Маленькое желтое платье Мориэллы почти разошлось по швам, когда я не рассчитала время и перевоплотилась в ведьму прямо в нём, так что теперь я завязывала её плащ на шее, скрывая одежды. Что Аластор подумает о такой неопрятности?
Я хлопнула себя по щекам: не время думать о подобных глупостях. С самого утра я была как на иголках. Осталось всего две невесты. Или целых две, учитывая, что теперь они почти мои конкурентки в любви… Я немного жалела, что Аластор так и не выпил то зелье, но теперь ничего не поделаешь. Я могла проверить его слова лишь несколькими способами, и ни один из них мне не нравился. А уж Люцитору подобный расклад не понравится тем более.
− Ты пришла, − парень встретил меня возле коридора его покоев, как мы и договаривались. Ни одного стражника, а вот голоса слуг я слышала отчетливо.
− Тут слишком людно…
Аластор лишь спокойно кивнул и подал мне руку в галантном жесте. Я не смогла сдержать улыбки, и через минуту мы уже прогуливались как настоящая парочка.
− Рядом с моими покоями есть пустующее крыло. Раньше там жили слуги, пришедшие за моей матерью из её королевства.
− Они ушли обратно, когда она… − я запнулась, почувствовав неловкость. — Расскажешь мне?
− Не тогда, − принц мотнул головой. — Они обрели здесь дом, и я застал многих из них. Пока мой отец не развязал войну. Покинули нас не только слуги мамы, местные тоже, но это крыло до сих пор пустует, король запретил селить туда новый народ.
− Вот как, − я приподняла брови, чувствуя ногами нарастающий сквозняк по мере нашего приближения к пустующим комнатам.
− Раньше он называл это место островком Эйвиниума. Их уклад совершенно отличается от нашего, другие люди, другие порядки. Сейчас увидишь и поймешь меня.
Я тут же вспомнила, что в этой Сфере было три Дома. Света, Эйвиниум и Долина, родом из которой фея Фавилорра.
Светло−золотистые коридоры сменились пестрыми цветами в один момент. Ярко−желтая стена выросла перед нами, и принц довольно улыбнулся, погладив облупившуюся местами краску кончиками пальцев.
− Резкий контраст, − сказала я, наклоняя голову. — Ты часто бывал тут?
− Вот здесь, − он указал рукой вниз, − раньше росли цветы. Всех размеров и расцветок, ими были заполнены стены, коридоры и комнаты слуг, и не волновала никого несуразность и нагромождение красок. Дети бегали по коридорам в развевающихся цветных мантиях, и ни один чванливый слуга не мог их остановить, таких здесь не было. Не ступала сюда и нога Ферниса. Вот здесь, − мы двинулись дальше, и Аластор указал на высокое окно в потолок, затянутое паутиной, − всегда находился кто−то, играющий на фоваре, инструмент лежал и ждал своего нового хозяина. Его музыка разносилась по всему замку, не меньше. Однажды служанка вела меня на обед и принялась танцевать и петь вместе с остальными, лишь услышав музыку. Я был маленьким и ничего не понял, но сейчас присоединился бы к ним, это точно.
− Звучит весело, − я смотрела на затянутые серостью и пустотой коридоры и не могла представить здесь и половины из того, о чем рассказывал принц.
− У слуг здесь были пышные юбки, будто сшитые из разных тканей, но как красиво они выглядели в танце! Служанки крутились вокруг себя, и я выходил из этого крыла с кружащейся головой, − Аластор хмыкнул. — А потом отец обезумел, и всё закончилось. Люди из Эйвиниума — мирный народ.
− Жаль, что так случилось, − сказала я. — Наверное, они любили тебя так же сильно, как и твою мать. Раз пришли сюда за ней.
− Поспорил бы с тобой, − пожал плечами Аластор. — Да и я мало что помню, они разбежались, когда мне стукнуло пять или около того. Хотя одну женщину я мог бы узнать и сейчас, − парень потёр подбородок и кивнул головой вперед. — Мне не разрешалось есть с отцом и старшими сёстрами, еду приносили мне в покои, изредка выводили в столовую для слуг. Та женщина, должно быть, жалела меня. Я не помню её имени, а вот вкус её яблочных пирогов до сих пор не даёт мне покоя, − Аластор засмеялся. — Она была похожа на тебя, такая же добрая и светлая.
− Она подкармливала тебя?
− Приходила проведать, уложить спать, − кивнул принц. — А потом живот её округлился. Я еще не знал, что это значит, думал, она просто располнела, но быть с ней стало еще теплее. Ласковая служанка была. Хочу проведать её комнату, там они жили с мужем.
− А король заставил её бежать от войны беременной, − мрачно произнесла я. — Он нравится мне всё меньше и меньше.
− А я? — неожиданно спросил Аластор, и я чуть не споткнулась. — Не делай такое лицо. Я ведь чувствую, наша магия тянется друг к другу. Как и должно быть.
− Магия? — опешила я. — Во мне нет никакой магии.
Брови парня сошлись на переносице, и он почесал её указательным пальцем.
− У всех в Сфере есть её остатки в крови. Они могут не влиять на твою обычную жизнь, ты можешь их не чувствовать, но в такие моменты очень полезны, − уголок его рта пополз вверх. — Ведь я узнал тебя по ней. Хотя почти ничего и не помню про тот день в саду.
Сердце в моей груди пропустило удар. Он ошибался, ошибался. Но он не знал, что я чужая в его мире.
− Аластор… − мой голос дрогнул, и я потрясла головой. — А что, если… Допустим, магии во мне нет… Вообще нет. Какая участь мне будет уготована рядом с королевским наследником?
− Узнаем, когда проведём брачный ритуал, − он беспечно пожал плечами. — Не переживай.
— А если он убьёт меня?
— Нет, если ты моя пара.
— Ах ты эгоистичный кусок… − я зарычала сквозь зубы от бешенства. — Кусок пирога, Аластор! Гнилого!
Принц опешил и остановился перед дверью в комнату слуг.
− Что жизнь девочки−кондитера в сравнении с жизнью принца, да?! Пыль! Не прошла ритуал одна, так найдется другая! Но я на такое не согласна!
− Ты всё не так поняла, − попытался остановить меня принц. — Я ни за что не позволю тебе умереть.
− Тебе плевать на меня!
− Святые лучи, нет…
− Если бы это было так, ты бы слушал меня, поверил бы про магию и не захотел бы так рисковать!
− Да черт возьми, замолчи! — неожиданно Аластор схватил меня за плечи и прижал к стене, шумно дыша. — Я не стану рисковать. Потому что я уверен в том, что всё получится, больше, чем в чём−либо в своей жизни. Ты предназначена мне. Я — тебе. Ритуал не представляет для нас опасности. Ты та единственная, кто может пройти его со мной, вот и всё. Но если ты не хочешь — я не буду заставлять.
Я заморгала, пытаясь унять грохочущее в груди сердце. Не буду заставлять равнялось умру от проклятия.
Что, чёрт возьми, я делаю? Я ведь хочу спасти его. Хочу сильнее всего на свете.
− Аластор, − сглотнула я, отводя взгляд. — но пророчество…
− Ты знаешь… − нахмурился принц, а потом кивнул самому себе. — Конечно, ты знаешь. Я подумал об этом. В нём говорилось о дюжине девиц, так?
Я кивнула, и парень продолжил.
− А теперь посчитай, сколько их было всего. Их должно было быть столько. Одна не явилась на отбор, другая вообще призрак, её списали со счетов организаторы еще до начала испытаний. Это не допускается правилами, лишь блажь безумной ведьмы. С ней просто не захотели спорить, вот и всё.
− Вот как, − прищурилась я, запихивая обиду куда подальше.
− Всего десять. Не двенадцать, − закончил принц. — А ты пришла ко мне во время первого испытания, вспоминай. Фактически, ты появилась на отборе в самом его начале, − он почесал подбородок. — Я так думаю.
Я замерла, поняв, что по этой логике я была на отборе с его первого дня, еще до испытания, только вот Аластор об этом не знал. В теле Мориэллы.
− В пророчестве ничего не сказано про невест, − продолжил принц. — И как девица ты вполне подходишь.
Аластор усмехнулся, когда увидел моё выражение лица. Но если я была одиннадцатой… То кого богиня посчитала за двенадцатую?
− И мне ты подходишь вполне. Как принцесса, − парень прищурил свои тёмные глаза, и я вздохнула.
− Но никакая я не принцесса, Аластор. Ты обманываешь сам себя.
− Верно. Ты лучше, − улыбнулся он. — Принцессы бывают глупыми, у меня две сестры, уж я−то знаю.
Я ничего не ответила, лишь шагнула внутрь комнаты, которую для меня открыл парень.
Скоро твоя принцесса превратится в ведьму, Аластор. Карета — в тыкву, а восхищение и любовь принца в ненависть.
Комната служанки была маленькой, но Аластор с большой любовью окинул её взглядом. Следы наших ног остались на полу, затянутом толстым слоем пыли. Свет едва-едва проникал в помещение через мутное оконце под самым потолком, и в лучах его теперь плясала пыль, которую мы потревожили.
− Тут всё почти так, как я помню, − поделился Аластор, проводя пальцем по маленькому столику у стены. Рядом с ним стояла кровать на крошечных ножках, и я задалась вопросом, как она еще не развалилась. На ней лежал скомканный плед. Бордовый плед крупной вязки, но почему−то я испытала непреодолимое желание пощупать его.
− Ничего, что принц ходил по комнатам слуг? — спросила я, медленно подходя к кровати. Резной подголовник прислонялся к стене вплотную, и узоры на нём показались мне тоже знакомыми. У ведьмы в комнате были такие же? Вряд ли. Солнце, вырезанное по дереву, его витиеватые лучи, расходящиеся по всей поверхности, и, маленькие засечки.
− Тетушке стало сложно приходить ко мне, когда срок её стал больше, она еле передвигалась. А я был капризным ребёнком, − он усмехнулся, а потом подтянул одиноко стоящий посреди комнаты стул и поднялся на него, чтобы протереть оконце рукавом своей рубашки. — Я был здесь всего однажды. Но счастье переполняло меня, когда няня наконец привела меня повидаться с ней. Только вот её муж, − принц поджал губы. — Наверное, он боялся, что я буду обнимать её слишком сильно, и стоял надо мной коршуном. Или остерегался моего проклятия. А может прознал, что я обещал жениться на его жене, когда вырасту, − Аластор захохотал. − Ты, наверное, думаешь, что я был требовательным?
− Не думаю. Ты и сейчас такой.
Комнатку вновь заполнил бархатистый смех принца. Я заметила, что здесь, в окружении вещей, которые принадлежали людям, которых он когда−то любил, принц стал раскованнее и чаще улыбался.
− Я просто не мог заснуть без её колыбельной.
− Вот как, − сказала я, почувствовав лёгкое головокружение. Слюна стала вязкой, и я сглотнула, оттянув ворот плаща от шеи. Странное чувство преследовало меня вот уже несколько мгновений с тех пор, как мы перешагнули порог этой комнаты, и от него никак не получалось отмахнуться. А потом Аластор запел. Тихо, улыбаясь свету, что лился из окна теперь без преграды.
− Свет звезды стучит в окно,
Так у нас заведено.
Носик прячь под одеяло.
− Завтра день начнём сначала, − продолжила я, перестав дышать. Я слышала, как кровь шумит в ушах, а Аластор счастливо улыбнулся и продолжил.
− Спряли нам лучи светил
На сегодня много сил.
Чтоб мольбам богини вняли,
Их в веках мы прославляли.
Свет звезды стучит в окно,
Спят все малыши давно.
Спи и ты, мой нежный лучик,
− С тобою будем… − я сглотнула и подняла глаза на принца — он казался размытым, − неразлучны…
Аластор подошёл ближе и положил ладонь мне на щеку, и только теперь я почувствовала на ней холодные дорожки слёз.
− А говорила, мы с тобой непохожи.
− Я знаю её, − прошептала я, воскрешая в памяти тихий мелодичный голос женщины, что пела её мне в далёком детстве.
Принц начал что-то говорить, но я уже не слышала его. Я знала эту колыбельную, знала эту служанку. Знала её голос и запах. Знала эту комнату, это место и этот свет из окна. Это был мой свет. Мой. Мир рушился внутри меня, голову простреливало болью по мере того, как я вспоминала еще и еще, а рядом стоял ничего не понимающий Аластор.
Люцитор соврал. Мог ли он не знать? Правда ли я появилась в этом мире случайно?
− Аластор, как она выглядела? — мой голос был похож на хрип умирающего, но парень всё равно разобрал слова.
− Обычная женщина, — пожал плечами принц. — Полная, с добрым лицом.
− А, − я сглотнула и потрясла головой. — он? Её муж, Аластор. Куда они бежали, когда началась война?!
Мне нужно было схватиться за что−то еще помимо моих странных чувств, обрывочных воспоминаний и песни. Что−то еще! Хоть что−то!
− Что−то случилось? — обеспокоенно спросил принц, и я мотнула головой.
− Я! — выкрикнула я бессвязное, а потом схватилась за руки принца. — Она… Посмотри на меня. Помнишь, ты сказал там в саду, что я напомнила тебе кого-то из твоего детства? Это была она?!
− Сейчас, когда ты сказала… − он нахмурил темные брови, вглядываясь в мое лицо, и глаза его загорелись узнаванием. — Ох… Только её волосы были темны, а вот у мужчины… − принц тронул прядь моих волос, и кадык его дернулся.
Женщина, что здесь жила, была моей… мамой? Ребенок, что отнял её у одинокого маленького Аластора — это я? Я забрала эту колыбельную для себя, а потом что−то… или кто−то забрал у меня моих родителей. Но если это так…
Я не успела подумать, как это было возможно — лавина чувств хлынула на меня с новой силой и потопила под собой, стирая всё, во что я верила. Я больше не знала, кто я такая. Сердце едва не разрывало грудную клетку, а ладони стали мокрыми. Я зажала рукой рот, пытаясь сдержать тошноту.
− Аластор, − горло словно пережали, воздуха не хватало, и я начала задыхаться.
− Дыши! — голос принца доносился до меня словно через толщу воды. Я видела, как шевелятся его губы, но не могла разобрать слов. Он плыл перед глазами, как и вся комната вокруг. Моя комната?
− П… Помоги мне, − проскрипела я, хватаясь за его одежду. Я нуждалась в том якоре, что вытащит меня.
− Да что же это… Смотри на меня, смотри! — Аластор вцепился в мои плечи и встряхнул несколько раз, со страхом вглядываясь в моё лицо. — Смотри на меня. Я здесь, с тобой.
Я отклонилась. Сердце билось так громко и сильно, в глазах потемнело, и мне казалось, я умираю. А потом Аластор громко чертыхнулся, встряхивая меня в последний раз.
− Смотри! На! Меня!
Губы принца оказались тёплыми. Последнее, что я увидела — это его распахнутые от удивления глаза, прежде чем я крепко зажмурила свои. Аластор застыл ровно на секунду, а потом его руки прижали меня к себе крепче. С губ его сорвалось рычание, а потом я обнаружила себя почти сжатой между твердым телом принца и стеной позади. Я толкнула парня в грудь, разрывая поцелуй, и Аластор с настойчивостью потянулся за мной.
− Я думала, я умру, − шепнула я ему в губы, пытаясь отдышаться. — Спасибо.
− Я отведу тебя к лекарю. И если я правильно понял… — принц выглядел смещённым. — Слуги, жившие здесь, были твоими…
− Молчи, − тут же оборвала его я, зажмурившись. — Я не готова говорить об этом сейчас. Всё уже прошло, со мной всё в порядке.
В голове немного прояснилось, и я стыдливо опустила глаза, обнаружив на себе горящий взгляд королевского наследника. Его руки всё еще были на моей талии и сжимали ткань платья.
− Но… У нас осталось несколько минут, и я должна идти.
− Сегодня ты останешься со мной до рассвета.
− Ошибки ничему тебя не учат, Аластор, − попыталась отшутиться я, но серьезное лицо принца сигналило о беде. — Немедленно прекрати!
− Прекратить что? — вкрадчиво поинтересовался Аластор, и я застыла.
− В−вести себя так. Это пугает.
Принц помотал головой, выглядя при этом совсем расстроенным, но меня это успокоило.
− Я готова. На брачный ритуал, − сказала я, отводя глаза в сторону, и Аластор вскинул голову. А потом на его лице расползлась хитрая улыбка.
− Я знал, что мои поцелуи хороши, но чтоб настолько… Ты быстро передумала.
− Это не из−за него! — тут же вспыхнула я. — Возможно, наше тесто не такое уж и разное, как мне казалось…
Я сделала глубокий вдох. Мне срочно требовалось увидеть Люцитора. И вытрясти из него ответы.
− Тогда почему ты не хочешь остаться со мной еще?
− Потому что… − я закусила губу, − мне есть, что скрывать, Аластор. Что-то, что может напугать тебя и оттолкнёт. Если это произойдет, я…
Парень взял моё лицо в ладони и поцеловал в лоб.
− Что бы это ни было − мне нет до этого дела. Пока ты рядом со мной.
Я отпустила страх. Отпустила сомнения и доверилась себе и своим чувствам. Всю свою жизнь я мечтала узнать о родителях хоть что−то, крупицы информации, но и такая мелочь была мне недоступна. Мысли о том, была ли я любима, была ли желанным ребенком, почему они исчезли, терзали меня с детства. И даже бабушка, казалось, совсем ничего не знала. Я не смогла их отыскать, но нашла кое−что большее. Теперь я знала свои корни, ступала по земле, по которой когда−то ходили они, дышала воздухом, что наполнял их лёгкие. Я больше не была одна. Осознание этого переполняло всё моё нутро. Окрыляло. Казалось, сейчас я могу всё и даже больше. Пусть я и не знала, куда злая судьба занесла моих родителей, между нами образовалась нить.
Но вместе со вкусом счастья пришел привкус горечи.
Если бы отец Аластора не заставил свой народ бежать от войн, я бы росла здесь? Бок о бок с Аластором. Возможно, смогла бы избавить его от проклятия еще давным−давно, не терзалась бы мыслями, достойна ли я и не умру ли. Мы могли влюбиться друг в друга без препятствий, лжи и масок. Просто потому, что предназначены друг другу.
Аластор привёл меня сюда случайно.
Он показал мне моё прошлое, а я хотела сражаться за его будущее.
− Я не могу рассказать тебе всего, − сказала я, набираясь мужества. — Но могу сделать кое−что иное.
Я протянула парню руку и серьезно посмотрела прямо в его глаза. Они снова были темны, намек на синеву моря исчез из их глубины и оставил мне черный омут.
− Пойдем туда, где всё началось, Аластор. Знай, что я не желала зла ни тебе, ни кому−либо еще, не хотела никого обманывать, ладно?
Лицо принца посмурнело.
Он кивнул и сжал мою ладонь в своей, не произнося ни слова.