К у з ь м и н. Да, да, я виноват. Я убью его, а потом себя.
Кн. В о л к о н с к и й. Нельзя так бросаться жизнью.
П е с т е л ь. Можно, если нет выхода.
С е р г е й М у р а в ь е в. Нет, я знаю Буслаева. Его можно уверить, что это была шутка. Я или Миша возьмем на себя это. Не отчаивайтесь, Анастасий Дмитриевич. Будьте сдержаннее в следующий раз. Человеческая жизнь слишком дорога, чтоб рисковать напрасно.
П е с т е л ь. Она ничего не стоит. Придет минута, когда вы не только поймете это, но докажете своей рукой.
Кн. Т р у б е ц к о й. Мы не найдем общего языка, господа.
С е р г е й М у р а в ь е в. Как вы боитесь ответственности, князь, даже за себя; а если придется взять ее за других?
Кн. Т р у б е ц к о й. Да помилуйте, Сергей Иванович. Истребление всей царской фамилии, значит и детей и женщин. Хладнокровное убийство ни в чем неповинного человека. Мы не пойдем на это.
К у з ь м и н. Ну, и не надо, обойдемся и без вас.
С у х и н о в. Страшновато, ваше сиятельство, что и говорить. Не лучше ли подождать, пока царь сам даст республику, а помещики подарят крестьянам землю. Добродетель - дело великое, да и всем было бы спокойнее.
Кн. Т р у б е ц к о й. Я нахожу излишней вашу иронию, сударь. Вы видели только сейчас, к чему приводит революционное рвение, и если на нас донесут...
С у х и н о в. Я также вижу, к чему ведет ваша добродетель. Вы хотите ехать на плечах мужика, а потом сказать: ведь ты добился вольности, голубчик, так и подыхай на свободе. Кукиш тебе вместо земли.
Кн. Т р у б е ц к о й. Вы грубы.
С у х и н о в. В пансионах не обучался, ваше сиятельство. Потому, верно, и вижу, что за мыслями высокими весьма невысокие прячутся.
Кн. Т р у б е ц к о й. Господа, при таких условиях я отказываюсь от переговоров.
П е с т е л ь. Я этого не думаю, князь. Мы говорили не с Трубецким, а с представителем Северного Общества. Но грубость не есть признак демократии, Сухинов, и потому умерьте ваш революционный гнев. Революция только выиграет от этого.
(Входит Степан.)
С т е п а н. Ваше высокоблагородие, словно кто-то у плотины шмыгнул. Камешки в воде забулькали. Обошел - никого нету. Как прикажете?
П е с т е л ь. Агент генерала Рота.
С е р г е й М у р а в ь е в. Вы думаете - Бошняк?
Б е с т у ж е в. Пойдемте, посмотрим.
(Бестужев, Сухинов, Кузьмин и Степан уходят.)
М а т в е й М у р а в ь е в. Скверно.
Кн. Т р у б е ц к о й. Не бросить ли бумаги в реку?
П е с т е л ь. Мельница еще не горит.
Кн. Т р у б е ц к о й. Эти прапорщики только губят все дело. Зачем вы принимаете их в общество?
Кн. В о л к о н с к и й. Армия состоит не из одних генералов, князь.
Б е с т у ж е в (в окно). Никого нет, господа. Это, верно, кошка пробежала по плотине. В такую ночь зеленую, прозрачную
немудрено свалиться в мечтах в реку. Но надо зарыть бумаги. Степан принес их и лопаты. Вы идите, господа, а мы с Кузьминым и Сухиновым скроем ваши мысли, Пестель, пока не придет время показать их миру. Ваша "Русская Правда" вся здесь. Отлично.
Кн. Т р у б е ц к о й. Да, пора. Может быть, Юшневский...
(Кн. Трубецкой, кн. Волконский, Матвей Муравьев и др. уходят. Бестужев, Сухинов и Кузьмин берут ящик и лопаты и выходят за ними.)
П е с т е л ь. Однако он неподатлив. Страх и слабых людей делает сильными.
С е р г е й М у р а в ь е в. А, между тем, он не трус. Я помню его в сражении под Бородино и под Лейпцигом. Впрочем, солдат и заговорщик - не одно и то же.
П е с т е л ь. Итак, мы не встретимся с вами больше до начала действия. Победа или поражение, Александр или мы. В России становится тесно.
(Пестель и Сергей Муравьев уходят. Входит Шервуд и осматривает стол и скамью.)
Ш е р в у д. Ничего... а были. Она. Записочка беленькая. Сейчас заговорит и расскажет. (Подходит к свече, читает.)
О, младость горькая и сень
Забытая могилы,
Златые кудри, словно день,
И голос, сердцу милый...
Чорт! Чорт! Почерк женский, и бумага надушена. Идиот. Дурак. Вот ей. Вот!
(Рвет записку. Слышатся шаги. Шервуд быстро подходит к скамье, на которой лежат инструменты. Входит Сергей Муравьев.)
С е р г е й М у р а в ь е в. Шервуд?.. Луной любуетесь, Иван Эдуардович?
Ш е р в у д. Люблю натуру, г-н подполковник. Но нет, не луна, инструменты здесь, напилок понадобился и отвертка-с.
С е р г е й М у р а в ь е в (медленно). Жаль, я не встретил вас дорогой.
Ш е р в у д. Я с пасеки шел, г-н подполковник. Старик просил крест починить. А инструменты все здесь. Никак не найду напилочка.
(Наклоняется над ящиком и ищет. Сергей Муравьев берет со стола свечу и, когда Шервуд оборачивается, быстро поднимает ее над его головой.)
С е р г е й М у р а в ь е в. Так напилок, Иван Эдуардович? Нашли?
Ш е р в у д. Упал, верно, никак не найду. Темно здесь. Я лучше весь ящик возьму. При огне посмотрю. Луна служит Амуру, а не работе-с.