Я была зла.
Нет, я была в ярости!
Эта ярость бурлила во мне, словно кипяток в чайнике, все время норовя на что-нибудь вылиться. Магия так взбесилась, что над головой начинали неистово мигать шары-светлячки.
Да как она вообще посмела назвать меня своей подругой? Зачем вообще со мной разговаривала, если считает ни на что, кроме рождения детей, не годной подстилкой для Хоука? Это что же это получается… она меня что, жалела все это время? За дурочку держала? Все эти слезы, объятия… все было лицемерной ложью? И чего ради!?
Я быстро шагала по коридору академии. Мимо проносились красные витражи. По мере того, как я успокаивалась, светлячки у меня над головой мигали все меньше.
Противный голосок совести все настойчивее и настойчивее шептал мне о том, какая же я дура.
Но и Яна хороша, разве нет? Ну действительно, она ведь с Хоуком уже столько времени вместе. Она с ним целуется, обнимается — сама видела, когда на Пинионе вместе обедали, как они друг с другом близки. Видела — но ничего ей не сказала, даже не подумала. Мне было все равно, что она делает, я не лезла в их с Хоуком дела, и ждала от нее того же. А теперь получается, что я была не права? Получается, что ей можно, а мне — нельзя? И дело, как я подозревала, было не только в том, что я с ним спала. Думаю, даже поцелуй я его при нем в шутку в щеку — она бы взорвалась на меня. Она доказывала мне, что с Фрино этим заниматься нельзя… Но по сути… какая разница с кем? Да плевать я хотела на ее неудавшееся замужество. Я — это я, она — это она. Мы разные и жизни у нас разные, да и парня моего не Макс зовут, и он не с Земли. Гребет всех под одну гребенку…
Я невольно остановилась, закусила губу, чтобы сдержать навернувшиеся слезы.
Но Яна-то с Хоуком наверняка не спала… она бы упрекнула, будь оно так. Не упустила бы возможности уколоть. Ну да, я сглупила, не попросив у нее разрешения на то, чтобы с Фрино переспать. И я чувствовала себя виноватой из-за этого. Но я хотела ей все рассказать и извиниться. Хотела сказать, чтобы и она не берегла мое тело. Она ведь сама жаловалась, как ей хочется и как жаль, что я такая консервативная…
Интересно, если бы это был бы не Фрино, а, например, Мрамор, она бы за меня порадовалась?
Противный голосок совести намекнул, что Яна может оказаться права.
Что будет, если Фрино набросится на меня?
Но, нет, конечно нет, ведь не сможет — обещание, да и то, как он себя ведет…
К тому же для Яны он был все равно, что собака за забором — вроде лает громко, грозно, но кто знает, а не мелкая ли там беззубая дворняжка, и не виляет ли она от радости хвостом? Нет, он ей издалека просто кажется страшнее, чем есть. Поговорила бы с ним — поняла бы, что не такой уж он и злодей.
А если все же набросится?
Что ж, в прошлый раз для него это кончилось пятью сломанными ребрами и выколотым глазом. Надо будет взять у него же пару уроков защиты от его же магии, он не откажет.
А ведь Яна была права. Яна была совершенно права. Это очень больно, когда дорогой человек начинает учить тебя при помощи собственной силы. Когда любимый тобой человек отрезает тебе крылья. Только она не понимала, что сделала со мной сейчас то же самое по сути, что с ней сделал этот Макс. Чем она вообще была пять минут назад лучше его? Тем, что не ударила меня? Хотя… лучше бы ударила.
Тогда бы я, может, не чувствовала себя сейчас виноватой…
В конце-то концов я сама в тот момент была ничем не лучшее ее самой…
Ну почему?
Почему я такая сволочь…
Почему я оправдываю слова Малума о том, что все люди — чудовища?
Зачем я наговорила ей таких ужасных вещей, зачем?
Ох как бы мне хотелось повернуть время вспять и не приходить с Фрино на бал.
Как бы мне хотелось в тот раз, когда мы вместе обедали, набраться смелости и постараться убедить ее в том, что она неправа.
Но я…
Меч я, вот я что.
Горячий меч, только что из печи. И все что я умею — это голову с плеч. Не умею я ни плести интриги, ни составлять планы. Я умею лишь резко, один раз, ударить так, чтобы обрубить что-нибудь. Вжик — и у Фрино нет фамилии. Вжик — и Мрамор больше в меня не влюблен. Вжик — и нашим отношениям с Яной конец.
Хотя, может, еще можно как-то это исправить? Но просто извинениями делу не поможешь. Если пойду извиняться — я это прекрасно понимала — сделаю все только еще хуже. Но что же тогда делать? Что делать, если просто извинений недостаточно? Что делать, если наворотила дел?
Злость окончательно унялась и на смену ей пришли грусть и сожаление.
Ведь не хотела же все эти гадости говорить. Особенно кричать, что отберу у нее тело. Но вырвалось в порыве праведного гнева. И как же стыдно было за эти слова и за то, как я выдернула ее — неосознанно, грубо, испуганно — из своего тела. Но тут у меня выбора другого не было… испугалась, что она пойдет и сделает больно только-только начавшему приходить в норму Фрино. Защитила его.
Интересно, как он там? Сильно обиделся, что я бросила его на балу даже ни разу с ним не потанцевав? Беспокоится ли он обо мне или спокойно расслабляется в компании Эйнара?
Все равно. В любом случае, ему сейчас лучше, чем мне. Эйнар-то ему запрещать встречаться со мной не станет.
Я остановилась, выглянула сквозь витражное окно на улицу.
Надо было подумать. А думалось мне лучше всего, когда я шаталась по академии. Но здесь, наверху, я запросто могла наткнуться на Яну или на кого-нибудь из студентов. Идти за пределы академии в облака не хотелось — они однообразные, да и если свалюсь — никто меня не спасет, левитировать-то я не умею. Оставалось одно единственное место, где я могла бы дать волю ногам.
Подвалы.
Туда я и направилась.
Только вот подумать мне не удалось. Зато удалось отвлечься.
Коридоры подземелий явно конструировал какой-то безумец. Они петляли, закручивались в спирали, уходили вдруг под немыслимыми углами вниз или вверх. Я попалась в них как в паутину и совершенно выпала из реальности. Иногда у меня начинало внезапно закладывать уши, иногда казалось, что за мной наблюдают. Мысли разбегались не желая складываться в связные цепочки. Будто что-то мешало им. Потому я просто расслабленно брела, небо знает куда, совершенно потеряв счет времени, слушая мерный звук собственных шагов.
Вынырнула я из этого странного состояния только когда неожиданно услышала посреди очередного коридора смех. Смех был девичий, звонкий, и явно смеялась не одна девушка, а сразу две. К ним примешивался мужской, подозрительно знакомый голос. Слов было не разобрать, но эти интонации я явно слышала, и не раз. Вспомнить, откуда я его знаю, я никак не могла, но все равно пошла на звук и оказалась прямо у ловко сплетенной защитной магической сетки.
Ну что ж… ловко сплетенная, неловко сплетенная, красивая, некрасивая… все едино. Я просто взяла меч и прорубила в защите себе проход. Удобная штука — магия. Сначала я не понимала, почему лишь я одна так делаю. Мне-то это казалось очень простым. Но сколько бы я не спрашивала у своих соседей — никто не превращал свою магию в меч. Более того, когда я просила их попробовать это сделать… у них не получалось. Я же в свою очередь не могла сделать из своей магии ниточки, как у Фрино, хотя пыхтела битый час. Не получалось и все тут. Якоб объяснил это тем, что каждый, мол, облекает магию в привычную ему форму, и если она не подходит темпераменту — ничего не получится.
Что ж… у меня ничего кроме меча создать не выходило. Раньше-то вообще ничего не было, а теперь… Но я и не жаловалась. Удобно же. И сильно.
Миновав защиту, я оказалась у двери. Именно из-за нее доносились голоса. Подергала ручку — заперто. Однако, сдаваться я не собиралась. Влила в свое незримое оружие побольше магии — ой и глупо, наверное, я смотрелась, держа в руке невидимый предмет — и запустила его в щель между дверью и косяком. Провела с силой, вложив всю свою злость и обиду в этот удар. Мне даже не так интересно было понять, кто там и о чем разговаривает, как что-нибудь сломать, выместить на чем-нибудь свою злость.
Дверь открылась. Язычок замка оказался гладко разрезан, что меня вполне удовлетворило.
За дверью я нашла темную комнату без мебели. По черным стенам бежали белесые рунические символы, а ровно посередине висело в воздухе нечто, накрытое белой простыней. Из-под простыни лился свет и доносился веселый смех.
— Эй, девочки, уймитесь, — сказал недовольно до боли знакомый голос. — У нас гости.
Веселье стихло. Я удивленно подошла к непонятной штуке, обошла ее кругом. Это было нечто плоское и довольно большое. Картина? Зеркало? Эм… чудная земная техника под название телевизор, про которую мне Яна рассказывала? Но как держится? Я провела ногой по полу под простыней. Пусто. Что бы это ни было — оно висело в воздухе.
— Эй, Рада, зачем пожаловала? — спросил голос из под ткани. — Ты ведь вроде грозилась, что я больше никогда не увижу твое прекрасное, ледяное лицо.
— Кто там? — удивленно спросила я, берясь за край простыни и стягивая ее с предмета.
Мы с Малумом удивленно друг на друга уставились. Предмет под простыней оказался самым обыкновенным окном. Ну как обыкновенным… такие окна были во всех общежитиях с той только разницей, что они не висели в воздухе в метре от пола. А еще сквозь стекла тех окон было видно то, что за ними находится… а не темницы старых спятивших демонов.
Кстати, мой бывший сосед по телу не выглядел пленником. Напротив — он возлежал на огромной красной кровати с балдахином, из-за шторок которой высовывались две довольно хорошенькие и, кажется, голые девушки. Сам Малум тоже не мог похвастаться обилием одежды — кроме широких белых штанов на нем ровным счетом ничего не было. В отличие от себя, во времена учебы в академии, он выглядел гораздо менее хилым. Телосложением Малум походил Кальца, только все же мускулатура была более развитая и хорошо очерченная. Если бы не черные руки с длинными ногтями и рога-карандашики, смотрящие вперед, его можно было бы назвать потрясающе красивым. И да… он и правда походил на Яну… точнее теперь уже на меня. Прямо как красивый брат и симпатичная сестра. Только глаза бирюзой светились — единственное отличие.
И этот гад был, кажется, ощутимо пьян. Меня вывело это из себя. Значит мы там с Яной страдаем от последствий его экспериментов по переселению душ, а он тут сидит и развлекается!
— О, кого я вижу, — оскалился он своими треугольными, вовсе не человеческими зубами. — Леди Абигейл, моя лучшая подружка. Чем обязан?
— Тебя же заточили! — чуть не задохнулась я от возмущения. — Почему ты здесь?!
— Глаза разуй, — развел руками демон. — Меня заточили. Просто Рада по старой дружбе заточила меня с комфортом. Вот видишь… даже парочку человечек мне из барделя выкупила.
— Мал, а кто это? — пискнула одна из них.
— Ой, молчи, а! — замахал на нее руками демон. — Катитесь вообще обе отсюда, у нас тут серьезный разговор.
— Подумаешь, — фыркнула вторая.
Девушки выбрались из-за балдахина и, сверкая во всех смыслах выдающимися формами — аж неполноценной себя на их фоне почувствовала — скрылись за дверью. Дверью?
— У тебя что здесь, свой дом? — удивилась я.
— О да, и довольно большой, — демон откинулся на подушки, взял с тумбочки яблоко, откусил. — С бассейном, девочками и полным винным погребом. Так с чем пожаловала? Соскучилась по мне?
— Еще как, — с сарказмом сообщила ему я. — Делать мне больше нечего, кроме как скучать по безумцам, захватывающим чужие тела.
— Вот вы неблагодарные твари, люди, — почти дурашливо хохотнул демон. — От хулиганов спасал? Спасал. Парня, который на подружку напал, избил — избил.
— Кучу человек убил — убил, — передразнила его я, хотя меня буквально колотило от негодования. — А еще поменял меня местами с подругой, из-за чего сплошные проблемы!
— Пф… — демон даже яблоком подавился и разразился громким, веселым смехом.
— Чего смешного? — покраснела почему-то я.
— Ты что, действительно поверила в эту сказку про то, что это я вам поменял? — вытирая тыльной стороной черной ладони выступившие на глазах от смеха слезы, спросил Малум. — Черная вода, да ты просто самое глупое человеческое существо из всех кого я видел! Да у моих шлюх и то мозгов больше!
— Эй, попридержи язык! — насупилась я, хорошо понимая, что ничего ему сделать не смогу.
— Слушай… — весело откусил от яблока еще кусок Малум. — Ты действительно думаешь, что я мог кого-то поменять телами? Ты вообще, что знаешь о демонах, наивное дитя?
— А что я должна о них знать? — огрызнулась я.
— Знаешь, на что похож демон без тела? — спросил Малум.
— Откуда мне знать, я же не демон.
— Ну вот смотри!
С той же тумбы демон взял фужер с вином и вылил его содержимое прямо на пол. Я еле удержалась чтоб не покрутить у виска.
— Вот эта лужа, — показал мне длинным когтем вниз Малум, — очень красноречиво описывает то, что из себя демон представляет без материальных ручек и ножек. Как думаешь, лужа может проворачивать крутые магические фокусы?
— Врешь? — подняла я бровь.
— А зачем? — развел лапами Малум. — Вот оно мне надо?! К тому же, сложи два и два. Магия рождается в единстве души и тела. Какая магия может быть у одной души? А демон без тела — это гольная душа. Просто в отличие ото всех остальных она способна мыслить и преодолеть притяжение того света, отправляющего души на перерождение. Понимаешь? Доходит до тебя, детка?
— Доходит, — вытаращилась на него я. — Постой… но тогда… как?!
— А мне почем знать, — демон налил в фужер новую порцию вина, отпил. — Я просто прицепился к тебе. Считай, что ты, когда гуляла в Междумирье, наступила в лужу и принесла домой, в свое тело, какую-то грязь. Микроб. Ну ладно… уж не лужей я был… но штукой довольно бессильной и беспомощной. Да только, когда я в твоем теле оказался, канал между вами уже был. Я бы мог и в твою подружку залезть, уж больно мы с ней внешне похожи… Но твоя жизнь была поинтереснее. Люблю смотреть как людей мучают. Да ты и сама понимаешь… личная неприязнь у меня к вашему брату, не обессудь.
Я удивленно села на пол. Новость в прямом смысле оказалась сногсшибательной.
— Хотя знаешь… я, пожалуй, внесу тебя в список человеков, от которых меня не тянет тошнить, — благожелательно оскалился мне Малум. — Наше с тобой недолгое соседство было вполне себе ничего.
— Но почему я! — почти с отчаянием спросила у него я. — Мало что ли людей по Междумирью ходит!
— Абигейл, а ты не понимаешь? — сладко спросил он. — У тебя. Просто. Отвратительная. Ментальная. Защита.
Хорошая новость.
— Даже более того — у тебя ее вообще нет, — допил вино Малум, а потом ловко швырнул в меня недоеденным яблоком.
Яблоко звонко шмякнулось о стекло, заставив меня вздрогнуть.
— Ты — как открытая книга, детка! — облизнулся Малум. — Твоя аура все равно что надпись крупными буквами: “Вход здесь”. Не залезть тебе в голову не смог бы только что полный, бесповоротный дебил. Даже такой бесформенной, бессильной жиже как я хватило на это сил!
— Да уж… — пробубнила я. — Надо будет это проверить…
— О, не получится, — засмеялся Малум. — Потому что я сделал тебе большущий подарок, милая. Мне было совершенно нечем заняться в твоем беспомощном тельце. К тому же я боялся, что меня засекут. Потому я немного выдрессировал твою магию. Она теперь защищает тебя хотя бы от того, что попроще. От чтения эмоций там, от заглядывания в память… Или ты думаешь, что почти десяток преподавателей и целый один сын Плутоса просто так не заметили моего в тебе присутствия? О, я хорошо постарался, чтобы меня не нашли. Хотя… пробыл бы в твоей милой тушке подольше — побольше бы сплел.
— Не понимаю, — покачала я головой. — Если ты скрывался, и тебя все устраивало, то зачем же тогда высунулся? Зачем, так в открытую заявил о себе? И зачем ты убил Торна? Или он действительно тебя поймал?
— Торна? Я? — фыркнул от смеха Малум. — Все смешнее и смешнее. Торна двинул удар, и я к этому никакого отношения не имею. Хотя я сильно перетрусил, когда он мое имя назвал. Почуял что-то, старый жук. Он хоть и алхимик был по больше части, но и пророк хороший, сильный. Так что слова точно были неспроста, даже если вырвались у него не нарочно.
— А тогда… когда мы с Фрино подрались?
— А что тогда? — вздохнул демон. — Тогда мне было скучновато. Магия и веселье кончились, тебе грозило переселение обратно домой… или прогулка к плахе. А здесь, в академии, была душа моя Рада, с которой можно было договориться. Ну я и поразвлекался, решив, что лучше уж в заточение опять попасть, чем жить с тобой до старости и потом гнить в земле на Кронусе… или как там у вас хоронят? К тому же имелся шанс, что я опять слиняю. А видишь, как оно получилось. Все в плюсе. Ты там не добила случайно того худосочного парнишку?
— Нет, — насупилась я. — Не добила.
— Передай ему от меня привет, — мило улыбнулся Малум. — Скажи, что я сожалею о том, что он отделался одним только глазом. До сих пор с наслаждением вспоминаю эти его нелепые визгливые крики…
— Заткнись, — вяло огрызнулась я, стараясь не злиться на этого психопата. А толку?
— Кстати, как там мой подарочек? — вдруг оживился Малум. — Переварила?
— А, ну да, — кивнула я.
— И как тебе?
— Ну так… интересно, — неопределенно сказала я, поднимаясь на ноги. — Мне пора.
— Уже уходишь? — делано расстроился Малум. — Жаль, очень-очень жаль. С тобой повеселее чем с Радой. Ты по крайней мере не смотришь на меня так, что внутри все замерзает. Брррр…. такая стала… ух! Истинное отвратительно прекрасное чудовище.
— Спасибо за рассказ, — поморщилась я, поднимая с пола простыню. — Не скучай тут.
— Совсем не обещаю, — донеслось уже из под простыни, которую я накинула на окно. — Ты заглядывай, если вдруг соскучишься. Я буду здесь. Ха-ха. Да куда я отсюда денусь…
Но я его уже не слушала, а прикидывала, как бы убедить Яну прийти сюда со мной и послушать слова этого психа. Потому что, если не он нас поменял… то тогда кто?!