Ситуация стремительно ухудшалась, и бесы даже не подозревают об этом. Все четверо колошматили голема, уже упавшего на колено. Они пришли сюда за эфиром, и первейшей задачей было сохранить баки в безопасности. Но я видел больше, и не собирался бездействовать.
Рванув на выручку бесу, я проигнорировал окрик Первого. Оступаясь на рыхлой, неровной земле, я добрался до упавшего беса. Броня Пятого отключилась, маска с микрофоном отлетела в сторону. Трясущимися руками он пытался соединить провода, и не видел, что голем за его спиной уже поднялся во весь рост. Подняв массивную лапу, он собирался раздавить беспомощного беса, преграждавшего путь к бакам.
Рванувшись наперерез, я машинально призвал перед мысленным взором Родовой символ, наложив поверх него свечение эфирной брони. Проскользив последние сантиметры на коленях, я поднял сжатые руки, принимая удар на себя. Руки заныли, я продавился в землю под давлением фигуры, но я держался!
Тёмная сущность огромной лапы таяла, как мороженное на солнце. Он пытался давить, но тем самым только быстрее уничтожал свою конечность. Рев голема заглушил выкрикивающего приказы Первого.
Лишь спустя несколько секунд я осознал, что чужеродная материя течёт и внутри меня. Его рука не испаряется в никуда, я забирал его силу, и это чертовски сильно истощало.
Периферийным зрением я увидел остальных. Бесы подскочили к голему. В его грудь вонзилось копьё, сильный удар двуручником по ноге заставил того ослабить хватку. Первый схватил меня за шкирку, отбрасывая в сторону. Лапа голема опустилась к земле, там, где только что было моё тело. Ещё несколько ударов от бесов, и поднявшийся на ноги Пятый обрушил дубину на голову теневой фигуре. Тот рассеялся слабым дымом.
— На позиции! Пятый в центр! — прокричал Первый. — Осталось немного!
Подняться то я смог, однако не мог сдвинуться с места. Колоссальная сила прижимала стопы к земле, я будто стал тяжелее в тысячи раз. Мне казалось, что одним ударом я могу расколоть землю, и каждое движение замедлено именно по этой причине.
— Главный, твою мать! На позицию!
Я уже видел приближавшиеся тени. Две могучие твари прыгнули на меня с разных сторон, и я даже не был уверен, что успею поднять руку. Но отбросив сомнения, я просто сделал это.
Соприкосновение с их телами тёмной воздушной волной рассеялось в разные стороны, я обратил их в прах одним ударом. Никто этого не видел. Потрясённо взглянув на руку, я увидел, как черный дым испаряется с моего тела. Также, как испарялись сами тени. Страшное зрелище, неправильное. Но об этом я подумаю потом…
— ГЛАВНЫЙ!!!
Опомнившись, я без труда сорвался с места, подбежал к бесам, занимая свою позицию. Оружие я потерял где-то в пылу сражения, но уязвлённые формальным проигрышем Вихрю, бесы сражались с дьявольской эффективностью.
— Отступаем!
Долгожданный приказ Первого. В этот раз баки тащили двое. Мы двигались в сторону выхода, ориентируясь лишь по слабому мерцанию ламп на дороге. Оглянувшись, я уже не видел очертаний отдельных тварей. Я видел сплошное теневое пятно, двигавшееся в нашу сторону, но, когда цифра на датчике опустилась до пяти процентов, пятно просто рассеялось.
Я даже не заметил, как мы вышли из Вихря. Всё тело ломило, ноги подкашивались. Бесы хоть и старались держаться бодро, но тоже изрядно измотались, особенно Пятый. Понуро опустив голову, он катил тележку даже не глядя вперёд.
Возле стенда с масками, нас уже поджидала следующая бригада. Сотрудники барона в спецовках приняли тележку, что-то помечая в своих планшетах. Я стянул маску, вдохнул свежего воздуха. Жрать хотелось неимоверно.
— Ты идёшь?
Меня окликнул Пятый. Я и не заметил, когда бесы успели повесить маски на стенд. Кутаясь в объёмные куртки, они столпились посреди дороги, нетерпеливо поглядывая в сторону.
— Иду.
Моего имени на стенде не было, так что я оставил маску болтаться на шее. Пятый одобрительно кивнул. Понятия не имею, зачем нужна эта разноцветная галерея, но занять чужое место и тем самым оскорбить какого-нибудь беса не было в моих планах.
Шли мы совсем недолго. Рядом, посреди цехов и перерабатывающих эфир заводов, расположилось неприметное заведение, под названием «Буря в стакане». Хлипкая дверь бренчала колокольчиком, пока наша банда загружалась внутрь, а внутри… В ноздри сразу же ударил запах свежей выпечки, от чего желудок жалостливо заурчал.
С десяток столов, половина занята шумными и не очень компаниями. Две очаровательные официантки в тёплых колготках, подчёркивавших прелестные, стройные ножки, сновали между столиками, разнося заказы. Бармен — плечистый парень с козлиной бородкой, приветливо кивнул Первому, и сразу же засуетился за стойкой, соображая стандартный, видимо, заказ.
— Не знаю как вы, а я чертовски голоден, — признался я, рухнув на свободный стул возле выбранного столика. Троечка ухмыльнулась, и даже угрюмый Второй просветлел. — Сейчас же нам уже дозволено «праздное веселье»?
— Если некого провожать, — хмыкнул Пятый. Сев рядом, он одобрительно хлопнул меня по плечу. — А ты молодец, хорошо держался.
— Если не считать нарушения строя, — ввернул-таки Первый, сев напротив.
— Да брось, тому была причина. И это его первое погружение!
— Я недоволен, и точка! Мы здесь собрались, значит, — Первый обвёл руками стол, — от души поржать над нелепым чужаком, а он даже повода не дал!
— Всё равно Болконского никто не переплюнет, — вмешалась Троечка. Все тут же заржали. Заметив моё недоумение, она пояснила: — парень жался к бакам, как к маминой сиське, а когда мы разомкнули кольцо, угрожал Ассамблеей.
— В ответ был послан нахрен, — продолжил за неё Второй. — Обиделся, решил сбежать, но помчался прямо в центр Вихря. Мессия недоделанный…
— И что, сгинул?
— Нее… Вытащили засранца. Больше мы его не видели.
Они пустились в воспоминания о других новичках, и я осознал, что держался просто отлично. Кого-то кусали собаки, кто-то косячил с экипировкой. Много побегов, много слёз. Их враждебность стала понятна, я бы тоже не был рад очередной обузе, которую на тебя вешает начальство.
За разговором я и не заметил, как перед носом появилась большая тарелка с разной питательной снедью. Мясо, яйца, хлеб… Я набросился на еду, выбросив из головы все тревоги и заботы, периодически хмыкая в ответ на вопросы бесов. Лишь утолив голод, я откинулся на спинку дивана, устало вытянув ноги. Вроде не так уж и долго сражались, а вымотался, как будто сутки тяжести таскал.
И когда я рассматривал ладонь, в поисках следов чёрного дыма, перед моим носом появился стакан с рыже-зелёной жидкостью. Зелёная её часть ярко мерцала, будто внутри горел бенгальский огонь. Вопросительно взглянул на Пятого, поставившего передо мной это пойло.
— «Шквал беса», за мой счёт, — пояснил он. — Пей.
— И зачем?
— Простава за мою жизнь. — Хмуро взглянув мне в глаза, он спросил. — Ты отказываешься?
Остальные молчали, с интересом глядя на меня. На слабо брали, что ли? Я не хотел нарушать кодекс бесов, но чувствовал, что есть какой-то подвох. Его жизнь наверняка стоит дороже одного стакана. Махнув официантке, я улыбнулся девушке:
— Принеси тоже самое для моего друга. За мой счёт.
Все хранили молчание. Пятый напряжённо сопел у меня над ухом, и лишь когда получил свою порцию, собрался повторить просьбу, но я сам взял стакан, качнул им в его сторону, осушил залпом и плюхнул толстое стекло на деревянный стол. Крепкое зелье обжигало горло.
Пятый, наконец, ощерился улыбкой, выпил свою порцию и по-дружески хлопнул меня по плечу.
— Порядок.
Ни пояснений, ничего. Мы продолжали беседовать так, будто ничего не случилось. Ну, в общем, и ладно. Я, в основном, слушал, но когда разговор зашёл про второго голема, Первый поинтересовался.
— Что тобой двигало, Главный? Когда ты побежал Пятому на выручку.
— Тоже, что и в начале, — соврал я. — Не привык безучастно смотреть, как погибают люди.
— Думаешь, мы такие бессердечные, что оставили бы умирать Четвёртого? Эй, — он обратился к товарищу, — ты обижаешься на нас?
Раскосый «Брюс Ли» расхохотался, и беззлобно пояснил.
— Такова воля Сеятеля. Погружаясь, мы отдаёмся во власть его воли. Кому суждено погибнуть — те умрут. Мне, как видишь, было не суждено.
— И так каждый раз? — вспомнив, что приказ последовал после, я добавил: — вы заходите туда без защиты, пока на кого-то не нападут?
— Ты это понял за один заход? — округлила глаза Третья. Уже слегка захмелев от еды, она лениво ковыряла дырку на джинсах, поджав колено к себе.
— Гончие редко нападают беззвучно, — успокаивающе произнёс Первый. — Иногда, мы слышим гнев Сеятеля раньше. Большая честь, проявить доблесть и отвагу, но не всем выпадает такое право.
— А с Пятым тогда что? Его по тем же причинам не стали спасать?
— Цель всегда на первом месте.
— Чтобы отработать смену? Заработать? — заметив, как нахмурились бесы, я успокаивающе поднял руку. — Просто хочу разобраться. Я не обвиняю вас в жадности, но я чужак. Мне всё в диковинку. И я здесь всего на две недели. Слишком маленький срок, чтобы самому обо всём догадываться, а я хочу разобраться.
Второй хотел было огрызнуться, но Первый остановил его.
— Гипервсплеск. Нельзя допустить, чтобы тени добрались до собранного в одном месте эфира. Один случай ещё простителен, но ряд подобных провалов в одном месте приносит смерть и разрушение всему в жёлтой зоне.
— Вспышка? — догадался я, вспомнив рассказ Леры.
— Я не знаю, как чужаки это называют. В прошлый раз полегло много безвинных. Поэтому, каждый из нас знает, что защита баков стоит на первом месте, и готов пожертвовать жизнью, ради достижения цели. В конечном счёте, кому суждено остаться в недрах Сеятеля, тот останется.
Слушая каждое слово, я впитывал информацию. Анализировать не было сил, голова ломилась от полученных данных. И, тем более, не было ни сил, ни желания осуждать бесов за такой прагматичный подход.
— И всё же, за спасение следует простава.
— Таков обычай. Ты всё, наелся? — спросил Первый, оценивающе взглянув на мою тарелку. Я кивнул. — Тогда поднимайся. Нас ждёт барон.
Этого ещё не хватало… Устало протерев лицо ладонями, я спросил:
— Что ему надо?
— Ты важный чужак, Главный. О твоей безопасности хлопочет, не сожрали ли тебя страшные бесы.
Остальные расхохотались. Важный чувак, значит… Что ж, ожидаемо. Можно было бы сыграть в игру барона, проигнорировать визит, но я не знаю, как далеко он готов зайти, да и Первого подставлять не хотелось.
Расплатившись за свои порции, мы вышли на свежий воздух. После плотного обеда, я двигался медленно, лениво.
— Ты хорошо поступил с Пятым, — нарушил тишину бес. — У тебя было право на его долю добычи, но приняв проставу, ты от неё отказался.
— Так и думал, что был подвох, — усмехнулся я. — За вами глаз да глаз нужен.
— Поступив так, ты выиграл намного больше, — отмахнулся Первый. — Я был уверен, что отец объяснил тебе подобные мелочи.
— Можешь считать, что мне подсказал бушующий в сердце Шквал.
Первый удивлённо кивнул, ему явно пришёлся по душе мой ответ. И тем лучше, поскольку я не собирался терять возможность задать пару вопросов.
Его скупые ответы подтвердили мою теорию. Големы всегда появляются спустя некоторое время. Даже на больших процентах погружения, были свои "мини боссы". Вихрь пассивно собирал энергию вторженцев, создавая подобные конструкты.
Вероятно, во времена великой бури ситуация была схожей. Вряд ли незнакомое с человечеством существо специально создавало такой баланс. Это всё роковая случайность.
Первый поделился рекордом, их бригада доходила до 72 %. Чем выше процент погружения, тем больше конечного продукта можно было создать.
— Тогда был сухой период, нам не навязывали чужаков, группа была полной, мы отлично сработались.
— И вас стало меньше?
— Его забрал Сеятель.
Другие темы я отложил на потом, мы уже подходили к вратам замка барона. Капитана на посту не было, видимо отсыпается, бедняга, так что к барону нас провожал рыжий страж с уродливыми усиками. Он привёл нас в тускло освещённый кабинет на первом этаже. Кроме письменного стола и кресла хозяина здесь ничего не было, даже стульев для гостей. Оторвавшись от стопки донесений, барон сразу оживился.
— Наконец-то! Докладывай.
Первый пустился в краткий пересказ нашего погружения. Без эмоций, всё чётко и по делу. Действовал эффективно, спас беса, но нарушил приказ. Заключения он не выносил, просто сухо подавал информацию, и барону она явно не понравилась. Скривившись, он уточнил:
— Жалобу подавать будешь?
— Нет. Больше сказать мне нечего, я ухожу.
Не скрывая неприязни, бес покинул кабинет. Гневно хмурясь, барон перевёл взгляд на меня.
— Ну и что это было?
— Ты о чём?
— Нарушил приказ беса в первый же день. Кем ты себя возомнил?
Поросячьи глазки барона хитро поблескивали, он искал за что зацепиться.
— На то была причина, и Первый её озвучил.
— Так я и поверил. Признайся, Федя. Ты увидел что-то страшное в вихре и сдрейфил? Растерялся и попытался сбежать?
— Удобно устроился, — хмыкнул я, прислонившись к стене. — Давно у тебя избирательная глухота?
— Ты нарушил приказ беса! — рявкнул барон.
— Жаловаться он не будет.
— Мне насрать на его жалобы! Я согласился взять тебя под крыло исключительно из чувства долга перед твоим отцом! — вскипел барон. Медленно вдохнув, он степенно продолжал. — Всё-таки, на моей территории убили его первенца, и после сыскных мероприятий это самое безопасное место в Буреграде, но это не даёт тебе права вести себя как захочется! Бесы очень непростая каста, и мне больших трудов стоит держать их в узде!
— Красивая речь, только бессмысленная. Жалоб не будет, я нашёл с ними общий язык.
— Смотрите-ка на него! — всплеснул рукой барон. — Один раз вошёл в вихрь и уже во всём разобрался?! Думаешь, что ты у меня такой первый? Я достаточно повидал вашего брата. У графских отпрысков крышу сносит от кажущейся вседозволенности, а терпения у бесов немного. Если такие как ты попробуют ими командовать, они и взбунтоваться могут, — побагровев, барон бахнул кулаком по столу. — Бунт мне здесь не нужен!!
— Сначала определяешь меня к самым тревожным бесам, потом читаешь эту речь об угрозе бунта… — я недоверчиво покачал головой. — Ты непоследователен, барон, и цели у тебя другие. Чем же тебе мешает моё пребывание здесь?
— Прикуси язык, Фёдор. Если я получу на тебя жалобу от бесов, ты вылетишь со службы и отправишься домой, где тебе самое место!
Он замолчал, я тоже. Появилась неприятная догадка о мотивах барона. "Домой, где тебе самое место". Выгоден такой исход службы только одному человеку. Моему отцу. Неужели он готов зайти так далеко?
— Я тебя выслушал, но и ты меня услышь, — спокойно произнёс я. — Все твои решения до этого момента я могу списать на истерику притеснённого начальника и демонстрацию власти. Однако, с каждым твоим словом, каждым решением, это всё больше напоминает саботаж.
Барон нахмурился, задумчиво почёсывая подбородок. Маленькие глаза въедливо сверлили меня.
— К чему ты клонишь?
— Не переходи мне дорогу. Нам обоим выгодно, чтобы моя служба прошла без неожиданных трудностей. Как никак, когда-нибудь мы будем тесно работать вместе, а я очень злопамятный.
Напоминание о моём статусе сработало как надо, барон уставился в одну точку, оценивая перспективы.
— Просто не мешай мне работать, большего не требуется. Жалоб от бесов не будет.
— Многовато гонора для наследника, — хмыкнул он. — Ты ведь всего лишь его сын.
— Я Аронов. Вспомни Академию, — я зловеще усмехнулся. — Твои источники же рассказали, что случилось с тем, кто перешёл мне дорогу?
Не дожидаясь ответа, я пошёл к выходу. Барон не стал меня останавливать. Я пригрозил и намекнул на выгоду, это должно сработать.
Страж проводил меня до ворот. Как-то совсем незаметно наступил вечер, солнце стремилось к горизонту, ревниво борясь красочностью с упиравшимся в небо Вихрем. Страж объяснил, как добраться до казарм для благородных, предложил вызвать транспорт, но я решил проветрить голову, упорядочить новые знания.
Меня изрядно смущал принцип, по которым работает Вихрь. Чем глубже я буду погружаться, тем сильнее сопротивление, это понятно. Генерация искажённого эфира от присутствия носителей дара тоже. Только почему я смог его поглощать?
Эту чёрную материю я не должен переваривать, в теории. Родовой дар делал меня проводником для эфира, но, если бы отец был способен побороть сопротивление Вихря, его бы давно нарекли Мессией, выдав все соответствующие регалии. А может и я не способен?
Свернув на ведущую к казармам улицу, я застыл и призвал мантру, становясь бесплотным духом. Тщательно анализируя течение силы внутри тела, я не находил искажённой материи. Ничего, что могло бы указать на аномалию. Следуя за своей нитью, я обратил взор к Вихрю и заметил пересечение с ещё одной, чужой нитью.
Она резко укорачивалась, её владелец сближался со мной. Толстая нить, не такая как у Наделённых или бесов.
Сгусток эфира опустился по ней, и, заподозрив неладное, я вернулся в тело, отскочил в сторону, и что-то тяжёлое врезалось в кирпичную стену за затылком, обдав меня каменным крошевом.