Крон мрачно усмехнулся.
— Его нет на стенах дворца.
По широкой каменной лестницы мы спустились к центральной площади, где красовалась величественная статуя женщины. Она стояла, оперевшись на рукоятку топора, ее глаза смотрели вверх, где могло бы быть небо. Длинные волосы были уложены в сложную прическу, переплетенную широкими лентами. Женщина улыбалась уголками губ и судя по отметинам на ее узорчатой броне — повидала немало опасностей.
— Основательница первого города подгорников. Эмара Стондор.
Крон говорил с таким благоговением, будто представлял божество.
— В легендах говорится, что она тоже была прекрасным художником! По ее рисункам и построили первые дома, этот дворец, первую кузню. Говорят, она могла воплотить на бумаге любую фантазию.
— Вижу, что ты ей не хило вдохновился.
Крон смущенно почесал затылок.
— Я всегда думал, что если такие великие подгорники не стеснялись своего таланта, то почему я должен.
Коротко кашлянув, он указал на вторую лестницу, ведущую к центральному входу во дворец.
— Пара минут, и мы предстанем перед отцом. Готова?
Ха-ха, смешной вопрос.
— Нет, конечно. Но отступать поздно.
Я не стану пасовать перед опасностями. Особенно когда на кону моя жизнь.
Оковы обещаний
Вдоль всей дороги к центральному входу стояли статуи тех самых правителей, чьи лица украшали стены дворца.
Одно место пустовало, самое последнее у ворот.
Его нет на стенах дворца.
Значит, и статуи отца Крона здесь нет.
Интересно, сколько правителей было изначально, если не все удостоились собственных портретов и статуй? И что считается “славой для королевства”? Больше завоеваний, больше богатства, больше трофеев? Хотя я не совсем понимала, что здесь завоевывать? Новые пещеры? Или есть другие подгорные народы и другие города?
В голове мысли метались, как испуганные воробьи, невозможно сосредоточиться на чем-то одном. Нервно поправив волосы, я бросила взгляд за спину, но Вэйла там, конечно, не было.
Он меня здесь одну не бросит это точно! Расслабься, Ника, и думай о встрече с королем.
Врата дворца раскрылись сами собой, пропуская нас внутрь, и Крон с каждым шагом волновался все больше. Я видела, как дрожали его руки, пусть даже подгорник отчаянно пытался это скрыть.
Встречали нас колонны, расписанные стены и каменные лестницы, ведущие в восточное и западное крыло.
Я вообще была без понятия, какая там сторона света, но вспомнив “Красавицу и чудовище” решила, что любые лестницы ведущие направо и налево — это точно восточное и западное крыло.
Впереди была черная двустворчатая дверь, окованная железом. По бокам от входа зияли раскрытые глотки узких коридоров, ведущие куда-то вниз.
Я очень надеялась, что там кухня, а не какие-нибудь пыточные камеры, куда бросают незваных гостей.
В воздухе чувствовались холод и сырость, их не разгоняли ни многочисленные факелы, ни магический свет.
Навстречу нам вышел подгорник, в уже привычных кожаных доспехах. Внимательный взгляд карих глаз скользнул вначале по мне, а затем переместился на Крона. Лицо подгорника прояснилось, губы растянулись в слабой улыбке.
Он остановился и коротко поклонился, прижав руку к груди.
— Рад, что вы вернулись, господин.
Крон свою радость сдерживать не стал и, подлетев к мужчине, крепко обнял его и хлопнул по плечу.
— Мэйр! Я уж думал, что никогда тебя не увижу.
Подгорник немного смутился, но было видно, что он тоже очень рад видеть Крона.
Тот обернулся ко мне, и его лицо прямо светилось от облегчения.
— Это Мэйр. Мой учитель и наставник.
— Вы мне льстите, господин, — я подошла поближе, чтобы не стоять столбом у входной двери. Мэйр мне сразу понравился.
Это было необъяснимое чувство, я не смогла точно сказать, что меня подкупило. Тепло в его взгляде? То, как он держался? Отсутствие настороженности или агрессии по отношению ко мне?
Мэйр сразу принял мое присутствие. Как если бы Крон лично за меня поручился.
— Отец ждет вас, господин. Он сегодня в благодушном настроении.
Крон нахмурился. Будто “благодушное настроение” хуже, чем “испепеляющая ярость”.
— Надеюсь, после моего визита настроение у него не испортится.
— Вы — его сын, — уверенно заявил Мэйр. — Он примет вашу силу, как и силу любого другого своего сына.
— А вот теперьтыему льстишь.
Резко выдохнув, Крон зашагал вперед. По его напряженной спине было понятно, что встречу с отцом он бы предпочел отложить на другой день.
Если не навсегда.
Дверь раскрылась без посторонней помощи, будто ею управляла магия. В лицо ударило тепло и запах сушеных трав, а зал встретил нас тишиной и потрескиванием пламени факелов.
Помещение было пустым, если не считать каменного трона и барельефа на стене за ним, растянувшегося от пола до потолка.
На пол падали разноцветные пятна от витражей и в душе медленно поднималось волнение и страх. Это место до самой крыши пропитало нечто темное и враждебное.