Ган лежал на спине, глядя в голубое небо и счастливо улыбался. Нет, сначала, когда они с Ареном вывалились из ущелья, и он увидел одних женщин, то не ждал помощи — ну, что смогут сделать беспомощные и глупые создания?
Единственной надеждой спастись, мелькнувшей в его голове, было то, что тагр может переключиться на новых жертв и тогда, возможно он сможет уйти… Он даже обрадовался, когда часть женщин завизжало и бросилось в лес, приготовившись бежать как только зверь отвлечется, но все пошло не по плану.
С удивлением и огромной радостью Ган наблюдал как слаженно и точно две оставшиеся женщины довольно легко победили злобного тагра и занялись делами.
Он даже застонал от счастья, когда понял, что эти женщины управляют воздухом и огнем, а значит, это те, кого он искал. Хотя странно, как говорили охотники — белое племя живет еще дальше гор, там где большая вода. Он даже задумался, поморщившись от напряжения — все же интересно, из белого племени они или есть какое-то другое?
Впрочем, большого значения это не имело, и он приготовился ждать, что на него обратят наконец-то на него внимание.
Ожидания Гана не оправдались. Нет, старшая женщина, та, что управляла огнем, подошла к ним, и мужчина даже приготовился к вопросам, но как ни странно она даже не обратила внимания на него, самого красивого мужчину его племени, и тут же занялась Ареном. Вот и где справедливость?
Приподнявшись на локтях, а потом и вовсе усевшись поудобнее, он удивлением и возмущением наблюдал, как женщина промывает раны странной беловатой водой с пеной, а потом замазывает их зеленой кашицей. Как такое вообще может быть возможно? Разве этот покалеченный мужчина достоин такой заботы?
Ган даже поморщился от такой несправедливости, но потом ему пришла в голову мысль, что его просто не успели хорошенько рассмотреть и он расслабился. Ничего, скоро они увидят разницу между ним и этим глупым Ареном, и вот тогда-то он свое возьмет. От таких мыслей почти упавшее настроение мужчины поднялось и он зажмурился от предвкушения.
На самом деле Ган не был выдающимся воином в племени, которое находилось в двадцати светил пути отсюда, но у него было одно неоспоримое преимущество — красота и внешний вид как у сильного охотника. Женщины так часто говорили ему, что он красив, и так часто старались попасть в его хижину, что он и сам поверил в свою исключительность, а потому вспомнив рассказы бабки о белом племени, где женщины умеют повелевать огнем, водой или воздухом то решил, что жену возьмет только там.
Ган долго искал спутника, что бы отправится в путешествие. Его даже не смущала информация, что белое племя не принимает чужаков и не отдает им своих женщин, поскольку был уверен, что как только местные женщины увидят его, то сами пойдут за ним.
Впрочем, остаться он тоже не имел ничего против — какая разница где жить? Ну, а в родное племя он и просто так сходить, что бы похвастаться женой сможет, и двумя… Да, продолжал мечтать он, к такому красивому мужчине как он и две жены придут. А главное не надо будет думать, что бы прокормить их — они сами могут добыть и еду и шкуры для себя и его заодно.
Чем дольше думал Ган о перспективах иметь сильных жен, тем более радужное будущее рисовало ему его воображение. Одна проблема только останавливала его, чтобы не пуститься в путь прямо сейчас — отсутствие сильного и ловкого спутника. Как бы не мечтал о славе и победах мужчина, но то, что шансы добраться до вожделенного племени одному не реальны, он осознавал четко.
Ган уже почти отчаялся, пытаясь найти выход из положения, но тут подвернулся Арен, и его мечта стала ближе как никогда.
На самом деле, сам Арен Гану не нравился никогда. Слишком сильный, слишком удачливый и независимый. Если бы не обстоятельства, то он никогда бы не согласился путешествовать с этим здоровяком, но здравый смысл подсказывал, что только с ним он и будет в безопасности, а потому скрипя зубами, Ган согласился. Тем более, что как конкурента в плане женского внимания он Арена и не рассматривал. Ну кому нужен такой огромный и некрасивый мужчина, когда рядом есть он, красавец Ган.
Особенно тешила его мысль, что первая красавица племени Кана, долго принимала шкуры от Арена, а сама тихонько бегала в хижину Гана. Он знал, что она надеялась стать хозяйкой в его жилище, но только посмеивался над глупой женщиной. Нет, такому как он не нужна обычная жена, только из белого племени — это он решил точно, а потому высмеял ее при всем племени, как только она отказала Арену, и понадеялся, что его не будут бить сильно.
Впрочем, Арен и не стал. Он только смерил тяжелым взглядом обоих и ушел, не оглядываясь на рыдающую женщину.
— Слабый, — решил тогда Ган, но помня, что тот лучший охотник, все же прибился к собирающемуся уходить из племени, здоровяку, убедив того, что и сам оказался обманут бессовестной Каной.
Не известно поверил ли ему Арен, но против присутствия соперника возражать сильно не стал, а поскольку изначально плана, куда идти не было, то Ган сам выбирал дорогу, которая все ближе и ближе приближала его к мечте.