- Конечно! – улыбнулся Василий Иванович. Перелистнул страницу назад и прочитал:
«- Видишь, Феодора, - сказал один из Ангелов, - что приходится испытывать душе умершего, когда она проходит все эти мытарства и встречается со злыми духами и князьями тьмы?
- Да, - отвечала Феодора. – Я видела и ужасно перепугалась. Мне думается: знают ли находящиеся на земле люди, что ждет их здесь, и с чем они встретятся по своей смерти?
- Да, они знают, - сказал Ангел. – Но наслаждения и прелести жизни так сильно действуют на них, так поглощают их внимание, что они невольно забывают о том, что ждет их за гробом. Добро тем, которые помнят Священное Писание и творят милостыню, или совершают какие-либо другие благодеяния, которые впоследствии могут искупить их от вечных мук ада. Тех же людей, которые живут небрежно, как будто бессмертные, думая только о благах чрева и гордости, – если их внезапно застигает смерть, то окончательно погубит, так как они не будут иметь в защиту себя никаких добрых дел. Души тех людей темные князья сих мытарств, сильно измучив, отведут в темные места ада и будут держать их там до пришествия Христова…»
Василий Иванович, оторвавшись от текста, посмотрел на учеников: все ли понятно? И, не слыша вопросов, вернулся к тому месту, на котором остановился до этого:
- Седьмым было мытарство сребролюбия и скупости. Его Феодора прошла без задержания, потому что, по милости Божией, никогда в жизни не заботилась о многом приобретении и не была сребролюбива, довольствуясь тем, что давал Бог. Наоборот, усердно делилась всем, что имела, с нуждающимися людьми. Далее шли мытарства: восьмое – лихоимства, то есть грехов взяточничества и лести; девятое – тщеславия, десятое – зависти.
- Что и завидовать тоже грех? – поднимая руку, невинно спросила сидевшая на первой парте красивая ученица.
- Конечно! – воскликнул Василий Иванович и с жаром принялся объяснять: - Даже по земным понятиям, зависть – это порок. Из-за нее начинается вражда, споры, возникают страшные войны…
Он хотел продолжить, но у задавшей вопрос ученицы были свои причины задать его.
- А что же тогда Семенова, завидует мне, что я лучше нее учусь? - перебивая учителя, спросила она, победно косясь на свою соседку по парте.
- А ты вечно лжешь и за это останешься навсегда на втором мытарстве! – не осталась в долгу та. - Так что мы еще и в аду вместе будем!
Василий Иванович огорченно покачал головой и сказал:
- Только тот, кто не знает правду об аде, может так беспечно говорить о нем!
- А вы там были, что так говорите? – снова подняла руку красивая ученица.
- Нет, - честно признался Василий Иванович. – Но о его существовании и о том, что он из себя представляет, знаю из таких источников, которые достовернее всех школьных учебников и пособий для учителей, вместе взятых! А им же вы доверяете?
- Да не слушайте вы их, Василий Иванович! – послышались голоса. – Им бы все только хихоньки, да хаханьки!
- Продолжайте!
- Пожалуйста…
- Хорошо, – улыбнулся просящим ученикам Василий Иванович. – Следующим на пути Феодоры было одиннадцатое мытарство – гордости. Она, как монахиня, стяжавшая подлинное смирение, и постоянно помнившая о Боге, прошла его совершенно без остановки. Но, – он поднял глаза от текста и внимательно посмотрел на учеников. – Сможем ли мы так легко пройти его? С детства нам внушают: ты у меня самый красивый, самый лучший, стань первым, опереди всех, не уступай, победи… В итоге человеческое «я» в сердце вырастает до таких размеров, что в нем уже не остается место для того, Кто должен всецело его занимать, – для Бога!
Василий Иванович оглядел притихший класс. В глазах одних учеников была задумчивость, другие явно не соглашались с тем, что только услышали, третьи тянули руки, чтобы что-то спросить. Но времени уже не было. В любой момент в класс мог ворваться директор и прекратить урок. А ему нужно было успеть сказать – всё. И, уж если останется несколько минут, остановиться на частностях!
И он, словно не замечая этих рук, снова углубился в книгу:
- Далее шло мытарство гнева. Счастлив человек, который, живя, не испытал его. Как вы на собственном опыте знаете, скорее, бывает наоборот. Старейший из злых духов, находившийся здесь и сидевший на престоле, исполненный ярости и гордости, с гневом приказал находящимся тут слугам мучить и истязать Феодору. Ее обвиняли в каждом слове, которое она когда-либо произносила с гневом и яростью, в каждом гневном поступке. Но к счастью, Ангелам удалось защитить ее, и, поднявшись еще выше, они встретили тринадцатое мытарство – злопамятства. Только то, что Феодора при жизни питала любовь ко всем: и к великим, и к малым – и никогда не мстила другим за зло, помогло ей, и она без задержки пошла дальше.
«Умоляю тебя, - обращаясь к сопровождавшему ее Ангелу, осмелилась спросить Феодора, - скажи мне, откуда эти злые духи знают, кто и что сделал в жизни дурного?»
«Всякий христианин при святом крещении приемлет Ангела Хранителя, который невидимо оберегает его от всего греховного и наставляет на все доброе, записывая все добрые дела, совершенные этим человеком, – ответил Ангел. – С другой стороны, злой ангел в течение всей жизни следит за злыми делами человека и записывает их в своей книге, или, как называли ее раньше, – хартии. Он записывает все грехи, в которых, как ты могла убедиться сама, испытываются люди, проходящие мытарства и направляющиеся на небо. Грехи эти могут возбранить душе вход в рай и низвергнуть прямо в бездну, в которой живут и сами злые духи. Там эти души будут жить до второго пришествия Господа нашего Иисуса Христа, если не имеют за собой благих дел, которые могли бы вырвать их из этого вечного плена…»
- После четырнадцатого мытарства – разбойничества, в котором также испытываются и те, кто с гневом толкал или бил кого-либо – Феодора внезапно оказалась в мытарстве чародеяния. Она прошла его без труда. Но горе тем, кто обращается за помощью к так называемым экстрасенсам, колдунам и бабкам, кто пользуется астрологическими прогнозами и магией. Если не исповедать этот грех священнику и после этого больше не делать его, то можно остаться там навсегда! Следующими тремя мытарствами были мытарства блуда…
После этих слов, в классе послышались покашливания, перешептывание и вообще началось оживление.
- А почему их так много на одну тему? – спросил, прячась за спины сидящих впереди, кто-то с последних парт, и Василий Иванович ответил:
- Потому что, к сожалению, человечество буквально погрязло в этих плотских грехах. Пока мы не будем подробно говорить о них. Вам нужно только знать, что необходимо стараться держать себя в телесной чистоте и избегать всяких развратных, порочных фильмов, книг и разговоров. А еще помнить то, что сказал Ангел Феодоре после того, как они миновали эти мытарства:
«Знай, Феодора,- сказал он, - что редкая душа проходит свободно мимо этих мытарств. Большая часть, дошедши сюда, погибает. Власти блудных мытарств хвалятся, что они одни более всех прочих мытарств пополняют число душ во аде!»
- Следующим было девятнадцатое мытарство, которое носит название – «идолослужение и всякие ереси». Здесь Феодору не в чем было обвинить, и она скоро миновав его, дошла до последнего мытарства.
- Слава Богу! – обрадовались ученики.
- Наконец-то!
- Ну, уж теперь все ее страхи позади!
- Не скажите! – возразил Василий Иванович. – Это было мытарство немилосердия и жестокосердия. Здесь записаны все немилостивые, жестокие, суровые и ненавидящие других люди. Когда кто не следует заповеди Божией и немилосерд, то душа этого человека, придя в это мытарство, будет подвергнута различным истязаниям и брошена в ад. Такую душу Бог не помилует, так как она ни убогому не подала кусок хлеба, ни нищего не успокоила, ни болящего не посетила, не помиловала слабого и обиженного, если не делом, то хотя бы словом утешительным, и в его горе не поскорбела вместе с ним, но, наоборот, совершала все противоположное.
Василий Иванович перевел глаза от текста на класс и, сам ужасаясь выводу, тихо спросил:
- Представляете, как это страшно – пройти все мытарства и погибнуть на самом последнем от того, что не имели в своем сердце любви к ближнему?...
- Да-а! – покачала красивая ученица и примирительно тронула локоть соседки: - Нет, давай лучше жить дружно!
- Давай! – кивнула та и тоже тихонько пожала ей локоть…
Василий Иванович улыбнулся, глядя на них, и сказал:
- Ну вот, собственно, и все, что я хотел вам сегодня сказать.
В классе воцарилась полная тишина. Молчали даже две соседки на первой парте. И только одна из девочек, которая особенно просила его продолжать, порывисто встала и буквально так и впилась глазами в учителя:
- Василий Иванович! – пролепетала она. – То, что вы нам рассказали, это так ново и страшно… Но что же может спасти нас от этих воздушных мытарств? Скажите! Пожалуйста…
- Да! Что? – раздались взволнованные голоса.
- Скажите!
- Пожалуйста…
Василий Иванович закрыл книгу и высоко поднял ее над головой:
- Покаяние!
- Покаяние?
- А что это такое?