5
Она сидела на цыновке и мастерила из газетной бумаги журавликов. За ее спиной послышался шопот.
— Эта? — спросил кто–то сиплым голосом. — Эта?
Она оглянулась. Перед ней стоял щупленький мужчина с загорелым морщинистым лицом, в засаленном костюме из саржи и в соломенных лаптях. В руках он держал узелок, другой узелок был привязан к шее.
— Сумико? — Он всхлипнул и присел на корточки. — Жива?
Дядя! —вскрикнула она и вскочила, но, спохватившись, села обратно, поджав под себя ноги, и чинно поклонилась, положив руки на цыновку.
Искал тебя везде… нигде не мог добиться толку. Не думал, что найду. Жива, значит…
Он низко поклонился сестре и сиделке.
— Спасибо за все заботы.
Ждали вас… — Сиделка поклонилась улыбаясь. — Сумитян забыла ваш адрес, поэтому не могли известить.
Я сперва думал, что незачем ехать… а потом решил: поеду на всякий случай. Я тоже остался совсем один. Жена давно померла, сына убили в Бирме, а дочка сгорела в Осака во время воздушного налета. И я решил: поеду на всякий случай… — Он осторожно провел рукой по голове Сумико. — Узнала меня? Помнишь, я приезжал к вам до войны. Твоя мать всегда жаловалась, что ты отчаянная… хуже мальчишки. Твоя мать…
Он всхлипнул и вытер нос рукой. Потом вытащил из–за пояса трубку и кисет с табаком, но сразу же засунул обратно.
Сумико оттянула ворот халата и показала дяде плечо.
— Вот… и больше нигде.
Дядя посмотрел на рубец и покрутил головой. К нему подошла сестра и сказала что–то на ухо. Они отошли в угол палатки, пошептались, затем сестра ушла.
Лежавшая рядом девочка с длинным рубцом на лбу спросила:
— Сумитян поедет домой?
Сумико ничего не ответила. Доделав фигурку из бумаги, протянула ее девочке. Та поблагодарила и добавила шопотом:
— А за мной никто не приедет.
Приедут непременно, тебя уже ищут, — сказала Сумико и закивала головой, как делала сиделка.
В палатку вошел помощник врача вместе с сестрой. На этот раз он был без халата и маски. Он обратился к дяде Сумико:
— Можете взять ее сейчас же?
Дядя поклонился и пробормотал:
— Если позволите… я потому и приехал…
Берите сейчас же. Через несколько дней все больные перейдут в распоряжение иностранных врачей, и тогда уже нельзя будет взять…
Дядя что–то тихо сказал помощнику врача. Тот ответил:
— Мы считаем, что у нее все идет хорошо. Конечно, за будущее трудно ручаться, но я советую вам взять ее. У вас там есть больница?
В городе есть… наш поселок недалеко от города.
Имейте в виду, что время от времени будет болеть место ожога. Если боли будут очень сильные и поднимется температура, немедленно покажите врачу. Главные симптомы…
Синтоны? — переспросил дядя, наклонив голову.
To–есть признаки начинающейся болезни… — помощник врача стал говорить что–то на ухо дяде Сумико. Потом громко добавил: — Обращайтесь только к японским врачам. Поняли?
Слушаюсь.
Дядя издал губами всасывающий звук и отвесил поклон. Помощник врача улыбнулся и кивнул головой Сумико. Она поклонилась ему, положив руки на цыновку.
— Сейчас тебе дадут какую–нибудь одежду, — сказал помощник врача и вышел вместе с сиделкой.
Вскоре она принесла пахнущие карболкой халатик, шаровары и матерчатые носки.
— Обуви подходящей нет, — сказала сиделка. — Есть деревянные сандалии, но слишком маленькие. А халатик этот для мальчика, но подойдет.
Как раз… подойдет, — сказал дядя и засмеялся, потирая руки. — Она ведь бедовая, как мальчик.
Когда Сумико переоделась, дядя вынул из узелка, привязанного к шее, глиняную вазочку и, вытерев ее, положил на бочонок, затем сел на солому и строгим голосом сказал Сумико:
— Сядь как следует. Я собрал пепел в том переулке… помолись.
Сложив ладони, он поднес их к носу и поклонился. Сумико сделала то же самое. Сиделка и сестра тоже поклонились.
Дядя завернул вазочку в платок и привязал узелок к поясу. Сумико раздала девочкам всех журавликов и попрощалась с сестрой и сиделкой.
— Скоро за всеми приедут, — сказал дядя и отвесил общий поклон.
Когда они спускались с горы Хидзи, откуда открывался вид на огромный рыжевато–серый пустырь, Сумико потянула дядю за рукав.
— А мы пойдем туда? К набережной?..
Дядя покачал головой.
— Там нет ничего.
А там, где мастерская? Квартал Минамита–кэя?
Дядя опять покачал головой, на этот раз молча. Сумико отвязала от руки жетончик и бросила его на землю. Жетончик звякнул, ударившись об осколок черепицы.
— Это что?