Влияние дара отца отзывалось крайне неприятным ощущением, будто он схватил меня за нервные окончания вместе с кровеносными сосудами, и попытался выдернуть из тела. На какие-то доли секунды это меня совершенно дезориентировало, я потерялся в пространстве, перестал ощущать собственное тело, но… В моём случае, это лишь преимущество.
Отстранённое состояние показало мне неприятную картину. Я видел сгорбившуюся надо мной фигуру отца, видел могучую нить, связывавшую его с Вихрем, и видел безумный поток эфира, поступавший в моё тело извне, и выкачиваемый в руку отца.
Страх пробрал меня до кончиков пальцев. Я боялся не того, что может сделать со мной отец, я боялся того, что он может узнать. Если я верно считал происходящее, то эфир в моём теле не закончится, я автоматически восполнял утерянные запасы. И чем дольше это будет продолжаться, тем больше вопросов возникнет у отца.
Возвращение в тело отозвалось неприятным, режущим чувством, будто краем острой бумаги провели сразу по всей коже. Однако, воля вернулась вместе со мной, и волевым усилием я направил кулак в его лицо.
— Что…?
Легко увернувшись от удара, отец хлёстким движением вцепился в мою кисть, попытался выкрутить за спину. Я ударил под колено, вывернулся и отступил, разрывая дистанцию, но отец поймал равновесие и рванул следом.
Уходя от ударов и скупо отвечая на агрессию, я перебирал варианты, что из собранного арсенала можно использовать. Всё нельзя. Если отец осознает мой потенциал, он сделает из меня лидера своей тайной армии, если не что-нибудь похуже. Например, заготовку…
— Я прозондирую тебя, хочешь ты этого, или нет, — сухо предупредил он, зажимая меня в угол.
Ладно. Попробуем так. Ложный замах, он отвлёкся, и я врезался в него плечом, запалив Родовой дар. Использовал оружие против лидера Рода.
— Сдурел?!
Я даже не почувствовал сильный удар по спине, всё моё внимание забирал контроль безумного потока эфира, вливавшегося в руку. Отец был не просто проводником. Он был сверхпроводником! Мой дар не успевал обрабатывать поступавшую энергию, а та всё продолжала литься нескончаемым потоком. И тогда он подсёк меня.
Казалось, будто вмешалась третья сила, но глядя на меня сверху вниз, отец довольно ухмылялся. Сложив пальцы щепотью, он опустил руку, и что-то тяжёлое ударило меня по грудной клетке. Но я нихрена не видел. Неужели… Я использовал эфир как поток, поливал им соперников, но если можно придать ему форму…
Я был готов попытаться, но в самый последний момент вспомнил слова отца. «Куропатов один из немногих, чей эфир не рассеивается вдалеке от тела». Нет, здесь что-то другое… Отец бьёт, бьёт издалека, но воплощённой формы не было. Значит он бьёт прямо по моим… нервам?
Изменив стратегию, я откатился в сторону, сконцентрировался на символе Рода перед мысленным взором, и с замаха направил тугим пучком собранный эфир, прицелившись ему в ногу. Округлив глаза от удивления, отец рухнул на одно колено, собрался ответить, но ещё один удар прилетел ему по плечу. Скрипя зубами и жмурясь от боли, он сорвался в мою сторону, и третий эфирный удар растаял в его ладони.
Пара ударов, подсечка, и вот уже я стою на колене, а руку отец с силой выкручивает за спину. Мне не хватает ни физической, ни эфирной силы справиться с ним. По крайней мере сейчас.
— Достаточно? — он надавил сильнее.
Скрипя зубами от боли, я прижал свободную руку к полу и позволил дару сорваться с пальцев, выплёскивая эфирную волну ему в лицо. Отшатнувшись, он машинально отряхивал бороду, и когда я собрался броситься в атаку, успокаивающе поднял руку.
— Достаточно. Неплохо, Федя, — резюмировал он, протягивая руку. — Рад, что ты можешь за себя постоять.
— Что…?
— Я считал тебя рохлей, — довольно продолжал отец, — но немного тренировок, и из тебя выйдет первоклассный боец. Ты сам научился эфирным ударам, или твоя училка помогла?
— Просто экспериментировал.
— Просто? — недоверчиво покачав головой, он хлопнул меня по плечу. — Это совсем не просто, сын. Техника третьего пробуждения, манипуляция чистой энергией, создание формы… Этому всему я собирался обучать тебя года через два.
— Не думал, что ты заглядываешь так далеко… — буркнул я, отряхиваясь. — И всё-таки. Какого хрена ты на меня полез?!
— Я хотел найти аномалию, благодаря которой ты помог Олегу так быстро адаптироваться к заготовке.
— Я не позволю себя зондировать!
— Поздно, — рассмеялся он. — Было бы что скрывать… Ты хоть знаешь, что конкретно ты сделал?
— Не особо. Я действовал инстинктивно.
— Ты разделил страдания с Олегом. На доли секунды, но этого хватило, чтобы изменить нечто в его организме. Это очень полезная опция, но совершенно не типичная для Аронова.
— Не типичная? — я подозрительно прищурился. — А с кем ты сравниваешь? Лёша действовал также как ты, один в один?
Он ответил не сразу. Застыл, как каменное изваяние, хмурился, и, наконец, выдал вердикт.
— Справедливое замечание. Твоя мать не одарённая, я бы списал это на чужую кровь, но… Ты же знаешь, как я отношусь к бракам между одарёнными, — скривился он. — Возможно, спустя поколения дар будет эволюционировать? Об этом стоит подумать, но… — он хлопнул в ладоши, — не сегодня.
Отец стал возиться с аптечкой, чем-то поить Олега, и в целом, вёл себя так, будто мы только что не дрались, а просто беседовали. Сто процентов, говорит… Дьявольщина! Ну какого хрена я полез? Надо было в точности следовать инструкциям отца, но… Нет во мне такой жестокости. Не приучен я пытать людей. Инстинкты вели меня, и даже сейчас, поимев возможные проблемы, я был уверен, что поступил правильно.
И всё же, теперь он ещё больше захочет приписать меня к своему производству Наделённых. Шансы остаться независимым по истечению обговорённого срока стремились к нулю.
Олег открыл глаза, отец отстегнул ремни и помог ему подняться. Парень жмурился, хлюпал носом, тряс головой, но на ногах стоял твёрдо.
— Ну Олег, давай. Как я тебя учил.
Прекратив моргать, он уставился в одну точку. Раскрасневшиеся глаза нещадно слезились, и я заметил слабую, едва различимую струйку рыжего дыма. Эфир начал испаряться из его тела, вместе со слезами.
Олег начал дышать сильнее, ускорял ритм. Прижав руки к груди, он несколько секунд напрягал мышцы до предела, и с криком опустил руки, раскрывая ладони. В обеих засияла ярко-рыжая рукоять, стекая с руки вниз, достраиваясь и формируясь в меч, подобный тому, что призывал я. Вокруг тела на мгновение вспыхнула рыжая дымка, символизируя поднятый барьер.
Дым из глаз стал намного ярче, он был гуще, чем у Наделённых из Магистерия. Сделав два пробных замаха, Олег позволил одному мечу растаять и встал в стойку, салютуя отцу.
— Я принял контроль.
— А теперь давай усиленный.
— Уже сейчас? — Олег замялся. — Но другие пробуют усиленный только через…
— Адаптация полная, спасибо Фёдору. Приступай. Я должен убедиться, что всё хорошо.
Он не стал договаривать, зачем ему это нужно, но я и так понял. Место в двадцатке слишком конкурентно. Если я каким-то образом испортил его бойца, отец убьёт его. Не позволит занимать место.
Перехватив меч поудобней, Олег принялся фехтовать с воздухом, ускоряясь с каждым выпадом. Сияющий клинок сверкал, а движения становились настолько быстрыми, что проследить за клинком становилось невозможным. Сверхчеловеческая скорость.
Подгоняя себя рычанием, Олег сорвался с места, за считанные мгновение сократил дистанцию до стены и вогнал лезвие в каменную стену, вместе с гардой и кулаком. От силы удара, казалось, здание содрогнулось, пыль с пола поднялась в воздух, а от грохота у меня резко зачесалось в ухе. Тяжело дыша, Олег обернулся, улыбнулся отцу. Тот важно кивнул.
— Добро пожаловать в дружину, Олег.
Парнишка просиял. Мне, конечно, странно было даже в уме называть его парнишкой, Олегу на первый взгляд было за тридцать, но я всё ещё не привык до конца к тому, что я теперь сам парнишка. Впрочем, привыкать я и не собирался. До тех пор, пока двойственная натура остаётся моим козырем.
— Что теперь?
— Олег останется с тобой. Его нужно официально зарегистрировать, «вплести в созвездие», как эти фатумцы выражаются, — проворчал отец, поднявшись по лестнице и гулко постучав в люк. — Две недели сын. Не больше.
— Они же не найдут ничего… — я замялся, подбирая слово, — экстраординарного?
— Того, что увидел я? — довольно ухмыльнулся отец. — Нет, сын.
Встревоженный комиссар спешно спустился, размахивая коробкой с аппаратурой. Придирчиво осмотрев свежую вмятину в стене, он пригласил Олега занять прежнее место и занялся забором анализов. Мы оставили его под охраной вооружённого бойца и поднялись наверх.
— Пройдёмся.
Отец неспешным шагом направился к выходу. Я же, следил за тем, как работают люди Прохора. Простые мужики, но толковые, не бездарные лентяи. Изнутри, дом уже напоминал особняк, пусть и слегка запущенный, а снаружи работали газонокосилки, приводя в порядок лужайку. Под это раздражающее жужжание, отец снова затянул любимую песню.
— Теперь ты полноправный наследник. Ты знаешь, что нужно делать, чтобы сила дружины превосходила даже имперскую гвардию, и я надеюсь, что когда пробьёт час, ты не отступишься. Страх Ароновым непозволителен.
— Пробьёт час… Почему ты так уверен, что он вообще пробьёт? Ты полагаешься на какое-то внешнее событие, чтобы начать атаку?
— Буря разразиться вновь, я уже говорил тебе об этом, — туманно произнёс отец, вцепившись взглядом в растянувшийся на горизонте Вихрь. — Это будет время перемен, время сильным прийти к власти. Ты разве не задумывался, почему я ношу титул графа, а не князя, как в прошлом?
— Граф и граф. Какая разница?
— Большая, сын. Император, по сути, тот же граф. Первый среди равных. Его дед проявил дьявольскую сноровку во время первой бури. Думаешь он всех сильнее, и поэтому у власти?
Саркастическая усмешка отца подсказывала верный ответ.
— Хитрее…?
— Его дар — абсолютный барьер. Нерушимый. Ничто не может его сломить, даже целая свора эфирный теней. И в самые критические моменты, он держался в стороне от сражения, защищая родных и близки тех одарённых, кто под его флагом защищали нашу землю. Пока другие сражались с тенями, Император защищал слабых, но… В то же время, он, фактически, держал их в заложниках.
— И ты хочешь повторить его путь? — нахмурившись, я пытался прочитать в отце жестокость, но её оказалось куда больше, чем я предполагал.
— Нет. Я пойду дальше. Империя слаба. Император выстроил карточный домик, готовый рухнуть от малейшего дуновения ветра. Он пошёл на сделку с фанатиками, этим придурком Марраном с его Мессией. Выпустил навязанный ему закон, заставил наших детей проходить унизительную службу…
Он не договорил, стиснул зубы, продолжая сверлить Вихрь ненавистным взглядом. Похоже, он только об этом и думает. И как мама с ним уживается? Впрочем, о её характере тоже рано судить, я ведь совсем с ней не общался. И те недолгие минуты, что мы провели за столом, она планировала моё будущее, как шахматист, предлагая мне доступные фигуры.
— Значит ты предпочитаешь силовые методы?
— Только сила даёт настоящую власть. Я подчиню тех, кого смогу, а остальных уничтожу. И после новой бури, наступит новая золотая эпоха. Мы станем намного сильнее, и этого, — отец кивнул в сторону комиссара, — больше не будет существовать. Нет никакого Мессии, и я не позволю им паразитировать на своей вере.
Развивать тему не хотелось. Чем больше я говорю об этом с отцом, тем прочнее он привяжет меня к своей войне. В топку. У меня своя дорога. Благо, отец больше не навязывал мне своё общество. Уточнив у комиссара, что всё в порядке, он кивнул мне и сел в машину. Комиссар, прежде чем погрузиться в другую, обратился ко мне.
— Будем ждать Вас, Фёдор. Комитет обсудил Вашу встречу с Великим Магистром, она одобрена. Так что когда Вы отдадите долг империи…
Он не договорил, но и так понятно. Они тоже хотят получить с меня долг. Дьявольщина. Слишком многим я наобещал всякого дерьма, и даже на воле, освободившись от Фатумцев, от отца, я оставался связан.
В одном я согласен с отцом. Сила — это власть, и я её получу. И к слову о силе…
Едва ступив в холл особняка, я услышал глухие удары из подвала, и пошёл проведать своего нового подопечного. Олег продолжал разминаться, привыкая к новым способностям. Он боксировал перед стеной, периодически ускоряя руку до нечеловеческой скорости и вбивал кулак в камень. Несчастная стена осыпалась мелким крошевом.
— Хватит ломать мой дом, Олег.
— Простите, господин! — обернувшись, он низко поклонился. — Я чувствую такую силу внутри, просто не мог сдержаться… У вас здесь есть спортивный зал?
— Понятия не имею. Пойдём, познакомлю тебя с остальными.
Лера говорила, что устала от людей, но и суток не прошло, как особняк пополнился ещё одним жителем. Как воспользоваться мощным бойцом, которому отец наверняка промыл мозги, я пока не придумал, но это ресурс, который необходимо пустить в работу.
Лера с Сашей сидели на кухне, используя кухонный стол как барную стойку. Со спины, фигура сидящей на табурете Леры была особенно соблазнительной. Эта поза…
— Закончили?
Голос Михайлова бесцеремонно нарушил прекрасный образ. Ему представлять Олега не нужно было, а вот Лера посмотрела на наделённого с интересом.
— Тебя только что инициировали? — без обидняков спросила она, поравнявшись с парнем. Рассматривая его, как декоративную диковинку, Лера даже мышцы его ощупала.
— И часа не прошло, — гордо отозвался боец, выпячив грудь. Внимание девушки ему определённо льстило.
— Олег поедет с нами к башне Фатума, для процедуры… Как там?
— Вплетения, — тут же подсказала Лера, нетерпеливо пританцовывая на месте. — Сейчас?
— Через две недели.
— Две недели!
Вздох разочарования она даже не прятала. Приоткрыла было рот, чтобы высказать всё, что об этом думает, но вспомнила, что мы не одни и заткнулась. Как же ей свербит посмотреть на икону Магистерия…
Найти Анну оказалось сложнее всего — она взяла шефство над людьми Прохора, подсказывая, какими комнатами стоит заняться в первую очередь. Манеры преподавателя Академии улетучились, она вела себя как светская дама, привыкшая повелевать слугами. Скорректировав вместе с ней план, поставив очистку захламлённого спортзала в приоритет, я повёл её знакомится с Олегом.
Только в отличии от Леры, Анну интересовало совсем другое.
— Оставь его, — велел я, заметив знакомые, массирующие движения пальцев в области шеи. — Не здесь.
— Но Федя, мне же так любопытно!
— Утолишь своё любопытство. Пойдём.
Любуясь её точёной фигуркой и изящными бёдрами, я повёл Анну в подвал. Память Фёдора рисовала в воображении развратные картинки, но… нет. Не сегодня. Я позвал за собой Олега, потому что хотел исследовать изменения по горячим следам, пока эфир полностью не усвоился в его организме. Если это вообще возможно.
— Закрыть? — уточнил Олег, указывая на створки люка.
Полное экранирование от любой прослушки бесполезно, если шпик уже находится в этой комнате.
— Нет. Садись, — я указал на кресло.
— Но до повторной процедуры ещё месяц! Да и разве господин граф оставил эфир?
— Пока ты здесь, ты подчиняешься мне. Беспрекословно.
— Разумеется, господин Фёдор, — кивнул парень, размещаясь в «кресле дантиста». — Господин граф сказал, что благодаря Вам моя адаптация прошла лучше, чем у кого бы то ни было. Я Вам обязан.
— Рад, что ты это понимаешь.
Мне было очень интересно, что из речи отца он слышал? Был ли в сознании, пока мы с отцом мерялись… силами? Он мог получить какие угодно инструкции, но это не значит, что я откажусь от тестов. Тем более, когда под рукой как раз есть…
— Аня?
Женщина вела себя странно. Прикрыла глаза, медленно дышала и гладила плечи, будто пыталась согреться. Но не похоже, что она замёрзла. Она сейчас выглядела чертовски горячей.
— АНЯ!
— Да… Что? — чувственно прикусив губу, она потянулась ко мне. — Я нужна тебе, мой граф?
— Следи за нами обоими. Фиксируй изменения. Очень внимательно, Аня! Соберись, черт тебя возьми!
— Всё моё внимание принадлежит тебе! — на выдохе произнесла она, продолжая томно прикусывать губу.
Дьявольщина, что с этой женщиной? Может её возбуждает исследование нового? Вполне вяжется с откровенными предложениями в Академии. Как же похоть мальчишки трубила во мне! С трудом отогнав навязывающиеся картинки, я приступил к делу.
Встал у Олега за спиной, положил руку на шею, представил Родовой символ перед мысленным взором, и… Ничего не произошло. Дар не отозвался.