Пока размытое пятно обретало чёткость и яркость, гул голосов постепенно стих, а я смогла разобрать отдельные предложения, слышащиеся со всех сторон очень громким шёпотом.
— Чего она приперлась сюда?
— А разве её ещё не казнили?
— Нет, только посмотрите, стоит, как ни в чём небывало…
— Убийца принца будет продолжать учиться в академии и ходить с нами рядом?!
— Тише, а то ещё услышит!
— Да не убила она его! Попыталась только!
— А что мешает ей попытаться отравить нас, Кара?!
Как меня все рады видеть-то! Смотрю, ручки так и тянутся задушить в объятиях. Как ещё камень никто не кинул? А то мало ли, как начну с ходу всех травить. Дети, что с них взять.
Рассматривая столпившихся по сторонам пентаграммы адептов, спиной ощутила чей-то пристальный взгляд, норовящий прожечь во мне дыру. Дернулась, оборачиваясь назад. Никого. Вернее, адепты так и продолжали стоять, таращась бесстыдно и громко обсуждая, но того взгляда я больше не чувствовала.
— Мадам Шаррон, что делает эта… эта… — высокомерная блондинка, вздёрнув аккуратненький носик, окинула меня презрительным взглядом, подбирая правильное в данной ситуации слово, — эта преступница в стенах академии?! Как позволил Верховный?!
Я смолчала, хотя ответить жуть как хотелось. В глазах блондинки отражалось не только презрение, здесь было что-то ещё, какое-то более глубокое чувство. Жаль, мне не осталась память предыдущей хозяйки тела, стало бы немного легче понять, чем же Елизара успела ей насолить. Рядом с блондинкой скромно стояла рыжеволосая девушка, чьи волосы были заплетены в две смешные косички. Она поправила соскальзывающие на кончик носа очки и перехватила стопку книг, что держала в руках, поудобнее.
— Адептка Солайс, — мелодичный голос женщины звучал крайне устало, словно она повторяла следующую речь не в первый раз: — Адептка Де Буанш продолжит обучение в Академии и, если не сможет доказать свою непричастность, будет казнена. До тех пор она может спокойно перемещаться внутри стен всех корпусов Академии, включая общежитие. — мадам Шаррон тяжело выдохнула, нервно поправила выпавший из строгой прически локон. — Если у вас остались вопросы, вы можете озвучить их непосредственно Верховному. Вам же не нужно будет записываться у секретаря на встречу с отцом, верно?
— О, будьте так уверены, я обязательно переговорю с отцом, — она развернулась на каблуках, встряхнув длинными светлыми волосами, завитыми в крупные локоны, — идём, Саманта, нас здесь больше ничего не задерживает!
Девчушка с рыжими косичками ещё раз перехватила стопку книг поудобнее, прежде чем поспешить за своей подругой. Вот только подругой ли? Была у нас в институте такая же блондинка, с папой владельцем нескольких фирм и имеющим связи в МВД. За ней долгое время бегал такой же забитый «хвостик», услужливо поддакивая, где необходимо. Остановкой задачей «хвостика» было делать «домашку» и таскать сумку с учебниками.
Миры разные, а ситуации в них одни и те же. Наверное, в каждой Академии есть хоть одна крутая девчонка, самопровозглашенная королева, не иначе.
Буравящий, неприятный взгляд вновь прожег спину. Только я не спешила оборачиваться, мысленно костеря смотрящего на чем свет стоит. Сначала, как только взгляд пропал, я подумала на блондинку, кажется, леди Солайс. Но теперь, выстроившаяся цепочка обрушилась. Почесать между лопатками хотелось нестерпимо. Да уж, Елизара, кому ещё ты успела перейти дорожку?
— Расходимся, адепты, здесь не на что смотреть! Или вам на занятия не нуджнл? Каждый, кто задержится в зале телепорта ещё хоть на пять секунд, получит штрафные круги на полосе препятствий, — удивительно, мадам Шаррон говорила тихо, но каждый, кто находился в зале, услышал её.
Суматоха по быстрому опустошению помещения, когда было два входа, закончилась довольно быстро. Видимо, никому из адептов не хотелось заработать штрафные круги, что бы это не значило. А я вдруг поняла, кем бы не была эта женщина — её явно уважали и, возможно, даже немного побаивались.
Прожигающий взгляд тоже исчез, а я наконец-таки смогла свободно выдохнуть. Стараясь как можно незаметнее завести руку за спину, попыталась почесать между лопаток — зудело, зараза.
— А вы, адептка Де Буанш, пройдемте со мной. С сегодняшнего дня я ваш куратор, — мадам заложила руки за спину, направляясь сквозь арку в коридор, освещённый десятками парящих над головой светлячков.
— А что случилось с моим предыдущим куратором?
Я старалась не отставать, но чтобы поспевать за куратором, пришлось быстрее шевелить ногами, отчего казалось, будто я бегу за ней.
— Ничего, профессор Ле Гранж продолжает курировать ваш курс, за исключением вас, разумеется, — мадам Шаррон свернула на лестницу, ведущую вверх. Одной рукой она опиралась на перила, второй же придерживала края чёрной мантии. — Вы сейчас находитесь, как бы это сказать, в подвешенном состоянии. Понимаете?
На лестничном пролёте она остановилась, оборачиваясь ко мне. В обрамлении шоколадных пушистых ресниц сверкнули желтые радужки глаз, заставив меня вздрогнуть. Я вцепилась в кованные перила, боясь потерять равновесие. Пересчитывать шеей количество ступеней совсем не хотелось.
У людей таких глаз не бывает! Господи, или кто тут, пошли мне, пожалуйста, весь справочник местной фауны! Иначе, клянусь, я умру от испуга раньше, чем истекут тридцать дней.
— П-поняла, — закивала я, отводя взгляд в сторону.
— Отлично, тогда поспешим. Ректор отчего-то не любит, когда опаздывают.
Услышав, как вновь застучали каблуки по лестнице, поспешила за мадам Шаррон. Смотреть в её спину было не так страшно, как остаться без провожатого. Удивительно, но по дороге нам не встретилось ни одного адепта. И лишь выглянув в одно из окон, заметила, как на улице под дождём (психи, не иначе!) проходит спарринг тренировка у… обнаженных по пояс молодых парней. Я, конечно, девочка не молодая, повидала всякого, но даже здесь зависла, любуясь. Пришла в себя лишь тогда, когда куратор окликнула.
А ребятки очень даже ничего так… словно почувствовав, что за ними наблюдают, один из парней поднял голову вверх. Не знаю почему, но я отскочила от окна как ужаленная, боясь быть обнаруженной. Сердце гулко стучало в груди, дыхание немного сбилось. Что это, тело юной девушки, не видавшей любовной ласки, буянит? Не припоминаю за собой подобных финтов последние лет пять.
Так, Елизавета, у тебя нет времени на шуры-муры! Быстро нашла убийцу, отчиталась «дядюшке» и вернулась в свой мир, разбираться со своим тараканом-Макаром. Всё, точка. Вдохнула — выдохнула — выкинула из головы порочные мыслишки.
«Ага, щас, выкинула она! Ты видела этот пресс? А руки того парня?! Такие… ух, одним словом!» — мечтательно раздалось в голове.
— Адептка Де Буанш! — настойчиво во второй раз позвала мадам, немного повысив голос.
— Иду, простите!
Рассказывать ей о том, что отвлеклась на созерцание прекрасного в виде обнаженных торсов парней, по которым каплями стекала вода? Нет уж, увольте! Мадам Шаррон хмыкнула, посмотрев в окно и, кажется, догадавшись, что меня могло задержать. Отвела взгляд в сторону, стараясь рассматривать очень интересные (нет) картины, висевшие на стенах.
Пройдя несколько развилок, мы остановились перед, казалось бы, неприметной дверью. От остальных её выделяло одно единственное — большое золотое кольцо вместо ручки.
— Прошу!
Женщина указала раскрытой ладонью на кольцо, отчего-то не решаясь дернуть его первой. Нарочито медленно потянулась к ручке, остерегаясь подвоха. Чуждый, странный магический мир, чтоб его. Кто знает, вдруг кольцо заговоренное, да как цапнет меня сейчас…
«Да хватайся уже, не чувствую я ничего!» — гаркнула, спящая до этого момента, интуиция.
Что ж, эта дама врать не будет, ещё ни разу в жизни она меня не подвела. Кроме той ночи… Так что теперь я буду на чеку, мало ли что может случиться. Интуиция обиженно хмыкнула, но голоса больше не подавала. Правильно, нечего мне тут смуту разводить.
Мысленно молясь местным богам, осторожно дотронулась кончиками пальцев до золотого кольца-ручки. Ничего. Да ты, Елизавета, скоро параноиком станешь! Досчитав про себя до десяти, под приподнявшейся в удивлении бровью куратора, потянула на себя. За дверью тянулась длинная винтовая лестница, ведущая куда-то вверх.
Да они издеваются!
— Адептка, не заставляется господина Фокена ждать, прекрасно знаете — он этого не любит, — женщина любезно подтолкнула меня в спину. — Я буду ждать вас здесь.
Конечно, не любил бы ждать, выбрал бы кабинет где пониже.
— Спасибо, что проводили, — бросила я, поднимаясь по лестнице вверх.
В кабинете никого не оказалось, так странно, не могли же мы разминуться с ректором? Застыв в проходе, я не решалась пройти дальше порожка, зато это не мешало мне бегло осмотреть комнату. В ней не было ничего лишнего, я бы даже сказала, в ней практически ничего не было.
По середине комнаты одиноко стояло кресло, словно его здесь оставили ненароком, забыли. Солнечный свет проникал сквозь раскрытые настежь окна, являя причудливо летающую в воздухе пыль.
— А-а-апчхи!
— Будьте здоровы, адептка Де Буанш.
— Спасибо, — поблагодарила машинально, даже не задумываясь над тем, кому это я говорю.
Потому что в кабинете, чего уж там, в башне никого кроме меня по-прежнему не было. Ну, вот, кукушка все-таки поехала…
— Да что вы крутитесь, Елизара, как в первый раз, честное слово, — снова этот голос!
Он был тихим, ненавязчивым, но удивительно мелодичным, его отчего-то хотелось слушать и слушать.
— Присаживайтесь, Елизара, в ногах правды нет, уж я то знаю.
И, едва я решила, что ректор академии, как Гудвин, спрятался за фальшивой стеной, а я могу его лишь слышать, мое предположение разбили в пух и прах. Очень, кстати сказать, эффектно — господин Фокен материализовался рядом с креслом, оперевшись на его спинку призрачными руками. Ну, дела! От отвиснувший челюсти меня спасло только титаническое самообладание. Ой, да кому я вру, просто устала удивляться. Смирилась, так сказать.
Пожалуй, уточнять, а ректор ли академии стоит… или… висит? А, не важно! Так вот, думаю, уточнять не стоит, он ли это. Я бы вообще предпочла перед призраками не отсвечивать. Потому как не уверена, может ли он увидеть то, что в теле его адепттки уже не та душа, что была ранее?
— Благодарю, господин Фокен, — на с трудом гнущихся ногах, подошла к креслу, осторожно присев на самый край.
Облокачиваться на спинку, где продолжали маячить призрачные руки, отчего-то совершенно не хотелось. По спине пробежался табун мурашек, вызвав неконтролируемую дрожь во всем теле. Я чувствовала, как становятся дыбом даже самые крохотные волоски, о существовании которых и не догадывалась.
— Вы дрожите, адептка де Буанш, вам страшно?
Призрачный ректор выплыл из-за кресла представая предо мной во весь свой рост. Надо признаться, при жизни он явно пользовался большой популярностью у дам. Высокий, статный мужчина, с широким разворотом плеч, одетый в брюки и рубашку навыпуск. Волевой подбородок с небольшой ямочкой, острые, немного хищные черты лица. Они его совсем не портили, отнюдь, добавляли ему, как бы сказали в моем мире, чуточку брутальности. Волосы ровными прядями струились куда-то за спину, а вот его глаза… они светились голубоватым, пугающим пламенем.
— Н-нет, — голос предательски дрогнул, но, откашлявшись, я исправилась… — Все эти события, покушение, отложенная казнь, браслетик миленький, — потрясла рукой, показывая «След. О». — Да ещё и переход через пентаграмму…
Его бровь взлетела вверх, а губы чуть изогнулись в усмешке.
— То есть, через телепорт, конечно же, именно его я и имела ввиду, — улыбнулась, чуть поёрзав на кресле, сидя на котором, отчего-то чувствовала себя как на допросе.
Странные ощущения, скажу я вам. Ведь в нормальном мире допрашивала я, но никак не иначе. Впрочем, всегда можно представить, что это такая роль, а я нахожусь под прикрытием.
«Вот! Первая здравая мысль за день! Ведь можешь же, когда хочешь,» — радостно отметили в голове.
— Надеюсь, уже сейчас вы чувствуете себя лучше, Елизара, — холод его голоса морозными инеем прошёлся по моему имени.
Его глаза чуть прищурились, окидывая меня взглядом с ног до головы.
Что, господин Фокен, рассчитываете, что мне станет страшно и я выдам себя с потрохами? А вот фигушки. Раскрою, кто на самом деле пытался отравить принца, после, может быть, признаюсь.
Сейчас перед ним сидела, пусть и бывшая, маркиза Елизара Де Буанш, с горделиво приподнятым подбородком, идеально ровной спиной и надменным, уверенным в своей невиновности, взглядом.
— Лучше, благодарю, — кивнула, пытаясь говорить непринужденно, — вы хотели меня видеть, ректор?
Блин, ну, конечно хотел, иначе бы и не звал! Подумаешь, мелкая преступница по коридорам шастает.
— Видишь ли, боюсь, все твои вылазки в город придётся прекратить, собственно, как и работу на господина Жарона. Надеюсь, с этим проблем не возникнет?
Он подлетел ближе, практически нависнув надо мной, заставил вжаться в проклятую спинку кресла. Глаза ректора полыхнули ярче, отчего я невольно сглотнула.
— Никаких проблем! — тут же заверила я, подняв руки вверх в защитном жесте. Шутить отчего-то расхотелось.
— Вот и отлично, адептка Де Буанш. Так же, хочу вам напомнить, что ваше положение ни коем образом не должно сказаться на ваших оценках. Как знать, возможно, после смерти вы тоже сможете стать призраком? Составите мне компанию?
Кажется, теперь я начинаю понимать, почему в кабинете господина Фокена не было ничего кроме кресла. Ведь я сама с трудом справилась с диким желанием запустить в призрака чем-нибудь увесистым. Да, ему бы это никак не навредило, зато мне стало бы немного легче.
Ректор навис ещё ниже. Его волосы, зачёсанные назад, теперь свисали, практически касаясь лица призрачными прядями.
— Нет? — он чуть склонил голову набок.
— Заманчивое предложение, но я вынуждена от него отказаться, — проговорила почти заикаясь. Пальцы нервно сжали обивку кресла.
— Что ж, возможно, вы ещё передумаете, — он тяжело вздохнул, отлетая на небольшое расстояние. — Можете идти, адептка Де Буанш.
Кивнув, подскочила с кресла, едва не рухнув на пол. Пока я пыталась беседовать с призраком, ноги одеревенели от страха и отказывались слушаться. Неловко взмахнув руками, с трудом удержала равновесие. Хотела бы я понадеяться, что больше в жизни не увижу никаких призраков, но разве от ректора избавишься? Сдаётся мне, он тут не единственный такой… призрачный.
Господин Фокен деликатно отвернулся. Угу, а смысл? Уверена, он прекрасно все видел! Вполне может быть, что ректор получает немыслимое удовольствие, доводя адептов до нервного тика или заплетающегося в приступе паники языка. У каждого свои хобби. Хотя, надо признать, господин Фокен — импозантный такой мужчина, увы, не скажешь, что в расцвете лет.
С каждым шагом иголочки, пронзающие ногу, доставляли все меньше дискомфорта. В итоге по лестнице я спускалась не сказать, что бодро, но вполне себе сносно, размышляя о возможных способах убийства дорогого дяди Рональда. Это ж надо было меня так подставить!
У-у, скотина!
На эмоциях пнула небольшой камушек, встретившийся на полутемной лестнице, он с глухими стуками покатился по ступеням вниз. Если бы меня добровольно попросили поучаствовать в сей веселой авантюре, то я бы послала всех лесом. Я чувствовала себя маленьким котёнком, выброшенным из машины на обочине дороги. Да чего уж там, я просто обалдевала от сложившейся ситуации.
Призрачный ректор подкинул в мою, пока ещё пустую, копировку знаний ещё одно имя — Жарон. И, судя по всему, он был в курсе того, чем занималась его адептка за стенами альма-матер. Там, куда мне путь сейчас был заказан — провела пальцами по гладкому металлу ограничивающего браслета.
— Елизара!
Голос мадам Шаррон заставил меня вздрогнуть, оборачиваясь назад. Я настолько ушла в свои мысли, что даже не обратила внимания, как прошла мимо своего куратора. У меня, признаюсь, такое бывает. Задумаешься немного и все, потерян для общества.
— Простите, мадам, диалог с ректором заставил ненадолго уйти в себя, — улыбнулась, позволяя женщине себя догнать.
— Да, — она осторожно протянула, мельком окидывая меня взглядом желтых глаз, в которым я почти привыкла, — он может. Кхм… сейчас я провожу вас в вашу новую комнату, а после…
Услышав важную информацию, кончик левого уха дрогнул:
— Новую? А что не так со старой?
Кажется, я уже знала ответ на заданный вопрос, но должна была в этом убедиться.
— В старой осталась ваша соседка, по распоряжению Верховного, дабы сократить ваши контакты с другими адептами, вам полагается отдельная комната до дня слушания.
Ага, камеру мне, значит, предоставили. Посмотрим-посмотрим. Возможно, что так будет даже лучше, чем меньше новая Елизара контактирует со старыми знакомыми, тем мне спокойнее. Вопрос лишь один: спокойнее доживать месяц или все же попытаться раскрыть преступление? А этот Верховный, кем бы он ни был, не глуп.
Если кто-то решил повесить на меня попытку отравления принца, то он вполне успешно запер меня в академии, дав призрачный шанс на спасение. Так сказать, разрешили потешить себя надеждой перед казнью.
— Вот, ваша камер… — она запнулась, а я понятливо фыркнула, не одна я так считала. — Комната, ваша комната.
Ключи щёлкнули в замке, дверная ручка провернулась со скрипом, открывая перед нами мир пыли и паутины. Ничего себе, да в этой комнате не убирались последние лет… да никогда в ней не убирались!
Перевела взгляд, полный удивления, на мадам Шаррон, в надежде, что она скажет, мол ошиблась, сейчас разберусь. Куратор пожала плечами, продолжая держать дверь открытой. Ясно, не ошиблась.
Оглядев фронт работ, вздохнула:
— И где я могу взять тряпки и сопутствующий инструментарий?
Женщина взглянула на меня с нескрываемым удивлением, в её желтых глазах мелькнул интерес, но тут же угас, явив беспристрастный лик. Она задумчиво оглядела мою комнату ещё раз, вновь перевела взгляд на меня, словно сомневаясь в услышанных словах.
— Значит, будешь убираться, — я кивнула. — Что, и никакой истерики, отчего комната в таком ужасе и требований немедленно её поменять?
Я закусила нижнюю губу, осознавая, что кажется совершила непростительную ошибку, которую мне непременно припомнят. Похоже, я немного ошиблась в представлении «леди Де Буанш». А дядя — козел, точно, непременно рогатый! Это же такая подстава!
— А есть смысл ругаться? Что-то я сомневаюсь, что мне выделят другую комнату, только зря потраченное время. А оно мне сейчас ой, как дорого!
Да, я шла ва-банк, пытаясь оправдать свои слова скорой казнью или помилованием, если смогу распутать клубок тайн, на который с каждой минутой наматывалось все больше нити.
— Нет, комнату вам никто не поменяет, адептка, вы правы. — мадам покачала головой, соглашаясь с моими словами. Маленькая победа! — Все для уборки вы можете найти в конце коридора, в общей кладовой.
— Благодарю!
— Кроме того, занятий у вас сегодня нет, вы от них освобождены. Но завтра, уж будьте так добры, не проспать утреннюю тренировку, — куратор улыбнулась, демонстрируя идеально-белоснежную улыбку, с парой выступающих клыков.
Я едва не икнула от осознания, кем именно является женщина. Оборотень! Желтые глаза, рост, а теперь и клыки! А ещё от неё так и веяло уверенностью и силой. И, возможно, я могла бы сказать, что она вампир, но ведь те вроде бледненькие и от них не исходит тепло. Ну, если верить просмотренным случайно по ТВ фильмам. Чес-слово, обычно я такую муть не смотрела!
— Конечно! Всенепременно буду, как штык, ага! — затараторила, с трудом остановившись.
Мадам Шаррон ещё раз с окинула меня взглядом, в котором явно скользило — она сомневается в моей нормальности. Может, оно и к лучшему! Улыбнувшись в ответ, так, что свело скулы, смотрела, как куратор скрывается за поворотом.
Фу-ух!
Выдохнула, оставшись наконец один на один со своими тараканами.
«Может, хватит нас так уже называть?! Мы, вообще-то, против!» — мысли явились тут как тут, а я вздохнула. Нет, тараканы и есть, неубиваемые!
Закатав рукава блузки, пошла исследовать кладовую, откровенно боясь заходить без тряпки в комнату. Не боязнь паутины меня остановила, а вот влипнуть в какую-нибудь дурно-пахнущую субстанцию мне не хотелось. Кладовая запиралась на шпингалет, надо же, и ни какой магии! Практически у самого входа обнаружился небольшой вентиль, с помощью которого я наполнила ведро ледяной водой. Вооружившись в добавок тряпками и веником, осторожно дошла обратно, стараясь не расплескать воду.
С сомнением оглядела фронт работ, делая неутешительный вывод — возиться мне здесь до вечера. А какая русская женщина боится работы? Правильно, никакая, нашим — не привыкать.
Заткнула край юбки за пояс, убедившись, что никаких оголенных частей тела не наблюдается. Мало ли, кто заглянет, а я тут стою в позе, полы намываю. Конфуз, не иначе! Лишних сплетен мне сейчас точно не нужно.
К концу уборки я себя чувствовала довольной, но зверски уставшей золушкой. С тяжелым вздохом опустилась на матрас, окидывая взглядом чистую комнату. Полы блестели, намытые мокрой тряпкой, в окно деликатно заглядывало заходящее за горизонт солнце, бросая блики на стол. В целом, комната выглядела почти жилой, не хватало только постельного белья и вещей, принадлежавших ранее леди Де Буанш. Единственное, что я не смогла, так это починить отваливающуюся дверцу у шкафа.
Пока я обдумывала, где бы раздобыть очень нужную отвертку, в животе заурчало. Чёрт! Так увлеклась уборкой, что совершенно забыла о еде.
И я что-то сомневаюсь, что здесь служанки разносят еду по комнатам. В существовании прислуги тоже есть сомнения, академия все-таки. Если мне не изменяет память со студенческих лет, в таких заведениях непременно располагались столовые. Надеюсь, туда пускают пыльных адептов, переодеваться ведь не во что. Вытащив край юбки из-за пояса, отряхнула от насевшей пыли. Ну, вроде не совсем заморашка, а, ладно, и так сойдёт.
В коридоре этажа, где располагалась моя комната (ключ от которой я спрятала в потайной карман юбки), было немноголюдно, пожалуй, даже как-то пусто. Словом, не было ни души. Дойдя до лестничного пролёта, застыла, решая куда направиться сначала: вверх или вниз.
От глупой голодной смерти меня спасли две девушки, они спешили, перепрыгивая ступени, вниз, оживленно разговаривая:
— Давай быстрее, а то не успеем на разборки в столовой! Мы пропустим всё самое интересно, а всё потому, что ты долго собиралась. — звонкий голосок миниатюрной брюнетки, перепрыгивающей очередную ступень, отозвался эхом.
— Опять? Неужели Солайс ни как не угомониться? Не по зубам ей Дэран, как не поймёт. И ничего я не долго собиралась, просто кто-то спрятал мои любимые бантики. — вторая, хоть и была осторожна, придерживаясь за перила, но старалась не отставать от подруги.
Солайс…
Знакомая фамилия резанула по ушам, заставляя напрячься, припоминая неожиданную встречу в портальном зале. Длинноногая блондинка, кажется, дочка Верховного, кем бы он ни был. Любопытненько, да ещё и в столовой!
«Девочки, подождите, мы с вами!» — желудок и любопытство спелись, желая вкусить хлеба и зрелищ.
Стараясь не отставать, но и не привлекать к себе лишнего внимания, поспешила за подругами. Запомнить дорогу от комнаты до столовой не составило труда: спустившись по лестнице, мы прошли несколько коридоров, прежде чем вышли к раскрытым большим дверям. Я запрокинула голову назад, едва не присвистнув от восхищения работой мастера. Высокие деревянные створки сдерживали кованные завитки, переплетающиеся между собой в чудные узоры.
Нос уловил будоражащий рецепторы ароматы жаренного мяса. Сглотнув вязкую слюну, я была готова идти с закрытыми глазами на запах. Уверена, так может пахнуть только что-то невероятно вкусное. Хотя, для меня сейчас вкусным будет всё, после бесконечной череды булочек и бутербродов с колбасой. С такой работой и поесть нормально было некогда.
Внезапно, из столовой вылетел огненный пульсар. Спасибо моей реакции, успела присесть, пропуская его над головой. Шар с хлопком врезался в стену, мгновенно впитываясь в неё без остатка.
Любопытно, надо будет запомнить!
Получается, стены поглощают любые магические выбросы. Довольно удобно, иначе неразумные адепты в своих экспериментах могли бы разнести пол академии.
— Я тебя предупредила, Рошель, ещё раз сунешься к Дэру и я из тебя селедку сушеную сделаю!
Крик заставил меня, пригнувшись на всякий случай, заглянуть в столовую. Леди Солайс стояла посреди зала, уперев руки в бока. Девушка с яркими голубыми волосами, что сидела перед ней на стуле, даже не шелохнулась, продолжая помешивать в чашке ложкой. Собравшихся поглазеть на бесплатное представление было достаточно.
— На нём разве написано, что он твоя собственность? — Рошель, а леди Солайс обращалась именно к ней, облизнула ложечку и отложила её в сторону.
«Ух ты, любовные разборки!» — воодушевленно вздохнуло любопытство, а желудок тактично напомнил урчанием, что его давно не кормили и пришли мы сюда за этим.
Ничего не имею против женских баталий, но вот еда — это святое! И, поскольку на раздаче никого не наблюдалось, я схватила поднос и направилась туда, прислушиваясь краем уха к накаляющемуся разговору.
— Надо будет — напишу, — фыркнула блондинка, — или ты забыла, с кем связалась? Так я тебе напомню, выскочка подводная, мой папа…
— Верховный, — скучающим голосом закончила Рошель, тряхнув роскошной гривой, такой, что даже я позавидовала, — я помню. Ещё аргументы?
Тем временем на моём подносе уже стояла тарелка с ароматным рагу и небольшая мисочка какого-то салата. Захватив стакан с прохладным компотом, уселась за свободный стол так, чтобы видеть представление, явно разыгрываемое не впервые.
— Хочешь аргумент? О, ты его получишь! — кажется, блондинка разошлась не на шутку. Следующие слова она выкрикнула с вызовом, победоносно смотря на конкурентку: — Он сделал мне предложение!
Толпа адептов, внимательно прислушивающихся к разговору (хотя крики леди Солайс, уверена, были слышны и в коридоре), ахнула. Волна перешептывания докатилась и до меня, кажется, даже желудок позабыл, зачем именно мы сюда пришли. А вот любопытство визжало от восторга.
— Не может быть…
— Может! Жизель красавица, каких поискать!
Жизель? Бедняга, а с именем-то не повезло, и за что родители так с девочкой?
Отправив ложку с ещё тёплым рагу в рот, едва не откусила собственный язык. Мясо было нежным, таяло на языке, а овощи прекрасно оттеняли его вкус. Если так кормят здесь всегда, я готова поселиться на месяц в столовой! Глядишь, петля не выдержит моего веса и порвётся, или какая там казнь предполагалась?
— Какое я сделал предложение?
Со стороны дверей раздался голос, от которого проглоченный кусок мяса стал комом в горле. Утерев выступившие слёзы, сделала несколько больших глотков компота. Парень, да твоим бы голосом аудио-книги озвучивать, я бы слушала не переставая! В низком баритоне слышались едва уловимые нотки скуки, словно ему осточертели подобные концерты, а вопрос он задал так, для проформы.
Стоило мне отвести взгляд от тарелки, чтобы поднять его на вошедшего, как из моих рук с громким звоном выпала ложка, прозвучав в безмолвной столовой подобно колоколу. И видимо, звонил он по мою душу.
Облокотившись на дверной косяк, стоял тот самый парень, чей взгляд я поймала через окно в коридоре. Вернее, он мой, когда я с интересом смотрела на их тренировку, ну, не любовалась же полуодетыми парнями, честное слово! Только технику удара хотела подсмотреть и ничего кроме.
Его чёрная бровь иронично приподнялась в верх, в зелёных глазах разожглось лукавство. Он смотрел иронично, и вот беда, не на переругивающихся девушек, а на меня. Неужели, он увидел, кто подглядывал за ними в окно? Да нет, не может быть, да и высота там была приличная, дождь, опять же. Не выдержав, отвела взгляд первой, вновь уставившись в тарелку с рагу.
Вот только есть мне уже не хотелось.
— Вот ты где, Елли, — на соседний стул опустилась миниатюрная пампушка, с огненно-красными локонами и невероятно большими голубыми, как озёра, глазами. — И почему я, спрашивается, должна искать тебя по всей академии? — прошипела она, нахмурив тонкие бровки.
— Я…
И вот что сказать? Что я понятия не имею кто ты, ведь я совсем не Елли-Елизара? Из затянувшейся паузы меня спас, кто бы мог подумать, тот самый брюнет, в чьи зелёные глаза я предпочла бы больше не смотреть. Они затягивали в себя, как лесное болото.
— Так, какое я сделал тебе предложение, Жизель?
— Провести священный брачный обряд, — упрямо ответила блондинка, даже и не думая идти на попятную.
— Как, милый, ты забыл? Прошлой ночью, ты и я…
Толпа тихонечко молчала, боясь спугнуть момент и не услышать завершения истории. Я же продолжала ковыряться вилкой в салате. Не то, чтобы мне было уже сильно интересно, проблема была в другом. Чуть приподняв взгляд, я мельком глянула из под ресниц на проход — Дэнар всё ещё стоял там.
— Не знаю с кем ты была прошлой ночью, я был на задании с гильдией, — спокойно парировал он, породив новую волну перешёптываний.
— Но… я… ты же…
Казалось, волна перешёптываний достигла своего предела, а сама Жизель уже пожалела о необдуманно сказанных словах. На несколько секунд её лицо побелело, пошло красными пятнами, в глазах появились злые слёзы. Поджав губы, блондинка гордо и молча направилась в сторону выхода, лишь в дверях обернувшись:
— Саманта!
Я видела, с каким трудом ей удавалось удержать лицо, но её голос сорвался на высокие, даже визгливые нотки, выдавая все негодование. Наверное, она рассчитывала просто указать Рошель её место, максимум, чтобы дошло после до самого парня — пустые сплетни, которым он бы не придал значения.
А так… а так она хотела выпендриться, но вместо этого облажалась.
Взглядом провожая рыжеволосую Саманту, спешившую успокаивать свою подругу, почувствовала, как меня настойчиво дернули за рукав блузки. Черт, а ведь я почти забыла о ней.
— Елизара! — шикнули на ухо. — Ёжики-корёжики! Ты долго собираешься меня игнорировать? И главное, за что?! — схватив вилку, что я отставила в сторону, она проткнула ей лист салата и отправила в рот. — Ну, взяла я твои метательные кинжалы, вернула же! — ещё один лист и помидорка. — И даже ни на одном лезвия не сломала, ну, Елли-и-и!
Она надула губки, заглядывая в мои глаза.
«Кинжалы, слыхала, у нас есть кинжалы!» — возопил азарт, потирая в предвкушении руки. С метательным оружием я была знакома, не сказать, чтобы хорошо, но опыт все же был.
— Да не обижаюсь я, — фыркнула, опасливо наблюдая, как кошачьей, хищной походкой в нашу сторону движется Дэран. Вот с кем я бы точно не хотела сейчас общаться.
Интуиция нещадно вопила, сигнализируя всеми способами о исходившей от него опасности. Противиться ей не было никакого желания.
— Не обижаюсь, — ещё раз повторила я, подхватывая пампушку под руку, отчего то уронила вилку на стол. — Нам пора!
— Но я ещё не доела!
Ага, мой, между прочим, салат, но я ж не жалуюсь?
Дэран, замерший на месте, с интересом наблюдал за нашими перебежками, ведь иначе это было и не назвать. В сторону выхода я предпочла пойти по дуге, петляя между расположившимися на пути столиками и адептами, собравшимися в компании.
— Нам срочно нужно вернуться в мою комнату, у меня ещё вещи не перенесены!
Я выпалила первое, что пришло в голову. Ушла ускоренным шагом, почти бежала, лишь бы не оказаться рядом с брюнетом, от которого веяло опасностью за километр. Ничего, академия большая, а по играм в прятки я вообще профессионал.
— Да куда ты так летишь? — едва поспевающая за мной пампушка дернула рукой, останавливая меня. — Во-первых, наша комната в другой стороне, а во-вторых, я знаю, что тебя отселили и вещи твои уже давно перенес дух-хранитель, кинжалы, кстати, тоже. Подожди-ка, — она задумчиво окинула меня взглядом, отчего я, признаться, оробела. — у тебя появились срочные дела, когда в столовую вошёл Дэр. Тебе есть, что скрывать от своей лучшей подруги?!
Уперев руки в бока, она надвигалась на меня с грозным видом, вынуждая отступать в стене. Ну, все, поиграли в волшебные миры в чужой шкуре, сейчас тебя раскроют и казнят раньше времени. Тараканы в голове завопили, забегали с криками «мы все умрём!». Вспотевшие ладони с силой сжали ткань юбки, сминая. Только я набрала в грудь воздуха, чтобы все рассказать, как меня спас голос:
— Адептка Касселин Лорэтти, — зычный, мужской голос, раздался со стороны открывшейся двери. Таким голосом можно запросто ротой солдат командовать.
Окинув взглядом вышедшего в коридор мужчину, с косой саженью в плечах, чёрными густыми бровями и близко посаженными глазами. Такой, пожалуй, и командовал, с той разницей, что в его роте были адепты.
Мысленно поблагодарила мужчину за имя моей подруги. Эх, вот было бы здорово, если бы кто блокнот подарил, а в нем всё всё указано об этом мире и даже то, кто на принца покушался. Вот тогда я бы зажила!
Мечтательно вздохнула, на секундочку забыв, где, а главное, с кем я нахожусь рядом.
— Что вы, не вздыхайте, адептка Де Буанш, я уверен, вам понравится заниматься в компании ребят, будьте уверены, — его карие глаза насмешливо сверкнули, а сам он, едва сдерживая смех, фыркнула густую бороду. — Вас, Лоретти, это тоже касается. С этого дня вы так же тренируетесь под моим присмотром.
А вот пампушка вздохнула скорее горестно, явно представляя, чем для неё это может обернуться.
— А меня за что? Господин Хан, Я вообще кадровый сотрудник, мне эта ваша физ-подготовка не нужна, — Касселин сложила руки на объемной груди, отчего та стала казаться ещё пышнее.
— За компанию. Можете сказать спасибо адептке Де Буанш, если бы не дружба с ней, вас бы сие не коснулось, — он хмыкнул, чуть склонив голову набок. — Только поспешите, кажется, ваша подруга намерена сбежать без объяснения причин.
А что я? Я ничего!
И ведь действительно, пока Касселин выясняла, за какие грехи ей такое счастье, я осторожно, по стеночке, отползала в сторону лестницы, рассчитывая скрыться за дверью новой комнаты. Шансы избежать упреков, что во всем виновата Елизара были ничтожно малы, а после слов господина Хана так и вообще, таяли с каждой секундой промедления.
— Елизара! А, ну, стоять! Поговорить надо!
Крикнула на ходу пампушка, угрожающе взмахнув кулачком в воздухе. Ага, нашла дуру!