До столицы княжества от Заводи было часа четыре скачки, и к тому времени, как Рем увидел развевающиеся на башнях знамена с гербами правящего герцога, у него порядочно болели бедра — всё-таки многомесячная морская прогулка кого угодно заставит подзабыть навыки верховой езды.
Привязав лошадь у коновязи приснопамятной конюшни и кинув монетку мальчику-груму, он надвинул поглубже на лицо шаперон и даже закрутил его хвост вокруг шеи. Прогулявшись вокруг места своего похищения, Аркан обнаружил ведро с дерьмом на том же самом месте, и только плюнул с досады. Это ж надо было так попасть! Определенно, у него есть пара теплых слов для коннетабля Бриана дю Грифона и каштеляна Скабейки по поводу работы ночной стражи и городских служб!
На стене конюшни он увидел яркий плакат с бравым воином в серой броне с красным змеем-уроборосом на груди, который тыкал пальцем в лицо читателю:
А ТЫ ЗАПИСАЛСЯ ДОБРОВОЛЬЦЕМ? — гласила броская надпись.
Рем присмотрелся к тексту, набранному мелким типографским шрифтом чуть ниже.
"Кондотьер Децим Тиберий Аркан приглашает ветеранов и новобранцев в ряды личной наемной бригады! Давно мечтал обучиться военному делу, повидать мир, заработать денег и стать крутым парнем? Тебе к нам! Вербовочный пункт в Аскероне — в таверне " Три корочки хлеба", бригада базируется в замке Ларкеро, что недалеко от Тарваля"
Замок Ларкеро? У Децима появился собственный замок? Это было интересной новостью. Бригада наемников младшего Аркана не удивила — к этому всё шло, учитывая природные склонности его старшего братца. А вот замок..
Неожиданно над самым ухом раздался голос:
— Маэстру Тиберий Аркан, я полагаю? — и не успел Рем подумать, что после этой фразы всякий раз происходило какое-то дерьмо, и обернуться, как вдруг на голову ему нахлобучили плотный мешок, цепкие руки ухватили за руки и ноги, и затащили в какое-то темное и душное помещение.
Лошадиное ржание и стук колес по брусчатке возвестили о том, что это был конный экипаж.
— Кур-рва, на том же месте, второй раз! А-а-а-а, гады, я сожгу эту чертову конюшню дотла, слышите? Дотла! — Рем вопил, пинался и вырывался в ярости, до тех пор пока его не кинули на дощатый пол и не принялись топтать ногами.
Силы были явно неравны, и вскоре он потерял сознание.
***
Очнуться от тянущей боли в руках и груди — это просто отвратительно. Обнаружить себя подвешенным в одних штанах на цепи в какой-то каменной каморке — настоящий кошмар. Рем с трудом открыл глаза и попытался разобраться в ситуации.
— Маэстру Аркан, приветствую вас в моем скромном жилище. Прошу прощения, что пришлось вас побеспокоить, но мне очень нужно было поговорить с вами, — прозвучал усталый, чуть с хрипотцой голос.
Тиберий повернул голову и уставился на говорившего, покачиваясь на цепи. На Аркана смотрел кряжистый чернобородый мужчина в роскошном, черном с золотом дублете и щегольских шоссах. На пальцах его сверкали золотые перстни с крупными камнями, на груди болталась массивная золотая же цепь. Сейчас у него была борода лопатой, но несколько лет назад он носил элегантную эспаньолку… Барон дю Массакр!
— Чтобы поговорить со мной, вам достаточно было прислать посыльного с приглашением. Что вы себе позволяете, барон?
Массакр почесал бороду, скрестил на груди руки и вдруг рявкнул:
— Кто-то убирает претендентов на престол! Я знаю вашу аркановскую породу! Твой папаня замечтал скипетр для младшенького сыночка? Только через мой труп!… А, черт! — Массакр понял, что сказал глупость, стукнул кулаком в каменную стену, приблизил свои налитые кровью глаза к лицу Рема и проговорил: — Тибе-е-ерий! Ну зачем тебе быть герцогом? Оставь скипетр мне. Ну пожалуйста…
Коротко замахнувшись, он резко двинул молодому Аркану кулаком под дых. Тот задохнулся и беззвучно пытался ухватить ртом воздух, постепенно все четче осознавая, что находится во власти человека, у которого явно не в порядке с головой.
В глазах дю Массакра плескалось безумие, движения были дергаными, при разговоре изо рта летела пена… Это было действительно страшно.
— Забирай скипетр себе, барон. На кой черт он мне сдался? — выдохнул, наконец, Рем. — Хочешь, я официально заявлю об этом на городской площади? Давай, освободи мне руки, дай встать на ноги — и мы поговорим по-человечески.
Массакр размахнулся и съездил Рему по зубам здоровенным кулаком. Губу парню рассекло перстнем, в голове как будто ударили в колокол.
— По-человечески? Гнида! — заорал Массакр. — Говори, какого хрена ты делаешь? Как ты убил Тарле? Кто тебя поддерживает?
Аркан повис на цепях, железные оковы впились ему в запястья. Голова гудела, из разбитой губы текла кровь, стали кровоточить еще и десны. Сплюнув красной жижей на пол, он сказал:
— Вот как тебе объяснить, что меня самого интересуют те же самые вопросы? И про Тарле, и про Тисбенда… Ну, по крайней мере, я теперь знаю что это не ты. Давай, отпусти меня — у нас последний шанс разойтись миром… Иначе… Ну, ты ведь знаешь нашу аркановскую породу, да?
— Ты мне угрожаешь? — Барон выпучил глаза. Он дернул себя за воротник, золотая пуговица отлетела, и, мелодично пробежав по полу, закатилась в щель между каменными плитами. — Йоп! Сюда!
Что значит «йоп»? Пока Рем над этим думал, в каземат вошел голый лысый мужик в одном только кожаном переднике и с саквояжем в руке.
— Мастер Тар-Малахай проведет с тобой разъяснительную работу, — злорадно сказал дю Массакр. — Йоп, ты не убей его, ладно? Я еще вас навещу…
Страшный человек кивнул и, пропустив барона, склонился над своим саквояжем, щелкая замками. У Рема потяжелело в коленях, стоять на носочках на каменном полу стало очень тяжело, а по спине пробежал неприятный холодок.
— Вас ведь Йоп зовут? — внезапно охрипшим голосом спросил Аркан.
— Меня зовут Йоп, да. Йоп Тар-Малахай, да.
Дю Массакр сделал галантный жест рукой, прощаясь, и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Йоп Тар-Малахай стал доставать из своего саквояжа какие-то диковинные металлические приспособления и выкладывать их на белую тряпицу, расстеленную на полу. Рядышком он разжег жаровню, куда положил еще парочку металлических изделий.
— Эй, мастер Тар-Малахай, что вы собираетесь делать?
— Я собираюсь вас пытать, да… Чтобы вы отвечали на вопросы, да…
Холодный пот выступил на лбу и спине Аркана и он дернулся, гремя цепью.
— Так я же отвечаю на вопросы, вашу мать! Сущую правду отвечаю!
Палач покачал головой:
— Вы отвечаете не то, что хочет его милость барон, да, совсем не то…
Он был очень близко, Рем видел его лысину, плохо побритую и с красными пятнами грибка. Нужно было что-то срочно предпринимать!
Вдруг Йоп схватил из жаровни железяку и ткнул ей Рему в ногу. Раздалось ужасное шипение, каморку заполнил запах горелой плоти, Аркан разразился проклятиями и еще сильнее затряс цепь.
— КАК ТЫ УБИЛ ТАРЛЕ?!! КТО ТЕБЯ ПОДДЕРЖИВАЕТ? КАК ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ УДЕРЖАТЬ ВЛАСТЬ?!! — вдруг заорал Йоп дурным голосом.
Он, крича, очень непрофессионально наклонился к самому уху Аркана, и тот почувствовал, как у палача воняет изо рта. Этот гнилостный запах послужил катализатором, который пробудил в душе Рема волну всепоглощающей ярости, пришедшей на смену страху.
— Аххх-гр! — из его горла вырвался то ли хрип, то ли боевой клич.
Уцепившись за цепь и игнорируя больно врезавшиеся в запястья оковы, он подтянулся и врезал мастеру Тар-Малахаю коленкой по яйцам, а когда тот скрючился от боли, вцепился ему зубами в ухо. Отвратительно!
Йоп выронил орудие пытки и заверещал тонким голосом. Он попытался вырваться, и, Рем готов был поклясться, что услышал, как что-то порвалось в ухе. Аркан разжал челюсти и еще раз наподдал куда-то ногой, ушибив палец. Клацнули зубы, дав понять, что удар ногой пришелся палачу в подбородок. Йоп отскочил в сторону, споткнулся о катушку, вокруг которого был намотан конец цепи. Рем ужаснулся — ухо болталось на какой-то красной ниточке, изо рта у палача шла кровь. Он что, прикусил себе язык?
Йоп промычал что-то невразумительное и принялся стучался в дверь. Аркан изо всех сил дергал цепь, которая была протянута через кольцо, ввинченное в потолок, и заканчивалась барабаном у дверей, крепления которого, кажется, задел палач. Дверь приоткрылась, и сверкнув голой задницей, мастер Тар-Малахай скрылся за ней.
Раздирая в кровь кожу рук, Рем потянул за цепь, потом принялся раскачиваться, стараясь хоть немного ослабить натяжение — и это ему удалось. Лязгнув, катушка крутанулась, и Аркану удалось твердо встать на ноги, и опустить закованные руки на уровень пояса.
В этот самый момент в дверь ворвались два стражника в черно-золотой форме. Они, наверное, услышали лязганье цепи, и решили проверить, в чем дело. Или просто намеревались отдубасить буйного пленника. В любом случае, все не задалось с самого начала. Тиберий с силой потянул за цепь и крепление катушки — увесистая металлическая скоба — вылетела из гнезда, и прилетела в нагрудник одному из стражников, ошеломив его. Второй ткнулся ему в спину, не успев затормозить. Воспользовавшись сумятицей, Рем метнулся в сторону двери, цепью опутывая ноги воинов.
Они были еще совсем молодыми, эти стражники. Новый призыв дю Массакра? Более опытные товарищи заняты исполнением других важных приказов? Барон так сильно доверял своему палачу? Ответы на эти вопросы мало волновали Рема, когда он сцепленными в замок руками с намотанной на них цепью превращал в кашу лицо того противника, который оказался к нему ближе. Второй пытался освободить ноги и встать, так что Аркан успел завладеть коротким мечом.
— Ну, иди сюда! — заорал он, наконец-то почувствовав, что теперь может повлиять на ситуацию.
Второй стражник не стал принимать бой, а испуганно всхлипнув, точно так же как и Йоп Тар-Малахай до этого, скрылся за полуприкрытой дверью, даже не озаботившись тем, чтобы запереть ее.
Нечего было и думать, чтобы освободиться от оков. Ключи от цепи были либо у барона, либо у палача, так что Рему пришлось намотать на свой голый торс всю цепь — локтей десять или пятнадцать, оставив длину достаточную для того, чтобы владеть мечом. Получился некий странный доспех, который постоянно норовил расползтись и волочиться по полу. Да и ощущения от холодного металла на теле были малоприятные.
Наподдав для верности ногой по башке стражнику с разбитым лицом и поудобнее перехватив обеими руками меч, Рем пинком открыл дверь и выглянул в коридор. Пусто! Судя по всему, это была башня, и он находился то ли на втором, то ли на третьем этаже. По винтовой лестнице парень спустился вниз, никого не встретив, и услышал надрывный, хлюпающий голос Йопа, который что-то громко вещал. Дверь открывалась вовнутрь, и Рем притаился за ней, мечтая раскроить сумасшедшему палачу голову.
В щелку между косяком и дверью молодой Аркан увидел, что вместе с Йопом к башне шел дю Массакр, уже в кольчуге и с мечом на поясе.
— Ща-ас… — прошептал Рем сам себе, и, подождав, пока дверь приоткроется еще немного, изо всех сил ударил по ней ногой.
Послышались вопли Йопа, Аркан выскочил наружу и, размахивая мечом и гремя цепью заорал диким голосом:
— А-а-а-а! Не ждали?! Давай-давай!!!
Оглядевшись, он увидел упавшего Йопа с расплющенным носом, ошеломленного барона, тянущего клинок из ножен, мельтешащую по внутреннему двору усадьбы стражу и сотрясающиеся от ударов тарана окованные железом ворота. Помощь близко!
Рем набросился на дю Массакра, нанося яростные удары со всех сторон. Походя, аркановская ступня прошлась по роже мастера Тар-Малахая и тот взвыл.
Дю Массакр сумел уклониться от первых стремительных выпадов, потом наконец вытянул меч из ножен и стал отбиваться, вопя при этом:
— Стража! Стража!
Рем хрипел и рычал, взбешенный. Стражники сбегали со стен, спешили на помощь своему сюзерену. Аркану удалось достать барона в правую руку хитрым финтом, на землю упали капли крови дю Массакра. Клинки звенели, и в глазах дю Массакра появилась сначала неуверенность а потом — страх. Всё-таки молодой аристократ был моложе и сильнее, да и боевого опыта набрался за последнее время.
— Давай! Давай! — повторял младший Аркан, наседая на барона.
В какой-то момент подоспела стража, и дю Массакр отпрыгнул, торжествующе ухмыляясь:
— Сейчас мои ребята выпустят тебе кишки, ублюдок!
Его ухмылка сменилась испуганной гримасой, когда ворота поддались бешеному напору снаружи, створки распахнулись и во двор ворвалась толпа воинов — здесь были Разор, Микке, Оливьер с ребятами, и еще — больше дюжины лихих вояк в одинаковых доспехах и шлемах-шапелях. Впереди шел с высокий и худой коротко стриженный мужчина. Он замер на мгновенье, обвел леденящим душу взглядом черных, глубоко посаженных глаз весь двор и, увидев Рема, вдруг как-то по доброму улыбнулся:
— Бра-а-ат! А я смотрю ты и без нас справляешься, да?
— Децим? — не теряя времени, Рем саданул барону рукоятью меча в подбородок и, дождавшись пока он кулем свалиться на землю, сказал, обращаясь к оставшимся воинам дю Массакра: — Бросьте оружие пока не поздно, ребята…
***
— А вот и кавалерия! — довольно кивнул Децим, указывая на группу тяжеловооруженных латников, громадные кони которых пробивали себе путь в толпе собравшихся зевак. — А я только думал сжечь массакровское поместье к чертям!
Во главе отряда подбоченившись ехал седой усатый рыцарь в доспехах с изображением грифона на кирасе. Это был коннетабль Бриан дю Грифон — верховный главнокомандующий герцогства и фактический правитель Аскерона во время болезни его высочества.
— Никто ничего здесь сжигать не будет, Змий! — громогласно пророкотал он. — Что вы здесь за войну устроили?!
— Добрый день, маэстру коннетабль! — Децим театрально раскланялся. — Вы как всегда вовремя.
Рем шагнул вперед и, сплюнув снова собравшуюся во рту кровь, сказал:
— Официально заявляю — барон дю Массакр похитил меня, Рема Тиберия Аркана из Аскеронских Арканов, средь бела дня у городских конюшен и пытал в в своем особняке. Мне пришлось применить насилие чтобы освободиться, и эти люди — в том числе мой брат Децим Тиберий Аркан — пришли мне на помощь, защищая от самоуправства и произвола. Если герцогское правосудие не в силах обеспечить справедливость и наказание виновных — мы займемся этим сами, по праву крови и чести!
Коннетабль грузно спрыгнул с коня. Он был довольно невысок и не отличался массивностью, но то, как легко он двигался в полном рыцарском облачении, говорило о недюжинной силе и огромном боевом опыте.
— Всё сказали? — брови его грозно шевелились. — Две наемные кампании осаждают подворье барона дю Массакра и грозятся расправится со всяким, кто им в этом помешает! Это нормально!? В городе есть законные власти, в моем лице, естественно! Почему гонец явился так поздно? Решили учинить самосуд? А теперь Змий говорит что собирался устроить в городской черте пожар! Вы представляете себе…
Горячка боя схлынула, и Рем почувствовал слабость. Доказывать что-то не хотелось, и он только сказал:
— По-вашему я стал бы сам себя прижигать каленым железом?
А Децим добавил:
— Если все Арканы от моря до моря узнают о произошедшем… Вы знаете что будет: кровная месть и резня родни Массакров до седьмого колена. Кажется, вам следует войти в ворота и взять барона под стражу, маэстру коннетабль
Бриана дю Грифон злобно глянул на Децима:
— Не учи меня жить, Аркан! Думаешь, набрал себе банду головорезов и одолел Роака Кагринака и теперь — первый парень на селе? Не забывай — вы все у меня вот где! — и продемонстрировал закованный в латную перчатку кулак. А потом скомандовал латникам: — Возьмите дю Масскра!
Барон смотрел исподлобья, неожиданно для себя оказавшись в оковах, бормотал под нос проклятья и клялся выпотрошить братьев-Арканов в самое ближайшее время. Латники взяли его "в коробочку" и под гул толпы направились в сторону мрачного здания комендатуры, где держал штандарт дю Грифон. Он развернулся в седле и грозно заявил:
— Жду вас у себя для дачи показаний!
— Всенепременно… — буркнул Рем.
— Пойдем, братик, в порядок тебя приводить, — Децим подставил свое плечо.
— Слушай, — спросил младший Аркан, чувствуя, как темнеет в глазах и шумит в голове. — А почему он всё время называл тебя Змий?
***