Ханеле, дочь портного Когана, пришла со своей куклой Риной. У Рины длинные русые косы, голубые глаза и красное платье.
- У нас много-много тряпок, - объясняет Ханеле, - потому что моя мама шьет. Когда я вырасту, я тоже буду шить. Тогда сошью для Рины много платьев. И для ваших кукол тоже сошью.
- У нас сегодня очень грустно, - говорит Шуля.
- А у нас очень весело. Много людей приходит, - хвастает Этеле. - Все забирают материал, который принесли для шитья.
- Почему? - спрашивает Ривкеле.
- Почему? Всегда она спрашивает "почему", - сердито кричит Шмулик. Война ведь, нельзя оставлять материал.
- Мой папа говорит, что нужно бежать отсюда: немцы идут, - вмешивается в разговор Давид.
- Сразу бежать? - презрительно отвечает Шмулик. - Нельзя бежать, нужно дать им как следует!
Он один из самых старших в компании, и потому считает себя знатоком по всем вопросам. Но Шуля полагает, что немцы сильны.
- Неправда, - прерывает ее Давид, - самые сильные русские. У них есть огромные танки. Папа говорит, что нужно уезжать в Россию.
- Ну и уезжайте, жиды, уезжайте в Россию, чтоб и духа вашего здесь не осталось!
Это говорит Ионас, старший сын дворника. Он как из-под земли вырос. Руки в карманах, в глазах злоба и издевка. Дети смотрят на него и удивляются: откуда эта злость? Что плохого сделали они ему, за что он их так? Непонятный страх охватывает детей. Шмулик взрывается:
- Поедем куда хотим и будем там, где хотим.
- Смотрите, какой герой! Увидим, что ты запоешь завтра, когда сюда придет Гитлер! "Жид капут!" - кричит Ионас, проводит рукой по горлу, как будто режет, и поворачивается к ним спиной.
Дети остолбенели. Никогда Ионас не говорил так с ними. Всегда считали его своим другом. Его младший брат Юозас играл с ними в саду. Не один раз Ионас делал для них разные игрушки. Маленький столик и темно-зеленая скамейка - тоже дело его рук. Всегда они угощали его конфетами. Что с ним, с Ионасом? Откуда вдруг эта ненависть?
День клонился к вечеру. Солнце еще поблескивало за облаками. Его последние лучи скользнули по крыше дома напротив, листья березы посерели, а ствол стал чуть фиолетовым. За оградой садика стоял Юозас, младший сын дворника, смотрел на детей и молчал.
- Юозас, иди сюда! - позвала его Этеле. Но Юозас не двинулся с места. Он смотрел на детей и молчал. Только низкий дощатый заборчик отделял их от него, но все почувствовали: Юозас больше не перепрыгнет через заборчик, не придет в сад играть с ними.
ИСПОРЧЕННЫЙ ПРАЗДНИК
- У меня сегодня день рождения. Мне исполнилось одиннадцать, сообщила Ривкеле детям. - Приглашаю всех к себе.
- Будут вкусные вещи? - спрашивает Этеле.
- Будет вкусный торт - шоколадный, я сама испеку.
- Ты умеешь печь? - удивляется Шуля.
- Сегодня научусь. Мама сказала, когда мне будет одиннадцать лет, она научит меня печь и варить. Девочка должна все уметь. Так говорит мама.
- А моя мама говорит, - возражает ей Шуля, - что это совсем не так важно. Готовить можно научиться потом, когда... ну, когда женятся. А сейчас нужно учиться.
- Неверно, - качает Шмулик головой, - девушка должна уметь готовить прежде, чем она выйдет замуж.
- Совсем не нужно, - стоит на своем Шуля, - моя мама не умеет готовить, а она замужем.
- А кто готовит для тебя и твоего папы? - спрашивает Этеле.
- Уршула.
- А когда не будет У вас Уршулы?
- Почему не будет? Будет...
- Вы говорите, как малые дети, - вмешивается в разговор Сролик, презрительно глядя на них. - Девушка должна уметь готовить, печь и шить. Но она не обязана все делать. Она даже может быть врачом, как наша врачиха в школе.
- Парень тоже должен уметь шить, - вставляет задумчиво Шуля.
- Зачем? Для него шьет жена, - возражает Давид.
- А если он некрасивый и у него нет жены?
- Тогда... тогда..., - ищет ответа Давид. - У каждого парня - своя жена. У некрасивого - некрасивая жена.
- Я пошла печь, - вспоминает Ривкеле и бегом поднимается по лестнице.
- А пирожные будут? - кричит ей вслед Этеле.
- Будут.
- И конфеты ?
- И конфеты. А подарки приготовили?
- Некрасиво просить подарки, - поучает ее Шуля.
Ривкеле останавливается, пораженная, в дверях квартиры. Комнаты полны пакетов, мешков и чемоданов. Родители возятся, развязывают, завязывают, вытаскивают из одного пакета и суют в другой.
- Закрой дверь и не вертись тут, - кричит мать.
- Мама, я пришла печь пирог.
- Какой пирог? Что ты мне морочишь голову?
- Мамочка, сегодня ведь мой день рождения.
- Да. Отстань от меня. Нет у меня сейчас времени.
- Мамочка, ты обещала мне, что сегодня я сама испеку пирог.
- Никакого пирога печь не будешь, слышишь? Ты что, не понимаешь? В одиннадцать лет девочка уже должна понимать положение, - сердится отец.