— И все-таки настоящий дракон — это читерство, — пробормотала я, активно хлопая покидающей импровизированную сцену Эби.
Моя группа частично сидела, частично стояла на желтом ковре в зрительской зоне. Информация о наличии палатки-гримерки прошла как-то мимо нас, так что все перестраховались — под длинными плащами скрывались пафосные наряды для выступления. Я в меру своих художественных возможностей придумала дизайн, но всей работой с тканями, нитками и прочим официально занималась Брусника — и материалы добыла, и шила… С неожиданной помощью Дженни, кстати — но это большая и страшная тайна, ведь наша феменистически настроенная кураторша и рукоделие вроде как вещи малосовместимые. И видеть, что несмотря на все заверения, Дженни свой вклад в подготовку внесла — как-то радостно.
— Откуда ты берешь такие слова, что даже переводческая магия академии не срабатывает? — задал риторический вопрос Эйнар. Он, как и все, волновался. Примостился рядом со мной и все ехидные комментарии на ухо шептал, так при этом дергая себя за волосы, что странно, как пару клоков не вырвал. — Хотя меня больше интересует, кто там такой мастер иллюзий…
— Это Текка, — с гордостью улыбнулась Брусника. Листок, на котором я написала сценарий выступления на случай внезапного склероза в самый ответственный момент, в ее руках превратился в бумажный шарик — подруга все мяла и мяла его. — Правда, она молодец? Даже я не думала, что у нее столько сил… Вы не представляете, какое это чудо для ее расы.
— Ладно эта зелененькая, но вот меня наш злобный барашек удивил. Так мило сплясал, — весело присоединился к обсуждению выступления Мэт. Казалось, что он, единственный на этом ковре, был совершенно расслабленным. Даже Кальц призадумался — и я, глядя на него, тоже в очередной раз засомневалась: а не слишком ли рискованно было давать ему такую роль?…
— Кстати, о барашках, — вскочил с места Эйнар. — Пойду поздравлю этого — как ты там говоришь, Эби? — чертов-ски… везучего человека. Первые выступили — и свободны, можно просто наслаждаться зрелищем. А нам до самого конца тут мучиться.
Если бы не осознание, что мне придется оставить группу без присмотра — идея не самая удачная — я тоже с удовольствием свалила бы поболтать с Эби. Я не понимала, почему со всеми ее способностями в магии ей дали такую простую роль… Мне даже обидно за подругу было. Она же крута! Крута именно как маг, а не прилежная ученица на уроках музицирования на своей родине.
Хотя красиво, конечно, вышло. И само сказочное выступление с неожиданно зловещим финалом интересное, вздыхать от зависти на некоторых моментах хотелось, ну а Эби так и вовсе просто очаровательна!
Смотреть со стороны на свое тело, играющее на скрипке и поющее — вроде как запись там была, но все же — лиричную балладу, было как-то даже дико. Никогда не думала, что у меня такой приятный голос. Наоборот, всю жизнь считала, что он грубоват, и слуха у меня нет, и вообще — петь меня и под страхом смерти было не заставить. А тут вот оно что… Мне даже захотелось научиться этому делу — взять у Эби пару уроков, когда вернусь в свое тело.
Хм, а ведь за всеми этими разборками и тренировками в группе, я так и не узнала у Кеши, как там продвигается наше спасительное зелье… С победой в соревновании все ведь ненадежно.
На площадке разыгрывалось представление студентов из оранжевого общежития. Подопечные Фелиции Вон решили поддержать идеалы кураторши — сверкали магией так, что аж глаза от пафоса резало. И тема выступления была — королевская. Дворцовые переворот, спрятанный у колдуна-отшельника маленький принц, революция, коронация — такие вот страсти престольные. Но несмотря на обилие сюжета, вроде как очень зрелищно выходило.
Затем на сцену вышли умники из синего в черных мантиях.
— Что-то мне страшно, — вдруг заявил Мэт. — А может ну его…
— Уймись, — укоризненно качнула головой я, оборачиваясь к эльфу. И куда делся его невозмутимо-веселый вид? У Мэта, казалось, даже уши поникли. — Все тыщу раз отрепетировано, мы справимся. Ты справишься!
– А вдруг я опять не удержу…
— Так…
Я тоже решила размять ноги. Встала, захватила Мэта в ободряющие объятья.
– Мэт, не дури. Мы что тут, зря всей командой тебя раскрашивали? Вспомни эти чудные ночные часы, когда мы втроем, — я махнула головой в сторону Брусники, и она активно закивала, — в кружочке на корточках перед бедной подопытной фиалкой сидели, чтобы никаких больше нехороших болот и прочих эксцессов? Может тебе и все равно, но мне ужасно жалко просто так взять и слиться с соревнования. И не потому, что с желанием обломлюсь… просто столько старались, черт побери!
— А я просто хочу и самой себе доказать, что смогу, — упрямо сжала кулаки Брусника, выронив мой многострадальный сценарий. — Я сама боюсь так, что живот сводит, но нельзя же взять и отказаться…
— Вы чего? — перепугался Мэт.
Я уже поняла, что он, пусть и маскируется хорошо, но среди наших парней самый истинный джентльмен: даму в беде и расстройстве не оставит. И этим знанием я бессовестно пользовалась.
— Я же не серьезно. Пф, что я народ до этого не развлекал? Ерунда! И тут как раз вы зря… зря волнуетесь! За этих мы точно не хуже, — он махнул рукой в сторону заканчивающих свое выступление синих.
Что ж поверю на слово, а то за попытками переключить мысли Мэта в другое русло наблюдать толком полюбоваться на противников не удалось.
Зато пока я смотрела на выступления следующих групп, сама уже начинала думать, что высоких балов нам все равно не видать. Но это не значит, что мне хотелось сбежать, не попытавшись.
Ожидание — это ад. Чертов мандраж.
— Ненавижу выступать перед толпой.
Мне захотелось побиться в отчаянии головой о стенку. Или, так как стенки тут не было, хотя бы о землю. Не один, так другая. Ну серьезно, что еще за внезапные заявочки от нашей звезды?
Я с тоской повернулась к Юз Мосали. Она с еще большей тоской смотрела, как пара оборотней из зеленого — волчица и огромный пятнистый кот с милыми кисточками на ушах — танцуют странный танец-драку, то в людском облике, то в зверином.
– Раньше ты сказать не могла? — несчастным голосом спросила я. — Мы же все думали, что это прямо “твое-твое”, Эйни еще болтал про ритуальные пляски перед многотысячными толпами, а тут, между прочим, полсотня всего, мелочь.
Юз едва заметно улыбнулась.
— Эйнар все правильно говорил. И он даже знает, как я это ненавижу. Наверное, поэтому и предложил…
— Вот придурок! — возмутилась я. Мне ведь казалось, что он к Юз относится благожелательно, по крайней мере, лучше, чем ко мне, но все же Эйнар и гадости ближнему своему — это вещи неразделимые. И даже при моих не самых теплых чувствах к Юз, это не радовало.
Но будущая жрица только удивленно на меня посмотрела.
— Может, и ненавижу… может, каждый раз у меня словно все внутри разрывается на клочки, но — умею. И хорошо. Это мой долг перед группой.
А. Надо же. Целый долг. И, главное, тон такой серьезный, будто она на смерть идет, а не красоваться перед зрителями.
Но от этих слов — все чертов тон — всем вдруг стало неуютно. Делает Юз вид, или действительно вся такая самоотверженная, но у людей, ради которых она выпендривается, это вызывает тоже определенное чувство обязанности — если они, конечно, не полные эгоисты.
— Ой брось, не думай так, — к нам подошел Кальц и выдал одну из этих своих милых улыбочек. — Жизнь человеческая слишком коротка, чтобы тратить ее на несуществующие долги. К тому же, почему бы тебе не сделать это так, как тебе нравится? Не для долга, а для собственного удовольствия.
— Вот-вот — ради себя, — поддержала я демона. Я не знала, насколько Юз искренне тут благородно страдает от своего “долга”, но скепсис сейчас, увы, не лучшая политика общения. — Вдруг все не так плохо будет, а наоборот? Но вообще, надо было просто сразу сказать, что не нравится, зачем себя так мучать? Придумали бы что-нибудь иное, выпустили бы вон, Мэта голого, он у нас не стеснительный — фурор от девиц обеспечен.
— О каких девицах речь? — это Эйнар соизволил вернуться, и я переключилась на него — все же с Юз я пусть и старалась говорить как обычно, и неплохо получалось, но каждый раз опасалась скатиться в очередную ссору.
— Или тебя, Эйни. О, сколько сразу появится кандидаток, чтобы помочь тебе опыта набираться.
— О чем говорит, эта чудная женщина? — закатив глаза, спросил у неба Эйнар. — И откуда взялась эта серьезная атмосфера? Победа в наших сетях, друзья мои, очнитесь. Присмотритесь, кто у нас в судьях. Жених Абигейл. Преподаватель, который друг Абигейл. Этот замечательный Хранитель, что благоволит Альбо. И Абигейл, определенно, тоже — я заметил, как он на нее посматривает. Да и сама ректор нашу старосту ценит, не с любым студентом она говорит…
Что ж они все так прицепились к этому одному-единственному вызову в ректорскую башню? Может, меня вообще там отчитывали, исключить грозились, откуда эти домыслы о том, что я у Рады в любимчиках?
— А Гранит? Что Гранит? — серьезно, будто Эйнар тут дельные вещи говорил, уточнил Альбо.
— Дракон, разумеется, в первую очередь будет любить сына и его группу. Но во- вторую — подружку сыны и ее группы. Какие могут быть сомнения?
— А может они, это, не предвзяты? — сделав страшные глаза, предположила я.
— Дикость какая, — затряс головой Мэт. — Все люди предвзяты, Эйни дело говорит.
— Ну так чего мы паримся, — фыркнула я. — Пойдемте уже.
На сцены вышла группа голубого общежития, следующие — мы. Пора уже покидать зрительские места и гримироваться.