— Их называют блэртами, — сказал Хоук.
Блэрты эти нас словно не замечали, хотя и были совсем рядом. Только периодически подозрительно принюхивались. И как это так? В ответ на мой невысказанный вопрос Хоук демонстративно вытащил из кармана потрепанный амулет — обычный овал из серебра с характерными рунами и едва уловимым запахом полыни. Простейший артефакт, позволяющий скрывать свое присутствие — на первых страницах всех учебников по артефакторике он описывается, как классический пример возможностей этого магического направления.
Что ж, удобно.
Я подошла к мужчине поближе, а то мало ли, какой радиус действия у этой безделушки. Не хотелось быть замеченной местной живностью.
— Когда-то, еще тысячи лет назад, когда путешествия между мирами были уделом лишь избранных, — пафосно и напевно начал Хоук, но ироничная ухмылочка и чертята в глазах выдавали его настрой, — юная горная фея из Края Самоцветов на Эквариусе, последняя из своей расы, решила разбить свое хрустальное сердце на семь осколков, и каждый из них оставить в одном из миров в надежде, что однажды ее народ возродится. В Готреде, охваченном вечной войной, фея нашла приют для своего сердца на диких безлюдных землях, укутала его в частицы мира — землю из недр, воду с небес, травы и звериную кровь. И ушла. А осколок, из которого должна была родиться маленькая фея, ждал своего часа.
— О, стой-ка, — вдруг озарило меня. — Мы же с Вальдором проходили забытые расы Эквариуса…
Я подумала, что лучше бы мы для начала настоящее изучили. Может, тогда бы не попала впросак с матриархом — ночью я пролистала все свои книги по расами и традициям этого мира, чтобы все же разобраться, кто такая Брусника — и проникнуться. С виду обычная пухляшка, а оказывается она волшебное существо, что жизнь целой расе дает, будущая королева эльфов и мать фей. Это даже как-то пугало… и восхищало.
А про давно вымерших горных фей кое-что я помнила и с занятий — пусть и смутно. Все же на Эквариусе разновидностей фей чуть ли не за сотню, не говоря уже о других расах, попробуй всех выучи, даже с моей памятью.
— Кажется, они просто так размножались — или перерождались, смотря с какой стороны посмотреть. Они выделяли из своего тела какое-то там вещество, которое кристаллизовалось в красивый камушек, а сами погибали. Но перед смертью успевали сделать… ну, что-то вроде магического инкубатора, где этот камушек постепенно преобразовывался в новую феечку. Были эти феи очень красивыми и очень безмозглыми, а, главное, совершенно не развивались, как разумная раса. Да и во время перерождения были особенно хрупкими — и чем опасней и заселенней становился мир, тем быстрее они погибали.
— Молодец, пять баллов, — сарказмом оценил мой порыв поделиться знаниями Хоук. — А я ведь так старался придать романтическую атмосферу…
— Поздно одумался, — фыркнула я. — Так что там с ними случилось на Готреде, раз они превратились в таких вот уродцев?.. Если правильно понимаю, к чему ты ведешь.
— По легенде, даже в эти отдаленные земли пришла война. Магическая война, если точней. Как это там… — Хоук сделал вдохновенное лицо, подобрался ко мне вплотную, видимо, чтобы лучше слышно было, на ухо, жарко, проникновенно зашептал: — Смерть обдала своим дыханием нерожденную фею, кровью был окроплен хрустальный осколок — и окрасился он в багрянец. И пробудилась прекраснейшая и опаснейшая из тварей, крылья ее угля черней, глаза рубинами сияют, клыки — алмаза крепче.
— Магией смерти тут баловались, вот и ее покорежило, так? — предположила я.
Хоук спорить не стал, только продолжил с таинственно-пафосным видом рассказывать. И рука его в это время аккуратно, словно случайно, скользила по моему бедру — отвлекала постоянно, раздражала, но отбросить… не хотелось.
— Что за сказка без любви — и здесь она есть. Каждый муж, что видел черную фею — влюблялся в нее без памяти — и клыки не смущали. Каждого — она пожир-р-рала, — мурлыкнул Хоук и игриво куснул меня за шею — быстро так, что я и агрессивно среагировать не успела. И не желала. — Пока не появился один герой. Не действовали на него чары, он сам магом был — теперь уже фея влюбилась. Очистилась ее душа, засияли глаза сапфирами, все готова была она отдать возлюбленному. И пожелал он кусочек сердца феи, получил дар — и ушел прочь. С горя дева крылья себе оторвала и сшила из них черный балахон, прекрасный облик ее от плача исказился, уродливым стал, и решила с тех пор лишь пугать, а не влюблять — чтобы никто больше ее драгоценное сердце не забрал.
— Хм… — призадумалась я, что было весьма сложно, ведь Хоук в своих ласках заходил все дальше, но я упорно строила из себя ледяную статую. — Если думать научно, то что-то я не уловлю, как прекрасная, пусть и почерневшая, горная фея докатилась до такой деградации, но да ладно… Так что там с охотой?
Пока Хоук сказки сказывал и меня под это дело лапал, блэрты разбрелись, кто куда, среди мрачных деревьев. Возле нас лишь один остался, задрал с тоской морду к небу, едва проглядывающему сквозь темную листву.
— Блэртов, как созданий, рожденных из противоположных магических сил, опасных и неустойчивых, почти невозможно одолеть стандартными боевыми чарами, — пояснил Хоук профессорским тоном, за что получил нежный тычок локтем в грудь. Быстренько исправился: — В общем, они искажают чужие заклинания: или обращают вспять, или нейтрализуют. Да и просто убийство не даст желаемого.
— И что у нас желаемое?
— Камни, естественно. Очень и очень дорогие камни, которые создают эти твари. Материал для мощнейших артефактов или просто украшение — символ статуса и богатства. Охотники не только с Готреда, со всех миров, летят сюда как бабочки на огонь — и большинство также легко погибает. Блэрты парализуют свою жертву и пожирают ее живьем…
— Стоп-стоп-стоп, дорогой мой. Значит, ты сюда не на свидание, а за наживой. Окей, совмещаешь приятное с выгодным, одобряю. Только вот у меня нехорошее предчувствие… — я изобразила на лице живую заинтересованность. — Камушки добывать ты ведь сам собираешься, так? Продемонстрируешь мне свои таланты магические, покажешь, какой ты не такой как все… ну, не бабочка-самоубийца.
— Увы, — ехидно ухмыльнулся Хоук, — не моя это специализация. Тут нужно особое восприятие магии, более… тонкий подход.
Ага. Такие вот подозрения у меня и были. Нет, ну не гад ли? Кто же так за девушками ухаживает!
— Ты, издеваешься? — с надеждой уточнила я. — Серьезно хочешь, чтобы я тебе эти камни достала? Помогла тебе заработать?
Я даже не знала возмущаться или восторгаться иронией ситуации.
— О, не беспокойся, сладкая, свою долю ты тоже получишь. Если, заслужишь, конечно. Попробуй заставить блэрта преподнести тебе свой дар.
Я повернулась к этому самому блэрту, все так же зависшего на одном месте — он изредка разве что принюхивался подозрительно, будто чуял подвох — людей с нехорошими намерениями рядом. Жуткий он.
Черт побери, я ненормальная. Целиком и полностью. Я хочу это сделать — чисто из азарта. Выпендрежа. Желания одолеть эту магическую задачку. Ну и получить ценную награду.
— И что мне делать? — покосилась на Хоука.
— А сама как думаешь?
Да, конкретной помощи от него не дождаться.
— Ну, если предположить, что легенду ты мне рассказывал, не только ради того, чтобы полапать в процессе, а с намеком… — принялась рассуждать вслух я. — Приворожить? Ментальное очарование? Хотя нет… слишком просто. Почему тогда охотникам так не везет…
— Просто только на словах. Менталистов не так уж много, тем более склонных к риску… А главное, сил и навыков, чтобы совладать с природной магией блэртов, хватает лишь у избранных.
— Обнадеживает.
— Очень рад, — Хоук притянул меня к себе. — Но не беспокойся, я тебя подстрахую — унесу прочь в опасный миг. Я не собираюсь тобой рисковать… Так что, справишься, моя маленькая невеста? Или я тебя переоценил?
Как бы не так. Справлюсь. Я вырвалась из его объятий и решительно развернулась к блэрту.
Для начала — защитить свой разум и тело. А потом атаковать его.
Я ощутила свою магию — полностью погрузилась в нее. Клубок послушно развернулся, позволяя мне опутать нитями своих сил все вокруг, позволяя, пусть не увидеть, но почувствовать — едва уловимая вибрация — магическую ауру блэрта. И я поняла, в чем сложность. Нужно действовать аккуратно, чтобы не зацепить ничего, что приведет к нехорошим последствиям — никакой прямолинейной ворожбы на очарование, только острожное точечное воздействие.
Я подошла поближе зубастой добыче, теряя защиту амулета Хоука — но я уже мягко окутала разум блэрта своей паутиной. Чуть дергаешь — и включаешь симпатию, нежность, зависимость, любовь… В отличии, от ментальных игр с человечески эмоциями — никого сопротивления. Главное, дергать в нужных местах… будто по минному полю ступать.
Черная собачья морда блэрта доверчиво ткнулась мне в лоб. Холодный нос. Я вздрогнула — так сконцентрировалась на магии, что сама не поняла, как оказалась настолько близко, как присела на корточках перед этим странным существом, как пялюсь уже, наверное, минут десять в его синющие глаза…
Ну, давай, вручи мне свой дар, красавчик. Отдай мне свое каменное сердце или как там.
Камни блэрт не из сердца вырвал — он просто заплакал. Хоук, незаметно подошедший сзади, сказал подставить ладони, и вскоре у меня в руках оказалось пару десятков небольших, сверкающих ярко-синим камушков. Можно было бы сравнить их с сапфирами, но подозреваю, что в тех нет такой глубины цвета, живых завораживающих узоров внутри, мягкого тепла… Магию, хранившуюся в этих камнях можно было буквально ощутить на вкус.
— И что, они правда много стоят? — спросила я, не в силах оторваться от любования добычей. Блэрт уже отходил от моих чар, затряс недовольно головой, но я внимания не обращала. Но зато Хоук обратил.
Забрал меня из леса — переместил к озеру с желтоватой мутной водой среди алых холмов. На противоположном берегу был водопой, собравший в кучу экзотичных представителей местной фауну. Особенно выделялся синеватый слон с двумя парами гигантских бивней и острыми шипами-рогами из-за небольших ушей.
— Возьми себе один, а мне остальное, — довольный, как тот слон, заявил Хоук. Но я не успела начать возражать, как он закатил глаза: — Прекрати, Абигейл, у нас ведь все равно скоро будет совместное имущество. Все мое — твое, а я сегодня стал еще богаче… ведь моя дорогая невеста внесла свой вклад в семейный бюджет, как выражаются наши земные друзья.
Несмотря на то, что мне имущество Хоука не светило, я развеселилась. Что я действительно буду со всем этим добром делать? Чтобы придумать себе достойный артефакт уйдет немало времени, чую мне и одного камня хватит с лихвой. А продавать… будто бы я знала кому и как сбывать такой товар. Пусть лучше Хоук своим делом занимается.
Ну да, копить я никогда не умела.
Но на всякий случай себе не один, а три штуки заграбастала.
— А теперь награда за старания, — мурлыкнул Хоук и полез целоваться. А я была совсем-совсем не против.