Выходной я решила отметить уборкой. А то моя комната за последние дни превратилась из уютной в неуютную. Слишком много мусора даже для меня, девушки не самой чистоплотной. Эби так и удар бы хватил от огрызков под кроватью и свалки из книг и тетрадей на столе.
Да и можно совместить неприятное, но необходимое, с полезным и любимым. Я ведь какой-никакой маг, зачем руки марать?
Усевшись поудобней на возвышении из подушек на кровати, я сосредоточилась. Левитация и бытовые очищающие чары — одни из простейших, любому по плечу, но мне все равно приходилось сравнительно долго настраиваться. Увы, пафосно взмахнуть рукой, шепча заклинание, и сотворить чудо, как большинство студентов, я не могла. Это нормальным людям достаточно лишь направить сгусток магической энергии и сказать направляющие слова — и магия все сделает сама. А у меня так не получалось.
Вообще, вот не везет мне с магией. Пусть и научилась худо-бедно чувствовать ее, управлять своими силами, да только не в тех областях, что мечталось. Казалось бы я просто создана для боевой магии: фаерболами там кидаться или эффектно материализовать ножи из ниоткуда. Но нет. Как показала практика, огненная стихия вообще не мое. Да и не только огненная. Все быстрое, эффектное и энергозатратное — не мое. Дженни так вообще безапелляционно заявила, что видеть меня на своих занятия не желает, буквально послала к Лэйли Фиш и Фелиции Вон, на более мирные стихии, на более изящные науки. Вот вечно так, желания с возможностями не совпадают.
Я много времени потратила на осознание собственной магии, и решила, что она напоминает мне клубок из невесомых ниток. Можно, конечно, просто бросить, но смысла мало — в цель не попасть, намерение оборачивается пшиком. А можно использовать нити по назначению — и плести чародейсво. Представить, например, как огрызок от большой и сочной — аж слюнки от воспоминаний — груши на подоконнике опутывает тоненькая, но крепкая веревочка, подхватывает в воздух и тащит в мусорное ведро. Даже можно обойтись без заклинаний и рукомахательств, что вроде как плюс, но вот не особо радуют медлительность и напряжение мозгов при таких действиях в больших масштабах — когда приходится сразу много предметов удерживать. Но и книжки, и радостно-возбужденная милейшая Лэйли Фиш убеждали меня, что в таком подходе много преимуществ. Мне, типа, доступна филигранная работа с тонкими материями, о чем всякие откровенно могучие маги могут только мечтать.
В любом случае, сидеть и наблюдать, как по моему желанию вещи разлетаются по своим местам, как мусор сам убирается и стекла на большом окне начинают блестеть — круто. В каком-то смысле похоже на рисование или мастерство сложной, но красивой финтифлюшки из десятков мелких деталей — процесс вроде и муторный, но такой кайф доставляет и он сам, и, особенно, результат.
Погруженная в дело, я не сразу заметила, что в комнату нагрянул гость.
Я с трудом сохранила сосредоточенность и приветствовала этого гостя летящей в лицо подушкой. Цели удар, как обычно, не достиг.
— Приятно видеть, что мои советы пошли тебе на пользу, — сказал Уильям Хоук, все такой же красивый и самоуверенный как три, целых чертовых три недели назад. — В своей агрессии ты уже учишься обходиться без примитивных физических движений.
— Использую магию по назначению, — мой тон был ледяным. Пусть Хоук и не мечтает, что после такого продолжительного исчезновения, я встречу его с распростертыми объятиями.
— В таком случае, лучше бы повесила на свои комнаты оповещающие чары, чтобы нежелательные гости без разрешения не приходили. Разумеется, для меня это не будет преградой, но мало ли какой нехороший человек захочет покуситься на мою дорогую невесту.
— О, мой дорогой жених, кстати о нехороших человеках. Я тут давеча пострадала от одного такого, — я по-театральному печально вздохнула, спрыгивая со своего подушечного трона на пол. — И что же? Мужчина, с которым я жизнь должна связать, не возник внезапно в самый страшный миг, не сразил врага и девицу невинную не спас. И даже не примчался с утешениями, после того, как все закончилось. Честно говоря, я даже подзабыла, что у меня там какой-то жених был. А тут надо же… опять заявился, как ни в чем не бывало.
Под конец в моем голосе стало слишком много злого ехидства. Но Хоука не пробрало. Ни капли раскаянья на самодовольным лице.
— О, моя дорогая невеста, — вкрадчиво произнес он, приближаясь. Сегодня он был весь в черном и нарядный, мама не горюй. Только трость все та же — из красного дерева и изящный шейный платок бородового цвета. Будто с какого приема сбежал. Торжественно-траурного. — Хочешь сказать, что мечтала в тот самый страшный миг быть спасенной? Ощутить себя в безопасности за крепкой мужской спиной? Или беспомощной славной пичужкой дрожать в моих объятья, любуясь на побежденных злодеев у ног?
Он обдал мои губы жарким шепотом:
— Лги кому-нибудь другому.
Я непроизвольно облизнулась. Как он одним своим голосом и обжигающим взглядом темных, почти черных, глаз так сносит мою и так неустойчивую крышу?
Черт, все-таки я скучала по этому сукину сыну.
— Даже самой крутой женщине иногда хочется почувствовать себя девицей в беде, — отступать я не намеревалась. Но и наступать тоже. Замерла перед ним, напряженная, как струна. Рассматривала. Впервые заметила маленький шрам на виске. С трудом сдержалась, чтобы не провести по нему пальцем.
— Может быть… Но тебе ведь хочется победить самой? Принципиально.
Никак не могу определиться, эта его пугающая проницательность в отношении меня бесит или восхищает?
— И ты отлично справилась.
Я не выдержала и горько рассмеялась, развеивая наваждение. Плюхнулась на кресло, закинула нога за ногу.
— Ой, да брось. Дешевая лесть. Победила я на минуту, а потом… ну, потом меня спасла подруга. Или демон в ней. Ну, ты же наверняка и так все знаешь. Ты всегда все знаешь. Говорят, в близких отношениях с ректором?
— Ревнуешь?
— Ах, прости, дорогой, но я уже начала забывать, как ты выглядишь.
Как ты дьявольски хорошо выглядишь в своих старомодных камзолах и с хвостиком.
— Значит, в глубине души ты из тех женщин, что требуют к себе внимания каждую секунду? Ничего, я тебя еще переучу, невестушка.
— А ты значит из тех мужчин, что не держат свои обещания? Можно сказать, совратил меня, хотя клялся ничем таким экскурсию по Эквариусу не дополнять. И вместо прогулки на Землю — три недели молчания. Ничего, ты мне такой просто ни к чему… женишок.
К моему удивлению Хоук помрачнел.
— Что же… здесь я действительно виноват, поспешив с обещанием. Оказалось, что ректорского одобрения на твое знакомство с Землей не добиться. Странно, учитывая, что остальные миры не под запретом.
Я подозрительно прищурилась. К чему такие ограничения? Чтобы я не попалась на отсутствии удивления перед техническим миром? Не нравилось мне это.
— Ты такая сейчас серьезная девочка, — ухмыльнулся Хоук, навис надо мной, опираясь на подлокотники кресла. Как же он все-таки любит это — нависать. — Расскажи, что тебя гложет.
— Хм… — протянула я. — Для начала — а зачем ты вообще приперся? Просто поболтать?
— Поболтать? Обижаешь! Мы можем заняться кое-чем поинтересней… — он наклонился еще ниже с явным намерением поцеловать. И как бы мне не хотелось, я решительно остановила его взмахом руки.
— Но-но, Уильям Хоук, сначала заслужи мое прощение. Черт с ней, с Землей, невиданных мною миров еще хватает.
Да, я дама меркантильная. Гордость гордостью, но упускать шанс познакомиться с другими мирам я не собиралась. Особенно в компании Хоука. С ним же так весело.
К тому же я надеялась однажды все-таки позаниматься с ним не флиртом и страстными целовашками, а тщательным допросом насчет академии, ее ректора и положения Хоука тут. И в стенах самой академии делать этого не хотелось.
Ответить он не успел. Видимо, сегодня у меня приемный день. Без стука явился уже второй гость, которого я не первую неделю мечтала прибить.
Но Кеша, друг мой блудный, на меня и внимания не обратил.
— Билли?!
Хоука перекосило. И за это зрелище я Кеше сразу же все простила.
— Рыжий, от тебя вообще реально избавиться? — у Хоука голос даже изменился. Таким… обычно-человеческим стал, страдальческим, что я не сдержалась и фыркнула. И король торговли мира Кронус спохватился, вновь вернул своему идеальному лицу идеально высокомерный вид. — Что ты забыл в комнате моей невесты, позволь полюбопытствовать?
— Ничего себе, ну ты теперь прям деловая колбаса… — насмешливо ухмыльнулся Кеша, разглядывая Хоука заинтересованным взглядом, а потом вдруг ошарашенно вытаращился. — Стоп-стоп-стоп! Невесты? Ты решил жениться?!
Мой рыжий друг детства был готов буквально взорваться от удивления, переводил ошарашенный взгляд то на меня, то на Хоука. А меня больше заинтеерсовало кое-что другое:
— Так вы знакомы?
— Имели несчастье учиться в одно время, — ответил Хоук.
— И жили в одном общежитии, — добавил Кеша.
— Так ты же старше намного? — удивилась я. Среди моих однокурсников всем примерно лет двадцать, плюс-минус пара годиков. А у рыжего с Хоуком лет пять разницы.
— Ну и что? — пожал плечами Кеша. — Меня просто слишком рано сюда загребли. Лет в семнадцать. А Билли слишком поздно. Тебе тогда сколько было, приятель?
— Не скажу, — Хоук вспоминать студенческую жизнь категорически не желал. — Ты на мой вопрос не ответил. Что ты делаешь в общежитии?
— Ничего криминального, — оскалился Кеша.
— Знаю я твое “ничего криминального”, — пробормотал Хоук с сарказмом.
— Просто мы с Абигейл хорошие друзья-приятели, — подмигнул мне Кеша. — Надеюсь, это не станет причиной для ревности.
— Так себе мы друзья-приятели, — не выдержала я. — Только парой слов и перекинулись. У господина Иннокентия ведь постоянно какие-то таинственные дела — не выловить.
На Кешу я намеренно не смотрела. Хотя на самом деле уже и не злилась — на Кешу вообще невозможно было долго злиться. Но просто промолчать я не могла — пусть знает, что я недовольна. А вообще… как же тесны миры, как забавно мы тут вчетвером, учитывая Эби, все повязаны.
— Ты разбиваешь мне сердце, — картинно схватился за грудь Кеша. — Умру от тоски, Эби. Такая красивая девушка и вдруг — не друзья. Как жить-то теперь?
— Так… — хищно улыбнулся Хоук, зловеще щелкая костяшками пальцев. — Давно не получал что ли… соскучился?
— О, грядут примитивные физические движения! — воодушевилась я. — Давайте мальчики, сражайтесь. Победитель получит от меня… что-нибудь да получит.
— Поцелуй, на меньшее я не согласен, — оскалился Кеша.
— Остынь, — фыркнул Хоук. — Все равно в драке тебе ничего не светит. А все ее поцелуи и так будут моими.
— Это ты зря, — гордо выпятил подбородок Кеша. — Между прочим, я учился у Якоба. Так что на мечах я тебя под орех уделаю.
Хоук насмешливо вздернул бровью.
— Ты? Да ты даже вытащить свой меч не успеешь, как я тебе руки в ветки превращу. Зачем мне оружие, когда есть магия?… Со студенческих пор я многому научился.
— Так, ладно, мужчины, уймитесь, — слушать как они тут словесно достоинствами меряются мне быстро надоело. Без зрелища не интересно.
— И правда, только зря время теряем, — оскалился Хоук и повернулся ко мне. — Хочешь другие миры? Как насчет Пиниона? Тоже в каком-то смысле технический мир. Собирайся.
— Прям счас? — опешила я.
— А когда? Скажу еще неделю подождать — опять будешь обижаться.
— Ничего я не обижалась! Это вообще-то ирония была, — просветила я Хоука, поджав губы.
— Ах вот как ты это называешь…
— Эй, — щелкнул пальцами Кеша, привлекая внимания. — Я тоже с хочу с вами!..
— Нет.
— Отличная идея!
Хоук раздраженно на меня посмотрел.
— Ну и зачем он нам на свидании, сладкая моя?
— Буду бдить, чтобы до свадьбы ни-ни, — весело ответил ему Кеша. — Абигейл у нас девушка порядочная, нельзя допустить чтобы такой прохвост покушался на ее честь раньше времени.
— А еще я хочу Яну взять, — злорадно сообщила я возмущенному Хоуку. — Иначе никак.
— Женщины, — обреченно вздохнул Хоук.
И мы дружной троицей пошли в красное общежитие.