Мы с Кешей сидели на его кровати спиной к спине, закутавшись в один плед. Плед был большой, зеленый, в клетку. У Кеши в руках — бутылка пива, у меня — кружка горячего успокоительного чая. Каким же блаженством было вдыхать свежий запах мяты после сладкой терпкости Гоуд-Сва.
— Повезло, что вы с Эби телами на всех этих эмоциях не поменялись, — рассеянно сказал мне Кеша.
— Угу… — я смотрела, как плавают в янтарной жидкости чаинки. — Может просто она была спокойная… или… не знаю. Может мы уже срослись с этими чужими телами насмерть, и никакие эмоции, никакая магия не выбьет наши души прочь, не вернут на место.
Кеша болезненно пихнул меня локтем, чай только чудом не расплескался.
— Хватит себя накручивать. В любом случае — закончишь учебу и вернешься домой как ни в чем не бывало. Только уже не неудачницей без образования и работы, а супер-крутой магичкой. И даже, если так телами и не удасться обратно обменяться, сохранив магию, я для вас еще какое-нибудь зелье придумаю! Или иллюзиями замаскируетесь, если надо будет в родном облике показаться. Выходов — море, не страдай зря, подруга.
Кеша отлевитировал пустую бутылку на стол, выпутался из пледа и переполз по кровати так, чтобы умостить свою рыжую и веснушчатую голову мне на колени.
— Балбес, — я сербнула чай. — Это ведь совсем не то…
— Ты сама хоть знаешь, чего хочешь?
— Сейчас — домой хочу, ужасно, — у меня слезы на глаза навернулись. — Я понимаю, что это просто… ну, нахлынуло так. Копилось-копилось, где-то в подсознании, а теперь, как навалилось все сразу, сильнее в десять раз, и вот…
Я сделала еще один глоток — большой, обжигающий, последний.
— Не понимаю, почему на тебя вообще перестали действовать эти чары…
Я отставила пустую чашку. Погладила свой амулет, наше с Эйнаром творение, что пусть и не сразу, но помогло мне очистить разум от всяких туманов.
— А я не понимаю зачем Академии вообще эти чары — о которых, кстати, никто при поступлении не предупреждал.
— Но это и не скрывается… просто воспринимается, как норма. Если бы я начал говорить о доме и о твоей семье — ты бы все равно не прониклась. Ты бы как само собой разумеющееся приняла новость о том, что я дурю твоей бедной маме голову, раз в неделю пару минут имитируя голос нелюдимой доченьки. Что высылаю ей собственные деньги — не думай, кстати, что я забуду про этот должок, Янка, проценты будут только расти.
Я фыркнула и взъерошила его рыжую челку.
— Спасибо тебе, Кеш… черт, ты столько для меня сделала, а я…
— А у тебя своих проблем хватало.
— Академия далеко не самое безопасное место… очень оно опасное место и очень подозрительное. И как-то я с магией академии вечно в контрах — то эти взрывающиеся кристаллы, то, вон, завеса перестала действовать… а это только первые месяцы учебы. Мне кажется прошла целая вечность…
Я мягко выдернула колени из под Кеши, встала с кровати, бесцельно прошлась по комнате и замерла у окна — оно вело в сад, этой ночью на удивление многолюдый и светлый от магических светлячков. Кажется группа из зеленого общежития решила повеселиться…
— Забавно… чем сильнее как маг я становлюсь — тем более беспомощной себя чувствую. Фигня какая-то.
— Это больше на ум похоже, — не вставая с кровати, сказал Кеша. — Ну, чем больше знаешь, тем больше понимаешь, сколь многого еще не знаешь
— Может, мой премудрый друг, ты еще скажешь почему меня вдруг так потянуло ко всяким лживым, самоуверенным, самовлюбленным… в общем, к козлам.
Среди “зелененьких” я заметила знакомую белобрысую макушку. Как бы там Эйнар ко мне не относился, но заигрывать с девицами не перестал. И сейчас, глядя, как он шепчет что-то на ухо русоволосой оборотнихе, я понимала, что страсть, как хочу запустить в него чем-нибудь. Поздравляю Яна, это смахивает на ревность. И к кому!? При том что сама вроде как с Хоуком… Да, докатилась.
— Тебя всегда к ним тянуло. Другое дело, что твой нынешний козел своей козлистости не скрывает, и ты не боишься разочароваться, не боишься опять влюбиться в красивую иллюзию… Постой-постой, там что было множественное число? — Кеша вскочил с кровати. — У Билли появился соперник?
Я не выдержала и рассмеялась с воодушевления на лице рыжего. С тех пор, как мы встретились в академии, я больше не ловила этих его редких тоскливых взглядов неразделенной любви — кажется, поцелуй с Эби в моем теле послужил в некотором роде терапией, вылечил от всяких глупостей. Хоть какая-то радость и облегчение. Хорошо же иметь просто лучшего друга.
— Кеша-Кеша… а где же толпы соперниц за твое сердце? — я лукаво ему улыбнулась. Беспечная болтовня с Кешей успокаивала лучше всяких чаев… это словно какая-то частичка дома. — Такой ведь парень хороший, надежный. Золото, просто, а не парень. Не все же такие, как я, любительницы всяких сомнительных.
— Сомнительные они, знаешь, какие привлекательные, — улыбнулся мне Кеша. — С ними связываются на время, купившись на творящиеся вокруг безобразия. Думают — ну вот развлекусь немного и брошу, всегда же можно получше найти. А потом привыкают и замуж идут. А я девченкам слишком серьезным кажусь. Они все думают, что если со мной хотя бы поцелуются — я их сразу под венец утащу.
— Бедолага, — я подошла к нему и сочувственно хлопнула по плечу. А ведь и правда, было в нем что-то такое, несмотря на веселый нрав, из-за чего казалось — нет, не тот это парень, с которым можно просто поиграться и расстаться. И поэтому я, как черт ладана, так все боялась его детской в меня влюбленности.
– Но неужели даже во всех семи мирах не нашлось тебе подружки?
— Да нет… есть одна, — таинственно улыбнулся этот рыжий. — Письма пишет мне красивые. Мы с ней учились вместе… да только вот фиг ее знает. Я теперь к Академии только что за ногу не прикован, а ей свобода нужна. Да и я женат на алхимии.
— А какая она, Кеш? — я подтолкнула его на кровать, что бы теперь самой уложить голову ему на колени.
— Уууууу, — возвел глаза к потолку Кеша. — Какая… хвостатая.
— Да ладно! — удивилась я. — И… какой хвост? Лисий?
— Чертячий хвост. Чертячий, Янка.
— И что, не мешает? — оскалилась я.
— Еще как мешает, — признался Кеша. — Ну хотяяя…. не мешает. Скорее просто странно, когда он тебе вокруг ноги обвивается. Экзотика, блинский блин. И застряла эта экзотика на Готреде, втянулась по уши в эту их войну и никак все не навоюется. Хотя, судя по письмам, ей уже начинает поднадоедать. Говорит, мол, крови много, а толку никакого — все равно, что воду дуршлагом из колодца носить. Зато практики — дофига и больше.
— Как-то не могу тебя с такой девушкой представить….
— Да мне самому не верится, что что-то у нас во время учебы получилось, и за эти годы — так и не забылось… — он задумчиво посмотрел на меня, такой милый, что я не сдержала широкой улыбки.
– На Земле мы только про мою неудавшуюся личную жизнь говорили.
— Если бы я на Земле стал описывать тебе свою студенческую любовь, то казался бы в твоих глазах…
– Психом, — я понимающе хмыкнула.
– Вот-вот… Да и неловко было бы… это ты сейчас другая, а тогда я ведь тебя…
– Заменой с тоски видел? Как-никак самое близкое существо женского пола…
– Неправда! — шутливо возмутился Кеша, но я отмахнулась.
– Да пофиг. Ты просто знай, что я буду очень-очень рада, увидеть когда-нибудь тебя счастливым рядом со своей хвостатой.