- Но я не получил ни одного ответа, - сказал Пол.
Антрим бросил на стол ещё одну карту. Она соскользнула со стола и упала на пол. Он наклонился и поднял её медленно, демонстративно медленно.
- Ответы тебе могут не понравиться, Брант. - Он покачал головой.
- И все-таки я их получу, - сказал Пол.
Антрим опять покачал головой.
- Нет, сказал он. А потом добавил: - Ты упрямый, Брант. Слишком упрямый. Этого у тебя не отнять.
- Я могу быть ещё упрямее, - ответил Пол.
- Я верю.
- Тебе придется убить меня, чтобы заставить замолчать.
- Может быть, я так и сделаю. - Антрим ухмыльнулся, сверкнув белыми, ровными зубами. - В любом случае, тебе крышка. Тебя уже ждет электрический стул. И ты сам это знаешь.
- А ты знаешь, что я не убивал её.
Антрим засмеялся зловещим, тяжелым смехом.
- Да, я это знаю.
Отдаленные звуки музыки стихли, и в комнате наступила тишина.
Пол взглянул в лицо Антриму и сказал:
- Ты отлично знаешь, кто это сделал.
Антрим снял карту, перетасовал колоду и разложил карты на две кучки; его длинные тонкие пальцы ловко скользили по гладким краям. На одном из пальцев сверкнул перстень с бриллиантом.
- Ты - козел отпущения, - сказал Антрим. - И ничто на свете тебе уже не поможет. Как только ты отсюда выйдешь, полиция схватит тебя и упрячет за решетку. А потом состоится суд. Суд - ха-ха! Судья будет восседать в кресле на своей жирной заднице, ничего не видя и ничего не слыша. Как это бывает обычно.
Он помолчал и потер свои холеные ногти о борт пиджака. Не переставая с насмешкой смотреть на Пола.
- Да, все судьи такие. Затем он состроит участливую физиономию и скажет тебе несколько добрых слов... А потом - приговорит тебя к казни на электрическом стуле. Вот как это будет. Ты сядешь на стул и сгоришь. А я буду сидеть здесь и играть в карты.
Он рассмеялся.
- А все потому, что ты козел отпущения.
Пол медленно убрал окровавленный платок в карман. Он выпрямился, его большое тело было напряжено.
- Ты глубоко ошибаешься, Антрим. Очень ошибаешься.
- В самом деле?
- Это я буду сидеть и играть в карты.
- А я ?
- А ты будешь сидеть на электрическом стуле.
Антрим засмеялся и встал. Затем обратился к Эду:
- По-моему, этот парень слишком много разговаривает. Как ты считаешь, Эд?
- Ты прав, Антрим.
- По-моему, он очень упрямый.
- Как стадо ослов.
- Добавь-ка ему еще, - отрывисто бросил Антрим.
Эд отошел от стены и кинулся на Пола. Сокрушительный удар рассек Полу кожу на подбородке. От второго удара, который пришелся прямо в челюсть, Пол отшатнулся назад, опрокинув стул. Но он все ещё держался на ногах.
- Теперь, пожалуй, достаточно, - сказал Антрим.
- Но он и ещё выдержит.
- Хватит с него. Прибереги свою прыть до следующего раза. Нам ведь ещё придется с ним встретиться.
Да, мы ещё встретимся, подумал про себя Пол. Непременно встретимся. Но тогда уже я буду бить вас. Он оперся руками о стол и с яростью посмотрел на них; его окровавленное лицо распухло, но серые глаза оставались ясными. Распухшие губы были плотно сжаты.
Антрим приблизился к нему почти вплотную.
- Брант.
Пол держался за край стола и ничего не говорил.
- Слышишь, Брант - держись подальше от Перселла. - Антрим протянул руку и схватил Пола за пальто. - Оставь его в покое. В следующий раз, ты уже так легко не отделаешься. В следующий раз тебя отделают так, что тебе самому захочется сесть на электрический стул.
Он повысил голос:
- Тебя забьют до смерти. Будут лупить до тех пор, пока на твоей шкуре живого места не останется. Поэтому, держись от него подальше! - Антрим отпустил Пола. - А теперь убирайся отсюда к дьяволу!
Пол вышел на улицу, в глазах у него блестели слезы. Слезы ненависти.
Ты не должен браться за оружие, Пол.
Но теперь я вынужден это сделать, Билл, иначе мне не рассчитаться с Антримом. Я не могу допустить, чтобы этот подонок снова поймал меня. Вдоль дороги тянулся длинный ряд маленьких магазинчиков. Их окна были темны. Пол шел по пустынной темной улице, пока не очутился около винной лавки. Он остановился и заглянул через стекло внутрь, его силуэт отражался в окне. Пол знал этот магазинчик и его владельца, знал их очень хорошо.
Хозяин винной лавки держал пистолет под кассовым аппаратом. И никогда не уносил его с собой домой. Из-за детей.