Расстояние между телегой и разъездом очень быстро сокращалось. Что такое жалкие сто метров для огромных выдрессированных ездовых ящеров? Это чуть ли не в два раза быстрее чем мировой рекорд мужчин на стометровке. Крестьяне в нашей телеге толком даже испугаться не успели, только на лице деда проступили эмоции отчаяния, все же его четвертая ступень позволяла ему улавливать разворачивающиеся вокруг него события куда как быстрее остальной его семьи. Так что я совсем не удивился, когда заметил отчаянный взгляд главы рабов-крестьян на себе. Я уже один раз спас их душонки от погибели, так почему бы мне же и не спасти их второй раз? И это не мое решение, лишь кратковременные размышления над логикой отчаявшихся людей. Таким совсем невдомек, что мне гораздо выгоднее просто слезть с телеги и пойти своей дорогой дальше. Осталось понять, получится ли у меня это или нет?
Тем временем, разъезд из пяти стражей достиг нашей телеги и заключил его в полукольцо. Выглядели они довольно опрятно, почти как самые настоящие стражи правопорядка, в форме и с начищенными сапогами, вот только морды у всех наглые и лощеные. Такие точно не станут заботиться о своем ближнем и легко закроют глаза даже на зверского маньяка, лишь бы золотишко оказалось в их руках. Оружие они не доставали, но судя по их наглым рожам и ехидным ухмылочкам, их даже не посещала мысль, что сегодня их карманы не будут приятно оттянуты монетами.
— Так-так, кто тут у нас, — заговорил тот, кто остановился прямо перед телегой и отличался от остальных определенным знаком на форме. — Три раба Лими, осужденного господином градоначальником за поругание чести высшего сословия славного города Винерия. Вы как имущество преступника, отправитесь с нами. Личинку раба мы также забираем, она отправится в юниорский корпус боевого дома господина градоначальника!
Как интересно тут все заведено. Подъехал, объявил хозяина раба преступником и увез. А так ли это на самом деле, дело далеко не первой важности. К тому же, мне совсем не нравится, что этот ублюдок словно обходит меня взглядом, зато уже со всех сторон обмаслил моих спутниц. Разве что мальчишка Фили остался без какого либо внимания в принципе. И может быть я бы всё оставил так как есть, позволив местной страже увести рабов проштрафившегося артефактора, но местные сочли мое молчаливое попустительство слабостью.
— Убери руки ублюдок! — не стала сдерживаться в выражениях Вэйсен и дала поддых говнюку, когда один из пятерки стражей словно невзначай попробовал залезть ей под одежду, пока его напарник снимал с телеги тихо плачущую крестьянскую девку с ребенком на руках.
— Ах ты шлю…,- оборвался его голос еще до того как он договорил свою фразу.
В момент оказаться вплотную к жертве и поднять ублюдка одной рукой за глотку было приятно. Сила растекалась по моим мышцам, а огромный запас чакры наконец нашёл выход в виде давящей все и всех ауры. Плохо стало всем. Даже Юнона, что на шестой ступени уже утвердилась довольно давно и имела все перспективы в скором времени продвинуться дальше, пошатнулась от моего давления. А вот тем кто послабее, пришлось хуже. Стражники все как один припали на колено, а из их ноздрей медленно капала кровь. Та же участь настигла и двух моих спутниц. Крестьянская же семья и Фили просто упали в обморок. Единственным кому было плевать на мою ауру, как это не странно, были животные. Они словно игнорировали ее, в то время как люди корчились в муках. Как интересно, и это почти без какой-либо траты сил. Простая демонстрация силы.
— Господин, простите нас….,- приятный для ушей хрип капитана стражи оповестил меня о том что меня готовы слушать.
Впитать разлитую в воздухе чакру получилось легко, стоило лишь поманить ее и всё вернулось на круги своя. Секунду назад я давил на людей одним своим присутствием, а сейчас я вновь обычный человек. На меня можно не обращать внимание как и прежде, только на этот раз, для того кто так сделает, всё закончится гораздо хуже.
— Твой подопечный обделался, — с отвращением отбросил я от себя бессознательное тело стража, которому слегка передавил шею и он отключился. — Утащите его подальше, чтобы не вонял, а ты, пошли пройдемся.
Отдавать приказы стражникам я не имел права, но кому какая разница, если от страха они готовы на подобное. Этим миром правят сильные и только так. Если у тебя нет силы, то ты обречен. И никакие деньги тут не помогут. Можно нанять армию из тысячи мастеров пятой и шестой ступени, но что толку, если для их уничтожения хватит мастера восьмой или максимум девятой ступени? Другое дело что за большие деньги можно достигнуть гораздо больше в короткие сроки, но это уже полемика и отвлечение от темы.
— Знаешь, ты в отличии от своих подчиненных выглядишь несколько умнее, — а еще хитрее, злее, и сильнее, добавил я про себя. — Ты ведь видел мою ступень, так объясни мне, зачем было нарываться? Забрал бы этих рабов пока тебе это позволяли.
— Позволяли? — на секунду его голос чуть было не повысился, но он вовремя заметил мой взгляд полный предвкушения и сразу же стушевался. — Вы не местный и поэтому не в курсе, но близ стен и внутри города, стража неприкосновенна. Это приказ градоначальника. Если кто-то нападёт на стражу, его будут загонять как вшивую псину до тех пор пока он не умрет.
— Но вы вышли за пределы своей безопасной зоны, — озвучил я свое предположение и с удовольствием отметил как скривилось лицо капитана.
Это было логично, ведь зачем любому из местных вельмож строить своё поместье в зоне действия закона если тогда стража просто придет к нему домой и сделает с ним и его собственностью всё что хочет. А поместья вокруг нас еще не закончились, до последнего из них ехать еще метров пятьсот. А значит, стража попросту забылась, годы вседозволенности развращают. Но тем не менее, его слова уже оказались для меня крайне полезными. Нужно теперь решить, как попасть в город и тут же не огрести прорву проблем?
— И как местная знать вас терпит? — озвучил я вопрос словно бы в пустоту, как если бы ответ на него был для меня абсолютно безразличен.
— Господин градоначальник собирает подати с высшего сословия, а взамен они получают возможность носить на своей одежде особый знак. Любой кто нарушит неприкосновенность обладателя этого знака, имеет право на рассмотрение дела самим градоначальником, — ответил капитан.
Ну вот и славно, теперь хотя бы понятно что мне нужно сделать. Поскольку долго пребывать в городе планов у нас нет, я прикажу Юноне попросту украсть у какого-то особенно жирного хряка его значок. Пока он доберется до градоначальника, пока докажет что это был его знак, пока стражи примутся искать, времени пройдет столько, что можно три раза всё задуманное мной выполнить. Осталось только понять, что же мне делать с этой пятеркой оборотней в погонах?
— Деньги любишь? — вопрос из моих уст прозвучал для капитана настолько неожиданно, что он даже несколько замешкался.
Какие же все же местные жители предсказуемые! Единицы из них знают, что лицо полностью выдает все эмоции своего хозяина. Вот и сейчас, на лице продажного ублюдка откровенное недоумение быстро сменялось жаждой наживы и опасением за свою шкуру. Я так и чувствую как в его черепушке копошится мысль похожая на червячка: «А что если он попросит что излишнее? А если я из-за этого потеряю с трудом пригретое место службы!». А рядом же с этим червячком, копошится червь побольше, помясистее, отожранный вечными мечтами о силе, богатстве и могуществе: «Сколько он заплатит? Если платит много, можно и рискнуть, разве кто-то узнает?»
— Что господин изволит желать? — даже тон этой продажной твари сменился на лебезительно-преданный.
— Проход в город без досмотра и проблем, — озвучил я первое требование и в глазах стражника заприметил некое облегчение. — А еще, ты или кто-то из твоих людей отведет меня к хорошей гостинице. К настолько хорошей, чтобы там было безопасно оставить моих рабынь без присмотра. И не дай бог тебе обмануть, потому как я очень злопамятный.
В момент угрозы, я слегка освободил чакру из тела и капитана стражи слегка качнуло. Этого вполне хватило чтобы напомнить ему о силе, что буквально вдавливала его тело в землю. Внушение удалось и голова местного болванчика заходила вверх-вниз, подтверждая свое согласие.
— Деньги получишь половину сейчас, половину потом, — озвучил я условия и достал из кармана половину от той суммы, что снял с бандита на дороге.
Нездоровый блеск глаз стражника подсказал мне что я слегка переплатил, а может и не слегка. Все же я не ориентируюсь в местных ценах, но лучше так, чем я заплатил бы ему копейку и этому ублюдку было бы только в радость меня подставить. А теперь, он жаждет получить еще столько же за хорошо выполненную часть своей части сделки. Неплохое капиталовложение бандитских средств.
Уже через полчаса мы въезжали в город минуя очередь из рабов. Как оказалось, помимо входа для вельмож и обычных смертных, есть еще и отдельные пути для стражников. Именно по одному из таких путей мы и проехали на телеге, окруженные почетным эскортом из пяти стражей. Коллеги наших провожатых вопросов не задавали, да и в принципе не мешались. Единственную фразу которую я услышал на их посту, была скорее истошным криком зависти одного из продажных ублюдков.
— И надо было мне так напиваться, — сокрушенно качал головой крепкий низенький мужчина с довольно куцей бородой. — Был бы сегодня с ними в патруле, тоже бы денег срубил по полной.
— Да заткнись ты, и на нашем веку найдутся бесхозные рабы, — пихнул его напарник и оба замолчали, потому как наш капитан косо на них посмотрел.
Кстати о рабах, их я выкупил. Не знаю почему, но мне стало очень жаль младенца. Отвратительное ощущение ответственности съедало меня. Знать, что если не вмешаешься и ребенка отдадут на воспитание мастерам боевых искусств, чтобы потом он дрался на потеху местным ублюдкам, это ли не ответственность? К сожалению, я еще не научился полностью игнорировать уколы совести. Пришлось отдать половину от той половины бандитских средств что у меня осталась, чтобы стража забыла о существовании этой крестьянской семьи. Правда это было лишь временным решением, насколько я понял, эти рабы сейчас даже бесправнее всех остальных своих собратьев по несчастью. Благо что гостиница которая мне нужна находится рядом с портом, под конвоем мы почти дотянем до конца пути, а там уже пара шагов и я скину эту ношу на самого хозяина рабов. Почему же у меня не свербит в заднице от этого варианта? Ну, хотя бы потому что они отправятся всей семьей туда, а остальное меня и не волнует.
Изнутри город на удивление был не так плох как от него можно было ожидать. Все же люди удивительно живучие существа, привыкают ко всему! Вот и местные рабы привыкли к своей доле, равно как и все остальные тоже свыклись со своими. На улицах Винерия был полный порядок, никто никого не шпынял, никто никому не мешал. Рабы двигались по выделенным для них участкам дорог, в то время как остальную и гораздо большую часть места потребляли немногочисленные господа-рабовладельцы. Стражей было немного, я бы даже сказал откровенно мало, так что наш отряд выбивался из общей картины повседневной рутины. На нас откровенно пялились, правда в основном рабы. Зажиточные горожане лишь хмыкали на подобную процессию, важно поглаживая небольшой золотой значок в виде ошейника раба. Для них я лишь проходящий господин, не желающий тратиться на надежную и такую миниатюрную защиту. Отряд стражей временное решение и это понимали все.
— Видишь на груди каждого из этих выродков золотой значок? — тихо прошептал я слова почти на самое ухо рядом сидящей Юноне, после чего дождавшись незаметного кивка продолжил. — Как доберемся до места, отойди подальше от отеля, чтобы не привлечь внимание, а затем укради эту безделушку у того кого сочтешь нужным. Справишься?
— Да, мастер, — прочитал я по ее губам, поскольку звука она даже не издала.
Отлично, теперь осталось доехать до места, а там уже можно будет начинать действовать.
Путь до гостиницы составил еще сорок минут. Порт пусть и был хорошо виден почти отовсюду в городе, но это был самый отдаленный район города. Кстати о районах. Винерий был не только красив, но еще и удивителен в своем внутреннем устройстве. Как там сказал старик? Винерий — это город вина, рабов и тысячи ярмарок. В следствии этой фразы, довольно трудно понять как выглядит изнутри такой городишко, но это только до момента пока ты на него не взглянешь. После этого все сразу становится на свои места.
Город являл собой урезанный вариант сферы. Чем ближе к центру, там выше дома и богаче убранства. Проезжая мимо границы этой территории я даже заметил вооруженного до зубов мужчину шестой ступени с рабским ошейником на шее. Что-что, а такого я не ожидал. Но опустим этот момент, ведь чем дальше от центральных кварталов, тем все ниже становились дома и более веселой была атмосфера на улицах. Питейные заведения можно было встретить везде, и если в богатых центральных кварталах это были винные погреба с возможностью посидеть на летней террасе, то в кварталах победнее это были корчмы и пабы. Город являл собой обитель порока, разврата и веселья. Здесь никто не жил, тут лишь веселились. Неожиданно до меня все же дошло, что по сути дела, этот город-государство, лишь всего-навсего чей-то бизнес. Тогда не удивительно, что пришедший сюда артефактор Лими гоним. Кому понравится если прямо посреди твоего магазина кто-то сядет торговать своим товаром.
— Приезжий господин не желает приобрести сладких прелестей южного побережья? — неожиданный крик торговца живым товаром вывел меня из задумчивости и заставил повернуться на голос. — Самые чистые прелестницы! Обученные танцам, искусству массажа и таинствам доставления удовольствия!
Как необычно. Зазывала не врёт, по крайней мере насчет танцев. За его спиной небольшой помост с девушками, которые изгибаются под звуки флейты. Красивое зрелище. Но мне это не нужно, у меня другие цели. И словно прочитав мои мысли, а может и заметив мой откровенно скучающий вид, зазывала переключился на какого-то толстосума, что только что вышел из рядом стоящего питейного заведения. Может там ему что-то перепадет. Деньги у того явно имеются.
— Гостиница, — произнес капитан стражи спустя пять минут, когда мы доехали до самого порта, на границе с которым и стоял нужный мне дом. — Оплата.
Протянутая и слегка подрагивающая рука намекала на то что местный воротила уже вспомнил что он в городе, но также и помнит ту боль что успел испытать. Ничего служивый, с тобой я еще планирую поработать.
— Держи, — вложил я в его ладонь остатки монет бандита.
— Тут же не все, — недовольно сузил капитан глаза.
— Да, не все, — кивнул я соглашаясь. — Ты уже получил большую сумму, но получишь еще большую. От тебя и твоих подчиненных требуется лишь молчать, а заодно и прийти завтра в это же время сюда, к гостинице.
— Зачем мне тебе верить? Мы уйдем, а ты сядешь на ближайший корабль и свалишь отсюда, — уже начинал злиться продажный страж.
— Если бы я так хотел сделать, то попросту убил бы вас всех за пределами города, и имел бы все аргументы против вашего подкупного суда, — обезоруживающе улыбнулся я. — У меня есть дела в городе, небольшие, но очень важные. Я готов заплатить тебе и твоим ребятам столько же монет, сколько заплатил сейчас, только не серебром, а золотом. От вас всего-то и требуется, что прийти сюда завтра.
— А что мешает нам отобрать твои деньги сейчас? — облизнул страж пересохшие губы, бегая глазками то на меня, то на своих парней. — Мы в городе, закон защищает меня, так почему же я не должен просто забрать эти деньги?
— Потому что я прикончу вас быстрее чем ты дернешься в мою сторону, — ответил я ему. — А после этого, я возьму поводья телеги с рабами артефактора и отвезу их ему. Я приду как хороший друг и заплачу ему хорошую цену. И тогда мне не придется оставаться в вашем гадюшнике ни минутой больше. Дела могут и подождать.
Двадцать секунд страж молчал, молчал и думал. И судя по его погрустневшей роже, он понимает что я прав. Никакой закон ему не поможет если что, все решает сила и только она.