- Скорее всего, из-за выпивки, - сказала Мэй.
- Почему из-за выпивки скорее всего? - спросил Бинг.
- Потому что девушек в ваш колледж не берут, - сказала Мэй.
- Есть еще девицы другого сорта. Те, что околачиваются там, где побольше молодых парней, - сказала Маргарет. - Но мы из него все равно ничего не вытянем. Либо женщины, либо выпивка.
- А может, и то и другое. Мой племянник учится в Пенсильванском университете - так там есть общежития. И что в этих общежитиях творится, ты бы не поверила. А в Принстоне общежитие, наверно, еще хуже.
- Почему? - спросил Бинг.
- Потому что там учатся дети более богатых родителей и у них больше денег. Там гораздо хуже.
- Да нет, всего какую-нибудь неделю, - сказал Джордж.
- Неделю? - переспросила Маргарет.
- Да. Раз в году в Принстоне устраивают так называемую Неделю Оргий, когда разрешается приводить к себе в комнату каких угодно женщин.
- И оставлять их на ночь? - спросила Маргарет.
- Конечно. Все разрешается. Только не с профессорскими женами. Если тебя застанут с профессорской женой, тебе придется перевести пятьдесят строк Горация.
- Не верю я этому, - сказала Маргарет.
- А я уж не знаю, что и подумать, - сказала Мэй.
- А вы моего отца спросите. Спросите его как-нибудь, приходилось ли ему переводить пятьдесят строк Горация.
- Пятьдесят строк чего?
- Наверно, пятьдесят строк каких-нибудь ужасных выражений, - сказала Мэй.
- Я так и думала, - сказала Маргарет. - Чего же еще? А разве есть книга, в которой напечатаны все эти ужасные вещи?
- Я пришлю вам экземпляр.
- Только не мне. Я не хочу, чтобы почтальон знал, что у меня есть такая книга, - сказала Маргарет.
- У меня наверху сохранился старый экземпляр, - сказал Бинг.
- Вот уж никогда не видела, - сказала Мэй. - А вашего отца разве заставали с профессорской женой?
- Когда вы будете его об этом спрашивать, следите за выражением его лица.
- Он может уволить меня, - сказала Мэй.
- Может. Бывшим студентам Принстона не полагается разговаривать о Неделе Оргий с посторонними.
- Когда же эта неделя бывает?
- Когда? В разные годы по-разному. Иногда осенью, иногда весной. Все зависит от студенческого совета. Вам объявляют, что Неделя Оргий начинается, мол, тогда-то. Большинство профессорских жен уезжает на это время из города - на всякий случай.
- Но кто-нибудь из них всегда остается.
- Молодые, наверно, - сказала Мэй. - Хорошенькие.
- В большинстве молодые и хорошенькие, - подтвердил Бинг. - Но я с профессорскими женами не связываюсь. Не стоят они того, чтобы из-за них переводить пятьдесят строк Горация.
- Лучше бы вам держаться подальше от женщин, - сказала Маргарет.
- Да ведь он уже взрослый. Ему двадцать два, - возразила Мэй.
- Взрослый, нет ли, дело не в этом. Видишь, какая у него неприятность. Вот уже и в Калифорнию едет.
- Как, вы говорите, называется эта неделя? - спросила Мэй.
- Неделя Оргий. По имени Джона У.Орги. В тысяча восемьсот шестьдесят пятом году он был профессором педерастии в Принстонском университете, с него все и началось. Профессор Джон У.Орги. Легко запомнить. В Нассау-Холле стоит его статуя.
- Гм. Не может быть, - сказала Маргарет.
- По-вашему значит, Джон У.Орги не был профессором педерастии? спросил Бинг. - По-вашему, в Нассау-Холле нет и его статуи?
- Может, он и был знаменитым профессором этой... как ее... но не пытайтесь убедить меня, что какой-нибудь профессор пошел бы на такое, ответила Маргарет.
- Обычный профессор, возможно, и не пошел бы, но профессор педерастии да. По-моему, вы не знаете, что такое педерастия, Маргарет.
- Слыхала. Какая-то медицинская наука. О человечьих скелетах.
- Вот и не знаете. Путаете с ортопедией. А это - совсем не одно и то же.
- Но на слух-то они почти одинаковы, - сказала Маргарет.
- В этом-то и беда. Например, что такое гомилетика?
- Знаю, но предпочла бы не говорить. Что-то вроде Арти Минзера?
- Ну да! Про гомилетику знаете, а про Джона У.Орги, профессора педерастии, - нет. Это его наука. Он верил в абсолютную свободу личности и проводил этот эксперимент, допуская в течение недели полную свободу. Эксперимент длится полстолетия.
- Но вам-то он пользы не принес, - сказала Маргарет.
- Об этом пока рано судить.
Это был последний вечер Джорджа Бингхема Локвуда-младшего в родительском доме. Он ужинал один и ел то, чего не заказывал и не стал бы заказывать. Когда он зашел в комнату матери, та спала. Он позвонил трем девушкам в Гиббсвилл, но как-то так совпало, что все они ушли играть в бридж и дома их не ждали раньше полуночи. Он распаковал и вновь упаковал вещевой мешок, принял ванну, лег в постель и заснул с книгой в руках. Он не слышал, когда вернулся отец, не слышал, как к нему заходила мать, как открывала окна и гасила свет.
Проснулся он в шесть часов. Побрился, оделся и позавтракал в последний раз на кухне. Маргарет уговаривала его есть больше. После завтрака он поднялся наверх, постучал и вошел в комнату матери.