Хоук вернул меня в академию, когда бледный шар готредского солнца уже наполовину исчез за горизонтом. Я и не заметила, как прошло время — в разговорах, поцелуях, разглядывании местных зверушек… Мне было хорошо. Беззаботно.
Но это и пугало. То, с какой легкостью Уильям Хоук копался в моей душе. Играл на моих слабостях-дуростях — моем упертом желании показывать себя сильной и независимой, моем нетерпении бессмысленных нежностей. Словно знал — его уверенность в том, что я не испугаюсь опасности, со смехом справлюсь с любой задачей, льстит мне намного больше, чем какие-нибудь ласковые комплименты и обманчивое чувство защищенности за мужской спиной. Я ведь когда-то сказала себе, что не буду больше верить в мужские обещания беречь и защищать — и не верила. Лучше расчет. Я предпочитаю, чтобы мужчина делал меня сильнее, пусть с раздражающей насмешливостью и самоуверенностью, пусть с собственной выгодой, но главное — не притворяясь героем. И не то чтобы Хоук не перебарщивал, но… Не встречала я еще мужчину с таким правильным подходом ко мне. Это притягивало, это — а еще эти темные глаза, от которых в жар бросает, и мастерские поцелуи — сносило мне на время крышу, делало еще более безрассудной и беспечной, чем обычно.
Но на сегодня доза Хоука закночилась. Лиловые туманы вокруг площадки для телепортаций заставили на миг сердце сжаться — возвращаться к проблемам так не хотелось. Но надо.
Хоук поцеловал меня на прощание, никаких четких дат насчет следующей встречи не дал. Исчез. Я повернулась в сторону врат… и захотела провалиться сквозь землю. Как-то я подзабыла о своем экстравагантном наряде, но фирменный пронзающий взгляд Рады Тарвиус, веселые улыбочки Дженни с Вальдором и укоризненная мина Якоба напомнили быстро. К тому же уже родные преподаватели были не одни, а в сопровождении еще троих незнакомцев в белоснежных плащах с фиолетовыми узорами на подоле. Высокая парочка — мужчина и женщина, одинаковые, как близнецы — разглядывали меня с брезгливым безразличием, а третий, невысокий усатый мужичок лет пятидесяти — с откровенным любопытством.
Стоять перед этой толпой было крайне неудобно.
— Здравствуйте, — вежливо прервала молчание я. Думала еще пародию на книксен сделать — уж как умею, но решила не рисковать.
— Это Абигейл Руоль, — решила представить меня Дженни. — Одна из самых перспективных студенток на первом курсе. В моей группе, кстати. Староста.
В контексте данной ситуации похвала больше выглядела издевкой.
— Что же… не удивительно, — сказала незнакомая женщина. — Ярэн оценит ее таланты на соревнованиях.
Я уже открыла рот, чтобы узнать о чем речь, но стушевалась под красноречивым прищуром ректорши.
— Идите в свое общежитие. Абигейл, — послала она меня.
И я поторопилась удалиться — не только потому, что спорить с Радой Тарвиус не хотелось. Просто сообразила вдруг, кто эти люди в плащах.
Хранители, от которых мне определенно нужно держаться подальше и не высвечивать. Хотя все равно поздно — обратили уже внимание. Я бы себя такую колоритную, в трусиках и больших ботинках, загоревшую за день и с нечесанным пучком на голове, точно запомнила. Вот черт, что ж я вечно оказываюсь не там, где надо?
Уже в саду — к счастью, безлюдном — меня нагнал Вальдор.
— Смотрю, в любви к эксбигиционнизму леди решила перещеголять Мэта.
На глупый подкол я внимания не обратила. Поняла же, что он не просто так за мной пошел.
— Зачем здесь Хранители? Они что-то про нас с Эби знают? И что за соревнования? — завалила я вопросами эльфа.
— Не паникуй. Вы тут не при чем. Это они про сбой в работе кристаллов пронюхали, — поморщился Вальдор. — Ведь это такой шанс подпортить репутацию Академии… Раду дискредитировать.
Последнее, судя по тону, не вызывало у Вальдора особого возражения.
— Морально готовься выслушивать ругань Дженни. Они ей весь мозг вынесли, старые грешки припоминая. Да и Якобу тоже, — Вальдор поджал губы. Возмущенно продолжил. — Хранители, делают вид, что за безопасность студентов радеют. Всех якобы опасных и безответственных преподавателей с радостью бы казнили — так, на всякий случай. Будто бы это спасет миры от истощения магии! Идиотизм тот еще! Но закономерно — наша госпожа ректор слишком много внимания уделяет интригам Альянса, чтобы Хранители кроме всего прочего не беспокоились за свою власть. И страдает вся Академия.
Все-таки у Вальдора временами любая несправедливость — больное место. Не замечала, чтобы вся академия прям-таки страдала… а вот взрыв был реально для студентов опасным. Пусть, несмотря на успокаивания Кеши, я все равно подозревала, что в этом виновата я и моя магия, но случай ведь не первый, никого из преподавателей особо не удивил. Словно так, производственные неполадки — и плюющийся огнем дракон-библиотекарь, и взбесившаяся магия студентов, и все разрушения, которые нас же устраняться заставили. Вот уж где реальная несправедливость была. И то, что студенты в таких аварийный условиях учатся, вполне справедливо побуждало Хранителей искать виноватых — и без паранойи насчет ректорши.
Но при чем тут истощение магии и что это значит? Как-то не очень обнадеживающе звучит… Но спрашивать Вальдора я не стала — мне пока просто не хотелось касаться темы с кристаллами, напоминать, что мое подозрительное появление совпало по времени со взрывом. Вальдор же у нас такой проницательный.
— Но все же закончилось благополучно? Хранители ушли, никаких арестов или что они там делают с неугодными… — перевела я разговор на насущную тему.
– Ушли, да не все, — вздохнул Вальдор. — Насчет этого я как раз и хотел тебя предупредить. Для того чтобы… показать слаженную работу преподавателей и студентов, сплотить группы в экстремальных условиях… или как там оно официально… завтра все услышишь. В общем, наши высшие чины замыслили провести магические соревнования. В том числе и среди первого курса, что, как по мне, та еще глупость. Вы же еще ничего не умеете, и смотреть скучно будет, но пусть… Главная проблема в том, что Хранители оставили наблюдателя — якобы для судейства, но сама понимаешь. А значит — нужно вам с подружкой быть предельно осторожными. Если вам вдруг покажется, что Хранитель милый дядька, который все поймет и поможет — загляните ко мне, предоставлю пару сотен дел из архивов, где во всей красе справедливость этих господ показана.
— Уж совсем за дуру не держите, — хмыкнула я. — Конечно мы не будем доверять свои тайны тому, кто нас может за их с легкостью убить. Я и вам с ректором не особо-то доверяю.
– И правильно делаешь, — с легкой улыбкой одобрил Вальдор.
***
Гостиная общежития встретила меня промозглой сыростью. Неугасимый огонь словно теперь был не просто элементом декора, а источником влаги и холода. Камин и все, что к нему поближе, покрылись влажной зеленой плесенью. Стены все так же красовались грязными пятнами, от почерневшего кресла, куда Эйнар и Юз вроде как заключили магическую энергию веяло чем-то гадким.
Неужели никто из преподавателей — а особенно Дженни, которая вроде как наш куратор, как бы ее там за что-то Хранители не донимали — не смог найти время помочь и убрать это все? Типа, сами напортачили — сами разбирайтесь? Или живите в этом бардаке.
Я хотела обратно свою уютную гостиную. Во всех смыслах.
Может самой попробовать? Бытовые заклинания мне неплохо удаются. Но Юз сказал, что нельзя — магией…
Стоп. Это ведь все… — как там Хоук говорил? — неудачный результат слияния противоположных магических сил. И как и с блэртами — нужен просто тонкий подход, определенное восприятие своей магии. Как у меня. Я же чувствовала, что нужно делать, как направлять потоки своей силы, чтобы не спровоцировать опасную реакцию. Почему бы сейчас не попробовать?
Воодушевившись, я принялась за дело.
Подумала отстраненно — как же я привыкла к своей магии, как люблю ее… не хочу, не буду лишаться!
С блэртом было проще. Масштаб просто иной. Здесь же площадь минного поля, по которому я ступала ступала, и количество самих мин — намного больше. Я бормотала, вспотев от напряжения, стандартное заклинания очищения и нестандартно магически мыслила. Тут же, как при рисовании — вместо того, чтобы парой взмахов толстой кисти белой краской замазать неудачный рисунок, приходилось крохотными точками аккуратно тыкать, чтобы все ненужное стереть, исправить, и, при этом, нужное не зацепить — и все не испортить.
Комната казалась бесконечно большой.
Но я наконец закончила — и она засияла чистотой. Даже в камине вновь плясали жизнерадостные оранжевые языки пламени, лишь общую сырость прогнать не удалось. Да и кресло я трогать не стала. Фиг с ним.
Я все равно себя ходячим трупом чувствовала от истощения и напряжения мозгов.
Есть какая-то ирония в том, что простая уборка оказалась настолько сложнее чем “охота” на опасных, людей там пожирающий, тварей. И за второе я еще была награждена дорогущими камнями. Ох уж это вечное жизненное издевательство с таким вот несоотношением усилий и результатов!
Тяжко вздыхая, я поползла наверх. И наткнулась на Бруснику, с непонятным восхищением смотрящую на комнату.
— Ты такая молодец! — радостно воскликнула она. — Спасибо, Эби. А то мы как не старались ничего сделать не могли, и мне даже спускаться сюда не хотелось… сразу как вспомню этот ужас…
Брусника поежилась, но вновь светло так улыбнулась — и порывисто обняла меня — и от этого по спине ледяные мурашки забегали. Я вздрогнула, Брусника смутилась, отступила.
А я просто чуть не заплакала. Как она может быть такой доброй, прощающей? Вчера ведь еще заслуженно злилась на меня, молча с Юз соглашалась…злилась же? Соглашалась?
Я осознала, что понятия не имею, что там сама себе надумала, увидела, а что на самом деле подруга чувствовала. И вообще, наверное, хреново я людей понимаю, несмотря на весь свой типа как богатый жизненный опыт.
— Я ведь сама виновата… — я не сдержалась. Голос дрожал. — Нужно было сказать преподавателям… или просто самой для начала подумать, сообразить, что не надо лезть в это чертово мэтово болото, тем более тебя просить и сваливать… Я думала так, прикольная фигня… А оно… оно реально все серьезно… могло убить вас… Прости меня…
– Ты чего?! — перепугалась Брусника, успокаивающе схватила меня за руки. — Юз преувеличивала, забудь что она там тебе наговорила. Ты же не виновата, что не знала! Это я напортачила… И сама на себя злилась…и на тебя тоже немножко из-за этого. Прости меня пожалуйста! И вообще, все ведь хорошо закончилось, ну перепугались немного… ерунда! Вот с одержимой Янкой тогда и правда кошмар был, и во время сбоев жутко было, а вчера — ерунда.
С Эби — кошмар. Да такой, что я до сих пор относилась к ней, как к хрупкой статуэтке — не хотела тревожить, развеселить пыталась — походом в другой мир, возможностью в свое тело вернуться…
Но с Эби тогда я не чувствовала себя такой виноватой. И ничего все равно не могла исправить. А теперь могу. Просто стоит взять на себя ответственность по-настоящему.