Утро. А меня до сих пор никто не разбудил? Феноменально. Неужели настал конец света, а я все самое интересное проспала? Быть такого не может!
На первом этаже хозяйничала домработница, до меня ей не было совершенно никакого дела, к тому же, я умею ходить совершенно бесшумно. И, к тому же, мне не было совершенно не до нее, на сегодня я наметила кое-что поважнее, чем очередная ссора.
Наша домработница — совершенно уникальный случай. Она завелась у Лит-ара, когда меня не то что на Атине не было, я тогда к этой системе ближе чем на пять парсеков не подлетала. А она была уже тогда, да. А теперь она бешено и совершенно нелогично… ревнует. Меня к моему собственному мужу. Она находит пыль под моей кроватью и вещи в кресле, а не в шифоньере, что доводит ее до белого каления, угроз мне и тонких намеков мужу, что ему давным-давно поменять жену. А может быть, она знает о Лал?
Но сегодня я лечу в Галерею, а потом просто полетаю вокруг Атина. Может, на спутники подамся, все-таки, целый свободный день редко когда выдается. Свободный от сына и мужа, я имею в виду.
А еще муж порекомендовал мне бутик. Ему надоело то, что на выбор платья я трачу чуть ли не сутки, и все равно остаюсь недовольна. Поскольку мой вкус он уже достаточно и имеет хоть смутное, но представление, как для меня выглядит по-настоящему красивая вещь. Вот и порекомендовал. Проверю.
Современная мода. Это словосочетание давно и прочно выбивало меня из равновесия и напрочь лишало цензурных слов. Наверное, что-то со мной не так, потому что большинство моих знакомых млеют и тают от восторга при виде очередного наряда от кутюрье с галактическим именем. Я не понимаю, как можно млеть от восторга, если на тебе из одежды что-то, больше всего напоминающее праздничный торт с килограммом крема и взбитыми сливками? Но это все лирика, а мне нужно найти платье, в котором я пойду на аукцион. Трудная, но не невыполнимая задача.
Бутик оказался шикарным, а я в очередной раз порадовалась своему мужу, нашел для меня сокровище! Правда, ему нужно, чтобы я хорошо выглядела, но все равно… приятно.
Я выбрала шелковое платье серебристо-белого цвета, почти доходящее до колен. Простое, только серебристая вышивка по подолу и под грудью, изящное, лишенное рюшей, бантиков, завязочек, ремешков и прочего. Элегантное, но не строгое и не вычурное. Красивое. Пришла моя очередь млеть от восторга от нового платья. Теперь я понимаю, почему раньше покупки были для меня каторгой! У меня не было этого волшебного бутика.
На повестке дня осталась только Галерея и немного полетов. В Галерее ничего нового не оказалось. Эрих в очередной раз поскандалил со смотрителями и скрылся в бухгалтерии. Подозреваю, что это надолго. Данте сегодня куда-то сбежал с утра пораньше, видимо, увидел Эриха и впечатлился. На пару минут забежал Даниэль, клятвенно пообещал, что завтра мы с ним увидимся "в… э-эээ… театре", буду надеяться, что Эриху он о нашем культпоходе не проболтается.
А потом… я села в свой любимый флай. И снова тихое урчание мотора и вибрация антиграва. Я люблю небо. И скорость.
Над Атином сгущались сумерки. Оба солнца, готовясь скрыться за горизонтом, раскрашивали небо в немыслимые цвета, превращая обычные сумерки в фантасмагорию красок и облаков, ветра над уровнями моего мира…
Мой флай серебристой стрелой вонзился в закатное небо, через несколько минут вырвался в верхние слои атмосферы, а я только увеличивала скорость движения. Перевела все на ручное управление, стала выполнять фигуры высшего пилотажа. Конечно, «бочка» и «штопор» в исполнении флая выглядит и вполовину не так эффектно, как все то же, но в исполнении боевого флая или космического разведчика, но все равно — это и есть наслаждение. Скорость, при которой звезды за иллюминатором превращаются лишь в смазанные и нечеткие линии, падают в пропасть вакуума. Это завораживающе красиво, просто невероятное зрелище. Не понимаю, почему Лит-ар пытается лишить меня всего этого, просто не понимаю…
Домой я прилетела… скорее, рано, чем поздно. Пять утра — это ведь рано? Я могу летать ночи напролет, сутками не появляться дома — ведь свобода для меня — ночное небо и мой флай. Пьянящее ощущение вечности в крови. Ради этого стоит жить…
Муж не спал. Он метался по дому, пил и обзванивал все госпитали. Мое триумфальное появление его, похоже, впечатлило.
— Ну и где ты была?! — Прошипел муж.
— Летала, — беззаботно ответила я.
— То есть, ты готовилась к гонкам?
— Нет, я просто летала. Для своего удовольствия. Знаешь, дорогой, иногда и мне хочется немного развлечься.
— Развлечься, значит, — Лит-ар одним слитным движением оказался возле меня. Я подняла голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Янтарь его глаз сегодня был почти черным. Ярость.
Пощечину я ощутила только врезавшись спиной в стену. Из глаз брызнули слезы, но показывать ему свою слабость я не хотела. Только не так.
— За что? — Прошептала я одними губами, но он услышал.
— За часики, — муж вышел из комнаты.
Я сидела под стенкой и старалась не разреветься. Щека горела огнем, а в том, что там будет как минимум синяк, сомневаться не приходилось. Я скосила глаза на часики, которые когда-то нашла у тетушки в столике. Полшестого утра. Ну что ж, заслужила. Мужу сегодня на работу с утра пораньше, а он всю ночь не спал, дожидался меня. А у него сегодня совещание. Называется, почувствуй себя неблагодарной скотиной.
Я пошла в свою комнату, нашла аптечку, заглянула в зеркало. На щеке алел четкий отпечаток ладони мужа. Красиво, ничего не скажешь. Если бы еще не было так больно и так обидно… Я намазал щеку прохладной мазью и легла спать. Вечером у меня важное мероприятие…
Берег Тихого океана, Земля -1. Никак не могу понять, кто додумался обозвать этот океан "тихим"?? Здесь сезон штормов длится десять месяцев из двенадцати стандартных земных. Конечно, когда-то все могло быть иначе, и этот океан действительно был тихим… Все может быть…
А я люблю этот океан. Он похож на того, кого я никак не могу вспомнить. На мужчину, которого я не могу забыть. Его образ всегда маячит на грани сна и сознания, порой не давая мне жить. Я помню только его золотые и бездонные глаза, больше похожие на омут силы и страстей. Я помню его одним образом, тенью воспоминания, кусочком несбывшейся мечты.
Да, он действительно похож на Тихий океан. По крайней мере, в моих воспоминаниях. А может быть, это не воспоминания вовсе? Просто плод больной фантазии? Или, может быть, это образ идеального мужчины, который придумало мое неспокойное подсознание? Как бы там ни было, но этот золотоглазый образ прекрасен.
Я точно знаю (помню?) все его движения. Движения океана. Сначала он тихий, расслабленный, спокойный. Я уверена в его бесстрастности в суждениях и в мыслях. Он сможет превратить воду в вино, если я его об этом попрошу. Иногда он взрывается движением, как штормовой океан. Для него нет преград, нет границ и нет оков. Он живет только тем, что действительно важно. Честь. Свобода. Его меч и его магия. Я.
Я не знаю, почему я была важна для него (то, что мы проводили вместе годы, я точно знаю), но он был частью меня, а я — частью его.
Бреду по берегу океана. Не знаю, может быть, мои ассоциации далеки от истины и все это — только сон. Или, быть может, я пытаюсь компенсировать ложными воспоминаниями чувство ненужности, возникшее после замужества. Сейчас я уже ни в чем не уверенна.
В океан медленно падает солнце, горячее и яркое, плавное, золотое. Сегодня оно такого же цвета, как глаза мужчины, которого я боюсь вспоминать…
Глава 5
Никогда раньше не бывала на аукционах. И даже смутно не представляла, что это такое и с чем его едят. Поэтому к этому событию (походу на аукцион) я готовилась морально и заранее. То есть, для начала решила нормально выспаться. На этот раз обошлось без сновидений, что меня, признаюсь, порадовало.
Данте умудрился меня разбудить, что не слишком удивительно, особенно учитывая то, в котором часу утра я легла спать. Ровно в три мой дорогой художник трезвонил мне по фону, противный звонок которого умудрялся проникать в самые дебри сонного разума, делая тем одним своим присутствием этот самый сон невозможны по определению.
Моя невыспавшаяся зверская физиономия Данте явно порадовала. До тех пор, пока он не рассмотрел мое лицо внимательнее.
— Таллин, что у тебя с лицом? — Н-да, нельзя вот так сразу начинать разговор.
— А где же "доброе утро"? — Я сделала вялую попытку отговориться.
— Мне повторить вопрос? — Непреклонно поинтересовался Данте.
— Нет, спасибо, я все прекрасно услышала в первый раз. Просто сегодня домой возвращалась поздно, темно было, я оступилась и упала с лестницы. — Даже мне стало понятно, что врала я неубедительно.
— И на чью вовремя подставленную руку ты упала? — На этот раз его голос понизился, мне слышалось только невнятное шипение, слова приходилось угадывать.
Я грязно выругалась, естественно, не вслух. Данте, черти б его ели, слишком понятливый. Только неприятных бесед с ним мне не хватало для полноты ощущений!
— Ничего смертельного, правда, Данте.
— Ты сама в это веришь?
— Ты за мной заедешь или встретимся на месте?
— Дорогая моя, что-то мне подсказывает, что ты и приблизительно не догадываешься, где это самое место находится.
— Ты просто мастер сложных предложений! А все-таки?
— Лучше я за тобой заеду. Тогда будет хоть шанс, что ты вовремя доберешься и не успеешь по дороге где-то засмотреться на небо.
— Хорошо. Будем считать, что мы договорились. Последний вопрос. Форма одежды?
— Парадная! — Радостно заявил Данте. — Я буду в пять.