— Ты никогда не спрашивал.
— А ты никогда не танцевала. Почему?
— Наверное, повода не было.
— Я хочу, чтобы ты танцевала на следующем приеме.
— С кем? Малыш, ты посмеяться хочешь?
— Я покажу, с кем, а ты станцуешь.
— Хочешь найти мне подходящего партнера?
— Как ты познакомилась с Лит-аром? — Решил сменить тему сын.
— Я танцевала у фонтана на площади. А на следующий день он едва не сбил меня флаем.
— Вовремя остановился?
— Нет, вовремя увернулась. А потом мы были официально представлены друг другу Эрихом. Лит-ар — инвестор моей Галереи.
— Это я знаю… Оказывается, все так прозаично.
— А ты что хотел?! Думал, мы столкнулись в библиотеке? Или на научной конференции?
— Иногда я вообще сомневаюсь, что ты читать умеешь.
— А диплом химика с отличием я только за цвет глаз получила??!
— У тебя есть диплом химика??? — Сын округлил глаза и уронил челюсть.
— А ты не знал? — Искренне удивилась я. Если я не работаю по специальности, это еще ничего не значит. Да и тайны из своей профессии я никогда не делала…
— А Лит-ар знает? — Улыбнулся сын.
— Не знаю, не спрашивала.
— Но это его проблемы, если в кофе совершенно случайно окажется пару ложек цианистого калия.
— Аст-ар! Отравление — это банально.
— А дырки в теле — неэстетично. Мам, вы оба мне нужны. Потерпи еще немного, а?
— Малыш, я никуда от тебя не денусь…
— Поговорим позже, мы пришли.
Сын убежал купаться. Я сидела на берегу кристально-синего озера, плела венок из диких цветов. Ромашки, колокольчики, колоски, дикие тюльпаны с яркими капельками поднебесной лилии. Недолго думая, я распустила волосы и надела венок.
Так приятно пройтись босыми ногами по теплому, полупрозрачному от тепла песку. Синяя глубина озера задумчиво мерцала в свете двух солнц, ветер почти не ощущался, лишь иногда касался кожи своим прохладным дыханьем. Сын плескался в озере, распугивая золотисто-оранжевых рыбок; я ходила вдоль линии прибоя, позволяя ногам совсем ненадолго окунаться в прохладную воду озера.
Никого, кроме нас на пляже не было. Только щебет птиц и шелест крон деревьев, плеск воды о берег, иногда раздавались вскрики Аст-ара. Сын любит воду, правда, не сильнее, чем небо.
Мой сын… странное существо. Он владеет силами, о которых я имею весьма смутное представление. Я даже смутно не подозреваю, на что он способен. Ураган на Европе — это только цветочки, по крайней мере, так мне твердит внутренний голос. И не понимаю, во что его хочет превратить Лит-ар. Все эти бои на мечах, бластерах и врукопашную, плюс усиленное изучение математики и физики. Если сложить все до кучи, картина получается безрадостной. Голову даю на отсечение, что у мужа на нашего сына наполеоновские планы, только никак не получается узнать, какие. Еще и силы его эти… разноплановые. Аст-ар уже слишком взрослый. Я говорю с ним, как с равным. И еще он пытается меня учить. Да что там пытается! Учит. С его помощью я пришла к интересным выводам. Он плавно подталкивал меня в нужную ему сторону. Если мы с Лит-аром исчезнем прямо сейчас, он сможет выжить. Даже без астрономического состояния, которое достанется ему в наследство после нашей смерти. Еще сын видит будущее, это ясно, как божий день. Эти странные просьбы побыть с ним еще десяток-другой лет… Он знает все, что происходит в доме, о наших ссорах с Лит-аром, о моих помыслах его уничтожить. Признаюсь, вопросы сына ставят меня в тупик. К чему был наш разговор о ненависти? О танцовщицах? Он видит ситуацию гораздо глубже. Чем я. И анализирует свои действия, просчитывает последствия. Он живет разумом, иногда давая волю эмоциям. Когда он рядом с Лит-аром, он ведет себя холодно-безупречно, как хорошо запрограммированный механизм. Когда он со мной, он оживает. Появляется тот ребенок, которого я так хотела. Мне кажется, сын пытается соответствовать нашим личным понятиям об идеальном ребенке. Как он может так жить?
А ведь мы прилагаем все усилия, чтобы свести его с ума. Неужели Лит-ар никогда об этом не задумывался?
Я бродила по берегу, слепо глядя прямо перед собой. Мысли были сосредоточены вокруг Аст-ара. Он — мой. И я никуда не смогу от него уйти. Я не могу придумать причину, по которой смогла бы развернуться и бросить его с Лит-аром. Как я могу быть важнее него? Не понимаю.
— Мам! — Аст-ар подошел ко мне со спины.
— Да, сынок? — Он протянул мне горсть песка, аккуратно пересыпал из своих ладоней в мои. — Что это?
— Подарок, — ничуть не смутился сын. Он накрыл мои ладони своими, между нашими руками пробежал холодок. Сын приподнимал руки все выше и выше, вслед за ними тянулись и песчинки. Я зачарованно наблюдала за его действиями. Песчинки остановились и принялись кружить на месте, принимая нужную сыну форму. Вспышка огня и силы — и песчинки превратились в стекло, но не прозрачное, а с красивым зеленоватым узором. Внутри осталось немного песка, но он не оседал, а все так же кружил внутри странного предмета.
— Что это получилось? — Поинтересовалась я.
— Песочные часы. Когда из них исчезнет песок, ты свободна.
— Спасибо, Аст-ар. Твой подарок — великолепен. Ты идеально подобрал цвета.
— Это все, что ты можешь сказать?
— Милый, я совершенно не разбираюсь в том, как ты это делаешь, но часы — идеальны. Лучше ведь говорить о том, в чем ты разбираешься?
— Ты разбираешься даже в том, о чем я не подозреваю, — усмехнулся сын, — просто не помнишь.
— Звучит кошмарно.
— Но так и есть!
— Пойдем, я покажу тебе чудо, — я взяла за руку сына и повела его прочь от берега.
Я вела его по незаметной тропинке, которая петляла среди высоких деревьев и уводила нас все глубже в лес. Настало время для очередного урока. Надеюсь, последнего на сегодня.
Я остановилась у огромной омелы с высушенным деревом внутри. Вокруг него — все то же буйство жизни и красок, только эта пара — предвестница итога. Вокруг них — высокая зеленая трава, море цветов и другие деревья.
— Последний урок на сегодня. — Я резко обернулась к сыну. — Все имеет право на жизнь.
— Выглядит как иллюстрация к фолианту "Выживает сильнейший".
— Да, это борьба за выживание в чистом виде. Но у людей не так. Побеждает не всегда сильнейший. Побеждает хитрейший.
— Я бы сказал, побеждает тот, кто играет.
— И это тоже. Нельзя воспринимать жизнь слишком серьезно, это всего лишь серия игр.