Как бы я не вертелась, уснуть вышло только ближе к рассвету. Появление принца в моей комнате разрушило начавшуюся выстраиваться цепочку, в которой пока главным подозреваемым являлся ни кто иной, а сам его светлость Рональд, дядя Елизары.
Пару раз я даже пыталась биться головой об стену, понимая, как сильно мне не хватает информации. Ведь зачем-то ему должна была быть выгодны смерть принца, ну, а если не выйдет, то и казнь собственной племянницы. Ведь он не сомневался в словах, говоря, что у меня не получится ничего выяснить.
Бесконечный поток мыслей прекратился с восходом солнца, когда небо над горизонтом только начало светлеть, приобретая голубовато-фиолетовые оттенки. Я провалилась в беспокойный сон, в котором за мной по темной аллее, подсвеченной яркими фарами машины, бежал палач на перевес с косой. Он просил немедленно остановиться, обещая, что будет совсем не больно. Так, только комарик укусит и всё — вечное спокойствие.
«Заодно выспишься, обещаю! Лизонька, ну, иди к дяде палачу!» — упрашивали сзади, но я и не думала сбавлять шаг, хотя бежать становилось всё труднее, ноги будто утопали в какой-то трясине.
Серия ударов, сотрясающая дверь моей комнаты, показалась мне спасательным кругом, брошенным утопающему. Скинув с себя остатки рассветного кошмара, зевнув, направилась к двери, спотыкнувшись о лежавшую на полу записную книжку. Надо же, как странно, не припоминаю такой у себя…
Барабанная дробь, исполняемая по моей двери, повторилась.
— Да иду я, иду! — подняв книжку с пола, не придумала ничего лучше, чем засунуть её под подушку.
За дверью обнаружилась посвежевшая Касселин, бодро окинув меня взглядом, она цокнула языком:
— Не пойму, вчера больше выпила я, а ты выглядишь так, словно тебя табун лошадей переехал.
— Ты не поверишь, но и чувствую себя именно так, — хмыкнула, пропуская пампушку в комнату. — А тебе чего не спится, — я выглянула в окно, убеждаясь, что солнце ещё только-только начало свой путь от горизонта, — в такую рань?
— О, подруга, — она похлопала меня по плечу, — на господина Хана надо не только смотреть и слюнки пускать, но и иногда его слушать.
— О чём ты? — глаза упорно закрывались, а мозг отказывался подавать признаков жизни, клятвенно заверяя, что он поспит ещё пять минуточек.
И не любовалась я им! Разве что самую малость, нет, а где я ещё смогу в живую полюбоваться на настоящего богатыря?! Я вновь зевнула, сонно потерев глаза. Вот от сновидений, где в главной роли за мной бегает господин Хан, я бы не отказалась. Может, и не убегала бы от него вовсе…
Касселин вздохнула, поправила обтягивающую её фигуру спортивную форму, состоящую из чёрных штанов и кофты с длинным рукавом, отчего-то имеющую вырез, открывающий вид на её грудь.
— О том, что мы уже опаздываем с тобой на физ-подготовку, которую проводит господин Хан каждое утро для ловчих.
— Твою же мышь! — сонливость сняло сразу, словно на меня вылили ушат ледяной воды.
Кажется, что-то такое нам вчера говорил богатырь, пока я тихонько пыталась по стеночке сбежать от разговора с подругой Елизары.
— Именно! А теперь давай, в темпе, дорогая, иначе нам хана, — Касс понуро ухмыльнулась, забираясь в мой шкаф с одеждой, в который ещё даже я не успела заглянуть.
Выйди из него такую же чёрную форму, девушка кинула её в меня. Эффектно поймать вещи на лету не получилось, зато не менее эффектно они попали мне в лицо.
— Одевайся, — скомандовала пампушка, усаживаясь на кровать. — Эх, чтоб ты без меня делала, пропащая душа?
— Спасибо, что не ругаешься, — произнесла, мигом облачаясь с брошенную мне форму.
Чёрные штаны обтянули обтянули подобно второй коже, а кофта оказалась чуть длиннее, скромно прикрыв подчеркнутые тканью ягодицы. Удивительным было то, что ворот шёл до горла, наглухо скрыв любой намёк на грудь. Интересно, Касс сама поколдовала над своим нарядом?
— За что ж тут ругаться? За дружбу? Ничего, прорвёмся, — заметив, как я спешно собираю волосы в высокий хвост, пампушка встала с кровати. — Я уверена — Елизара не пыталась травить принца.
— Почему ты так решила?
Безусловно, я тоже считала, что скромная серая мышка не была способна на такое. Уж точно не своими руками, но тогда чьими?
— Зачем травить того, благодаря которому могла взойти на трон? — она пожала плечами, чем породила в моей голове ещё больше вопросов.
Вот, знаете, никогда не любила разгадываться королевские тайны! В такие дела лучше вообще не лезть, там клубок змей похлеще, чем в любом женском коллективе.
Заплетая волосы в низкий пучок поймала себя на мысли, что неплохо было бы их обрезать. Впрочем, тут же одернула — не моё тело, не мои правила. Надежда на скорейшее возвращение обратно домой теплилась под сердцем не желая принимать иных вариантов.
— Да, логично, — согласилась с Касс, опуская ноги в грубые кожаные сапоги, поставленные буквально перед моим носом. — Вот убийство после восхождения на престол было бы более логичным, а так…
Но ведь поймали же именно Елизару! Девочка оказалась не в том месте не в то время? Или же её специально «направили» в «то место», ведь отравление принца выгоднее устроить чужими руками.
— Чего ты там возишься со шнуровкой? — окликнула меня Касселин, подпирая спиной дверной косяк. — Господин Хан за опоздание по головке не погладит!
— У меня через месяц возможно вообще головки на плечах не будет, не по чему будет гладить, — фыркнула, заправляя длинные шнурки в ботинок. — Кстати, не подскажешь, где здесь принято совершать банные процедуры?
На всякий случай окинула взглядом комнатку — нет, никаких даже самых крошечных дверей, ведущих в уборную, найдено не было.
— На этаже, покажу по дороге.
Не дожидаясь более своей нерасторопной подруги, Лоретти направилась прямо по коридору, в котором по-прежнему не было ни души. Что, впрочем, было логичным: в такую рань студенты предпочитали спать, а не совершать забеги по местности. Зевнув, едва не налетела на спину Касселин, на секунду затормозившей посреди коридора.
— Вот здесь туалеты и душевые, — пробегая мимо двух смежных дверей, с витиеватыми буквами «М» и «Ж», просветила меня пампушка, спешно направляясь к лестнице.
— Я догоню!
Опрометчиво, конечно, но мне срочно нужно было в уборную. Сделав все свои дела и умывшись ледяной водой, вышла в коридор. Запомнив предположительное местонахождение столь нужных комнат, поспешила к лестнице. К моему удивлению, Касселин спокойно сидела на ступенях, дожидаясь меня.
— Шустрая! — отметила она, поднимаясь со ступени.
— Почему ты…
Не дав договорить, она оборвала меня:
— Мы уже опоздали, — не сбавляя шага, она спускалась вниз, — зачем же выслушивать нравоучения два раза, когда это можно сделать один?
Подмигнув, она раскрыла двери, ведущие на улицу. Выскользнув следом за ней, я впервые оказалась на территории академии. За ней явно следили: кусты были аккуратно подстрижены, клумбы заполнены цветами, а между деревьями вились дорожки, выполненные из каменных плит. Где-то между ветвей дерева запела птица. И все бы ничего, если бы не крики чуть дальше.
Кажется, нам туда.
Чем ближе мы приближались к тренировочному плацу, тем больше я понимала — мне совсем туда не хочется. Можно я тихонько посижу вот здесь, под деревом?
Кажется, мой испуг отразился на лице, иначе с чего бы Касселин хватать меня за руку, едва ли не силком утаскивая в сторону тренирующихся под строгими наставлениями господина Хана парней. Ну, как, наставлениями. Богатырь, не стесняясь употреблять бранные слова, попросту на них орал.
— Лайгон, демон тебя задери, разве это защита?! Разве это защита, оборотень ты дранный?! — распылялся господин Хан, костеря на чем свет стоит коренастого блондина с жёлтыми глазами. — А ты чего тут разлёгся, труп изображаешь? Тогда это не ко мне, это тебе к некромантам надо. А ну встал, падаль такая!
И это ОН с нами вчера так дружелюбно разговаривал? Вот он?!
Пока я размышляла над тем, а не поздно ли ещё сбежать с плаца, Касселин своим голосом ввергла меня в пучину отчаянья.
— Господин Хан, прошу прощения за опоздание. Адептки Лоретти и Де Буанш прибыли по вашему распоряжению, — уверенно проговорила она, ещё и махнув рукой для пущего эффекта.
А он был, не сомневайтесь! В нашу сторону, как по команде, обернулись двадцать пар глаз, включая самого тренера по физ-подготовке. И если парни смотрели слегка обалдело, некоторые и вовсе с легким скепсисом, явно считая, что слова Касс — розыгрыш. Господин Хан же окинул нас слишком плотоядным, для человека взглядом. Таким, от которого по всему телу табуном ринулись мурашки, причём бросились они в сторону пят, собираясь навсегда покинуть свою хозяйку.
Тараканы в голове как-то странно затихли, не рискуя даже перешептываться.
«Я уже говорил, что мы умрем?» — на всякий случай поинтересовался инстинкт самосохранения.
— Доброго утра, Господин Хан, — через силу выдавила из себя, с трудом нацепив на лицо доброжелательную улыбку.
— Прекрати скалиться на преподавателя, чего тебя так перекосило? — прошептала Касс, дёрнув меня за руку.
Ну, что ж, я честно пыталась быть любезной. Смотреть на самодовольные лица парней, наслаждающихся представлением, было противно, поэтому я целиком и полностью сосредоточилась на тренере. Нет, а почему бы и нет? Очень видный мужчина, вон, как мышцы перекатываются под рубахой.
— Девочки, — расплылся в улыбке богатырь, хищной, медленной походкой направляясь в нашу сторону. — Опаздываете, однако.
Его голос изменился, стал более нежным и ласковым, отчего у некоторых парней натурально отвисла челюсть. Да и я, признаться, ожидала криков, а такое поведение просто сбивало с толку.
— Мы так больше не будем, — нестройным хором произнесли мы.
— Конечно — не будете, три круга вокруг плаца и навсегда запомните, опаздывать — не хорошо!
Что ж, резонно, раз опоздали — нужно отрабатывать. я согласно кивнула, отчего левая бровь у богатыря, насмешливо смотрящего на нас, приподнялась от удивления.
— Три круга?! Господин Хан, за что?! — взвилась Касс, нервно вскрикивая.
— Четыре, адептка Лоретти, — только пампушка собиралась возмутиться, он её сразу же перебил: — ещё слово, Лоретти, и кругов станет пять! Ну, вперёд, поживее, девочки!
Гневно засопев, подруга больше не рискнула ничего говорить. Выбора у нас не оставалось. Получить ещё один дополнительный круг, глядя на огромный плац, не хотели мы обе. Под улюлюкание парней мы начали свой забег. В скором времени, под крики господина Хана, парни отвлеклись, продолжая тренировку. Вот только я всё равно продолжала ловить на себе пристальный взгляд Дэрана.
Во мне же вдруг проснулся юношеский максимализм (ага, дожила, в тридцать два года!), вспомнив усмешки парней я во что бы то ни стало решила доказать — смогу и пробегу. Ранним утром солнце не успело нагреться, только-только начиная согревать землю своим теплом; форма, которую я успела забраковать, оказалась невероятно удобной и лёгкой, позволяя себя комфортно чувствовать. Было лишь одно «но» — тело Елизары оказалось физически не подготовленным к таким резким нагрузкам.
На третьем круге нестерпимо закололо в боку, дыхание предательски сбилось. Сердце в груди, казалось, танцевало румбу. Кровь стучала в висках, заставляя нахмуриться, рот мелкими капельками стекал по лицу. Боковым зрением я видела, как внимательно следят за мной замершие парни, как меняется лицо господина Хана. Мужчина явно ожидал, что меня хватит всего на один круг, да и то, с натяжкой.
Черта с два!
Закусив до боли нижнюю губу, вскинула голову вверх, упрямо заставляя своё тело двигаться дальше. В какой-то момент, я даже мысленно обругала подругу, заставившую Хана накинуть ещё один круг. Глаза застилала пелена пота, стекающего со лба, дыхание сбилось, во рту появился металлическим привкус крови. Пряди, выбившиеся из волос, прилипли к мокрому лицу.
Последние метры казались невозможно растянувшимися на километры. Не знаю, откуда взялись эти чертовы мысли, но я во чтобы то ни стало желала доказать зазнавшимся парням — смогу и добегу! Они набатом стучали в голове, заставляя упрямо бежать вперёд. И вот, заходя на последний поворот, нога неловко подвернулась под оказавшемся на пути камне, взявшемся невесть откуда.
Взмахнув руками в воздухе, вскрикнула, пытаясь удержать равновесие. Тщетно! Тело, не подготовленное к подобным марш-броскам, отказалось повиноваться, с грохотом рухнув наземь. От моего падения вверх поднялся столп пыли, скрывая мою фигуру в мареве.
— Елизара! — испуганно вскрикнула пампушка, подбегая ко мне. Она опустилась на колени, подняв ещё больше пыль вверх, и попыталась заглянуть в лицо. — Эй, ненормальная, ты как?
— Почему ненормальная? — фыркнула, отплёвывая песок, попавший в рот вместе в поднявшейся пылью. Он противно поскрипывал на зубах, но мне никак не удавалось от него избавиться.
— Да потому что не сдалась! Подумаешь, два круга, Хан бы пожурил нас, да отпустил бы с миром, — наклонившись, делая вид, что помогает мне подняться, зашептала Касс.
— Да? — я удивленно вскинула голову, приподнимаясь на руках.
— Балда! — закатив глаза к небу, в тон ответила Касселин.
Ну, что тут скажешь — балда, верно подметила пампушка.
А ведь я сама не ожидала от себя подобного, просто вдруг захотелось что-то доказать зазнавшимся парням, считающим, что они — лучше нас.
Поднявшись на ноги, отряхнула налипшую на форму пыль. Поджав губы, с трудом заставила себя посмотреть в сторону тренера и ребят — вот кто был бы рад моему поражению. К моему удивлению, никто из них не смеялся. Лишь Дэран было дернулся в нашу сторону, остановив себя в последний момент. В звенящей тишина раздались негромкие хлопки господина Хана, сопровождающиеся его басом:
— Браво, адептка Де Буанш, вы смогли меня удивить. А это, признаюсь, мало кому удаётся.
— Чем? Падением? — с трудом поднявшись на ноги, согнулась пополам, пытаясь восстановить дыхание. — Так это у меня получается филигранно, вон, сколько свидетелей!
Интересно, издевается или…
— Ну, что вы, — услышав мой ответ, богатырь засмеялся. Его смех был подобен раскатам грома, ударившим средь бела дня. — Признаться, я сомневался в словах мадам Шаррон, что вы сможете заниматься по моей методике. Но я рад, что вы смогли убедить меня в обратном.
Значит, о моём переводе в мужскую компанию стоит поблагодарить моего куратора. Вот только, благодарить ли? Честно говоря, всё происходящее выглядит нелепой шуткой.
— Эй, лентяи, — не дожидаясь от меня ответа, гаркнул господин Хан, обращаясь к парням, — на исходные! Девочки — на сегодня можете быть свободны, увидимся завтра.
Как завтра? Я едва не закашлялась, услышав его слова. И что, вот такие вот издевательства будут каждый день? Эй, боги, я против! Отмотайте все назад! Я не буду выпендриваться, честное слово. На каком отрезке дистанции там надо было сдаться?
Смотреть в глаза подруге было страшно. Подняв голову, прищурилась, глядя сквозь светящее в глаза солнце на красноволосую Касселин. Громко фыркнув, она махнула рукой:
— Да что с тобой будешь делать, — она картинно вздохнула. — Ладно уж, может и мне спорт будет полезен. Пойдём, искупаемся, а то я вся мокрая, как кикимора. — сморщив носик, она принюхалась. — Фу, я кажется и пахну так же!
Форма, мокрая от пота и грязная от пыли, неприятно прилипала к телу. Поморщившись, я согласно закивала.
— То есть ты тоже считаешь, что от меня воняет? — иронично хмыкнула она, беря меня под руку. В её голосе скользила едва уловимая угроза, а я на мгновение себе представила минное поле, где шаг в сторону был равносилен ядерному взрыву.
— Скорее, от нас обеих, — постаралась отшутиться. От смешка в боку снова закололо, — ох, пойдём уже, пока от нашего амбре никто не задохнулся, моля прекратить изощренные пытки.
Едва переставляя ноги, мы проходили мимо отрабатывающих друг на друге удары парней. Признаюсь, я ненадолго засмотрелась на интересный стиль боя, зависнув на минуту, пока до меня не начали доноситься фразы — Молодец, малышка!
— Удивила, так удивила, — блондин с желтыми глазами подмигнул, демонстративно приподняв руку с большим пальцем вверх.
— Наша девчонка!
— Касселин, детка, сходишь со мной на свидание?! — раздалось где-то слева настолько неожиданно, что мы обе повернули головы в сторону говорившего.
— А ну, замолкли, лишь бы языками чесать! — вновь гаркнул господин Хан, волшебным образом создавая гробовую тишину. Вот это мужчина, вот это я понимаю! — Идите девочки, видите, вы их отвлекаете! Пятьдесят отжиманий, живо!
Испуганно кивнув, мы почти бегом бросились к стенам Академии, оставляя безропотно отжимающихся ребят позади. Ну, как бросились, дружно поползли, потому что бок и не думал отпускать. Ноги, забитые от бега без разминки (идиотка же, такое простое правило забыть!), гудели с страшной силой, медленно наливаясь свинцом.
Оказавшись лицом перед лестницей, ведущей наверх, где были душевые, присвистнула.
Подстава, однако. Всё же я сильно переоценила свои возможности, пробежав почти четыре круга.
— Ну, успехов тебе в восхождении к богам, — она похлопала меня по плечу, отчего я скривилась — о землю приложилась видимо знатно. — Прости! У тебя все равно занятие через два часа, а мне надо поспешить.
Её улыбка выглядела извиняющейся, в тот момент, как она спиной осторожно отступала к лестнице.
— Что, бросишь подругу в беде и все ради свидания? — увидев, как запылали от смущения её щеки, а взгляд виновато опустился вниз, не выдержала: — Да беги уже, — махнула рукой, — чай, не маленькая, справлюсь.
— Ты — лучшая! — подбежав, Касс чмокнула в щеку и, развернувшись, побежала наверх, перепрыгивая через ступеньки.
Мне же предстоял на менее геройский поступок. Честно говоря, я надеялась, что мышцы начнут болеть завтра, но подъем дался с большим трудом. Держась я перила, медленно поднималась вверх, с нескрываемым наслаждением выдохнув на втором этаже.
Дверь, ведущую в душевые нашла почти сразу. К моему удивлению, внутри на стенах комнаты оказались небольшие полки, наполненные чистыми полотенцами, а так же различными принадлежностями для принятия данных процедур. За следущей дверью, видимо перед входом в саму душевую, обнаружились узкие шкафчики, где можно было оставить одежду. Раздевалась я сквозь скрип зубов, с неудовольствием обнаружив на саднящем плече приличную царапину, но вроде не очень глубокую. Ещё была пара ссадин на локтях и небольшой синяк, начавший наливаться краснотой на глазах.
Ступая до дощатому полу, вдохнула древесный запах, показавшийся мне таким родным. Я стояла под струями тёплой воды, закрыв глаза и с легкой грустью вспоминала детство. Беззаботное, радостное время, когда с ребятами мы ходили в поход в ближайший лес. О, какой там стоял запах, просто не передать словами! Хвойные деревья невероятно пахли после недавно прошедшего дождя, с иголок срывались мелкие капли, падая прямо на кожу.
— Елизара Де Буанш? — бархатный мужской голос вырвал меня из воспоминаний.
— Какого… — прошипела, раскрыв глаза и уставившись на спокойно подпирающего косяк мужчину.
Это было так неожиданно и так нагло, что я даже забыла завизжать и прикрыть руками все самое ценное, не полагающееся лицезреть всяким левым мужикам. И правым тоже. Рассмотреть необычайно наглого мужчину мешали капли воды, стекающие с мокрых волос на лицо.
— Елизара Де Буанш — вы обвиняетесь в повторной попытке убийства принца Хэрана Пятого!