Он понимал, ее губы говорили что-то недовольно, даже ало, Но все равно было сладко видеть их так близко.
— …И в такое время думать про монастырь, бросать наследство одного из величайших престолов! Нет, и тысячу раз нет! — Она растроганно схватила его за руку, близко заглянула в глаза. — Надо бежать за границу… Ну хотя бы в Вену, к цесарю, он вам свояк, а затем…
«Затем» — для него было уже неважно. С покалывающим ужасом и горячим восторгом впитывал он ее дерзновенные речи…
В нем и самом давно зрели мятежные мысли. Одолевало лишь давящее вынужденное смирение — иной защиты не придумал от незримого надзора грозного отца.
— Сейчас ничего не скажу, — произнес глухо, скорее простонал, — надо помыслить гораздо. Помыслить надо…
II Мадлен видела, понимала — он уже помыслил и все будет, как она пожелает. Поэтому не отступала. Не скупилась на льстивые слова, опьяняющие ласки…
— Русские послы обольщают китайского богдыхана, ищут пути в Персию, Афганистан и Индию…
— Опасности эти еще слишком отдаленные, чтобы беспоко иться, мадам. Лучше скажите, как у вас подвигается дело с Алексеем?
— Царевич не так уж прост и глуп, как вы думаете, ми лорд. Он, я бы сказала, медленнодум. В этом трудность.
На улице послышался шорох шагов. Кто-то остановился возле дома, потом удалился мелкой поступью. Англичанип почувствовал легкий озноб, молодо вскочил и надолго прилип к окошку. Вздохнув, тяжело сел.
— Царевич сказал, — чуть насмешливо продолжила невоз мутимая Мадлен, — Петр построил большой гребпой флот. Девяносто девять галер. Задумал кампанию в Финском за ливе, собрался идти на Стокгольм…
— На Стокгольм? — неожиданно для себя встрепенулся Дженкинс. Притворялся по привычке, но спазма липко пере вила горло — откашлялся.
— Разве вы не вместе? Вот так вечная дружба с Росси ей! — Глаза красавицы холодно блеснули.
— Мадам! — дипломат взглянул торжественно-значитель но. — У нас нет ни вечных друзей, ни вечных врагов. Есть только вечные интересы Англии.
В ставень осторожно поскребли. Постучали и снова поскребли. Мадлен выпорхнула в другую комнату, обдав дипломата тонкими франдузскими духами, — легкие ноги неслышно пролетели по ковру. Англичанин устало засеменил открывать. –
Вошел мужчина, закутанпый в черный плащ. Откинул капюшон — лицо желтое, с нависшим носом, скучное — Джен– кинсу даже захотелось зевнуть. Пришелец, разглядев в полупотемках англичанина, согнулся в поклоне.
— Як вашим услугам, сэр!
— Какие новости, герр Розенкранц?
— Очень важные, сэр. Матросы и солдаты ночуют на гале pax. Флот вот-вот выйдет в море.
— И куда собрался этот самый флот?
— Тайны пока не знаю, — датчанин недовольно засопел: ему не подали руки, пе предложили сесть.
— Вы уходите в плавание с флотом?
— Да, сэр, как корабельный мастер и переводчик. Дженкинс помедлил и, словно спохватившись, вытянул ру ку, ткнул пятерней в сторону кресел, приглашая сесть.
— Перед сражением вы должны предупредить обо всем адмирала Ватранга. Предупредить в море! Чего бы это ни стоило!
Розепкранца резануло слово «должен». Он недовольно посмотрел на патрона, но, вспомнив богатые приманки, покорно ответил:
— Мне интересно знать, где будет стоять эскадра шведско го короля?
— Ватранг намерен крейсировать возле мыса Ганге-удд. — Дженкинс порылся в кармане, вынул сложенную карту. Раз вернул и ткнул пальцем. — Это в конце Финского залива, вот здесь… Пароль для встречи с адмиралом — «Месть принцес сы!». На шведских сторожевых судах пароль будет известен. Все! Желаю удачи! Спешите, пока не выглянула проклятая луна.
— Ну что, солдат, заскучал? Или жалеешь, что в море ушел? — спросил он одного из них.
— Да как тут жалеть? Коли сам государь моим худород ным именем галеру назвал, мыслимо ли дело на берегу оста ваться? Прилепился я сердцем к своему строению. Только вот гляну на енту пушку, так и сдается мне — перелита она из церковных колоколов. Не чистое все же дело, думаю, с войной ентой…
— Старшина! Пошто дозволяется пустословие нижнему чину?
Виновато моргая, марсовый старшина Антон молчал, зверем зыркал на вскочивших матросов. Генерал-адмирал приблизился, взглядом пронизал Николу.
— На море служил?
— Сродуг не приходилось! — заробел Никола.
— Худо 'совсем. — Генерал-адмирал пожевал в раздумье губами. Покряхтывая и тяжело передвигая зеркально начи щенные ботфорты, спустился в каюту Змаевича.
Как только Змаевич с Апраксиным ушли с палубы, от бочки с квасом отделился Розенкранц — тенью скользнул к матросам.
— Поняли? Худо дело! — плутоватые глаза переводчика пучились — не мигали.
Никто не отозвался. Казак сильно задымил чубуком. Антон смотрел назад — на уходящие под воду берега. Тихо объяснял молодым матросам:
— Конец Невы скроется — скоро пройдем мимо Котлина острова. Потом — Кроншлот и Толбухина коса, далее будут Березовые острова, а там и Выборг завиднеется…
— А за Выборгом пойдут шхеры, — вставил свое Розен кранц. — Трудно там плавать. Фарватер извилист и узок, лег ко на мель наскочить. Без хорошего лоцмана там не пройти.
— Лоцман есть — не беда.
— Финн тот? — повел глазами Розенкранц на угрюмого увальня у мачты. И отошел, спрятав ухмылку.
— Господи Иисусе! Воды-то сколько! Одно мучение от енто– го плавания. И пошто царь так далеко ушел?
— Видать, государь уплыл в Ревель, для соединения с тамошней эскадрой, — догадывался Антон. — Галеры-то теперь охранять не надобно — вот они, шхеры. Швед в такие норы не полезет. К тому ж по всему берегу наши посты.
— А все же боязно и сумнил ельио без главных кораблев, без государя… И в коленях заломило — стреляет, словно черт лучину колет. Продуло, видать, — Никола тяжко посапывал, говорил басовитым стоном.
— Ничаво, — тянул Антон, бухая приятеля кулаком по спи– пе. — С нами генерал-адмирал. Который всыпал тебе за со бачий язык. Боле не гавкай на ветер.
— Сам, как цепной кобель — всякого обрешешь!
С флагманской галеры просигналили — Апраксин вызывал к себе Змаевича, Розенкранца и лоцмана-финна.
На баркасе, зарываясь в белопенные гривы, быстро нагнали . флагман. По веревочной лестнице все трое вскарабкались на борт, гуськом прошли в каюту генерал-адмирала.
— Как бы нам, господа, безвестно пе въехать в рот неприя телю? — Апраксин встретил вызванных сидя, заводил белым пальцем по карте. — Где тут можно блудить или наскочить па. камни? Разве здесь, с вестовой стороны — меж островов Мустома, Курсала, Вадегольм… Остальные помельче — и на карте не указаны… А многие и вовсе под водою.