На это гость рассмеялся.
— Простите, простите. Но вы ведь один из слуг Шелранов, что зимой тут появились?
— Допустим, — осторожно ответил Бэлт.
— И вы пришли со стороны гор?
Бэлт не ответил, но может кивнул, или ещё как-то отреагировал. Рэндан их не видел. Он даже слышал их разговор с трудом. А ещё внутри крутило яростью — было желание взять верёвку, накинуть на шею твари и придушить.
— Я понимаю, что прозвучит странно, но я пришёл с просьбой о помощи, — проговорил пивовар.
Потом стал говорить тише, и Рэндану стало сложно вслушиваться. Но из обрывков услышанного стало понятно, что ему нужно перейти через перевал в обход заставы, которая сейчас из-за событий в столице была забита гвардейцами. Бэлт на это пошутил, что с незнакомцами такое не обсуждают, но раз так припекло, то он поговорит с другом, потому что мол именно он, имея ввиду Рэндана, но имени не называя, знает как пройти в горах.
Была мысль, что Бэлт говорит это специально, чтобы была возможность утянуть этого изувера в горы и там разделать. И этот план, если к нему шло, был хорош, но тут Рэндан услышал, как гость повысил голос и спросил про Юллин, мол строила ему глазки на празднике, но им помешали уединиться. Говоря об этом, он странно посмеялся. Бэлт на это ответил что-то колкое, что вызвало нервные смешки у гостя, на том они и распрощались, пожелав друг другу хорошего дня.
Рэнд постарался расслабиться, но…
— А сказали, что у вас в доме есть кто-то из театра королевского? — крикнул мужчина, явно уйдя уже на приличное расстояние.
— А что? — спросил Бэлт.
— Я там работал, может знаю её, — ответил пивовар. — Как зовут её? Мне сказали, но я забыл.
Бэлт ответил, что не знает про это ничего.
И больше не было смысла ждать — Рэндана хватануло за горло гневом, на глаза попались тяпы, которыми тормошили сено. А потом в голове всплыло упоминание о медведе…
Он уже не слышал, что ещё сказал Бэлт, осторожно прошёл в сторону противоположного выхода из конюшни, там в небольшой кладовой были кошки для обуви, которыми пользовались в зимнюю погоду, надевая на обувь. Прихватив их, Рэндан вышел из конюшни и замер, ожидая возвращения Бэлта.
Вот молодой мужчина зашёл внутрь, обернулся, ожидая увидеть друга в деннике, в котором его оставил, нахмурился, потом повёл головой и увидел Рэндана, встретившись с ним взглядом. Всё понял и кивнул, указывая рукой в сторону обходной дороги.
Рэндан уже очень хорошо знал местность, да и, в отличии от уходящего спокойным шагом и ничего не подозревающего пивовара, бежал. Поэтому внушительно его опередил и преградил путь достаточно далеко от дома, близко к реке, успев при этом успокоить дыхание после бега.
— Доброго, — начал было приветствие пивовар, радостно улыбаясь во весь рот, но улыбка сползла с его лица и договаривать он не стал, как только встретился взглядом с Рэнданом. — Ты второй слуга герцога? Конюх? — всё же решился спросить он.
— Тут медведь говорят есть, — ответил на это Рэндан.
— Что? — удивился он.
— Медведь, — спокойно повторил конюх.
— Это же шутка, — ухмыльнулся пивовар. — Его никто не видел, только этот дворецкий из поместья вечно пьяный…
— Ты увидишь…
— Что?
— Эйва её зовут, — произнёс Рэндан, делая шаг навстречу пивовару, который понял уже, что происходит что-то неладное, плохое, опасное. Напрягся, глаза забегали, дыхание сбилось. Он пытался сообразить, что делать. — Рыженькая, помнишь? В театре. Хорошо разделал её?
И да, эта тварь силилась не меняться в лице, но Рэндан уловил изменение. Эйва не ошиблась.
Больше ему ничего не нужно было — быстрый и точный удар рукой, на которую было заранее надето торчащее когтями во все стороны приспособление для перемещения по льду. Пивовар скривился от боли, заскулил, но при этом Рэндан успел уловить движение руки, с зажатым в кулаке лезвием.
— Этим ты их всех резал, или тебе не важно чем? Много их было? — рыкнул он, блокируя выпад свободной рукой, так же с надетыми кошками. И следующим ударом втыкая штыри в шею мужчины, дёргая на себя и оставляя длинные рваные раны. — С тобой ровно не получится, но мне плевать. Хотя надо было тебя на куски живьём изрезать.
Пивовар захлебнулся кровью, сдавил горло, пытаясь её остановить. Рэндан рванул ту руку, что первая вошла в тело жертвы и так же протянул “когти”, вспарывая ему брюхо. После чего осторожно сделал шаг назад, ожидая нападения, но пивовар осел наземь. Его искажённое болью лицо было словно озадаченным, будто он и предположить не мог, что закончит вот так. А может не думал, что настигнет кара за то, что натворил.
И Рэндан много раз видел такую реакцию. Почему-то подобные твари считали, что они неподвластны наказанию, что нет над ними закона, нет того, кто может выследить их и поступить так же, как они поступали с теми, кого нещадно терзали, думая, что если их и поймают, то их ждёт суд, а там можно и выйти сухим из воды. Такое Рэндан тоже видел, увы, не редко. Особенно на войне.
И поэтому в нём не было сейчас ни капли жалости или сомнения, он верил в то, что делал. Он склонил голову набок, прислушиваясь к предсмертным хрипам умирающего. Потом подошёл к нему и воткнув одни кошки в спину, потянул с дороги в сторону леса.
Рэндан был сыном лесника, поэтому много знал о лесе, животных, живущих в нём, и их повадках. И опытный лесник или бывалый охотник, умеющий читать следы, смог бы разобраться в том, что происходившее здесь не нападение зверя, но в этих местах не было хороших следопытов, а лесник был стариком в таком же пьяном маразме, что и его друг, дворецкий Шелранов. А, видя над горизонтом гор сгущающиеся тучи, Рэнд прекрасно понимал, что сейчас навряд ли хватятся этого изувера, а к вечеру дождь смоет следы, так что и опытный следопыт ничего не отыщет.
Правда Рэндан и не боялся обвинений, не боялся, что его поймают, что приговорят за убийство. Он уже смертник — хуже не станет.
Он горестно ухмыльнулся, оставляя тело, и отправился к реке. Там прямо в одежде прыгнул в воду. Она была ледяная, но Рэндана било горячей трясучкой, он стянул с себя рубаху и застирал пятна крови. Вернулся обратно в мокрой одежде, но это его тоже мало волновало.
Дождь к вечеру пошёл сильный и основательный, лил полночи.
И через день с утра, ещё до завтрака, к ним прискакал слуга от главы городского совета и рассказал, что хозяин гостиницы ищет своего партнёра, который варил в гостинице пиво, а теперь бесследно исчез.
— Рэндан, — позвал мужчину герцог, заходя в конюшни.
— Да, ваша светлость?
— Тут такое дело, пропал пару дней назад пивовар из Хиита, — проговорил Верон Шелран. — Но я сказал, что он к нам не приходил.
— Я не видел, — как ни в чём не бывало, спокойно ответил Рэндан. — И Бэлт вроде не говорил.
— Его ищут, хотят по лесам посмотреть, — кивнул герцог. — Но местный лесник…
— Знаю, ваша светлость. Надо помочь?
— Да, ты же можешь? — и старший Шелран улыбнулся этой своей страшноватой кривой улыбкой.
— Могу, ваша светлость, — согласился Рэндан.
И день он таскал поисковую группу, собранную в городе, по лесу с одной стороны Хиита. Потом настояли искать в стороне от поместья — прошёл ещё день. А потом Рэндан вывел их на место, где валялся труп, как выяснилось, называвшего себя Ильтом, пивовара.
В изучение трупа конюх специально не лез, но глава городского совета решил, что это медведь, а лекарь, который был при искавших людях, почему-то подтвердил догадку. Скорее всего просто не желая вникать в происходящее, устав бродить по лесам и желая поскорее вернуться к своим обыденным делам — болячкам стариков и лечению поноса у местных ребятишек.
Бэлт, который тоже был на поисках, услышав заключение главы и доктора, глянул на Рэндана и невесело ухмыльнулся.
Они вернулись в поместье и уже поздним вечером на пороге сенника, где последние дни спал конюх, возникла фигурка Эйвы. Увидев её, он зажмурился, с трудом встал, зная, зачем она пришла.
— Это ведь ты… — тихо сказала она.