тут должен быть представитель ЧеКа. Что-то я его сегодня не видел, — с ноткой вопроса в голосе произнёс он, меняя тему.
— Запил Егорка, — ответил Шнур, прихлёбывая чаёк. — Сейчас в белой горячке валяется.
— Значит, и доли в трофеях у него не будет, — отметил Ясенев, постучав по столу карандашом. — А какие у отряда отношения с местным населением?
— Так ведь четверть наших сами местные.
— Кур, яйки, млеко хозяйки дают?
— Всё в счёт продразвёрстки записываем.
— Баб бойцы пощупывают? — свойски-фамильярно поинтересовался уполномоченный.
Комиссар Митька Шнур отчего-то запечалился и, отведя взгляд в сторону, стал мямлить про революционную сознательность трудящихся масс, но, поймав усмешку Ясенева, покраснел и признался:
— На бандитовнарваться можно, — почти шёпотом сказал он. — У многих родичи живут здесь в деревне. С тех пор как мы ЧОН организовали, они пару наших бойцов, которые затемно к бабам ходили, на ножи поставили. Одного откачали, а второй отошёл. Так что не ходят наши больше на гулянки по вечерам, — с грустью добавил он.
Глава 4. Ликвидация банды.
На задание чоновцы выдвинулись, когда из-за горизонта появилась и начала тускло освещать местность молодая Луна.
Выйдя на проезжую дорогу, они вскоре увидели вдали темнеющий лес — основное место базирования банды. Взмахом руки полковник направил Ахмеда Кирбазаева и ещё двух человек, выделенных в разведчики, к подозрительным кустам на краю перелеска. Вскоре оттуда раздался чей-то короткий писк, и довольный Ахмед, обтирая рукавом окровавленный тесак, вернулся к основной группе.
— Сидел таммелкий шакал, — с лёгким акцентом сообщил он.
Полковник кивнул, попутно отметив про себя, что боевой характер кавказца он, похоже, оценил верно.
Двое других разведчиков вернулись, ничего подозрительного не обнаружив.
— Значит, часовой был только один. Очень хорошо. Пулемёты вперёд, — приказал старший уполномоченный, и две тачанки, на которых громоздились неуклюжие "Максимы", свернув с дороги, покатили в сторону леса. Отряд двигался за ними. Когда все вышли на границу леса, полковник скомандовал "Пли!" и очереди пуль началиполивать кустарники, молодую поросль, старые деревья. В глубине леса послышались бессвязные выкрики, команды, стоны — кого-то зацепило.
— В атаку! — приказал старший уполномоченный и махнул рукой с наганом. Держа винтовки наперевес, чоновцы бросились на крики. Вскоре началась пальба, которая постепенно отдалилась — очевидно, бандитов теснили в сторону озера. А может, они и сами отходили туда, рассчитывая на более надёжное убежище в камышах.
Ванятка Мохин, которому было поручено выслеживать главаря, осторожно двинулся вглубь леса, то и дело осматриваясь. Уполномоченный Ясенев, короткими перебежками следовал за ним, прикрываясь стволами деревьев.
— Есть! Попался, стервец! Это тебе за Машку! — услышал Ясенев торжествующий крик бойца, после чего послышались два выстрела и треск от падения тяжёлого тела в кустарник.
Старший уполномоченный осторожно выглянул из-за дерева. Чоновец стоял, уперев приклад винтовки в землю, рядом с ним лежало чьё-то тело, а немного левее находилась неглубокая яма, очевидно, только что в спешке раскопанная, в которой виднелось нечто вроде сундучка.
Убедившись, что ухоронка контрабандистов найдена, Перекуров быстро осмотрелся, затем вышел из-за дерева, и окликнул чоновца: — Это ты, Ванятка?
Мохин обернулся на голос, и Перекуров, вскинув наган, точным выстрелом в сердце уложил его наповал. Чоновец свалился рядом со своим недругом, не издав ни звука.
Проверив, чтооба мертвы, полковник подошёл к сундучку иоткрыл его. Внутри лежали золотые монеты царской чеканки, брошки, кольца с драгоценными камнями, рубиновое ожерелье. Десяток монет полковник выгреб и запихал во внутренний карман, затем, немного поколебавшись, сунул тудаже и ожерелье, а остальные вещи выровнял, чтобы они казались нетронутыми.
Простодушные чоновцы ошибались. У Мишки Косого имелись и драгоценности, и золотые монеты — он не только возил контрабанду, но и брал мзду за то, что провожал тайными тропами желающих покинуть первое в мире государство рабочих и крестьян. А каких-то беженцев его люди, скорее всего, просто грабили и убивали. Несомненно, это знал и комиссар Исай Борисович Фельдцерман, направивший на ликвидацию контрабандистов своего особо доверенного человека. А может быть, они даже работали в паре или, наоборот, конкурировали, подумал Перекуров и ещё раз порадовался тому, что отверг поспешную идею отжать бизнес контрабандистов. Затем его мысли вернулись к найденным ценностям. Нехватку десятка монетникто не заметит. Но ведькто-то может знать про ожерелье. Поразмыслив минуту, Перекуров заглушилчуйку, сигналившую об опасности, поглубже задвинул предметы во внутреннийкарман гимнастерки и застегнул его, чтобы монетыне звякали.
Тем временем, стрельба около озерапонемногу затихала.
Нагнувшись и ещё раз проверив, что главарь контрабандистов и чоновец мертвы, старший уполномоченный выпрямилсяи крикнул:
— Бойцы, ко мне!
Отклика не было.
Уяснив, что парни заняты сбором трофеев и их сейчас не докличешься, уполномоченный выразил своё требование в более привлекательной форме:
— Бойцы, срочно ко мне! Найдены ценности!
*
После успешно проведённой операции, завершившейся глубокой ночью, утомлённые бойцы намеревалисьразойтись по домам, но уполномоченныйнастоял, чтобы все они собрались в штабе ЧОНа.
Самым первым делом ценности, найденные в сундучке, были по акту оприходованы и знавшие грамоту обозначили на бумажке свои подписи. Новый командир не задавал вопросы, ктои чем прибарахлился на стоянке контрабандистов; крестьянские парни, в свою очередь, понимали, что драгоценные камнии золотые монетыим не по чину, так что обе стороны осталисьвполне друг другом довольны. А Ахмед, экспроприировавший в свою пользу громадный кинжал, просто сиял. После описи Перекуров вернул ценности обратно в сундучок и, для большей гарантии сохранности, обвязал его ремнями и скрепил их неким подобием пломбы, наспех сделанной им из свечного стеарина. Список вещей он положил в карман своей гимнастёрки.
Затем комиссар Шнур подвёл краткий итог прошедшей операции. Из бойцов, как он сообщил, погибли четверо, включая принявшего героическую смерть от главаря контрабандистов Ивана Мохина. Бандитов ликвидировано более десятка, остальные сумели уйти. Гранаты израсходованы все, боезапас к пулемётам — наполовину. Больше других отличились Ермолай Петрович и Ахмед Кирбазаев, на счету которых оказалось по трое убитых врагов.
После него слово взял старший уполномоченный. Поздравив бойцов с выполнением задания командования, он от именируководства пообещал всем ценные подарки, а Ахмеду Кирбазаеву, как особо проявившему в бою мужество и смекалку, предложил перейти на работу в ГубЧеКа, с предоставлением твёрдого оклада и служебной жилплощади. На этом, заметив, что у бойцов уже слипаются от усталости глаза, он закрыл собрание и распустил всех по домам.
*
Утром уполномоченный ГубЧеКа Ясенев и комиссар отряда ЧОНа Шнур пили в штабе чай и обсуждали оставшиеся нерешёнными вопросы. Уполномоченный пообещал прислать с оказией оружие и подарки отличившимся бойцам, а комиссар попросил выделить лично ему именной браунинг. Потом, намечая будущие революционные перспективы, Перекуров расспросил Шнура про иконы у сельчан и церковные ценности. Он помнил, что вскоре в Советской России должна начаться кампания борьбы с пережитками прошлого, и хотел заранее быть к ней готовым. Комиссар обрисовал ему ситуацию, посетовав на бедность их местной церквушки.
Затем старший уполномоченный подтянул ремень и вышел, вместе с комиссаром, во двор, где уже собрались для его проводов бойцы роты. Ахмед Кирбазаев, в папахе, с тесаком и громадным кинжалом за поясомустроился на охапке сена в готовой к отбытию телеге. На её облучке сидел тот же Петрович, которого полковник встретил вновом мире, вместе с Ваняткой Мохиным, ныне покойным, первыми.
Перекуров, держа сундучок, забрался на телегу, привязал его ремнями к борту; повернулся к бойцам и, не тратялишних слов, вскинул сжатый кулак в знак прощания с ними, затем махнул возчику рукой — отправляйся.
Глава 5.Эффективный менеджмент.
Здание Ровенского ГубЧеКа располагалось в центре города, в помещении бывшей местной жандармерии. Когда телега остановилась около него, старший уполномоченный Ясенев бодро спрыгнул на землю, подхватил с собой сундучок с ценностями и направился ко входу, приказав попутчикам дожидаться его возвращения. Первым делом ему нужно было найти "свой" кабинет в ГубЧеКа и "свою" квартиру — вероятно, служебную. Впрочем, полковник был уверен, что легко справится с этими задачами.
Как только он вошёл в помещение, усатый охранник с винтовкой окликнул его:- Матвеич! Комиссар приказал, чтобы ты зашёл к нему, как только появишься.
— Угу, — неопределённо отозвался Перекуров. — А где сейчас начальник хозяйственной части? — Ему нужно было побыстрееполучить основные сведения о "своих" сослуживцах, по крайней мере, наиболее значимых из них, чтобы случайно не ошибиться в именах и должностях.
— Яков Львович с обеда был у себя, — ответил охранник. — Ты поспеши, товарищ Фельдцерман срочно хотел тебя видеть. — Он махнул в сторону двери, на которой висела табличка с надписью крупными буквами "Председатель ГубЧека".
Перекуров, однако, спешить не стал. Он прошёлся вдоль коридора, по пути незаметно изучая таблички на других дверях, остановился возле доски объявлений, из которых узнал, что товарищу Заяц П.С. объявлен выговор по партийной линии, а товарищ Кошкин П.А. премирован именным оружием. Там же прочитал приказ о проведении 25 мая субботника по уборке территории, с обязательным участием всего рядового и командного состава. Газету, прикреплённую к доске, он читать не стал, поскольку с положением дел в стране уже ознакомился по печатным листкам, найденнымв штабе ЧОНа. Затем зашагал дальше. Возле кабинета в конце коридора, на котором было написано "Уполномоченные", он остановился и, пару секунд подумав, распахнул дверь. Сидевшие в комнате подняли головы, а один из них, по возрасту его ровесник, воскликнул:- О, Матвеич вернулся! Тебя документы дожидаются. — Он кивнул в сторону одного из столов, за которым никто не сидел, и Ясенев понял, что это его рабочее место.
Подойдя к столу, он положил на него обвязанный ремнями и опечатанный ящичек, на который с любопытством покосились все четверо мужчин, сидевших в комнате, бегло просмотрел бумаги, представлявшие собой, похоже, бухгалтерские отчётыпредприятий города, затем сказал:- Зайду попозже. Сейчас надобно отчитаться по командировке.
С этими словами он подхватил ящичек и заспешил на выход. Товарищу Фельдцерману, по-видимому, уже доложили о его прибытии, и заставлять его ждать не следовало.