- Когда женщина просит, ей не отказывают, - дипломатично откликнулся Уита.
- Ну, хотя бы так, - засмеялась девица. - Давай помогу с чемоданчиком.
- Не чемоданом, а кофром, - пояснил Уита, протискиваясь по узкому проходу. - Там фотокамера и объективы, жутко дорогие. Спасибо, я сам.
Он поставил кофр на сиденье, и тут его мотнуло назад по салону, потому что автобус резко взял с места. Тяжелый и твердый чехол с магнитофоном больно ударил его в колено, и он едва не упал. Но сильная рука подхватила его под плечо и помогла удержаться на ногах. Уита с трудом удержал проклятье.
- Спасибо еще раз, - хмуро сказал он отпустившей его девице, выжимая магнитофон на руках, чтобы засунуть его на полочку над головой. Интересно, а если от тряски автобуса там что-нибудь сломается? Но на коленях есть место только для камеры. Кстати, забавная деталь: на правой щеке незваной помощницы он заметил точно такие же три родинки, как и у бойкой стюардессы. Может, они сестры?
- Не за что, - откликнулась девица, усаживаясь в кресло на противоположной стороне прохода. Мужчина в яркой пестрой рубашке, сидящий у окна, глянул на нее, пробежал взглядом по груди и почти не прикрытым бедрам и снова отвернулся. - Ты бы мне свой ящик на ногу уронил.
- У тебя на все случаи рациональное объяснение, - криво ухмыльнулся стажер, засовывая под сиденье рюкзачок и осторожно умещаясь в кресле в обнимку с проклятым фотоящиком. - Кстати, меня Уита зовут. Уита Брегг. Дриммадский ежедекадный альманах "Большой город", слышала? А ты откуда?
- Я Карина. Карина Мураций, служба новостей "Дайгака нунтемпе", - девица постучала пальцем по табличке. - Рада знакомству. Да, в общем-то, и газеты еще нет, только организуется, так что я пока что и редактор, и корреспондент, и корректор... Закончится сегодняшняя беда, начнем набирать персонал. Слушай, а ты что такой замотанный, словно полгода на четырех ногах бегал? На тебя смотреть страшно. Летать боишься?
- Ну, типа, перелеты плохо переношу, - Уита отвел взгляд. За окном быстро плыл унылый аэродромный ландшафт, обнесенный сетчатой изгородью. Вот мелькнули ворота, изгородь, автомобильная развязка, и автобус оказался на шоссе, петляющем между холмов. Смотри-ка, и в самом деле никакого досмотра и штампов в паспорте, не обманула веселая Майя.
- А почему тогда здесь? - не отставала девица. - Могли бы и другого кого послать.
- Да тут такое дело... - вздохнул Уита. - Я вообще-то стажер. Практика у меня, я факультет журналистики заканчиваю в нынешнем году. Меня бы не послали, только у Большой Стервы... у дэйи Айдамиллы, я имею в виду, постоянный ассистент несколько дней назад уволился, больше с ней никто работать не хочет, один штатный фотограф ногу сломал, а у другого жена рожает. А я в колледже в нескольких фотовыставках участвовал, у меня даже призы есть. Меня ночью главред по телефону из кровати выдернул, в редакции сунул камеру и маг и сообщил, что я лечу на Могерат с Чезарией. Поди откажись!
- Тяжелая жизнь, - посочувствовала Карина. - Ну ничего. Если после пресс-конференции пожалеешь, что здесь оказался, можешь плюнуть мне в ухо, как мой братец обожает говорить.
- А что вообще происходит? - непонимающе осведомился Уита. - Почему все на ушах стоят? Полный самолет корреспондентов - и там, на аэродроме, еще несколько самолетов рядом стояли, один точно со ставрийской надписью, на камиссе. Я ее в школе учил.
- Ты что, всю дорогу дрых, парень? - удивленно осведомился пожилой мужчина в кресле слева от него. Он оторвался от блокнота, в котором что-то быстро черкал карандашом, и постучал Уиту пальцем по голове. - Алло, проснись, сынок. Нельзя в журналистике так клювом щелкать, если хочешь чего-то добиться. Инопланетяне, говорят, прилетели. Кольчона у Барны они долбанули, а теперь вроде как публике хотят представиться.
- Кончайте врать!.. ох, простите, дэй... - Уита скользнул взглядом по табличке соседа. "Аис Марконе, "Экономический вестник", Дриммад", значилось на ней. - Простите, дэй Марконе, а если серьезно?
- Просто Аис, - отмахнулся тот. - Малыш, я тебе на полном серьезе говорю - все только о Чужих и треплются. Да ты что, не слышал, что вчера вечером прошла экстренная сессия Мирового совета? Прессу оттуда выгнали, стенограмму засекретили, но "Свободная волна" уже передала, что речь шла об инопланетянах. Видимо, кто-то из представителей слил информацию. Я в самолете всю дорогу приемник слушал, там только о них и треплются.
- Да, я тоже слышала про Чужих, - подтвердила Карина. - Уж и не знаю, откуда слухи пошли, но в самолете все время о них говорили. Если бы ты чувствовал себя лучше, сам бы услышал.
- Нифига себе... - потрясенно пробормотал стажер. - Натуральные инопланетяне?
- Если только не утка, - хмыкнул Аис. - Может, нам скажут, что Кайтар и Ставрия опять насмерть разосрались и мировую войну друг другу объявили до последней капли крови. А Чужие - так, дымовая завеса для отвода глаз, чтобы население раньше времени не волновать.
- Да какие, к гхашам, Чужие! - над спинкой переднего сиденья появилась голова еще одной девицы, очкастой и с волосами, собранными на затылке в большой тяжелый пук. - Наверняка расскажут, что вояки снова умудрились атомную бомбу собрать, и теперь кольчонов именно ими станут выносить. Вы забыли, что в Барне произошло? Атомная бомба, точно вам говорю.
- Чушь. О таком просто бы в пресс-релизах сообщили. Наверное, наконец-то ученые сообразили, что такое Красная звезда и как с ней бороться, - пробасил подошедший сзади пузатый мужик в коротких шортах и в длинной майке навыпуск. На его груди висела зеркальная камера с массивным длиннофокусным объективом. - А сегодня нам объявят, что запускают к ней космический корабль с бомбами. Такую версию я тоже слышал.
- Ага, сообразили! - скептически фыркнула очкастая. - Щас. Я сама научпоп пишу, с докторами и академиками часто общаюсь. Ничего они не знают, только умные лица делают. И реактивные двигатели все еще до ума довести не могут, только на военные самолеты и рискуют ставить, да и то не на все. Космический корабль, ну да, щас!
- Народ, вы о чем? - поморщился Аис. - Вы что, всерьез не слышали, что в Барне произошло? Там, говорят, Чужие целую школьную экскурсию то ли похитили, то ли, наоборот, спасли. У меня приятель в местной газете работает, лично с одной школьницей общался. Та взахлеб рассказывала о какой-то инопланетянке, которая под девчонку замаскировалась и с ней в одном классе училась.
- А что за газета? - осведомился мужик с камерой. - Что-то не помню я таких статей.
- Главреду владелец позвонил и запретил тему обсуждать. Говорят, правительство пока не позволяет. Кстати, я вам ничего не говорил.
- Не позволяет - а сейчас позволило, что ли? - снова фыркнула очкастая. - Опять теория заговора! Сколько уже раз про Чужих болтали после Удара! За восемь лет я раз двадцать слышала, что они прилетели, причем в половине случаев - со стопроцентной гарантией. И где они? Эйлахо и тех найти легче.
Автобус наконец-то вырвался из холмов, и дорога потянулась вдоль морского побережья. Через обзорное лобовое стекло стали видны уже близкие небоскребы Минкока.
- А вы видели эйлахо, дэйя? - спросила Карина. - Они на самом деле существуют? Или сказки?
- Эйлахо существуют, - сообщил мужик с камерой, прежде чем очкастая успела открыть рот. - Тут никаких сомнений нет. У меня контакт есть в ССО, он сам к делу причастен. Но здесь все полностью засекречено, и ССО всерьез следит, чтобы утечек не происходило. То есть сам факт существования не отрицается, а вот все остальное закрыто.
- А правда, что их там силой держат?
- Чушь. Вроде им там платят очень неплохо. А секретность от того, что эйлахо сами огласки не любят. Засветятся в прессе, и все, прощай нормальная жизнь. Ни на работу потом не устроиться, ни с соседями ужиться. Только уезжать куда-нибудь и имя менять. Ну, и военные там какие-то свои интересы имеют, а с ними как всегда. Они даже толчок в сортире засекретят, дай им волю.
- Знакомая картина... - почему-то печально вздохнула Карина. - Похоже, от особых способностей одни неприятности. Слушайте, а что, если и в самом деле инопланетяне прилетели?
- А что "что"? - осведомился сидящий у окна Аис. - Заснимем со всех ракурсов, отретушируем щупальца со жвалами пожирнее, и на первую полосу. До Удара я бы на компьютере такое изобразил - пальчики оближешь, но и сейчас возможности есть. Тиражи по-первости раза в три подпрыгнут. Или в пять. Телевизионщики, жаль, основной навар снимут.
- Да я не про то. А вдруг они... страшные?
- Страшнее правительства и мафии? - фыркнула очкастая девица. - Не смеши меня. Как, говоришь, тебя зовут?
- Карина.
- Я Филла Талон, "Популярное естествознание". Слушай, Карина, ты как первый раз репортером работаешь. Или в самом деле в первый?
- Они газету с нуля создают, я слышал, так что в первый, - пояснил мужчина с фотоаппаратом. - Кстати, я Еугенио Малладавиро, газета "Вечерние новости", Чейна. Можно просто Гень. Да не парься ты так, милая, справишься. Знаешь, как я начинал лет пятнадцать назад? Я вообще курьером в редакции работал. В один прекрасный момент все репортеры оказались в разгоне, а в самом центре города какой-то придурок разогнался до ста пятидесяти и собрал на себя два десятка машин и пять фруктовых прилавков на тротуаре. Мне сунули в руки камеру типа этой дуры, - он постучал по объективу своего фотоаппарата, - и сказали: без снимков не возвращайся. Цифровую камеру, конечно, с автоматом, с пленочной я бы не справился. Вы, молодежь, наверное, и не помните, как цифровик выглядит...
Он ностальгически вздохнул.
- Короче говоря, принес я снимки, а они неожиданно удались. С тех пор меня припахали сначала фотографом по совместительству, а потом и штатным репортером.
- Чейна - она, кажется, на южном полюсе находится? - осведомилась очкастая Филла. - Или чуть севернее? У вас летом снег полметра лежит или глубже?
- Сама ты на южном полюсе! - обиделся Гень, выпячивая брюхо. - Пятьдесят восьмой таби южной широты. Да, у нас зимой на лыжи вставать принято, это вы, изнеженные северяне, снег только по телевизору видите. Да чтоб вы знали, что теряете, тепличные растения!
- С твоим пузом ни на лыжи, ни на коньки не встать! - не осталась в долгу Филла. - Ни на пятьдесят восьмом таби, ни на семьдесят восьмом! Тоже мне, суровый южный мужик выискался!
- Южный полюс на семьдесят пятом таби, - робко поправил ее Уита.
- А ты, небось, в школе по географии в первых учениках ходил? - язвительно вопросила Филла. - Мал еще старших поправлять!
- Тебе сколько лет, старушка? - ухмыльнулся Аис. Он взял блокнот и снова принялся в нем черкать. - Тридцать-то исполнилось?
- Мне двадцать семь! - возмутилась научно-популярный корреспондент. - Лучший возраст для женщины!
- А-а... - нерешительно протянула Карина.
- Да не тушуйся, справишься, - пузатый Гень отечески потрепал ее по голове. - О, что-то у тебя голова горячая.