И тут, в одно неуловимое мгновение эта самка инопланетного богомола схватила в свои объятия Моргана, и они закружились с нечеловеческой скоростью в смертельном танце наслаждения.
Вихрь из двух сплетённых тел носился по всему пространству, и мои глаза не успевали за их перемещениями.
Иногда пара застывала на несколько секунд, явив мне всю прелесть возможностей соития человека с ксеносом, которого первый раз в жизни вижу (дайте мне это развидеть!!!). Я не знаю, что чувствовал этот монстр, а на лице Моргана я иногда успевал углядеть дикую муку боли, замешанной на экстазе.
Очнувшись от этого зрелища, я решил пробираться к коконам, чтобы хотя бы с них начать. Потому что увидев творящееся Морганом и Чмачидой, я не сразу сообразил, что мне делать. А выхода видно не было.
Через минуту дикой пляски Морган прокричал мне:
— Ван! Бей эти яйца максимально быстро, как можешь! Мы должны уничтожить этот рассадник грядущего апокалипсиса, иначе не только Дэгар — вся вселенная падёт в апокалипсисе. Я вгоняю матку в транс запределья, принося её в жертву моему Князю, она сейчас не слышит ничего! Торопись!
Что?! У меня один несчастный кинжал!!! Как?! Как я это проверну, не имея времени и оружия?! Думая об этом, я уже наносил удары по яйцам с зародышами, разбивая их и расплёскивая жижу. Их много, а я один. Но Морган пошёл на такую жертву, и я не могу не ответить ему тем же! Он местный, из этого мира, и знает, что это за монстр, и, видимо, его призыв ко мне имеет большое значение, раз он не полностью погружён в происходящее, а способен ещё что-то соображать и говорить мне.
Осталось ещё больше целых половины яиц, и я торопился. Кинжалом. Руками. Ногами. Если что-то уже вылезало, когда я разбивал оболочку — то дополнительный удар лезвием клинка в уродливое склизкое существо добивал его.
С каждым ударом я всё техничнее и ритмичнее наносил удары, я как будто вошёл в ритм, поддерживая пляску этих двоих, войдя в свой собственный танец.
По наитию я делился с кинжалом своей энергией, и его чёрное матовое лезвие, покрытое густым слоем липкой жижи, начало источать свой собственный чёрныйсвет. Я не заметил, что ускорился до сверхчеловеческой скорости. Краем сознания отметил, что совокупляющаяся пара замедлилась. Либо они устали, либо я убыстрился. Но это не важно. Осталась треть.
В середине пространства, где устроило своё логово-кладку это существо, я обнаружил центральную часть бывшего Храма в виде многоуровневой ротонды, вокруг колонн которой вилась мраморная в прошлом лестница, с такими же белыми, но уже давно покрытыми толстым слоем тёмной зелёной слизи мраморными перилами.
Быстро пробежав всю ротонду и проверив её внутри на наличие кладки, погнал дальше.
В ушах бил барабанный ритмичный бой. Моё сердце качало не только кровь, но и ярость. Я был сплошным торнадо, изливая из себя через кинжал лютую агрессию и силу. Я уже проносился с немыслимой скоростью меж яиц, раскалывая каждое, походя. Я хотел кричать военный клич, грудь разрывало от сдерживаемого вопля «Грааааа!». Всё вокруг налилось красной пеленой.
И тут я со стороны услышал утробный, глубокий, рычащий вопль-воззвание, пронизывающий до самой души и вырвавший меня из боевого транса:
— Наслаждение и боль. Совершенство и смерть! — прокричал Морган куда-то за пределы этого мира, прорывая ткань бытия в воззвании к своему повелителю: — Смерть — мой хлеб, а ужас — вино! Тебе, о, Тёмный Бог! Приношу свою и её жертву Той-Что-Жаждет! Во славу возрождения Слаа! С мольбой о вступлении в Альфа-Легион!
Я увидел, как Морган был проткнут снизу вверх насквозь верхними конечностями-иглами существа, с которым сливался в одно целое (даже не хочу думать, как именно и в какие отверстия он там с этой маткой сливался). Руки его были по локоть погружены в передние глаза монстра — этим он убивал её.
Вместе с экстатическим воплем Моргана одновременно услышал рёв этой самки богомола-мутанта, сотрясший всё вокруг, даже мои внутренности затрепетали.
Оба они рухнули на пол, ксенос оказался под человеком. Тело этого чудовища стало истаивать на глазах, и вскоре труп Моргана лежал на полу осквернённого Храма совершенно один, как будто он не сливался с этой маткой Чмачида в течение моего субъективно бесконечного забега по истреблению её отпрысков.
Я стоял, выравнивая сбившееся дыхание, и осматривая результаты нашего с ним «побоища».
Все коконы на полу были вскрыты, из них вытекала всё та же зеленоватая чуть светящаяся слизь, в некоторых из них плавали вскрытые зародыши, пытавшиеся на меня напасть.
Я постепенно приходил в себя, уже начиная слышать звуки вокруг — тишина была другой, в неё вплетались уже не те чмакающие хлюпы, а я будто бы слышал звуки лопающихся пузырьков от пепси, что наливают в стакан.
Запах стоял непередаваемо плотный, как будто всё вокруг решило испариться в туман, и гнилостный привкус я ощущал чуть ли не языком уже.
Всё замерло.
Я подошёл тяжелым шагом на негнущихся ногах к телу Моргана, проверил пульс в какой-то необъяснимой надежде — мало ли, остался жив? Осмотрелся снова.
Коконы! Вдруг там кто живой?
Их вскрытие оказалось очень лёгким, как если бы я обыкновенный целован очень острым ножом разрезал. Но лучше бы я не вскрывал эти мешки. Почти во всех я обнаружил иссохшие мумии когда разумных существ.
Хотя нет, хорошо, что я вскрыл эти мешки — я обнаружил два бластера знакомой мне модели, небольшой чуть изогнутый меч для хвата одной рукой и наруч-браслет, немного отличающийся от уже виденных до этого. Не уверен, что смогу воспользоваться чужим наручем — но мало ли. Любая находка сейчас может оказаться решающей.
И, конечно, я правильно сделал, что проверил коконы — ведь там действительно могла оказаться Инга. Или Моз. А я рассчитываю их найти в лабиринте, живыми и невредимыми.
Кстати о лабиринте. Наш шанс из него благополучно выбраться завязан сейчас на того самого старика-голограмму, сознание мага, запертое в этом лабиринте.
И я должен его найти и помочь. Очистить Храм от скверны, как он выразился.
Скорее всего, эта комната с ксеносом-маткой и есть тот самый Храм учения, и она сюда попала каким-то неведомым образом, облюбовав пустынное местечко и устроив здесь своё гнездо.
Так что в целом, получается, мы с Морганом (да прибудет он в вечном блаженстве там со своим богом) уничтожили скверну, повредившую функционирование бота-помощника для новичков, и теперь остаётся только понять, где что докрутить или какой «системник пнуть», чтобы всё обратно заработало.
Ещё раз осмотрев всё, куда я смог добраться и дотянуться, я понял, что единственное место, где надо искать — это ротонда. Я при бойне зародышей матки проскочил его нахрапом, торопясь всё разбить как можно быстрее, а в ней ничего подозрительного не было — потому и не задерживался.
Теперь же мог спокойно осмотреть, и за неимением других вариантов, направился в неё.
Оставалось только надеяться, что система управления голограммой окажется интуитивно понятной, и я смогу разобраться в местных механизмах и программах, чтобы вернуть к жизни гало-проекцию этого Окхоа.
Тем более, выходов отсюда я не нашёл.
Поднявшись на самый верх, я обнаружил ещё один кокон и, естественно, вскрыл его, как и остальные. В нём всё-таки оказалась моя Инга. Девушка очень сильно осунулась, щёки впали, под глазами синяки, и с виду как будто стала худее, даже для моего мужского, не намётанного на такие женские примочки, взгляда.
С застывшим сердцем осторожно вытащил её, аккуратно положил на возвышение в середине галереи ротонды, под самым куполом. Проверил пульс — он очень-очень слабо бился, что заставило меня счастливо улыбнуться:
— Ничего, куколка, поживём ещё! Держись!
Оставив её лежать там, я с новой силой стал осматривать и обыскивать внутреннее пространство среди колонн, и на первом этаже заметил странность: я как бы не специально огибал самый его центр, метра полтора в диаметре. Пришлось прилагать все усилия и сосредоточиться на этом центре помещения, стараясь удержать соскальзывающий с него взгляд и внимание. Мне это удалось, конечно же!
А в этом центре оказался столбик, с виду тоже мраморный, как и весь материал, из которого была сделана вся конструкция, чуть больше размером, чем балясины из перил лестницы. И этот столбик не имел никаких художественных украшений типа резной формы или рисунков. Простой четырёхгранный столб метра полтора высотой и сантиметров пятнадцать-двадцать по каждой плоскости своих граней.
Как только я его обнаружил, сопротивление сознания увидеть его и воспринимать как объект реальности исчезло.
Я со всех сторон начал осматривать и ощупывать, под пальцами на поверхности навершия я ощутил незаметный глазу чуть выпуклый бугорок, который утонул в тело столба, при незначительном нажатии на него.
Система среагировала на манипуляцию, и над столбом развернулась гало-проекция панели управления, с экраном и уже знакомой системой управления местными гаджетами.
Удивительно, что за такое большое время, как говорил нам бот-старец, система взаимодействия с гаджетами в этом мире практически не поменялась.
Мне не пришлось продираться сквозь дебри незнакомых команд, и я довольно быстро сориентировался в голосовом отклике программы, запустил её, на что она мне и выдала:
— Храм учения загрязнён, что вредит адекватной и полноценной оценке состояния бота-голограммы Лабиринта магов Пустоши. Необходимо очистить помещение, после чего будет запущено сканирование повреждений и анализ необходимых манипуляций для восстановления виртуального сознания Охкоа.
— Да вы прикалываетесь, что ли?! — я взвыл.
Только уборки помещения мне ещё не хватало, для полного счастья, после всего увиденного и пережитого, а так же сделанного. Ещё раз оглянувшись, я чуть не застонал. Мне вот что, реально надо тут домработницей сейчас заделаться?..