В тот раз мама решила, что наш семейный отпуск мы проведём на Ибице. Будучи подростком, я была этому несказанно рада. Мы быстро познакомились с семьями из нашей гостиницы. После купания в море с восторгом посещала дискотеки, концерты, местные магазинчики, коих было предостаточно на острове.
Почти каждый вечер, мы с мамой и собакой прохаживались по местному хиппи-маркету. Так назывался местный рынок, где жители продавали разнообразные изделия, сделанные своими руками. Моя мама очень любила гулять здесь, и каждый раз покупала какие-нибудь замысловатые вещицы.
В предпоследний день нашего отдыха, мы, как обычно, после вкусного ужина на берегу моря, возвращались в гостиницу. Было уже темно и повсюду горели огни и гирлянды. Дул лёгкий ветерок с моря.
Вдруг наша собака сорвалась с поводка и побежала вдоль прилавков. Мама попросила меня догнать её, а сама осталась примерять кольца. Я бросилась за собакой. Хотя она у нас и маленькая, но напугать какого-нибудь ребёнка своим лаем могла запросто.
Обнаружила нашего пёселя возле одного из ларьков. Собакен держал что-то в зубах и вилял хвостом. Хозяйка лавки, возле которой собака остановилась, разговаривала с ним, присев на корточки. Подойдя, я вытащила у него изо рта подвеску.
И лишь сейчас я понимаю, что это и был этот самый амулет, который передал сенсей и который украшает мою грудь. Я напрочь забыла об этом эпизоде в своей жизни.
Выглядел, правда, тогда талисман немного старым и заржавевшим. Я протянула его хозяйке со словами извинений и хотела было уже уйти, но тут к нам подошла мама.
Она улыбнулась и ещё раз извинилась за поведение нашего неугомонного питомца. Затем сказала, что раз собака выбрала эту подвеску, значит, нам необходимо её купить. Это наудачу.
— Ваша собачка знает толк в украшениях, — смеясь молвила хозяйка. — Это непростой амулет. Много лет назад его нашёл на дне океана мой покойный муж. Он занимался рэк-дайвингом и поднимал со дна океана затонувшие сокровища.
— Примите мои соболезнования, — грустно сказала мама.
— Благодарю, но прошло уже много времени и я думаю, мой муж был бы только рад, если этот артефакт попадёт в такие хорошие руки, — ответила хозяйка лавки. — Или если быть точными, зубы.
Она рассмеялась и потрепала нашего питомца за шёрстку.
Мама развернулась ко мне:
— Кара, смотри здесь и правда очень странные и необычные узоры! Это действительно похоже на артефакт.
Я помню, тогда лишь вскользь слушала разговор этих двоих, потому что торопилась к своим друзьям. У нас намечался поход на концерт.
И сейчас припоминаю, что именно хозяйка той лавки, надела амулет мне на шею и поправив на груди, сказала, глядя в глаза:
— Пусть твои мечты исполняются, а этот кулон принесёт тебе удачу. Вдруг и ты станешь искательницей сокровищ!
Я вежливо поблагодарила, и как только мы отошли от прилавка, я тут же сняла его и отдала матери.
— Ма, тебе он больше подходит, — я поцеловала её в щеку. — Мне пора. Меня уже заждались друзья. Увидимся позже?
Мама ничего не ответила, лишь обняла меня в ответ.
Тогда в свои четырнадцать лет кулон показался мне слишком старомодным, и я благополучно о нём забыла.
***
— Вижу, ты вспомнила свою первую встречу с этим амулетом, — улыбаясь, говорит моя бабушка.
— Но что это всё значит? — эти воспоминания для меня являлись, словно откровения.
— Я не смогла воздействовать напрямую, на сознание людей из Мира Теней, но смогла руководить разумом животного. Их сознание более податливо, — говорит бабушка, мягко прикасаясь к моей руке. — Так что твой пёс сделал всё правильно.
— И ты же помогла найти тому мужчине амулет на дне океана? — спрашиваю я, пытаясь сложить все пазлы в одну картину.
— С этим Олег и твой отец помогли, — улыбка у Пенейлы становится ещё более тёплой.
Несколько секунд я сопоставляю все факты и наконец-то понимаю, что имел в виду Олег, когда просил меня вспомнить об амулете и к каким изменениям в жизни привела меня встреча с ним.
— Сенсей говорил, что остальные два кулона утеряны, но, оказывается, один из них всё это время был у тебя? — я продолжаю размышлять, разглядывая вторую подвеску.
Она мало чем отличается по форме от первого артефакта. Надписи немного иные и цветовые блики. Затем я вижу специальные углубления и соединяю их вместе. Но ничего сверх волшебного не происходит.
— Когда соединятся все три подвески, тогда произойдёт полная активация этого артефакта, — молвит бабушка. — Я отыскала второй кулон не так давно, и надёжно спрятала от ненужного внимания. Он ждал именно тебя, так как твой по праву крови.
Внезапно ощущаю, как волна тревожности накрывает меня. Непонимающе смотрю на бабушку.
— Закрой глаза и загляни вглубь своей тревоги. Что ты видишь или ощущаешь? — говорит она и берёт мою руку в свою.
— Чувствую, что у меня осталось не так много времени, чтобы спасти Дарио, — отвечаю я, вставая с дивана. — Ты мне подскажешь, что надо делать? Я совсем запуталась.
— Конечно, дорогая, — она встаёт и направляется к выходу. Поднимаюсь, чтобы присоединиться к ней. — Лучше подожди меня здесь. Скоро вернусь.
У меня остаётся ещё один вопрос, на который как, мне думается, может ответить лишь моя бабушка.
— Подожди, — останавливаю я её, когда та уже практически скрывается за поворотом. — Скажи, есть ли способ разорвать наше с Дарио проклятие?
— Милая, почему ты называешь это проклятием? — она резко разворачивается и, удивлённо подняв одну бровь, смотрит мне прямо в глаза. — Разве ты не чувствуешь к нему… любовь и неодолимое влечение?
Тушуюсь на мгновение и чувствую, как щёки наливаются краской. Непривычно говорить вот так открыто о своих переживаниях с кем бы то ни было, а уж тем более о тех эмоциях, о которых я хочу бы забыть. Да, я видела в мире иллюзий приятные моему сердцу картинки, но очарование того момента уже прошло и ко мне вернулись прежние мысли и цели.
— Я чувствую очень многое по отношению к этому парню, но…, — вновь сажусь, обхватив голову руками. — Но это всё не является настоящим. Это лишь магия. Не верю я в эти чувства. И не хочу любить кого-то, только исходя из воздействия магических сил, приворотов и прочего волшебства. И также не хочу, чтобы меня кто-то любил, потому что он под воздействием каких-то внешних сил или ему так предки велели.
Выдаю скороговоркой эту тираду и смотрю на бабушку. В носу, как назло, защипало, и слёзы капают из глаз помимо моего желания.
— Девочка, милая, — Пенейла быстро подходит ко мне и обняв, прижимает к своей груди. — Ну, ну, поплачь. Не держи в себе столько боли. Дай ей выйти.
Некоторое время мы сидим обнявшись. Я плачу, а бабушка гладит меня по голове, утешая и приговаривая добрые слова.
Наконец, мне становится немного легче. Видимо, вода в организме заканчивается. Отодвигаюсь, шмыгая носом, и вытираю слёзы рукавом.
Она подаёт мне платок.
— Это несправедливо, — говорю я заикающимся голосом и вздрагивая. — Всё за меня решили, без моего участия. Как так можно поступать с человеком? Я не понимаю. А как же свобода выбора?
— Родная, послушай, тебе сложно это понять, ты выросла в другом мире и по другим правилам. Но в нашем мире, у здешних семей, обладающих мощной магией, так заведено испокон веков, — она замолкает ненадолго. — Один-единственный раз, когда произошло исключение из правил… всё закончилось истреблением практически всего населения на наших островах.
— В курсе, — перебиваю я её. — Мне отец рассказал.
Подхожу к открытой террасе и смотрю на открывающийся оттуда вид. По небу вновь плывут пушистые белые облака. Поют птицы и аромат цветов удивительно приятен. Вдыхаю полной грудью и зажмуриваюсь. Бабушка подходит ко мне и встаёт рядом.
— Подумай вот о чём, прежде чем принимать окончательное решение, — она кладёт руки мне на плечи, и разворачивает к себе лицом. — Как часто свобода выбора приводила тебя к правильным и созидательным результатам? Мы с твоим дедушкой также были помолвлены и прожили прекрасную и полную счастья жизнь… Пока не ошиблись и не отошли от правил, которые завещали нам предки тысячелетия назад.
По её лицу пробегает тёмное облако печали, и складки возле губ становятся жёстче.
Смотрю на её лицо, такое доброе, лишь вскользь задетое временем, в её голубые глаза, излучающие доброту и вижу там огромную скорбь и боль.
— Меня воспитывали по-другому, — говорю я и отхожу чуть в сторону. — Я нутром не могу принять правильность того, о чём ты говоришь. Это сильнее меня! Пойми, я не такая, как вы, и навряд ли когда-нибудь такой же стану! Тем более что из твоих слов можно сделать вывод, что я всего лишь ошибка. Ошибка твоего эксперимента! Но я не просила такой судьбы!
— Из нас никто не просил той судьбы, которая каждому предначертана, но всё же мы её проживаем. Да, вполне может быть и можно назвать твоё появление следствием ошибки, но посмотри, в кого превратилась эта "ошибка"! Ты одна из самых могущественных мемфраев в нашем роду! С такой мощной энергией не рождались уже давно! С твоим появлением, с нашего рода ушло проклятие!
— Тем более это значит, что выход за привычные рамки даёт неожиданный результат! — выкрикиваю я со слезами на глазах. — В моём прошлом мире больше всего ценится свобода воли! Я не вижу причины и здесь отказываться от неё! Часто приходится нарушать закостенелые правила, чтобы прийти к другим, более мощным результатам. И моё существование лишь подтверждает такую необходимость.
Чувствую, как гнев начинает закипать у меня в крови. Но не на бабушку, а вообще на правила этого мира.
— Да, возможно, ты права, — она отворачивается и закрывает лицо руками. — Только придётся забыть, какую цену пришлось нам заплатить за такой "выход за рамки".
Она стоит некоторое время не двигаясь.
Хочу ещё сказать пару аргументов в защиту свободы выбора, но она поднимает ладонь, жестом попросив мне помолчать. Складывает ладони вместе возле груди, и что-то шепчет. Затем поворачивается ко мне и произносит:
— Что ж, если ты не хочешь или не можешь смириться с твоей судьбой, что предначертана тебе по праву рождения, думаю, что ты вправе знать, что у тебя есть выбор, не связывать свою жизнь узами брака с тем, кого ты не любишь, отказаться от магической силы…
— Но… мне сказали, что тогда погибнет много народу, — растерянно говорю я.
— Да, это так, но зато ты сможешь выбрать. И это не будет противоречить твоему воспитанию и принципам, — слышу в её голосе стальные нотки. — Аннулировать помолвку на крови можно, если один из участников союза умрёт.
Как это мило, думаю я, глядя округлившимися от удивления глазами на бабушку.