— Я люблю тебя, Индиго, клана Вечных, Лунный…
И снова страсть без оков и границ. Зачем нам правила и рамки? Главное — делать то, что нравится обоим.
Экстаз. Звезды с потолка и приятная усталость.
— Я люблю тебя, леди Таль…
Тишина. Два солнца в ясном зеленом небе. Тесные объятья, нежный поцелуй.
— Кажется, скоро полдень, — тихо заметил Индиго.
— Ты куда-то собирался?
— Я хотел увидеть твою Галерею.
— Она давно не моя.
— Почему?
— Инди, это длинная история.
— А у нас еще масса времени…
И я говорила. И о Дан-ине, и об Ингвэ-Эрихе, о песнях Даниэля и картинах Данте. О нашем коротком романе, о смерти Данте, после которой я не могла ни танцевать, ни рисовать. Я говорила о Лит-аре и нашем браке. О Лаллее. Об Аст-аре и его непонятной мне силе. О самом Индиго, который никак не вписывался во всю мою прошлую жизнь. О пустоте где-то глубоко внутри, если его нет рядом хотя бы минуту.
Я все говорила, а он не перебивал. Я уткнулась носом ему подмышку, у меня перед глазами переливалась руна Власти. Мой. Навсегда мой.
Хотелось плакать, но слез не было. Их никогда нет, когда они так нужны. Они закончились еще вчера, когда Индиго исцелил мое тело. Я давно распрощалась с мыслями о танцах. И своем потерянном мастерстве я старалась не думать. А может, слезы закончились, когда я снова взяла в руки кисть? Тогда на бесконечно длинное мгновенье я почувствовала, что снова смогу жить, а не существовать.
Я провела кончиками пальцев по шрамам на груди Индиго.
— Почему ты не вылечишь себя?
— Потому что это след от взрыва амулета. Магические увечья практически не поддаются лечению. Я сделал все, что мог. Что, любимая, коробит от моего… уродства? — Последнее слово далось ему с трудом. Я задумалась. Разве он — уродлив?
— Инди, ты — самое совершенное существо из всех, что я встречала. Зачем ты так говоришь? Что бы с тобой не произошло, для меня ты навсегда останешься самым лучшим. — Инди только сильнее прижал меня к себе.
— Спасибо, Таль. Ты самое лучшее, что у меня есть.
— Хочешь, я покажу тебе Галерею?
— Но…
— Никаких «но». Зачем? Ты же хотел посмотреть. Я и сама там сто лет не была. — Я встала с кровати и выжидательно посмотрела на своего мужчину. — Ты идешь?
— Иду, куда ж я денусь? — Лунный выскользнул из-под одеяла. Я застыла, рассматривая его. Просто выпала из реальности, глядя на его нагое совершенство. Он говорит "уродливые шрамы"? Я тоже думала, что нет никого уродливее меня. Пока не вернулся Индиго. И дело ведь не в тех шрамах, что остаются на теле, а тех, что навсегда остаются глубоко в душе. И мерзкое чувство разочарования в себе…
— В чем дело? — Индиго затравленно смотрел на меня, будто я сейчас укажу ему на дверь и навсегда вычеркну из своей жизни.
— Инди… я… никак не могу тобой налюбоваться… — Я подошла к нему и уткнулась макушкой ему в подбородок, провела пальцами по шрамам на спине. Две тонкие полоски, под углом сходящиеся к позвоночнику, будто ему обрезали крылья. — Откуда это у тебя?
— При полной боевой трансформации появляются крылья, — глухо ответил он, прижимая меня к себе, так, что я едва не задохнулась.
— У Лунных есть боевая форма? А я и не знала…
— А что ты вообще знаешь о Лунных?
— Ничего. Но скоро узнаю очень много. Или не скоро? Какая разница? Все равно, находясь с тобой всегда и везде, будет трудно чего-то не узнать. — Индиго закрыл глаза и судорожно вдохнул.
— Таль, я чувствую себя семнадцатилетним мальчишкой, который впервые влюбился. И не знаю, что делать со счастьем…
— Думаешь, я знаю? Ничего подобного. Поэтому давай просто жить. А там разберемся.
Я отошла от Индиго на шаг и посмотрела в глаза. Глубокие, индиговые, огромные, как море. Да, мы будем жить дальше. И какая разница, через что еще нам предстоит пройти, если мы будем вместе? Вместе и навсегда…
— Приготовишь завтрак? — Я улыбнулась своему Лунному.
— Все, что угодно. Моя Владыка желает звезду с неба?
— Ты мне уже галактику подарил. С потолка, — рассмеялась я и поцеловала его в кончик носа, став на пальчики. В кого ж он такой здоровенный вымахал, а? Я помню Владыку Лунных, она немного ниже меня, а о своем родителе Инди вряд ли захочет говорить. Я сама далеко не маленького роста, но он на голову выше меня, так что я почувствовала себя немного странно. Я привыкла быть наравне с мужчинами, во всех смыслах этого слова, а с ним…
— Эй, Таль, ты меня слышишь? — Он пару раз махнул ладонью у меня перед носом.
— Чего тебе? — Задумчиво спросила я.
— Чего тебе на завтрак? Хотя, уже скорее обед…
— Не знаю. Я хочу туфельки на каблуках.
— Ну так пошли. За туфельками, а потом в Галерею.
— Ты же был на открытии, там практически ничего не изменилось.
— Все равно. Нам нужно там побывать.
— Нам?
— Да, нам. И мне, и тебе. Старые раны, леди Таллинэль.
— А у тебя-то с чего?
— С того, что ты у нас, моя леди, одной ногой замужем, — усмехнулся Индиго.
— Проблема, — согласилась я. И добавила, немного подумав. — Ее можно легко решить.
— Ты хочешь его голову, любовь моя?