Дни в сезон дождей тянулись долго. По началу Мария с Корой плели корзины с подготовленных и вымоченных в кипятке прутиков, но те быстро кончились. Убрав готовые изделия в кладовую, женщина попыталась магией распустить на доски, приготовленные чурки, но как оказалось, занятие это не такое уж и легкое, да к тому же и муторное. Мало того, что выжигать приходилось долго, так и не всегда полоса прицельно направленного огня шла ровно. Вздохнув, Мария решила уделять этой работе не больше часа в день — всё-таки выматывала она знатно, почти как после целого дня работы, да и срочной не была…
Зато, порадовало то, что у них с девочкой появилось свободное время, когда не падаешь замертво от усталости и теперь долгими вечерами, сидя у костра, Мария расспрашивала Кору о жизни здесь, укладе, традициях, а заодно о том "белом племени" из которого предположительно была мать Лаи.
Кора, оказалась ребенком любопытным и всезнающим. Она много говорила о старом шамане — по ее версии ему было больше ста сезонов и он был старше всех в племени.
Мария только приподняла бровь, переваривая информацию. По виду, мужик выглядел лет на пятьдесят максимум, хотя, как подозревала женщина — если сбрить неопрятную бороду то будет и того меньше.
Она сделала зарубку в памяти уточнить средний срок жизни местных людей и перевела взгляд на стену, где красовались ровно триста царапин — именно столько прошло времени от одного сезона дождей до другого.
Условно, год можно было разделить на десять или даже одиннадцать привычных месяцев. Как успела понять женщина, самыми жаркими и засушливыми месяцами были пять перед самым сезоном дождей. Потом, за время непогоды, температура чувствительно падала — не до минуса к счастью, но по внутреннему чутью женщины, градусов до пятнадцати — восемнадцати однозначно. Зато после дождей все оживало. Температура поднималась до более комфортной, градусов до двадцати пяти, все расцветало, появлялись завязи на плодовых деревьях и кустах, начинали откладывать яйца птицы.
В общем, жить можно, решила довольно женщина и снова прислушалась к болтовне девочки.
— … тогда Манга сказала, что Лану надо выгнать, а Шан сказал, что сам ее выгонит и Манга испугалась и сказала, что…
— Стой, подожди тараторить, — напряглась Мария.
Из разговоров она смутно помнила, что Ланой звали мать бывшей Лаи, ну и теперь ее в какой-то мере, но вот подробностей женщина не знала.
— Подожди, начни с начала, — попросила она тихо и Кора с удивлением уставилась на подругу.
— Ты, что не слушала? — Возмутилась она.
Марии даже стыдно стало от такого укора, и она неопределенно пожала плечами.
— Я задумалась, — призналась уныло, — но мне интересно все, что ты рассказываешь. Повторишь?
Девочка только вздохнула тяжело, но отказываться не стала, а женщина только рот раскрыла в изумлении.
Из всей болтовни Коры Мария выделила главное. Оказывается, что Лана, мать Лаи, не была женой вождю племени, где девочка выросла.
— Говорят, она была дочерью вождя из белого племени, — продолжала выкладывать информацию Кора, — отец хотел отдать ее важному охотнику, но она отказалась и убежала в лес с другим мужчиной.
— Ну, прям, Шекспировские страсти, — хмыкнула насмешливо Мария, но тут же сделала заинтересованное лицо, — и что дальше было?
— Я не знаю, — вздохнула озадаченно Кора, — женщины говорят, они жили сами, но потом пришел тагр и убил мужчину. Он бы и Лану убил, но она на дереве сидела, а потом ее Шан с охотниками нашел и захотел забрать себе в хижину, а там Манга!
— А эта-то здесь, каким боком, — нахмурилась Мария.
— Ну, она уже была женой Шана и ей не нравилось, что вождь привел еще одну женщину. А еще у Манги детей нет, а Лана уже с большим животом была. Наверно, Манга боялась, что она будет рожать детей Шану, а ее, Мангу, из хижины выгонят.
Мария даже головой затрясла, пытаясь переварить информацию.
— Ты же говоришь, что у вождя уже была жена, — уточнила она задумчиво, — как он тогда Лану себе брать собирался?
Кора лишь покачала головой и посмотрела на подругу как на ребенка неразумного, — он же сильный охотник, — напомнила снисходительно, — а хорошие охотники могут две жены прокормить. Вот Шан и хотел взять Лану второй женой, а она только плакала и кричала, чтобы ее в белое племя вернули.
И пока Мария отходила от очередного шока, грустно добавила, — Лана не хотела становиться женой, она родила тебя, а потом ушла к предкам. Шан долго кричал на Мангу, что она не смотрела за второй женой, а потом заставил ее заботиться о ребенке. Сказал, что ты вырастешь, и он все равно возьмёт себе жену из белого племени, ну, тебя то есть.
Некоторое время они молчали, думая каждая о своем, наконец, Мария чуть пришла в себя и попыталась подытожить итоги.
— Значит, Манге приходилось обо мне как бы заботиться, но она всегда меня ненавидела и всячески обижала, — пробормотала она, вспомнив, как непроизвольно дрожало тело при встрече с теткой.
— Ага, — жизнерадостно кивнула Кора и подцепила из котелка оставшийся с ужина кусок рыбы.
— И я не дочь местного вождя, — продолжала между тем подводить итоги Мария.
— Нет, — подтвердила девочка и отложив в сторону косточку, беззаботно засунула еду в рот, — он тебя в хижине оставил, что бы ты женой стала, а у тебя крови все не было и не было. Манга сказала, что ты бесполезная и хотела выгнать, но Шан не разрешил. А потом кровь пошла, и ты сразу в хижину к женщинам убежала. Вождь несколько светил ходил к нам — хотел забрать тебя, а ты всегда пряталась и тогда, он перестал ходить, а потом отдал Даку.
— Ага, выбрал самого отмороженного и отомстил, — криво усмехнулась женщина.
— Ну, да, — серьезно подтвердила Кора, — я уже жила в женской хижине и видела как вождь ругался, когда ты к нему в хижину не пошла. А потом Дак тоже приходил, и ты снова пряталась, а Манга сказала, что когда еды не будет, то ты сама в мужскую хижину придешь.
Мария только скрипнула зубами от злости.
— Так это она поэтому всю еду у нас забирала? — спросила сердито, — хотела заставить меня уйти?
Девочка задумчиво нахмурилась — видимо такая мысль в голову ей не приходила.
— Ну, не знаю, — протянула она растеряно, глядя на подругу, а потом, вдруг просветлев лицом, махнула рукой, — нет, — заявила она уже уверенно, — еду она всегда забирала, просто думала, что тебе плохо будет и ты пойдешь к Даку в хижину.
— Ага, можно подумать там лучше было бы, — хмыкнула женщина, вспомнив бедную, избитую Нили, а потом задумалась….
Судя по всему, бывшая хозяйка тела была не такой уж и бесхребетной, раз дала отпор двум мужикам и предпочла уйти в хижину к нищим женщинам, чем подвергаться насилию. Возникла даже некая гордость за девочку, только вот не давала покоя мысль — от чего же реально умерла Лая?
— Может потом и выяснится, — вздохнула тихонько Мария и быстренько перевела разговор, уточнив у Коры, как давно они подружились.
Девочка даже подавилась от неожиданности, вызвав странное напряжение у женщины.
Решив, что та не поняла вопроса, она уточнила, — я просто хотела узнать, как давно мы стали вместе с тобой ходить, есть, разговаривать? Уже в женской хижине или еще раньше? Когда я жила у Шана?
Кора бросила на Марию странный взгляд, помолчала, а потом вдруг призналась, — никогда!
Кажется, этот день станет реальным днем потрясений — отстраненно подумала уставшая уже удивляться Мария Александровна и внимательно посмотрела на девочку.
— Что значит «никогда»? — аккуратно уточнила она, — ты же встречала меня из леса, и плакала…
— Ну, да, — согласилась девочка и подхватив ветерком ветку, подкинула ее в костер, — тебя долго не было и я испугалась, а потом ты стала разговаривать со мной и забрала от Манги.
— А раньше, что не разговаривала? — рассеяно спросила Мария.
Что думать и как отнестись к ситуации она не знала абсолютно. Более того она была уверена, что девочка очень близкий человек для бывшей хозяйки тела…
— Нет, — посетовала тем временем Кора, — ты никогда и ни с кем, не разговаривала. Ты даже ела всегда одна и спать в угол уходила. А потом ты все забыла и стала хорошей. Мне понравилось, когда ты обнимала меня.
Мария только хмыкнула, расслабляясь, — так ты, поэтому со мной пошла, — усмехнулась она и получила жизнерадостный кивок в ответ.
— Ага, — подтвердила уже вслух девочка, — а еще боялась, что раз ты голову потеряла, то тебя звери загрызут. Я хотела смотреть за тобой. Ты же не сердишься?
Мария только рассмеялась в ответ, — не сержусь, — уверила она, пристраиваясь рядом с Корой и обнимая ее за плечи, — не знаю, что бы я без тебя делала, но мне было бы труднее здесь одной. Так что я рада, что ты не бросила меня.
Кора лишь улыбнулась в ответ и ближе прижалась к женщине, — я тоже рада, — шепнула она и прикрыла глаза.
Страшно подумать, но только с появлением этой неугомонной, странной, но очень заботливой женщины, девочка вновь почувствовала себя нужной и важной, а потому была безумно благодарна, даже не замечая, что привязалась к Марии действительно крепко и по-настоящему.