Я все-таки решила Эйнара использовать. Все приготовила заранее, натащила из мастерской материалов и инструментов, книг из библиотеки, и позвала парня в свою комнату. Встретила его, сидя на столе, ногу на ногу закинув, небрежно перекатывая в руках синий камешек — один из тех, что с Хоуком на Готреде получила.
— Я тебя ненавижу, — проникновенно сказал Эйнар, пялясь на нас с камнем, как на чудо света. Торопливо заперев дверь, он чуть ли не бегом направился ко мне. Вздохнул в восхищении, рассмотрев камушек поближе. — Чистейший блэрталит… И молодой. У меня был истощенный за сотни лет использования осколок, и то — мощнейший среди… но пес с ним. Ты что хочешь из своего сделать? Будешь только этот использовать или и остальные возьмешь?
Я мигом перестала довольно лыбиться с его восторженной, но вроде как белой зависти.
— Откуда ты знаешь, что у меня еще есть? — напряженно спросила я.
— О, так у тебя действительно еще есть? — искренне удивился Эйнар. — Я это так сказал, на всякий случай… Но откуда? Слишком дорого даже для свадебного подарка от нежно любящего жениха.
— Мой нежно любящий жених, — хмыкнула я, — заставил меня своими руками этот подарок добывать…
— О… — вновь повторил Эйнар. — Ты хоть знаешь, какую связь между тобой и камнем это рождает, насколько сильнее может быть артефакт? Хм… Воистину ценный дар. Значит ты испугалась, что без моей помощи не сможешь воспользоваться им с толком?
— Просто хотела посмотреть на твой искаженный черной завистью лик, — я закатила глаза, но решила прояснить. — А вообще… ты ведь с Готреда, как и этот камень. И в артефакторике, как бы не было тяжело это признавать, лучше меня разбираешься. Так что я подумала — вдруг ты знаешь, какую самую крутую штуку я смогу из него смастерить со своим уровнем.
К преподавателям идти смысла все равно не было: пусть предмет и ведут, но не их специализация, знают не многим больше, чем можно в учебниках найти, им просто артефакторика не особо интересна… Да и подарок Хоука светить не хотелось — мало ли. А Эйнару я пусть и не доверяла, но… черт, кажется, я ему все-таки доверяла. Вот дура-то.
— Поленилась разбирать теорию, значит, — Эйнар лукаво улыбнулся, посмотрел на меня как-то странно. С такой нежностью, что меня даже кольнуло подозрение, что все его шуточки про чувства, не просто шуточки, чтобы меня раздражать. Хотя слова его от нежности были далеки, насмешка как всегда. — Решила довериться такому сомнительному, но привлекательному парню, как я. Только вот не подумала, что я потребую за свою помощь плату.
— Ты мне поможешь, дружок, чисто из любви к искусству, — уверенно сказала я, хотя в душе такой уверенности не чувствовала. Ну да, я ведь сама толком не понимала, зачем мне Эйнар. И я поторопилась добавить шутливости: — Ну и ко мне, конечно.
Он мне не подыграл, дернул себя за косичку — вот же говорящая привычка.
— Знаешь, что самое… — он пощелкал пальцами, вспоминая слово, — …отстойное? Что несмотря на то, сколько раз я ласково издевался или бездушно манипулировал тобой, несмотря на всю мою расчетливость, понимаю что ты сейчас — права. Мне действительно достаточно просто помочь тебе в моем любимом деле, достаточно наслаждения от работы с таким материалом.
Эйнар ловко, ненавязчиво так, забрал у меня блэртелит, чуть ли не возбужденно синий камешек приласкал.
— Совсем не обязательно делать артефакт для себя, главное — делать… Для кого-то другого — даже лучше, приятней. — он горько усмехнулся. — А для себя — слишком часто в результате лишь боль и сожаления.
— О чем ты? — осторожно спросила я, пытаясь выловить из этих расплывчатых фраз какой-то смысл. — Если вбил себе в голову, что сделанные своими руками чисто для себя любимого артефакты приносят одни несчастья, то зачем обвешан ими с ног до головы… вернее, до кончиков волос.
— Ну да, обвешан, — пожал плечами Эйнар. — Силы хочется. Жить хочется. Просто — все равно люблю… Но я как-то дерьмово себя чувствую, когда кто-то из-за меня, из-за моих артефактов, умирает — будь то любимый пес или нелюбимый дядя…
Я его не понимала — и боялась понимать. Мне стало неуютно, веселый настрой испарился без следа — серьезный Эйнар был весьма заразительным. И меня чертовски напрягало, что, возможно, в своих сказках о себе не так уж и врал. Может вообще не врал.
Что Эйнар — вовсе не невинный шут. Дружит же с ним за что-то конченный ублюдок Фрино.
— Потрясающе, — Эйнар вдруг впихнул мне блэртелит обратно в руки и взбудоражено затараторил, вновь превращаясь в самого себя, разве что не такого ехидного, как обычно.
— Я думал это просто легенды — что он сам находит себе хозяина, сам решает, как ему служить. Но, видела, как он на меня подействовал? Как он тебя защищал, заставив меня раскрыть эмоции… Самые грязные тайны так и рвались с языка — ух!.. Ментальная магия, определенно. Но, думаю, лучше сосредоточиться не на атакующей, а на защитной. Так безопасней. Точнее — незаметней. Да и проще. Нам нужно серебро, паутина арахнидов с Эквариуса, пару кусочков плутоского верлеза…
— Ты правда убийца? — перебила я, тараторущего как Альбо, парня каким-то растерянным голосом.
— Тут треть академии — убийцы, — снисходительно просветил меня Эйнар, ничуть не смутившись. Дать ему что ли опять камушек волшебный? Или выждать пока… — И я всего лишь сказал, что из-за меня умерли… А это как-то неоднозначно, не находишь?
— Бездушные манипуляции — это тоже неоднозначно? — не знаю, как он это делает, своими дурацкими ухмылками и беспечным тоном, но я расслабилась. — Кстати, не просветишь, в чем они заключались?
— Как-нибудь потом, — покачал головой Эйнар. — Давай займемся более интересными вещами, Абигейл. Для начала проколем твой нежный пальчик, каплей крови и парой слов окрасим блэртелит в цвет твоих глаз — чтобы еще сильнее связь укрепить. И для эстетики, конечно…
— Эйнар… — мне тоже не терпелось заняться этими самыми интересными вещами, но я попыталась сделать еще одну попытку вытянуть его на откровения. Тщетно.
— Тссс, — он умоляюще прикрыл уши руками и затряс головой. — Прошу, прошу, душа моя, не трожь мое вдохновение… давай делать то, зачем ты меня сюда пригласила. Лови момент — используй мой непревзойденный талант, как пожелаешь. Не сомневайся, мы сотворим настоящее чудо — и только для тебя. Я даже обещаю молчать, если хочешь, даже Фрино ни слова…
Я, вздохнув, откинулась на спинку стула. Встретилась взглядом с Эйнаром — горящим, действительно вдохновленным. Его руки уже открывали жестяную шкатулку с кусочками магической руды для сплавов. Под переносной жаровней возле стола запылал огонь — маленький и слабенький, конечно, нужная температура будет поддерживаться нашей магией и специальными артефактами… Я хотела заключить камень в кулон и уже грезила дизайном цепочки, позволяющей концентрировать силу блэртелита. Мне нравилась идея с ментальной защитой — я сама что-то такое и думала, но в отличие от Эйнара не чувствовала, как реализовать желаемое, а найденные книги не давали четких инструкций. Артефакторика — тайное ремесло, преподаются лишь основы, а дальше индивидуальный или клановый опыт.
— Хорошо…
— Нет, — одновременно со мной сказал Эйнар.
Я недоуменно приподняла бровь.
— И чего это ты вдруг передумал?
— Я не передумал. Я просто подумал, что не хочу заниматься этим в таком месте.
Я оскорбилась. И чем ему моя комната не нравится?! Конечно, это не мастерская. Но я просто не хотела работать в месте, куда в любой момент кто угодно заглянуть может, имея на это полное право. И все нужное я сюда притащила, а ведь это было нелегко — даже с левитацией пару ходок пришлось сделать. Все обеспечила для комфорта. А ему что-то не нравится, понимаете ли…
— К тому же… — не обращая внимания на мой недовольный взгляд, продолжил Эйнар, — ты, моя прекрасная леди, взяла и рискнула — попросила меня о помощи в личном деле. Это ведь совсем иное, чем совместная работа для группы. Ты мне доверилась, ты в меня поверила, хотя никаких логичных причин на это быть не может, я же…
Он издал ироничный смешок и встал из-за стола. Ухватил меня за руку, как истинный джентльмен, чуть поклонился:
— Позволь ответить тем же, Абигейл. Позволь отвести тебя в мое тайное логово, где нам будет намного удобней трудиться над твоим камнем.