Мне снился страшный сон: падение вертолета… того самого вертолета. И снова с неимоверной скоростью мы приближались к водной глади Москвы-реки… Удар. Вот только теперь я все ощущала: холодно и мокро. Я распахнула глаза и завертела головой: я находилась в толще мутной воды и видела: как тонул вертолет, а из него выплывали Кирилл, Карина и Артем. Один пилот тянул другого, голову которого окружала вода, окрашенная кровью. Парни увидели это и устремились на помощь. Я вздернула голову: моя подруга уже всплыла и отчаянно двигала ножками, стараясь удержаться на плаву — Карина отвратительно плавала. Я осмотрела себя на предмет повреждений и приняла решение о всплытии на поверхность, как вдруг…
«Останься… помоги…» — прозвучал чужой мужской голос в моей голове.
«Привет, шиза!» — мысленно хмыкнула я и сделала гребок руками к поверхности.
«Много жизней… много судеб… помоги…» — и снова этот голос.
«Я не сумасшедшая» — уже напряглась я, принимаясь оглядываться в нелепом поиске голоса. Я же понимаю: что никто не может разговаривать со мной в воде — но факт остается фактом: я его слышу! Ожидаемо: я ничего и никого не увидела. Видимо: сильно стукнулась головой о воду, вот мне и мерещится. Еще гребок руками к поверхности и…
«Я наполню твою новую жизнь смыслом, только откажись от старой… Останься…»
«Да кто ты такой?!» — мысленно взорвалась я, уже отчетливо осознавая: что это — не я! Меня никогда не посещали суицидальные мысли — так что это точно кто-то другой! Грудь стало печь от нехватки кислорода — мне требовался воздух. Еще гребок…
«В твоей жизни нет ничего и никого… Чего тебе терять? Останься…»
«Кто бы ты ни был, плыви лесом…» — продолжала я всплывать и отгонять от себя эти жуткие и несвойственные мне мысли. Перед моим лицом уже маячили ноги Карины, как голос снова обратился ко мне:
«Я дам тебе то: чего у тебя никогда не было, только помоги…»
«Звучит как сделка с дьяволом… И чего же у меня никогда не было?» — все же остановилась я.
«Дома… любви…»
А вот это уже укололо в самое сердце. Если бы я сейчас смогла бы заплакать под водой — я бы позорно разревелась. А самое странное: откуда об этом известно этому голосу?
«Останься… Я дам тебе это… Дам тебе больше: чем ты можешь себе представить…»
«И что ты хочешь от меня, странная золотая рыбка?»
«Сделай сейчас свой выбор… А потом помоги и мне его сделать…»
Я еще раз взглянула на мельтешащие в воде ноги своих друзей и замерла. Мое тело потянуло в глубину, легкие горели огнем… Еще никогда мне не приходилось бороться с собственными инстинктами. Я видела: как Кирилл и Артём стали нырять — ищут меня… Мой мозг вопил, требуя подчинения инстинкту самосохранения, пытаясь мне заставить плыть, вдохнуть…
*****
— Аааа!! — услышала я собственный голос и распахнула глаза.
Я резко села: моя временная спальня. В следующую секунду мою тушку заключили в крепкие и надежные объятия… «Джеймс…» — вцепилась я дрожащими пальцами в мундир мужчины, утыкаясь носом в его шею и вдыхая ставший мне родным аромат морозной свежести.
— Лил… Я с тобой… Все хорошо, — зацеловывал он мои волосы на макушке.
— Я вспомнила… — сглотнула я ком в горле, а на глаза навернулись слезы. — Я вспомнила: как умерла.
— Я тоже это помню, ты же показывала мне, — отстранился блондин, обхватывая пальцами мой подбородок и вздергивая мое лицо.
— Нет, потом… было продолжение, о котором я забыла. Теперь вспомнила… — едва ли не всхлипывала я. — Я не умирала, я сама отказалась от жизни… От той жизни… Саргас… Саргас меня попросил… Он попросил меня о помощи… Он говорил такие вещи, что я поверила ему… это был мой выбор…
— Помощи? — нахмурился Джеймс. — И что ему нужно?
— Уже ничего, — стала успокаиваться я. — Выбор… Я должна была сделать за него выбор новых глав кланов… И я сделала… Как Дилан? Как Гидеон?
— Немного растеряны, но в полном порядке. Похоронили Октавию и Ламину, и теперь о чем-то ведут беседы с теперь уже своими людьми: наездниками и магами, которых те привезли. Доран все с ума сходит: не может принять… ну, такого поворота событий. Мирана пакует вещи — она боится тебя, — хмыкнул мой блондин. — Боится: что ты заберешь у нее силу и даруешь ее кому-то другому…
— Ооооууу… — изумленно уставилась на мужчину я. — Может: стоит ее успокоить?
— Не нужно, — тихонько рассмеялся Джеймс. — Пусть другим понарассказывает страшилок. Убежденность в своей безнаказанности делает миал и миель эгоистичнее, заставляя забыть о предназначении. Посмотри на Дорана и вспомни его речи, для него же люди — это скот! Вот пусть и поостерегутся кары в твоем лице.
— Это же ложь: я не могу отнимать холлинс или даровать его — я же не Саргас, — улыбалась я.
— Но об этом никому не известно. Люди все сами видели — кто же не поверит собственным глазам, — ухмыльнулся миал. — Кстати: как ты себя чувствуешь?
— Все хорошо, — прислушалась к себе я. — Только холодно немного. Давай-ка переоденем меня из этих занавесок во что-то более теплое, — вытерла я слезы со щек, и мужчина принялся помогать мне со шнуровкой на платье.
— Как это: холодно? — обеспокоенно спросил он.
— Джей, тебе объяснить: как бывает холодно? — выпуталась из платья я, отправляясь в гардеробную.
— Вот именно! — застыл в дверном проеме он. — Как миель может быть холодно? И как часто с тобой такое?
— Ну, не знаю… Несколько дней. Да я бы не сказала: что прям холодно, но просто как-то некомфортно и руки часто ледяные.
Мой выбор пал на шикарнейшее пышное платье мятного цвета с длинными рукавами и воротником-стойкой, чьи края были украшены жемчугом. Облачившись в эту красоту, повернулась к Джеймсу спиной, и он взялся за шнуровку.
— Лил, может нужно показаться целителю?
— А может ты прав и стоит шить наряды из плотных тканей, а не полупрозрачных, — развернулась я и легонько поцеловала мужчину в губы.
— Это не весело и совсем не нормально, — не отставал от меня он.
— Хорошо. Я схожу к нему… — я обогнула блондина и уставилась на окна: ночь прошла — сейчас уже утро. — Как долго я была в отключке?
— Лишь несколько часов. Ты не чувствуешь усталости, потому что я напитал нас обоих холлинс — не до сна сейчас. Надо выпроводить Дорана и Мириану с супругом, переговорить с Диланом и Гидеоном… — перечислял Джеймс список дел, заплетая меня. — Говоришь: Саргас попросил тебя сделать выбор? — я кивнула. — Могу сказать: что таким выбором ты удивила всех… Сделать миал бывшего оборотня и одного из самых сильных магов Аэритоса…
— Не должно быть самых сильных — и я тому пример. Но мой выбор был трактован справедливостью, эта пара уже давно для своих людей как миал…
— Вот и обнародуй свои слова, ибо они даже сами в растерянности. Не знаю: о чем они ведут речи с людьми теперь уже из своих кланов, но парни еще сами в шоке.
— Общий завтрак? — поднялась с пуфа я, рассматривая в отражении сложное плетение косы.
— Да, давай. Зови. Только меня подожди — я тоже переоденусь.
С этими словами Джеймс отправился в гардеробную, а я открыла входную дверь и выпустила искры магии в коридор. Через несколько минут я наблюдала: как мой красавец-мужчина в темно-изумрудном костюме заплетает и свою белоснежную шевелюру в тугую простую косу. Я действительно любовалась им — мой идеал в обоих мирах…
— Готова? — подошел он, протягивая мне руку.
— С тобой — хоть на край света, — улыбнулась я, вкладывая свои пальчики в мужскую ладонь и поднимаясь с кресла.
— Правда? — хищно прищурился он, привлекая к себе и оставляя на моих губах быстрый, но сладкий поцелуй.
— Разве я уже это не доказала, отправляясь с очаровательным незнакомцем в путешествие к храму?
— У тебя тогда не было кандидатур на выбор, — хмыкнул миал, проводя своими губами по моим.
— Может как раз потому: что я не должна была выбирать в том случае? Ведь тот выбор сделала за меня Диония, — хмыкнула я.
— Ты знаешь?! — отстранился Джеймс и изумленно уставился на меня.
— Дани мне вчера сказала… точнее: предположила, — расплылась в улыбке я. — Я сопоставила некоторые моменты и пришла к такому выводу. Та недосказанность, о которой я услышу: когда буду готова — так? — он кивнул. — Как ты узнал: что Диония выбрала для тебя меня, ну, или наоборот?
— Чуть больше месяца назад в своем храме богиня осыпала меня неизвестными мне цветами, предотвращая мой союз с другой девушкой. Помнишь: ты рассказывала мне о том: как посещала ее храм и показала вот это? — Джеймс провел пальцем по моей татушке лилии рядом с запястьем.
— Тебя осыпало лилиями, — хмыкнула я.
— Да. В ту самую ночь, разоблачая фарс Дилана, я узнал в тебе свою предназначенную. Ты бы поверила мне тогда?
— Нет. Молодец: что не сказал. Я бы не поверила.
— Сейчас веришь, — снова хитро прищурился Джеймс. — И ты мне так и не ответила…
— Я люблю тебя. И я буду твоей женой, — улыбнулась я, потянувшись к губам блондина, но…
Мужчина аж зубами заскрипел, потому что раздался стук в дверь.
— Ты сильно обидишься, если я скажу: что практически ненавижу свой второй будущий дом? — вздернул бровь он, а я закрыла лицо руками и затряслась в беззвучном смехе. — Войдите, чтоб вас жварлы разодрали!! — рыкнул блондин.
Дверь приоткрылась, являя нашим глазам двух растерянных магов: Кирана и Норина.
— Миель, вы звали? — с опаской поглядывали они на обозленного Джеймса.
— Да. Общий сбор за завтраком в большой столовой, — отозвалась я, утягивая блондина за руку в коридор. — Пойдемте.
— Это не смешно, — пробурчал мой мужчина.
— Смешно, — снова расплылась в улыбке я.
— Я говорю серьезно, Лил! Сначала ты сама мне не дала рассказать тебе о предназначенности, признаваясь в любви…
— Ну, извините: что мои чувства помешали вам высказаться, — ехидничала я.
— Потом Алвар помешал мне сделать предложение своей любимой женщине! — продолжал возмущаться Джеймс, а по слегка повернутым головам впереди идущих советников стало ясно: внимательно внимают, подслушивая.
— Не Алвар помешал, а неожиданные гости, — парировала я.
— И вот снова! Опять, Лил!
— Ты сам сказал: отправляй зов! Кто же виноват тебе: что ты подбираешь не те моменты?! — хмыкнула я, продолжая веселиться.
— А когда будут те?! — мы остановились перед дверью в столовую и Киран отворил ее, пропуская меня вперед. — Мне тебя украсть из твоего собственного замка: чтобы наконец-то поговорить?!
Мы вошли в столовую, и по опешившим мордашкам Алвора, Делмара и некоторых служанок, заканчивающих сервировать стол, я поняла: что Джеймс был услышан. И вот никому весело не было — видимо: после моего своевольного путешествия меня еще опасаются оставлять без присмотра.
— Прекрати пугать моих людей! — остановилась я, разворачиваясь лицом к блондину. — О чем ты хочешь поговорить? Разве мы еще не все сказали друг другу?
— Например, о том: когда мы отправимся в храм? — нависал он надо мной.
— Как только выпроводим гостей — так и отправимся.
— А смысл их выпроваживать — чтобы снова позвать на праздник?!
— Какой еще праздник? — вздернула бровь я.
— Вспомни: о чем я говорил тебе совсем недавно. Союз миал и миель — это событие, которое приходится раз на один-два века.
— И что? Ты думаешь: кто-то горит желанием прилететь в гости в клан, в котором отбирают холлинс у миель и отдают силу другим? — Джеймс нахмурился.
— Мы бы остались на праздник, — услышала я и обернулась: порог столовой переступили счастливые, но еще немного растерянные Дилан и Гидеон.
— Ладно! — подняла я руки. — Сдаюсь! Приглашай: кого хочешь! — я развернулась и прошествовала к стулу во главе стола.
— Я разошлю приглашения — а там уже посмотрим: кто ответит. В зависимости от времени на дорогу в Ледяные горы мы и назначим дату, — никак не успокаивался Джеймс, присаживаясь рядом.
— Хорошо, — принялась за еду я, не дожидаясь остальных.
— И раздам прислуге указания — пусть готовят замок. Завтра я приглашу портных, а послезавтра — храмовника, и мы заключим помолвку.
— Хорошо.
— Всеми церемониальными хлопотами я бы попросил заняться родителей — так как у нас с тобой не будет на это времени. Сейчас надо перенять дела у твоих бывших советников.
— Хорошо.
— Лил! Тебе все равно: заключим мы союз или нет?! — взорвался мой блондин.
— Джей! — оторвалась от еды я и бросила на него недовольный взгляд. — Тебе все равно: будешь ты справлять свадьбу или мои похороны?! Я почти сутки не ела — имей совесть!
— О, прости, — смутился он. — Пока ты спала, я уже завтракал.
— Джей, если я соглашаюсь — это еще не означает: что мне все равно, просто… Хочешь моего мнения? — мужчина кивнул. — Плевать мне на то: прилетит кто-то или нет! Все важные для меня люди этого мира сейчас находятся в этой столовой. Ты говоришь: праздник, событие… — это мое событие! Почему я должна приглашать на свой праздник толпу незнакомцев? Позови своих друзей, родителей — и на этом все! В церемониях ваших я нихрена не понимаю — доверь все это маме… — прервалась я, отпив чая из чашки. — Хочешь помолвку послезавтра — я не против, раздай указания моим людям… Правда… если еще будет: кому их раздавать, — очнулась я: что мы здесь не одни. — Доброе утро.
— Доброе утро, Лилия, — отозвался смущенный Ирвин, а за ним и остальные.
— А по вам и не скажешь, — хмыкнула я, призывая силу и выпуская с пальцев сном искр в сторону утомленных и уставших мужчин. — Нам всем нужен отдых, но сначала давайте подытожим ночные происшествия.
Не отозвав магию, я повела пальчиками, и столовую огласили два щелчка: цепи с кулонами с шей новоиспеченных миал поплыли по воздуху и осели на моей ладони.
— Как вы себя чувствуете? — обратилась к этой парочке.
— Во мне снова бурлит магия… это невозможно описать простыми словами, — поджал губы бывший оборотень. — Спасибо, Лилия… у меня нет слов: чтобы выразить полноту своей благодарности.
— Сложно описать, — отозвался Дилан. — Я невольно сравниваю холлинс с утраченными способностями… Это очень мощная энергия, но переноса с помощью воздушной стихии мне все же не хватает…
— С первыми же поднятиями детенышей вас выберут корраны, и вы научитесь передвигаться по-другому, — хмыкнул Джеймс.
— Но чем мы такое заслужили? — прищурился синеглазка. — Ты же могла отдать силу миель, но выбрала нас — а девушки умерли.
— Они давно были мертвы. Я не знаю: что сделали девушки, но такова воля Саргаса — это он поддерживал тела, он ждал выбора от меня…
— Почему же именно тебя Создатель удостоил такой чести: как избрание новых миал? — спросил Гидеон.
— Это была его просьба. Я вспомнила о ней лишь час назад, когда очнулась… Я не могу вам ответить на многие вопросы — у меня и самой ответов нет, и не знаю: появятся ли когда-нибудь… Одно мы знаем наверняка: он выбрал меня из-за баланса… Иномирянка оказалась способной вместить в себя силы троих миель.
— Но чем ты руководствовалась в своем выборе? Я не понимаю: почему ты выбрала именно их? Они же были в сговоре по управлению тобой… — напомнил всем Алвар о предательстве.
— Гидеон пожертвовал своей магической сущностью, частью себя. Дилан был готов пойти на смерть: чтобы вернуть к жизни миель. У них не было ничего: кроме самих себя — и даже себя они не пожалели ради других, — тихо ответила я. — Лично я, наверное, не способна на такую жертвенность — поэтому: по-своему восхищена вами, — перевела я взгляд на смутившихся мужчин. — Вы давно стали миал для своих людей — я лишь сделала это официальным… Кстати об этом: вы заберете с собой ваш народ и своих друзей в новые земли?
— Я нет. Ты способна им дать блага своими прогрессивными идеями, облегчить им жизнь. Я хочу их оставить с тобой. И я бы сам побыл бы еще с тобой некоторое время, — смутился синеглазка. — Я имею ввиду Лилины патенты, заключить соглашения об использовании ее идей, — пояснил он нахмурившемуся Джеймсу. — А друзей… как они сами захотят.
— Я остаюсь, — подал голос Норин. — Простите, друзья мои, но я уже нашел свой дом и у меня жена — наездница. Я не увезу ее из клана, которому сейчас особо необходимы корраны. Лилия нам дала кров — я не могу так поступить с ней.
— Я тоже, — отозвался Киран. — По тем же причинам. Лилия сделала из вас миал… лично я восторгаюсь именно ею, — покраснел сероглазый блондин. — На ее месте любой бы глава клана казнил и вас, и Брэди… А она, даже не посмотрев на предательство, посчитала вас достойными лидерами — сделала из вас миал.
Столовую заполнило неловкое молчание.
— Ирвин? — прервала я эту звенящую тишину, переведя взгляд на оборотня. — Что скажешь ты?
— Я не знаю: что сказать. Я пытаюсь осознать происходящее — но я растерян… — отрицательно качал головой волк. — Мы столько лет плечом к плечу искали дом… А когда нашли его, то даже между тремя приходится выбирать… Я не знаю… Дилан и Гидеон стали миал полноценных кланов, и будут жить в свое удовольствие, а ты? А ты, Лилия? Норин прав: ты приняла нас, а мы сейчас развернемся и уйдем?
— Но оставаться только из чувства благодарности — это не правильно. Не равняйся на Норина и Кирана — они женились на наездницах, они уже пустили корни в этом клане. Или ты разрываешься между друзьями?
— От разности кланов мы ими не перестанем быть, да и каково бы ни было мое решение — где середина? Я поймал себя на мысли: что мне не понятны многие твои шаги, но почему-то они кажутся мне правильными… И как раз это сейчас я ставлю вопросом перед собой: твои решения или моих друзей мне больше по душе?
— Объяснись.
— Возьмем предательство. Три советника были в сговоре, предали тебя. И что же делаешь ты? Брэди ты выгнала, а из Дилана и Гидеона сделал миал! Это как? — с недоумением на лице вперился в меня волк.
— Мотивация, — тяжело вздохнула я. — Мотивы Гидеона и Дилана — благо для их людей. Мотив Брэди — лишь бы ему жилось хорошо, а на остальных он наплевал с высокой колокольни. Он предал не только меня, но и вас. И я уже об этом говорила: когда выгнала его.
— Да какая бы ни была мотивация — другие миал и миель казнили бы за такое! — парировал оборотень.
— И? Что бы это решило? Как бы на меня смотрели их люди? До каждого не достучишься своей правдой.
— Да куда бы они делись?!
— А зачем мне подданные, которые боятся свою миель, и при любом удобном случае сбегут от нее, сверкая пятками?
— Но невозможно для всех быть хорошей, Лилия!
— А я и не стараюсь. Я поступаю так: как считаю нужным. И все, — пожала плечами я. — Ты очень ошибаешься: если считаешь меня хорошей. Если бы я была на вашем месте, ища кров своим людям — я бы не только женила на себе миель, и попыталась ее контролировать… Я бы сделала такое: что вам бы и в кошмарных снах бы не приснилось… И для всех будет лучше: если об этом никто никогда не узнает, — глубоко вздохнула я. — У вас сложилось ошибочное мнение. То: что я стараюсь поступать по справедливости, не делает меня хорошей. Это помогло тебе в твоем решении, Ирвин?
— Да, я остаюсь, — я удивленно вскину брови на такой ответ. — Именно потому: что ты не стараешься быть хорошей, — пояснил волк. — Существует много ситуаций, при которых нет однозначной стороны — плохой или хорошей. И меня устраивает твой подход: стараться поступать по справедливости.
— Хорошо, — кивнула я, принимая ответ. — Гидеон, Дилан, вы сами поговорите с народом, который привели в мои земли, и объясните им: почему оставляете их со мной. Сами же можете улететь: когда посчитаете нужным и закончите передавать дела оставшимся советникам. На сегодня все…