- Ты слишком замкнут в себе, Пол.
- Ты заметила это?
- Хм-м. С самого начала круиза. Наконец я решила, что нам пора познакомиться.
- Я рад, что ты так решила, Джо, - сказал Пол.
- Привет, Пол.
- Привет, Джо.
Они оба рассмеялись.
С тех пор они часто виделись, и чем больше времени они проводили вместе, тем яснее он понимал, что полюбил её. А она - его.
Больше всего ему в ней нравилось то чувство уверенности, которое она ему давала. Он всегда знал, как вести себя с ней. Между ними никогда не возникало никаких недомолвок, или ложного стыда. Она сразу же дала ему понять, легко и естественно, что ей нравится, а что - нет. Все у неё получалось легко и просто. Он ни разу не видел её раздраженной или сердитой.
- У меня такое чувство, будто мы знаем друг друга всю жизнь, Джо.
- Правда, Пол?
Они сидели в маленьком кафе в Колоне. Панамское солнце приятно ласкало кожу. На Джо было белое платье, которое сверкало в лучах яркого солнца, врывавшегося в открытые окна. Ее волосы казались ему тогда золотыми.
- Ты родилась на Западе?
- Угу. В Висконсине. Я выросла на ферме, Пол.
- Тебе там нравилось?
Она решительно покачала головой, и её волосы вспыхнули на солнце.
- Я ненавидела эту жизнь. Когда родители умерли, я стала странствовать по разным городам.
- А потом?
- На какое-то время обосновалась в Чикаго. Получила там образование и переехала в Нью-Йорк. Это моя последняя остановка.
- Последняя остановка?
Она сделала глоток и улыбнулась.
- Надеюсь, что так.
- Я тоже надеюсь, - сказал он нежно.
Они замолчали. Подошел официант и забрал у них пустые стаканы. Джо спросила:
- А ты, Пол?
Он пожал плечами.
- Ничего интересного в моей жизни не было, Джо. Мой отец был неудачником. Полным. Не довести до конца ни одного дела. Он даже умер не в тот день.
- В каком смысле?
- На Рождество.
- О, как обидно, - прошептала она.
- Он был добрым, порядочным человеком. И я любил его. Больше, чем свою мать. Мне кажется, она могла бы больше помогать ему.
Пол глубоко вздохнул и замолчал. Затем тихо продолжил:
- Я ещё под столом пешком ходил, но твердо решил, что таким, как отец, никогда не буду. Погрязшим в долгах, несчастным и сломленным. Я этого боялся, Джо. И этот страх преследовал меня всю жизнь.
- Ты не был женат?
- Нет. У меня никогда не было времени на ухаживания. А ты?
- Не встретила человека, который мне нужен.
- Может быть, встретишь.
- Может быть, если у тебя будет время.
Они посмотрели друг другу в глаза. Пол нежно погладил её руку. Затем, услышав призывный гудок своего лайнера, они поднялись и, взявшись за руки, побежали...
Очнувшись от воспоминаний, Пол зашагал взад и вперед по длинной веранде. Затем вернулся в гостиную, подошел к бару и плеснул себе ещё виски с содовой.
Тишина в комнате, как пелена, окутывала его. Он подошел к проигрывателю и включил его. Свободные, чарующие звуки Первой симфонии Брамса залили комнату.
Он постоял немного, слушая музыку и думая о Джо. Все время думая о Джо.
Акапулько.
Пляж Акапулько и багрово-красное солнце, погружающееся в море. Медленно темнеет безбрежное небо над головами. Они были одни, совсем одни, сидели, тесно прижавшись друг к другу, и смотрели на бескрайний океан. Волны прибоя с шумом ударялись о берег, рассыпаясь брызгами белой пены.
Их тела были мокрыми, и маленькие сверкающие капельки покрывали их кожу. Пол слушал рев прибоя и смотрел на Джо. Ее губы были чуть приоткрыты. Взгляд затуманен страстью и желанием. Вдруг, не говоря ни слова, они оказались в объятиях друг друга - тесно прижавшись, лежали на мягком песке.
- Я люблю тебя, Джо, - прошептал он.
- Я люблю тебя, Пол.
Он стал целовать её и вдруг почувствовал, как горячая дрожь пронзила её тело. Охваченная страстью, она крепко обняла его. Ее груди с силой прижимались к его груди.
- Пол, Пол, - шептала она.