— Думаешь, нас специально здесь задерживают? — Спросил Алекс.
Колян кивнун. Мы с Жанной переглянулись. А потом все четверо сели на сиденья и задумались о сложившейся ситуации.
Мне, почему-то, даже музыку слушать не хотелось. По-моему, сейчас у меня не получалось бы, как обычно, раствориться в любимых треках. Беспокойство снова стало расти. Все очевиднее становилось: происходящее не является нормальным. Автобус стоял уже не меньше пяти часов, водитель и все ушедшие вслед за ним люди не возвращались. Это можно было списать на розыгрыш или социальный эксперимент, если бы не резко повысившаяся температура воздуха и не туман, который все также оставался непроглядным.
— Дурдом, — откинувшись на спинку сиденья, сказал Колян.
— "Дуравтобус", — поправил друга Алекс.
— Дурацкая экскурсия! — В сердцах воскликнула Жанна.
— А я в младших классах мечтал о таком приключении, — ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил Алекс. — Чтобы никаких взрослых рядом, много шоколадных батончиков, чипсов и газировки.
— Да. И еще под боком красивые девчонки … — Посмотрев на меня, мечтательно добавил Колян.
— Это ты про нас? — Спросила Жанна. — Спасибо. Я и не знала, что ты на комплементы способен.
Колян отвернулся к окну, и в автобусе снова установилась напряженная тишина.
— Если бы здесь хотя бы писсуар был, — ровно сел Алекс.
— Где? На сиденье? — Спросил Колян.
— Пусть бы хоть в центре автобуса унитаз стоял, сейчас уже не до застенчивости, — без обиняков вставила Жанна. Я и парни были с ней согласны.
Проблема с уборной становилась все острее.
5. Четверо в автобусе
— Вот. — Колян достал откуда-то из-под водительского сидения пластиковый пустой пятилитровый бочок.
Мы все смотрели и на этот бочок и на его добытчика с немыми вопросами. Колян перешел снова в салон автобуса и посмотрел на Алекса:
— Нож у тебя есть?
— Какой нож? — Алекс даже отступил на пару шагов от друга.
— Обычный. Карманный. Можно даже кнопочный.
— Откуда? Кто осмелится холодное оружие перед Ксенией Олеговной в автобус пронести.
— Вот и я струхнул, свой ножик не взял, — вздохнул Колян. А потом посмотрел на Жанну и меня. — Девчонки, вы же всегда носите с собой разные наборы. Ножиков или ножниц у вас нет?
— Есть пилочка для ногтей и щипчики для кутикул. — Жанна была готова делиться содержимым своей косметички.
А я не была готова отдавать Коляну свои маникюрные ножницы. У меня кроме них вообще для ногтей ничего не было. Не любитель я с ногтями возиться. Главное обрезать их регулярно, чтобы соблазна грызть не возникало.
— Малая. — Колян выдержал драматическую паузу. — У тебя что-то есть. Я прав? Давай сюда. — И нагло протянул ко мне свою лапу.
— Я с вами чипсами и сухариками делилась, — напомнила я.
— Мне надо обрезать верхушку этого бочка. — Сказал Колян. — И будет у нас вполне современное «автобусное судно».
Мы с Жанной возмущенно переглянулись. Справлять нужду в обрезанный пластиковый бочок? Я уже не говорю, что это может быть опасно, вряд ли криворукий Колян аккуратно бочок порежет. Но в автобусе даже спрятаться места нет. Парни же, когда мы вернемся домой, нас попрекать будут. Свои проделки они быстро забудут, а меня и Жанну опозорят на всю жизнь.
— Малая, косметичку сюда, — сказал Колян, делая хватательный жест рукой.
— Кира, — сказала и Жанна, — сейчас не время жадничать.
А я жадничаю! Мои ножницы немецкого производства. Какого-то очень крутого бренда. Они очень острые и удобные, я могу с ними ровненько подстричь даже ногти на правой руке. И они мне не просто нравятся, они мне дороги, потому что я их совсем недавно конфисковала из маминой сумочки. И она их потом очень долго искала.
Только против трех пар глаз выстоять я не смогла. Скрепя сердцем, я вытащила свои ножницы в фирменном чехле из бокового кармашка рюкзака. И дрожащей рукой передала Коляну.
А он вместо того, чтобы пообещать аккуратно с ними обращаться сказал, что я смогу первой сходить в его импровизированный туалет.
— Вот спасибо тебе, друг бесценный! — Не удержав сарказма, я обиженно вернулась на свое сиденье и села у окна. Музыку слушать не хотелось, хотелось домой, сварить гречку, и пропылесосить свою комнату. И папе пожаловаться на классную и неудачную экскурсию. Больше я никуда с классом не поеду! Даже на выпускной бал не пойду, если он будет не в спортзале школы.
— Готово! — Возвращая мне ножнички и смятый чехол, сказал Колян. А в другой руке он протянул мне бочонок с криво обрезанным верхом. — Соизвольте сходить первой… — И он, хохотнув, зачесал свой затылок.
Было дико стыдно от предстоящей мне процедуры, и даже мелькнула мысль выбежать из автобуса и найти какие-нибудь кусты в тумане.
— Кира, если ты не хочешь, уступи очередь другому. Я запасные брюки с собой не взяла, — нетерпеливо сказала Жанна.
Правда была не очень приятной, но Жанна умела уловить и передать суть ситуации.
— Мы же в другой конец автобуса отойдем, и подглядывать не будем, — добавил и Алекс.
— Вообще, мы все люди. И всё, что естественно — не безобразно, — подтолкнул меня к правильному решению и Колян.
В общем, надо было быстрее решаться: позор или позор и мокрые штаны в придачу.
Я, уже смирившись со своей позорной судьбой, встала, чтобы схватить пластиковый бочонок, когда мы вчетвером вздрогнули от голоса Миланы, нашей красавицы.
— Эй, — звала она нас, стоя у самого входа в автобус, — пошли, нам уже столы накрыли.
Колян, Жанна, Алекс и я поспешили к выходу. У автобуса и вправду стояла настоящая Милана, единственная, кто смог вернуться из тумана. Только стояла она покачиваясь, как пьяна, а в правой руке держала запеченное куриное окорочка. Аромат свежеприготовленного мяса со специями заполнил, кажется, весь автобус. Я сглотнула вмиг наполнившую рот слюну.
— Милана, откуда у тебя это? — Алеск пальцем указал на то, что держала в согнутой руке наша одноклассница.
— А? — Милана перевела чуть шальной взгляд на свою руку и, увидев в ней окорочка, смачно его надкусила. И нагло зачавкала, вызывая дружное урчание в наших животах.
А потом с набитым ртом Милана сказала:
— Там же столы накрыли.
— Кто накрыл? — Спросила у нее.