Мне снилось море: ласковое, теплое, мерные волны покачивают мою тушку. Вот только движения мои как будто сковало — мне это не нравилось, но я не могла ничего сделать: что-то мне мешало насладиться плаванием. Еще несколько мгновений мое сознание просыпалось и до меня дошло: что качка имеет место быть. Распахнув глаза, уставилась на уже вполне знакомую грудь в черном мундире: я была на руках Алвара, и он куда-то нес меня по коридору.
— Начинаю привыкать к такому способу передвижения, — сонно промурлыкала я.
Мужчина дернулся, а с меня весь сон слетел: потому что я вцепилась в его шею в страхе падения.
— Эй! Что вдруг: неожиданно тяжелой стала?
— Лиля?! — склонился он и удивленно уставился на меня, замерев на месте.
— А ты ожидал кого-то другого увидеть? — не менее его изумилась я.
— Но ведь только… Хммм…
Он о чем-то задумался и продолжил нашу неспешную прогулку молча. Всего лишь через несколько минут после нашего странного разговора мы вошли в дверной проем, а затем мой советник опустил меня на ноги прямо перед шокировано вытаращившимся на меня Делмаром.
— Что такое? — настороженно переводила я взгляд с одного мужчины на другого. — Если вы сейчас не заговорите — я начну паниковать!
— Мы ожидали твоего пробуждения только к вечеру, а то и к завтрашнему утру. Как ты себя чувствуешь? — нахмурился Алвар.
— Не знаю. Как обычно, — пожала плечами я и принялась осматриваться.
— А мы где? — уже привычный вопрос от меня к мужчинам.
— Мы находимся в апартаментах, предназначенных для замужней миель. Мы не успели с тобой обговорить: как изменить ту комнату, поэтому решили перенести сюда, — ответил Делмар.
Мы стояли в шикарной огромной гостиной: два дивана у камина, а между ними небольшой столик. Прямо напротив по обе стороны от стеклянных двойных дверей в пол — выход на балкончик, который обрамляли тяжелые синие портьеры. С одной стороны камина дверь, за которой я обнаружила кабинет: массивный письменный стол, книжный шкаф, шкаф-бар и пара больших мягких кресел для посетителей. С противоположной стороны от кабинета — широкая арка и тоже со стеклянными дверьми — спальня. Огромная внушительная кровать, туалетный столик, софа под окном и две двери: ванная и гардеробная. Ничего необычного или помпезного: светлая мебель, все выполнено в бежевых, синих и серебристых тонах. По-моему, это у них вполне привычные цвета — но мне пока все нравилось.
— А почему именно сюда? Разве других комнат мало? — вернулась я к лиловоглазому.
— Мы подумали: что здесь хватит места всем нам — ведь тебя надо учить и придется часто встречаться. Причем желательно: чтобы наши встречи протекали как можно незаметнее для остальных. Твоя спальня — самый уединенный вариант.
— Угу, из которой можно сделать проходной двор, — присела на диван я. — Ладно, я не против.
В гостиную вернулся Алвар, с целым караваном слуг. Маленький столик унесли, заменяя его на более высокий и широкий, устанавливая между диванами. Его быстро засервировали блюдами, а Алвар еще и целую кипу книг водрузил на край.
Вот совсем не ожидала: что уже через несколько часов буду размазывать сопли по подушке. Мы перечитали целую кучу легенд, сказаний, перелистали огромное просто количество книг, когда пришли к выводу: что мое перемещение можно считать в некотором роде перерождением. Мужчинам бы никаких магических сил не хватило: чтобы перенести в Аэритос душу из параллельного мира, которая еще не закончила свой жизненный цикл. Это означало: что на Земле я умерла, а здесь как бы родилась заново. Ревела я долго, оплакивая и свою жизнь, а потом еще и задаваясь вопросами о своих друзьях: живы ли они, погибли ли, или у них теперь тоже новые жизни?
— Лиля, мне очень жаль, — сидел рядом с кроватью на корточках Алвар. — Ты очень молода — я понимаю: как это несправедливо.
— У тебя там осталась семья? — участливо поинтересовался Делмар, присаживаясь рядом и гладя меня по спине.
— Просто… когда я умерла — рядом со мной находились самые близкие мне люди… И теперь я не знаю: что с ними, — просипела в подушку я. — А кроме них у меня никого не было… Что в прошлой жизни, что в этой — я сирота…
Еще через примерно час, я наконец-то успокоилась: какой смысл мне оплакивать неизвестность? Да и мужчины правы: у меня даже семьи не было. Но мне упорно не давал покоя один закономерный вопрос, который я и озвучила:
— Вот только было непонятно: почему же я — не младенец и помню свою прошлую жизнь?
— Но будь ты младенцем — ты бы не могла стать миель. Лиля, вспомни: я говорил о том, что ритуал посвящения в наездники у детей проходит в десять лет. Миель или миал не может стать тот, кто не является наездником.
И с новыми силами мы углубились в изучение легенд. Спустя некоторое время Делмар нашел нечто интересное: учение о миросотворении. Все было мне вполне знакомым: их божество Саргас создал планету, и стал заселять ее различными расами, которые приносил из других миров. «В общем: каждой твари — по паре». И все было хорошо, пока к нему не стали взывать наездники, с просьбой вернуть их в их прежний мир, потому что они теряли магию — в Аэритосе развитие корранов замедлялось настолько: что вылупление из яйца новой особи занимало почти тридцать лет. Саргас смилостивился и стал возвращать наездников с их корранами туда: откуда собственно и перенес. Как в это время с мольбами к нему воззвали уже все расы, которые тоже стали утрачивать свои способности: оборотни не могли перекинуться, дриады теряли свою связь с природой, эльфы утрачивали долголетие, а наги уже не могли превращать свои хвосты в человеческие ноги. Вот тогда Саргас и создал миель и миал, даруя им силу холлинс, с помощью которой восстановилась популяция корранов, и в мир пришел баланс магии.
— Выходит: ваш Бог мог вернуть наездника обратно в его мир… — задумалась я. — А как вообще Саргас так сказать выходит на связь? Ну, я имею ввиду: как мне к нему обратиться?
— На Аэритосе четыре континента, и на каждом из них есть храм Саргаса. Наш континент называется Руам — самый большой из всех, до храма… примерно пять ней полета на корране.
— А на лошади? — ужаснулась я перспективе: что придется оседлать дракона.
— Почти месяц… — нахмурился Алвар. — Лиля, ты хочешь отправиться в путешествие к храму и попросить Саргаса вернуть тебя домой?
— Пока что не знаю… — мужчины даже в плечах поникли. — Сначала: мы решим проблему вашего мира с дефицитом миал и миель.
— Почему? Ведь ты даже не знаешь наш мир, — прищурился Делмар.
— Потому что в моем мире мое исчезновение не многие заметят — а в вашем… Я не смогу уйти, зная: что по моей вине и часть магии этого мира уйдет и каким-то существам будет плохо… — грустно улыбнулась я. — Не хочу думать: что могу быть причиной чьих-то страданий. Сначала мы найдем мне замену для клана — а потом уже я отправлюсь к храму.
— Кстати о клане — надо завершить вчерашние церемонии. Люди ждут… Вот только: во что тебя наряжать? — закатил глаза Алвар.
— Давай завтра с церемониями. Все видели: сколько магии потратила миель — ее отдых в порядке вещей. А вот за портными я сейчас схожу, — постановил Делмар, покидая наше общество.
Я сложила все книги и перенесла их в кабинет.
— Лиля, ты действительно думаешь о том: чтобы остаться здесь? — пошел за мной Алвар и внимательно смотрел в мое лицо.
— Остаться навсегда — спорный вопрос, а вот задержаться — вполне. Во-первых: я еще не видела мира, в который попала, и было бы очень глупо покинуть его, даже не познакомившись. Во-вторых: в моем мире не существует никаких рас кроме людей, нет магии — мне очень интересно побывать в настоящей ожившей сказке. В-третьих: может оказаться и так — что меня там совсем никто не ждет, мои друзья могли погибнуть вместе со мной…
— Но здесь ты тоже можешь погибнуть, особенно: если твои подозрения верны и кто-то специально истребляет миал и миель.
— Разве риск не оправдан? На одной чаше весов лишь моя жизнь — а на другой: магия сотни существ.
— Ты самоотверженна. Но что-то ты все-таки недоговариваешь.
— Начинаете привыкать ко мне, узнавать. Верно: не договариваю… — улыбнулась я. — Но нет, я не самоотверженна, Алвар. Просто думаю также, как возможно и ваш Бог: рационально. У Саргаса нет ни единой причины возвращать меня домой. Что такое желание одной девушки против магического баланса целого мира?
— Думаешь: он все-таки причастен?
— Думаю: что слишком уж подходящую душу вы притянули, которой, возможно: не к кому возвращаться, которая не будет тосковать по прежней жизни.
— Тогда зачем ты хочешь посетить храм?
— Мне нужны ответы. И если мои друзья живы — я бы все-таки хотела обратно к тем: кому не безразлична. Сомневаюсь, что Саргас откликается на все молитвы подряд… Я хочу заслужить ответы на свои вопросы и просьбы — поэтому: я попытаюсь помочь вашему народу…
— Лиля, твои слова совсем не отображают твой возраст… А кстати: сколько тебе лет?
— А сколько дней вы считаете годом?
Пока Делмар отсутствовал, мы занялись подсчетами, и выяснилось: что разница небольшая. Немагические расы имели продолжительность жизни: как и обычный человек с Земли, а магические — почти вдвое больше. Таким образом: дряхлой старухой я стану где-то к ста двадцати, а там уж: сколько протяну. Именно по этой причине чаще всего миель и миал выбирают себе супругов из магических рас, но кандидатом может быть вообще любой житель этого мира.
— Например: если ты выберешь в мужья эльфа или мага-стихийника, то шанс на рождение в таком союзе будущего миал или миель намного больше, чем в других случаях. Тебе, как невесте, важно об этом знать.
— Угу, напомнишь мне об этом лет так через двадцать, — ухмыльнулась я. — Если я еще вообще захочу: чтобы мой ребенок был главой клана.
— Почему же нет? Разве это плохо? Кто же сам отказывается от власти? — опешил Алвар.
— В том-то и дело: что власть — это и не плохо, но и не хорошо. Она развращает сердца, искушает…
— Какие интересные мысли, — перешагнул порог Делмар, а за ним и еще четверка юношей и девушек с какими-то котомками со всякой всячиной. — Миель Лилия отказывается от власти?
Я и пикнуть не успела, как этот незнакомый мне квартет подхватил меня как пушинку с дивана и вот я уже стою на каком-то пуфе, а они суетятся вокруг.
— Я не отказываюсь. Я говорю о будущих наследниках.
— Уже собралась замуж? — Делмар уселся рядом с Алваром на диван и оба продолжали наблюдать за происходящим.
— Ей рано, — протянул беловолосый угощение в виде бокала с янтарной жидкостью.
- С каких пор у меня в покоях есть алкоголь? А мне? — надула губки я.
— И это тебе тоже рано, — хмыкнул Алвар.
— Не понял: почему рано?
— А сколько, по-твоему, ей лет?
— Тридцать плюс минус, — разглядывал меня лиловоглазый. — Вполне нормальный возраст и для алкоголя и для свадьбы.
Делмар поднялся с дивана, взял с каминной полки бутылку с чистым бокалом и плеснул в него. Он подошел ко мне и протянул угощение. Едва я взяла в руку бокал, как Алвар его поправил:
— Двадцать.
— Пфффф… — оросил пол Делмар, выхватывая из моих пальцев спиртное. — Руки прочь, мелочь!
— Чтоооо?!!! — зло сузила глаза я, замечая: как истуканами застыли портные, во все глаза пялясь на меня. — Эй! Вы, старпёры, вообще-то по некоторым меркам, — скосила я глаза на прислугу, — мне все можно уже как два года!
— Точно: не врешь? — Делмар вернул мне бокал.
— Зачем мне врать из-за такой ерунды: как алкоголь, — буркнула я, делая глоток чего-то напоминающее смесь коньяка и виски.
— А по какой ерунде не врешь? — хмыкнул он, возвращаясь на диван.
— От обстоятельств зависит, — пожала плечами я. — Эй, вы чего там удумали, а?! — рыкнула я на парня, зарисовавшего на листе какой-то каркас. — Это пыточное приспособление можешь только на себе пробовать, ко мне с таким не подходи, извращенец!
Портной растерянно перевел взгляд на взорвавшихся смехом советников. До самой ночи я спорила с прислугой на счет своих будущих нарядов, даже пришлось припугнуть их своим положением главы клана и что приказы должны исполняться — а не обсуждаться. И все же я составила свой будущий гардероб из довольно таки нескромных платьев, какие на Земле одевают девушки на выпускные и свадьбы. Никаких конструкций, никаких жестких корсетов, никаких колец для подъюбников — только утягивающие шнуровки, только ткани. А какую я революцию подняла со своими эскизами нижнего белья — даже и говорить не буду, ибо у мужчин вообще рты от хохота не закрывались.
— Но миель, вот сюда же можно подложить — и грудь будет казаться больше и пышнее, — спорил со мной один из портных.
— Казаться — это не являться. Себе подложи — а потом разочаровывай противоположный пол, — парировала я. — Меня мои формы вполне устраивают.
— Ахаааа… — держался за живот Делмар. — Друг мой, напомни мне — это я переживал: что нашу миель быстро приберут к рукам замуж? Забудь об этом, мне уже жаль того мученика… Ахаааа…
Доведя советников до истерики: когда вместо реплик и смеха — лишь хрюканье, я отпустила портных. Вскоре мужчины оставили меня одну в моих новых апартаментах. Поплескавшись в мини-бассейне, я улеглась спать.