- Она пользовалась очень крепкими духами, сэр, их запах чувствовался даже у меня наверху.
- Вы хотите сказать, что запах ее духов проникал сквозь перекрытия и ковры?
- О да, сэр, и вызывал у меня головную боль. Я ей раз или два жаловался на это, самым вежливым образом.
- Вы высказывали свои жалобы устно?
- Нет. Каждый раз, сойдя вниз, я слышал через дверь, что она не одна. А когда у нее не было гостей, она уходила из дому.
- Вы хотите сказать, что подслушивали под дверью?
- О нет, сэр, просто голоса всегда были слышны еще на лестнице.
- И вы подслушивали эти разговоры на лестнице?
- Нет, сэр, я их слышал, но никогда не прислушивался к ним. Это было бы неприлично. Да и не всегда слышались разговоры. Иногда - просто звуки радио или передвигаемой мебели.
- Понятно. - Эммонс прочистил горло. - Как же вы высказывали свои жалобы, если не делали этого устно?
- Я писал записки, которые подсовывал ей под дверь.
- Вы когда-либо получали на них ответ?
- Никогда. Если не считать... - Эдвин запнулся.
- Продолжайте.
- Однажды дверь распахнулась, как раз когда я подсовывал под нее записку.
- Кто же ее открыл?
- Джентльмен.
- Джентльмен? Как он был одет?
- На нем была нижняя рубашка.
- И что еще?
- И все.
- Вы хотите заявить суду, - теперь запинался мистер Эммонс, - что дверь квартиры миссис Сидни открыл человек, одетый в одну лишь нижнюю рубашку?
- Возможно, на нем были еще и носки, я не помню.
- У меня больше нет вопросов.
Поднялся сэр Клевердон, выгнув брови триумфальными арками.
- С вашего разрешения, милорд, мне хотелось бы задать свидетелю еще несколько вопросов.
- Надеюсь, не очень много. Приступайте.
- Вы запомнили лицо того человека, или джентльмена, если вам так больше нравится? Узнали бы вы его при встрече?
- Он, пожалуй, был среднего роста, темноволосый, с чистой кожей.
- Есть ли сходство между ним и обвиняемым?
- Да, сейчас, когда вы это сказали, я нахожу большое сходство между ними, хотя и не мог бы поклясться, что это он.
Слова Эдвина вызвали возбуждение в зале, и Эхоу посмотрел на него с откровенной ненавистью.
- Что же вам сказал тот человек?
- Я не понял его слов, но звучали они так... - И Эдвин произнес два слова, которые никогда не употребляются в обществе.
В зале послышался изумленный вздох, какая-то девушка хихикнула, почтенный господин выкрикнул что-то неразборчивое, а судья призвал всех к порядку.
- Отсюда ясно, к какой утонченной публике принадлежали друзья вашей учтивой соседки, - заметил сэр Клевердон.
- Но что означают эти слова? - спросил с болью в сердце Эдвин.
- Ничего не означают, - ответил сэр Клевердон, но, при всей их популярности в рядах вооруженных сил, я не советовал бы вам украшать ими свою речь в цивильном обществе. - И добавил, чтобы помочь Эдвину оправиться от шока: - Это один из способов сказать: "Будьте любезны удалиться". (Смех в зале.)
Когда, наконец, тишина была восстановлена, сэр Клевердон задал следующий вопрос:
- Когда это произошло?
- Около одиннадцати часов утра.
- Но когда именно?
- Ах да... - Эдвин еще не совсем пришел в себя. - Утром того дня, когда произошло убийство.
Зал оцепенел. Эхоу, водитель грузовика, давал показания перед Эдвином и охотно признал, что поддерживал с миссис Сидни мимолетное знакомство, но заявил, что в день убийства с девяти часов находился у сестры в Айлингтоне. Сестра подтвердила алиби.
- Вы уверены? - спросил Эдвина сэр Клевердон. Седьмого июля?
- Я не помню даты, но это было именно в тот день. Я как раз шел на работу.
- Когда вы уходите на работу?
- Около одиннадцати.
- Разве вы не знаете точно, когда уходите?