— Что я поняла? Ты не пришел ко мне, как обещал, до заката. — Я оставалась спокойной, нельзя было переводить нах разговор на одни эмоции.
— Так было нужно…
— Кому и что нужно? Тебе помешали? Заставили отказаться от меня? Может, тебя еще и били? — Пока я забрасывала его вопросами, я подошла к нему совсем близко. И Анастас, отстраняясь от меня, присел на сиденье.
— Встань! — Строго сказала я ему. — Там умерла Ксения Олеговна! — Анастас послушно пересел на другое место. И попросил сесть и меня, только подальше от него, чтобы он не потерял контроль над магией. Я снова повторила свои вопросы.
— Нет! Меня не заставляли отказаться от женитьбы. — Проговорил мой бывший жених. — Наоборот, они хотели быстрее нас поженить.
— А ты не готов к семейной жизни? — Постаралась я сдержать презрение. — Боишься ответственности?
Анастас пристально всматриваясь в меня, ответил:
— Я мужчина. И всегда отвечаю за свои слова. И ничего не боюсь. Может, потерять тебя было бы для меня худшим из потерь.
— Тогда почему?! — Я уже не могла сидеть и сохранять спокойствие было выше моих сил.
— Меня приняли в сагитары. — Невпопад ответил Анастас. — Неожиданно. Я случайно узнал, что Отец города выкупил одно место в приграничную с торокками крепость. И я скоро должен отправиться на место обучения военному делу. Я же тебе говорил, кто должен заботиться о семьях новобранцев? Я не мог оставить тебя Отцу города и роду Магикир. Поэтому и отказался от женитьбы.
— И что нам делать? — Обескураженная новостью, спросила у нарядного парня. — Я не смогу в автобусе дожидаться, пока ты окончишь обучение.
— После того, что Агелай Пирр устроил здесь, жители Оруэлла встали на нашу сторону. Семьи моих друзей больше не запрещают им помогать мне. Костас отдал свое место сагитара тебе, и Отец города вынужден был одобрить замену Костаса тобой. Мы вместе отправимся на службу. — Закончил Анастас.
— Но Костас звал меня замуж за себя и за Фотиса, и за других ваших братьев, — до конца не понимая произошедшего, сказала я.
Анастал приподнял бровь:
— Так надо было, на нашу семью давил Отец города. Но ты же поняла намеки Костаса, поэтому и не вышла из своей колесницы?
Но я никаких намеков Костаса не поняла. И не вышла из автобуса, потому что ни за кого, кроме Анастаса замуж идти не хотела. Тогда Анастас мне объяснил в максимально простых выражениях, что произошло вечером.
Он, как только ушел от меня, начал собирать друзей для свидетельства нашего Нерасторжимого союза, и заглянул домой, чтобы переодеться. Там его дожидался Костас и мои выкупленные друзья. Рома узнал от бывшего хозяина, сочувствующего всем перемещенным, что Отец города Оруэлл смог выкупить у Отца города Метемна одно место для службы в приграничную крепость. И бумаги об отправлении Анастаса уже подписаны. Поэтому Магикир спокойно дожидались, пока я покину автобус и стану женой воина, который вынужден будет уехать на службу, оставив меня в Оруэлле. Конечно, узнав, что защитить меня уже не сможет, Анастас отказался от женитьбы. И все те, кто раньше отговаривал его от союза со мной, сейчас начали настаивать на нашей немедленной свадьбе. А Агелай Пирр и Отец города обещали безопасность, лично проводить нас до храма и провести роскошную свадьбу на их средства.
Когда Анастас не поддался на уговоры, они начали угрожать их семье. А у них дом полон детей, а двух старших братьев нет дома. Тогда, чтобы оттянуть время, Костас пообещал Отцу города, что уговорит меня выйти замуж за него, он же тоже уезжает на службу. А Анастас рассказал брату, чтобы он, обращаясь ко мне, называл меня Кирочкой и Малой. Анасталс вспомнил мой рассказ о Коляне, которую я как-то поведала ему. Ведь мой одноклассник использовал имя Кирочка, чтобы я не доверяла его словам. А Малой меня называли только одноклассники. И Анастас подумал, что такое обращение от чужого мне человека, Костаса, должно меня насторожить. А меня эти обращения просто раздражали!
Цель братьев Фасулаки было потянуть время хотя бы несколько дней, пока Отец города подпишет его прошение о зачислении на военную службу меня вместо Костаса.
А после того, как Магикир устроили свистопляску у автобуса, Агелай Пирр при свидетелях убил свою жену. И от ударов тараном по осколку чужого мира случилось магическое перенапряжение, из-за которого погиб отец Пирра, все граждане стали давить на политика. От Отца города требовали справедливости, и поэтому он уже подписал необходимые бумаги. Сейчас я с Анастасом могу уехать на обучение военному делу. Только нам надо быстрее пожениться, чтобы я могла оказаться дома у мужа. Нас там будут охранять его родственники и друзья, пока мы отправимся в путь. И мои друзья, которые пока еще считаются моими рабами, смогут поехать с нами. Свободу они получат уже в военной крепости и тоже смогут начать службу, но только с самой сложной и грязной работы.
— Только Магикир могут нам помешать. — Сказал Анастас. — Поэтому я приду завтра рано утром, сразу после рассвета. Со мной будут люди, который станут свидетелями. И мы заключим Нерасторжимый союз. Для этого нам нужно по три раза, держась за руки, произнести ритуальную фразу: «Перед Богом и людьми: я твой муж, и ты моя жена навеки». Это мои слова. — Уточнил Анастас.
— Перед Богом и людьми: ты мой муж, и я твоя жена навеки. — Произнесла я. — Это мои слова?
Анастас кивнул.
— Ничего сложного. — Подвела я итог.
Анастас снова кивнул, но уточнил:
— Тебе нельзя покидать колесницы, пока не станешь моей женой. Магикир сейчас в отчаянье, и способны на любую подлость. А мою жену, замены которой после Нерасторжимого союза уже не будет, собой закроют все мои родичи и друзья.
— А как нам держаться за руки, если я буду в автобусе? — Вспомнила я условие произнесения ритуальных фраз. — Анастас, ты же сгоришь.
— Одну-то минуту я выдержу. — Самоуверенно заявил Анастас. — А там больше и не надо.
Мне не хотелось соглашаться с проведением ритуала в такой форме. Анастас может остаться без руки. Я сегодня уже видела, как быстро испаряется человеческая плоть в автобусе. Но, наверняка, братья Фасулаки обдумали не раз все варианты. Они лучше знают местные правила и хорошо понимают, чего можно ожидать от Магикир. Если даже с поддержкой своей родни и друзей, Анастас опасается за мою жизнь, значит… Это значит, что он готов принести себя в жертву, лишь бы дать мне шанс выжить.
— Все будет хорошо. Я смогу защитить свою женщину и сделаю тебя счастливой. — С убежденностью в своих словах сказал Анастас.
И я ему поверила. Поверила, что он выдержит, когда его рука, сжимающая мою ладонь, будет гореть. И в то, что защитит меня и сделает счастливой.
Я хотела обнять Анастаса на прощанье, когда он собрался покинуть мой убежище. Только он поднял руку, останавливая меня:
— Кира, это будут навеянные объятия. Потерпим до завтра. Хочу, чтобы наши первые объятия и поцелуи были настоящими.
А я бы сейчас ни от чего навеянного не отказалась. Пусть были бы навеянные объятия и навеянная вода… Ну ладно, потерплю до утра. Скоро наши мучения должны закончиться.
Подмигнув мне, Анастас испарился в воздухе. Но он пропадал не так, как это делали реальные предметы из автобуса. Если они как будто бы расщеплялись в пространстве, то облик моего жениха стал постепенно бледнеть. И в какой-то момент, только на доли секунда, вместо ухоженного парня в белоснежной одежде передо мной оказался сильно избитый Анастас, с гематомами на лице, засохшей кровью в волосах, перевязанной рукой и повязкой на груди, сделанной поверх одежды. И одет он был в ту же одежду, что и сегодня днем.
28. Перед Богом и людьми…
Мне, все-таки, пришлось достать бутылку из-под злополучного сиденья. Но отпила я из нее только глоток воды, а остальную влагу пришлось потратить на то, чтобы хоть немного очистить свои руки и лицо. В этот раз я впервые в жизни помянула недобрым словом свою хозяйственность с бережливостью. Я же не оставила в автобусе ничего, чтобы можно было использовать это как салфетки: ни саму пачку с влажными антибактериальными салфетками, ни туалетную бумагу, ни полотенце, ни даже какую-нибудь запасную одежду. Я утром так была уверенна в том, что уже наступающую ночь проведу в доме Анастаса, что все свои вещи упаковала в мешки и отправила к нему на виллу.
А сейчас мне нужно было хоть как-то привести себя в приличный вид. Одной пригоршней воды это сделать было невозможно. Пришлось мне опуститься на пол, снять свою футболку и, намочив ее край небольшим количеством воды, просто протереть ею лицо и руки. Футболку свою я и так не смогла бы отстирать, так что никто и не заметит, что на ней одним пятном стало больше. После того, как я обтерла лицо и руки, пришлось мне снова надеть свою далеко не самую свежую футболку.
Зеркала, что бы проверить, насколько я стала чище, у меня не было, но я из-за этого не сильно расстроилась. Меня больше волновала мысль, почему Анастас раньше ко мне во снах не приходил. Ведь мы могли бы столько всего друг другу рассказать. Я помнила, что он как-то сказал, что магия сноходцев — это очень тонкое искусство и магу нужно не только в совершенстве владеть своей силой, но и применять ее в правильный момент. Может, просто раньше он не мог пробиться ко мне, потому что не наступал «правильный момент». Агелай Пирр, хоть и намного сильнее Анастаса, тоже не часто мог влиять на меня своими «реальными» иллюзиями.
И ещё меня сильно беспокоила то, каким выглядел Анастас, когда его иллюзия стала бледнеть. Выходит, его и вправду мучили? Почему же его не защищает семья? И защитят ли Фасулаки меня, только потому, что я стала его женой?
Несмотря на общую слабость и сильную подавленность заснуть у меня не получалось. Хотя я очень хотела снова увидеть Анастаса, ведь во сне он был таким настоящим и милым. Не могла не радоваться, что в эту встречу я не стала его обвинять в предательстве и обижать недоверием.
Однако, если попытаться думать с точки зрения местных жителей, то Анастас почти отступник. Он единственный открыто встал на мою сторону, и отказался выдавать меня роду Магикир. Более того Анастас своих родственников и друзей перетянул на свою сторону, и, наверняка, сейчас в Оруэлле кипят нешуточные страсти. Хорошо, хоть люди своими глазами увидели, что Агелай Пирр жестокий и несдержанный человек. Убийство Ксении Олеговны и попытки, протаранив автобус, добраться до меня открыло людям глаза на истинное лицо мага. И сейчас многие из них перешли на сторону Анастаса.
Я почти всю ночь, лишь с небольшими перерывами повторяла фразу, которою мне нужно было произнести громко, четко и главное, как можно быстрее. Ведь каждую секунду промедления Анастас будет испытывать боль, которой он не заслуживал. Да никто не заслуживает гореть заживо. Бог даже Ксению Олеговну избавил вчера от таких мучений, оставляя ее в бессознательном состоянии.
— Перед Богом и людьми: ты мой муж, и я твоя жена навеки. — Повторяла я громко и шепотом, меняя интонации и даже представляя своего будущего мужа.
Странно, но именно эти слова наполняли меня гордостью. А раньше, когда я смотрела фильмы с душещипательными моментами, когда молодожены произносили клятвы о вечной любви и верности, я испытывала испанский стыд. В те времена чужая любовь и вера в ее бесконечность казалась такой глупостью. А сейчас все было иначе. Мы с Анастасом должны сохранить наши чувства на всю жизнь, потому что у нас не будет других пар и иных шансов на счастливую жизнь.
Наконец, небо стало светлеть и к моему убежищу начали подтягиваться люди. Разобрать лица большинства из них я не могла, тем более я уже не смела, как раньше, храбро смотреть на всех, выпрямившись у двери. Я выглядывала из окна, и только так смогла узнать некоторых из пришедших. Среди них точно был маг-целитель, старик из рода Принтезис. Еще я узнала кое-кого из моих не случившихся женихов, и время от времени в разных концах собирающейся толпы мелькала светлая кучерявая голова. Только рассмотреть, кто именно крутится возле разных групп людей — Анастас или Костас — у меня не получалось.
Людей собиралось все больше, темнота уже развеялась, но мой жених у автобуса так и не появлялся. И в тот момент, когда я уже поверила, что ничего у нас не получится, где-то в стороне, с краю многоголосой шумной толпы раздались крики и ржание лошади. Я смогла рассмотреть, как кучерявого мужчину, сидящего на коне, не подпускают к автобусу. От нетерпеливого ожидания я подбежала к двери и, обтирая вспотевшие ладони об джинсы, ждала, пока Анастас сможет подобраться до меня. Он же сидит на коне! Он должен доскакать до автобуса! Но у него на пути стоят размахивающие руками мужики. Может, правильнее будет, если я выбегу ему навстречу?
В этот момент наездник развернул коня, и я увидела удаляющуюся вдаль спину мужчины и развивающий с хвост коня. Я больше от удивления и непонимания происходящего не сразу впала в отчаянье. А кругов раздавался хохот и выкрикиваемые победные реплики:
— Сбежал!